За самоубийц не молятся в храмах Русской православной церкви из уважения к ним, заявил заведующий информационно-издательским сектором Отдела по делам молодежи Московского патриархата диакон Михаил Першин.
"Самоубийство страшно тем, что человек входит в вечность с гримасой отчаяния. Он отрекается от дара жизни. Как и в случае с некрещеными, запрещение церковной молитвы за самоубийц – это жест уважения к этим людям, потому что невольник – не богомольник, никого нельзя насильно затащить в рай", – заявил отец Михаил в интервью, которое публикует декабрьский выпуск журнала "Фома".
По его словам, церковная молитва предполагает сошествие благодати на души тех, за кого молятся, но если человек "сам себя отлучил от Бога, если сделал свой выбор против Бога, зачем вовлекать его против воли в то, от чего он сам отказался?"
"Однако в Церкви нет ничего формального, и не всякое самоубийство служит однозначным указателем на невозможность церковной молитвы", – подчеркнул священнослужитель.
Исключения, по его словам, применимы к тем, кто наложил на себя руки в результате психического заболевания или в ситуации, когда девушке угрожает насилие, растление, и она совершает самоубийство не потому, что боится пыток и боли, а потому что хочет предстать перед Христом в чистоте.
Третий, совсем уже спорный, по мнению отца Михаила, случай прописан в воинских уставах Российской империи: когда офицер, знающий военные тайны, которые могут оказаться решающими для исхода сражения, оказывается в плену и понимает, что его будут пытать, и он может, не вынеся пыток, выдать секретные сведения, что приведет к гибели множества солдат.
Кроме того, есть еще одна оговорка. Если за наложившего на себя руки готовы молиться близкие ему люди, то по особому благословению духовника такая молитва допускается.
Об этом сообщает "Интерфакс-Религия"
