Иеговисты от православия

На днях некие "православные" под торжественный бой барабанов заявили: ничего общего с "эрзац-русскими" они иметь не хотят. К этим эрзац-русским, судя по одноименной программной статье Ильи Бражникова, относится подавляющая масса русского народа. В том числе и большинство тех, кто сами себя считают православными, однако борьбой за всеобщее хождение к заутреням и обедням не занимаются, а также не готовы, например, присоединиться к поздравлениям в адрес "уважаемого Михал Сергеича Горбачева", вышедшим из-под пера патриарха Алексия II.

А ведь на деле спекулирующие на русском народе и тысячелетии его православной истории псевдорелигиозные "ультрас" не понимают ни свой народ, ни его отношение к православию.

Пожалуй, наиболее близки им по духу иеговисты. Помню, как-то убеждали меня две фанатки этой секты, что следует незамедлительно становиться богобоязненным. Иначе, мол, на Страшном суде придет тебе полный кирдык. Потому как Господь хоть и милостив, но в будущем раю найдется место лишь сорока тысячам праведников. А, поскольку праведников этих за историю христианства уже больше набралось, на том свете неминуемо грядет межправедническая конкуренция. Впрочем, у нас, ныне живущих, есть хитрый ход: используя современные технологии, мы можем еще в земной жизни переправедничать все предыдущие поколения. Для этого надо только начать толкать повсюду "Слово Божье" в его иеговистском исполнении.

Наши ревнители истинного православия напрямую вроде бы размеры грядущего рая не устанавливают. Зато ведут себя ровно так, как будто сами вознамерились стать святее всех святых и вытянуть-таки один из сорока тысяч счастливых билетов.

Отсюда и "эрзац-русские". Те же православные, кто с этими эрзац-русскими готов идти в одном строю, хотя бы и перекрестившись на купола храма, по сути, эрзац-православные. Ибо ходят на "совет нечестивых".

Еще раз повторю: ничем русским и православным вся эта истерия, поднятая вокруг "Русского марша", даже не пахнет.

Наш народ давно уже вывел главную мудрость, которой и двигал историю: "На Бога надейся, а сам не плошай". Мамай, который, согласно легенде, улепетывал с Куликова поля, причитая, что "силен русский Бог", не крестом святым, а четырьмя основными и одним засадным полком был разбит. И не чтением "Отче наш", а копьем инок Пересвет выбил Челубея из седла.

К внешнему благочестию русские всегда относились без особого пиетета. Они, конечно, уважали тех, кто соблюдал все церковные правила. Но всегда отмечали, что роль этих правил крайне невелика.

Лет двадцать назад моя прабабушка, родом из Тамбовской области, пересказала мне короткую морализаторскую историю, которая у них в селе передавалась испокон веков из поколения в поколение и различные варианты которой ходили по всей стране.

История эта рассказывает о двух женщинах, живших в соседних домах. Обе рано овдовели, одна бездетной была и так замуж и не вышла. Обратилась к благочестию, ни одной службы в церкви не пропускала, ни одного поста. Каждый день исправно молилась, надеясь попасть в царствие небесное.

Вторая же, от мужа законного детей не имея, прижила потом от разных мужиков троих "подкрапивников". Зла никому не делала, но жила беспутно, в церкви почти не бывала, молитв не знала.

В один вечер шел по селу старичок, калика перехожая. Постучал сперва в дом к благочестивой женщине, попросился переночевать. Та ему и ответила: "Ох, не могу я тебя приютить, живу одна, в строгости себя блюду. Ты вон к соседке моей иди, она любую голь перекатную принимает".

Пошел старичок ко второй женщине. Та его сразу впустила, на полати уложила. "Поесть, не обессудь, нет ничего сегодня, мои пострелята голодные сидят. Разве что вот луковицу держи последнюю". Съел старик луковицу, а наутро ушел.

Долго ли, коротко ли, только время пришло и померли обе соседки в один день. И стоят они перед вратами рая.

Привратник беспутную женщину впустил, а перед благочестивой ворота захлопнул. Опешила та: "Но я же... Да как же... Она... А я..."

На что ей ответили: "Соседка твоя как-то старичку луковицу последнюю дала, вот за ту луковицу ее Христос на небеса и вытянул. А тебя ему ухватить не за что было".

Это – настоящее русское православие. Это – народное представление о справедливости, согласно которому для вечного спасения не обязательно расшибать лоб в молитвах, стоит лишь делать хоть немного добра. Русский народ никогда не воспринимал Бога как самовлюбленное существо, требующее, чтобы во славу Ему постоянно разбивались в фанатичных молитвах лбы. Бог – не в лести, Бог – в правде. Поступай так, как надо, приноси пользу обществу – больше ничего от тебя Богу не нужно.

Именно поэтому настоящие русские православные по большому счету и не пытаются перевоспитывать различных атеистов или неоязычников, если последние ведут себя так, как положено достойным русским людям, в том случае если они действуют на пользу России и русскому народу.

Поэтому, на мой взгляд, ошибочными являются фразы типа "адекватные православные делают одно общее дело с атеистами, несмотря на противоречие", которыми злоупотребляют многие, пытаясь дискутировать с ультрарелигиозными сектантами.

Ошибочны они потому, что противоречий, в общем, нет. Адекватный православный максимум что сделает, так слегка вздохнет про себя по поводу своих неверующих соратников: "Эх, наивные они и глупые. Ну ничего, Господь милостив, он их простит".

Помню, спрашивал у верующих стариков в деревнях: "А кто в Бога не верит, они в рай попасть могут?" – "А отчего не могут, коль люди хорошие?" – примерно так все отвечали. Я не знаю, как это соотносится с официальной доктриной церкви (скорее всего, ей даже противоречит), но народному чувству такое понимание Божьего правосудия наиболее близко и логически объяснимо.

Можно, конечно, во всем обвинить злодеев-коммунистов, которые, дескать, вытравили из народа истинный дух веры.

Можно, только глупо это будет. Советская Россия, пережив революционные годы, быстро пришла к мирному сосуществованию веры и неверия, православия и атеизма. "Бога нет!" запальчиво пытались доказать старикам юные пионеры, приехавшие "погостить в деревню" на летние каникулы. А старики лишь улыбались, не пытаясь их переубеждать.

Нет и не может быть никакого конфликта между верующими и неверующими, когда светские нормы, сызмальства закладываемые в любого члена общества, не противоречат основным религиозным нормам. Да и какой может быть конфликт, когда нарушение ряда заповедей одновременно является нарушением уголовного кодекса?

"Ултраправославные", вооружившись "православной черепомеркой", пытаются вбить клин между русскими людьми. Они, как та дура из народной истории, которая пыталась въехать в царство Божье исключительно на молитвах, пытаются отсечь массы русских от памяти предков, пытаются доказать, что, просто считая себя атеистом, русский отказывается от тысячелетней истории русского народа.

У них не получится. Мы, русские, едины. Кто-то из нас считает себя православным, кто-то – атеистом. Но ни один из нас, если он считает себя связанным с русским народом, никогда не отрекается ни от своей истории, ни от своих предков. А предки не отрекаются от своих потомков, невзирая на их веру или неверие.

...Как будто за каждою русской околицей,
Крестом своих рук ограждая живых,
Всем миром сойдясь, наши прадеды молятся
За в бога не верящих внуков своих...

Поэтому "Русский марш" состоится. И в его колоннах пройдут как православные, так и атеисты. И если первые скажут: "С нами – Бог!", то под "нами" они будут подразумевать всех участников марша. Независимо от их личных отношений с Богом.

Потому как настоящие русские православные помянут того самого русского Бога, которого проклинал бегущий Мамай.

А не Бога, от имени которого, прикрываясь всеми православными людьми, желал здоровья Горбачеву нынешний патриарх РПЦ.