За императора ответишь

Интеллектуальное состязание началось сразу после встречи ислама с христианством, но все помнили, что встреча состоялась на поле битвы.

ЕСЛИ УЖ ПОШЛА МОДА НА ИЗВИНЕНИЯ, МОЖЕТ, И ДРУГАЯ СТОРОНА ЗА ЧТО-НИБУДЬ ИЗВИНИТСЯ?

Теперь мы можем вновь разговаривать. Кардинал Ратцингер может спокойно приезжать в Турцию", – смилостивился в среду начальник управления по делам религии Республики Турция Али Бардакоглу. К этому моменту Папа Римский Бенедикт XVI уже четырежды извинился за нечаянную обиду, которую нанес мусульманам, процитировав в своей лекции полемическое письмо византийского императора начала XV века некоему персидскому богослову. Строго говоря, император Мануил Палеолог никаких кощунств себе не позволял, а всего лишь высказал то, что думал об исторической роли насилия в распространении ислама.

Самое удивительно здесь не крайне резкая реакция мусульманских деятелей (это уже привычно), не удивительная анахроничность всей истории (просто вслушайтесь в этот лексический ряд: "Папа – император – сарацины"), а то, как естественно эта анахроничность улеглась в современную политическую риторику. Действительно: что такое какие-то там шестьсот лет...

Вообще у идейной полемики христиан и мусульман долгая история, и Мануил Палеолог – лишь один из царственных полемистов. Интеллектуальное состязание великих религии началось фазу же после встречи ислама с христианством, но, конечно, никогда не забывалось, что встреча эта произошла на поле битвы. Кстати сказать, первоначально застрельщиками подобной полемики были именно мусульмане: у ранних халифов, например, было в обычае при вступлении на престол рассылать "неверным" соседям письма с критикой их религии и предложением оправдаться. Разумеется, подобные предложения были из разряда тех, от которых совершенно невозможно отказаться: за ними обычно следовали ультиматум о немедленном принятии ислама, а в случае отказа – война. Однако вот византийский император Лев Исавр, далекий предшественник Мануила, правивший в начале VIII века, получив подобное письмецо от халифа Омара II, не стушевался и тут же сам перешел в наступление на священнейшие постулаты "измаильтянской веры": в частности в самых решительных выражениях отверг боговдохновеннность Корана.

Правда, император – один из величайших полководцев в истории Византии – мог себе это позволить: он только что практически полностью истребил армию халифа, осадившую Константинополь (из 2000 кораблей арабского флота домой вернулись пять), и, в сущности, именно на этом и закончились попытки арабов завоевать Восточную Европу. Будем надеяться, что в обозримом будущем европейским политикам и церковным деятелям не придет в голову цитировать государя Льва.

Впрочем, имелись примеры более мирных дискуссий. Ближайшим советником и наперсником короля Роже, сурового норманна, повелителя только что отвоеванной у сарацин райской Сицилии, был знаменитый арабский географ аль-Идриси, смастеривший для своего любознательного господина рельефную серебряную карту мира, на которой, по словам летописца, были изображены "холод и жар, люди и звери, чудеса и знамения".

В отношениях христианнейшего короля и советника-мусульманина был принят тон дружеской пикировки. Вот, например, крестоносцы при решающей поддержке норманнских отрядов одерживают важную победу в Ливии. "Старик, – насмешливо вопрошает король, – где же был твой Магомет, когда наши гнали его последователей от стен Триполи? " "О повелитель! – с деланным смирением ответствует Идриси, – разумеется, он в это время был очень занят под стенами Эдессы" (из этой сирийской крепости крестоносцев как раз только что вышибли).

И вот что замечательно: как-то не приходило в голову ни халифу Омару, ни географу Идриси обижаться на резкие мнения (или, того хуже, шутки) по поводу исламских святынь. И извинений никто не требовал... Правда, со временем дошло дело и до извинений вот предшественник Бенедикта, Папа Иоанн Павел П, просил в Дамаске прощения у мусульман за Крестовые походы (целью которых, между прочим, было не завоевание, а отвоевание захваченного сарацинами Гроба Господня). И если уж пошла мода на покаяния за свершения полутысячелетней давности, то, может, и другая сторона за что-нибудь извинится? Между прочим, Мануил Палеолог был предпоследним императором Византии: скоро Константинополь падет под ударами мусульман, турки огнем и мечом пройдут всю Восточную Европу. Так вот не хочет ли достопочтенный Али Бардакоглу или какой-нибудь другой мусульманский деятель принести за это исторические извинения?

29.09.2006