В поисках Града

Трем с половиной векам со дня основания подмосковного Новоиерусалимского монастыря был посвящен международный симпозиум, состоявшийся в Москве. В обсуждении главной темы – "Новый Иерусалим. Перенесение сакральных пространств в христианской культуре" – приняли участие искусствоведы и историки культуры из США, Израиля, Германии, Италии, Великобритании, Сербии и Болгарии. Один из организаторов, директор Научного центра восточнохристианской культуры, историк византийского искусства Алексей Лидов дал комментарий корреспонденту "МН".

– Подмосковный Новый Иерусалим, проект патриарха Никона, – одна из известнейших достопримечательностей московской земли. Что нового можно сказать о нем сегодня?

– Он замечателен тем, что стал наиболее точной и масштабной копией исторической Святой земли, воссозданной под Москвой на огромной территории, простирающейся на 10 км с севера на юг и на 5 км с востока на запад. Письменные источники свидетельствуют: Никон считал это место "предназначенным". Сыграли свою роль реальные особенности места: река Истра была отождествлена с Иорданом, холм в центре территории – с горой Сионом, высокие холмы на севере и востоке – с Елеоном и Фавором, окрестные поселения – с Вифлеемом, Назаретом и Вифанией.

Наш подход к изучению темы основан на концепции иеротопии (иерос – священный, топос – место, пространство), в соответствии с которой создание сакральных пространств впервые рассматривается как особый тип творчества и предмет исторических исследований. С этой точки зрения Новый Иерусалим патриарха Никона – грандиозная пространственная икона. Причем подмосковный комплекс был лишь важнейшей частью еще более значительного проекта сакрализации Руси – превращения всей страны в новую Святую землю.

Его создание было связано со стремлением обозначить новую лидирующую позицию России в христианском мире, и с претензией страны на то, чтобы стать избранным местом Второго Пришествия. По замыслу Никона на территории России должен был появиться ряд монастырей, каждый из которых становился подобием Небесного града и местом паломничества. Сакральные пространства использовались как инструмент объединения народа и власти вокруг важнейших государственно-политических идей. – Какой смысл вы вкладываете в словосочетание "пространственная икона"?

– Когда на суде патриарха Никона упрекали в том, что он имел наглость назвать свой монастырь Новым Иерусалимом, он отвечал, что создает пространство, через которое человек может приблизиться к Иерусалиму небесному, – икону Святой земли. В византийской традиции идеальная икона всегда пространственна. Целостный образ материализовывался в комплексе архитектурных форм, особых обрядов, драматургии света, а также запахах каждений и ароматических масел. Мы точно знаем из письменных источников (например, монастырских уставов), насколько детально разрабатывалась система световозжиганий. К примеру, сохранились описания, в какие моменты церковной службы свет, естественный или искусственный, выделяет отдельные священные предметы, организуя как восприятие храмового пространства, так и логику прочтения его элементов.

– Ваш подход предполагает соприкосновение со сферой "чудесного", которое обычно рассматривается либо как профанация, либо как что-то мистическое. Вы считаете, наука должна применить третий подход?

– Мы ни в коем случае не посягаем на исследование "чудес". Но необходимо отдавать себе отчет в том, что вокруг "чуда", религиозных реликвий и чудотворных икон аккумулируется очень важная историческая информация, которая долгое время игнорировалась наукой. Ее изучением мы и занимаемся сегодня. По-видимому, постоянное сопряжение и взаимодействие иерофании (мистического) и иеротопии (плода ума и рук человеческих) определяет самые существенные черты создания сакральных пространств.

Почему история средневекового искусства оказалась сведена к "предметотворчеству"? Создатели сакральных пространств, такие личности, как патриарх Никон, князь Андрей Боголюбский, императоры Юстиниан или Карл Великий, хорошо известны, но их истинная роль сокрыта за общим наименованием "заказчик". В то же время деятельность этих высокообразованных и выдающихся людей не сводима к финансированию проекта. В определенном смысле деятельность создателя сакрального пространства сродни деятельности современных кинорежиссеров, объединяющих усилия разных мастеров и, несомненно, организующих процесс художественного творчества.

– В таком случав какая роль в этих проектах отводилась зрителю?

– Зритель становился полноправным действующим лицом пространственного образа. Самое главное и характерное – "включенность" зрителя, отсутствие привычной оппозиции "зритель-изображение". Конечно, здесь важна подготовленность восприятия – определенный духовный опыт и знания. Возможно, поэтому стороннему наблюдателю трудно воспринять средневековую пространственную образность.

К примеру, в XVI-XVII веках москвичи становились свидетелями и участниками воспроизведения в центре города пространства евангельского Нового Иерусалима. Речь идет о "шествии на осляти" в день празднования Входа Господня в Иерусалим, когда через Спасские ворота к храму Василия Блаженного, символизировавшему Иерусалим, и на Красную площадь, заполненную толпами народа, шествовал крестный ход с участием царя и патриарха. Исследователи уже поставили проблему иконографии этого ритуала, который может быть воспринят как живая картина – динамическое, пространственное воспроизведение иконы "Вход Господня в Иерусалим".

– К исследованиям подключились европейские и американские ученые?

– Мне кажется, что это связано не только с актуальностью самой концепции иеротопии, ее способностью объяснить целый ряд конкретных исторических явлений, но и с более общей ситуацией в современной культуре. Представители гуманитарной науки наконец-то пытаются найти общий язык, обсуждать и анализировать темы, которые могут быть интересны не только узким специалистам, темы, которые касаются основ человеческого бытия. Каждый человек в своей микросреде создает подобие сакрального пространства. Интересно, что пространственную образность, вне всякой связи с византийской традицией, открывает новейшее искусство, экспериментирующее в формах мультимедийных инсталляций и видеоарта.

Сегодня для нас важна работа по исторической реконструкции многочисленных проектов сакральных пространств, одним из которых был Новый Иерусалим патриарха Никона. Иеротопический подход позволяет по-новому взглянуть на всю традицию религиозного искусства, переосмыслить многие исторические сюжеты, наконец, просто научиться ставить новые вопросы источникам, которые позволят добыть уникальную историческую информацию.

Однако мы в самом начале пути, и очень многое еще предстоит сделать.

22.09.2006