Настоящим новогодним подарком для воронежских меломанов стал единственный концерт гуру отечественного рока Бориса Гребенщикова в пабе "100 ручьев". Борис Борисович не был в нашем городе долгих восемь лет. Стоит ли говорить, как тепло встретили поклонники культовую команду "Аквариум" во главе с легендарным БГ.
О том, насколько эта встреча была долгожданной, можно было понять по количеству публики. Зал, вмещающий 600 человек, был забит под завязку. Все VIР-места по 1500 рублей воронежцы раскупили за два дня. Остальные билеты, по 950 целковых, тоже недолго пролежали в кассе. "Жаль, что зал у нас не резиновый", – удрученно вздыхали работники паба, рассматривая из-за двери очередь в несколько вилюшек.
Борис Борисович приехал в наш город на поезде рано утром. Отоспавшись с дороги, музыкант решил посетить Покровский кафедральный собор, где, по его сведениям, должна была находиться чудотворная икона "Неувядаемый цвет". Не найдя оной, Гребенщиков сильно расстроился – ведь информацию о чудотворных образах в российских храмах он собирает более десяти лет. А тут такая накладочка вышла...
Надо заметить, что концерт в Воронеже – один из первых, что БГ дал за последнее время. Летом артист перенес тяжелейшую операцию на глаза. Несколько месяцев врачи запретили ему выступать. Но как только постреабилитационный период закончился, Борис Борисович поспешил к своим поклонникам. О прошедшей болезни сейчас напоминают лишь очки, за которыми музыкант прячется от вспышек фотоаппаратов и софитов. А на вопрос о самочувствии Борис Гребенщиков отвечает, отшучиваясь: "Прекрасно себя чувствую! Как видите, хожу, говорю, дышу..."
ХРИСТИАНСТВО – НЕ ДЕВУШКА
– Борис Борисович, лет 15 назад вы с группой "Крематорий" и другими музыкантами ездили на Соловки. Под впечатлением увиденного многие из них приняли крещение и попросили вас стать крестным отцом. Вы поддерживаете отношения с духовными сыновьями?
– Нет. Я этих людей видел первый и последний раз в жизни. Я думаю, что с их стороны это было таким попсовым жестом. У меня нет никакой возможности окормлять моих духовных чад. Мне просто неудобно было отказать – стоят передо мной 23 человека со слезами на глазах и просят, чтобы я был их духовным отцом. Ну и х** с вами!
– Это правда, что вы разуверовались в буддизме и теперь увлеклись христианством?
– Как так? Неправда! Буддизм – хорошая штука, и никогда я не отказывался от него. Вот и в детстве я никогда не участвовал в споре, кто лучше – "Битлз" или "Роллинг Стоунз". Мне нравились и те и другие. Христианство – это не девушка, им нельзя увлечься. Это что-то, что принимает твоя душа, один из путей подхода к Богу.
– Разве душа может принимать сразу несколько религий?
– Если вы считаете, что богов много, тогда с этим, конечно, проблема. А если считать, что бог один, не все ли равно, как разные люди его называют?
– А вот для некоторых бог – это БГ...
– Э-э... Что я могу сказать? Думаю, это не самое лучшее имя для бога.
– Как бы вы закончили фразу: "Борис Гребенщиков – это человек, который..."
– Я подожду своей смерти и посмотрю, что напишут на надгробном камне. Если он, конечно, будет. (Смеется.)
Гадости улучшают мою карму
– Борис Борисович, раньше вы говорили, что пишете песни не для массы абстрактных поклонников, а для своих друзей и для себя. Сейчас вы так же думаете?
– Я никогда не видел массового слушателя, поэтому и не могу для него писать. Я не знаю, что это за зверь. На концертах я вижу отдельных людей.
– Хорошо, тогда для каких "отдельных" людей вы пишете?
– На всякий случай я считаю отдельного человека равным самому себе. Мы, конечно, отличаемся, но у нас приблизительно одинаково работает головной мозг.
– Книгу мемуаров никогда не думали написать?
– Нет, как говорится: "Не дождетесь!" Какое я имею право писать о своей жизни? С какой стати мне это может быть интересно?
– Это было бы интересно поклонникам, а вам – коммерчески выгодно.
– Ни тот, ни другой мотив меня не возбуждают. Мне предлагали раз 20, но я всегда отказывался. Это моя жизнь, и я имею право оставить ее себе.
– Но ведь про вас порой пишут неправду.
– Я думаю, люди имеют право говорить обо мне все, что им заблагорассудится. Это будет на их совести, а моя правда – в песнях. Раньше я обижался на неправду и всякие гадости, которые обо мне писали. А теперь мне кажется, чем больше пишут, тем лучше. Потому что гадости улучшают мою карму.
– Вас может что-то вывести из себя?
– Жду интересных предложений. Нужно экспериментировать.
– Допустим, на улице к вам станут приставать мужчины нетрадиционной ориентации, предлагая провести с ними ночь. Что вы ответите?
– Я бы ответил, что у меня другие планы. (Смеется.)
Жена – это не совсем скот
– Есть фраза о том, что мужчина должен посадить дерево, построить дом и вырастить сына. Вы согласны с такими установками?
– Красиво сказано! Дом я не строил, дерево пытался посадить, но мне не дали – тут же выдрали с корнями. Это долгая история, не буду рассказывать. А дети выросли сами по себе, я их не выращивал. Похоже, у меня совсем другие цели.
– В одном интервью вы сказали, что всех своих жен увели у друзей, а как же завет: "Не возжелай жену ближнего своего, ни вола его, ни осла его"?
– Я никогда никого ни у кого не уводил. Мне всегда казалось, что жена – это не совсем скот. Скот можно увести. А женщина – тоже человек, имеющий свое сознание, душу, пристрастия, желания. По-моему, мужчина и женщина должны пользоваться одинаковым количеством уважения.
– Но они действительно были женами ваших друзей?
– До этого были, потом перестали.
– Вам приходилось совершать безумные поступки ради женщин – например, лазить к ним в окно?
– Не было необходимости.Как правило, там была лестница или лифт.
– Ваша жена оказывает влияние на творчество?
– Самое прямое: она – главный цензор и худсовет. Я принимаю ее мнение к сведению. Близкий, любимый человек может сказать то, на что ты сам порой закрываешь глаза.
– А советы относительно внешности дает? Убрать бороду, к примеру?
– Дает, конечно. Что надеть, подходит ли одно к другому. Но насчет бороды я никогда не слушался. Она, конечно, хотела ее убрать. Моя борода вообще никому не нравится. Но я ее отрастил не для того, чтобы она нравилась другим. Главное, что мне приятно.
– Вы бы пожелали женщине такого мужа, как вы?
– Нет! Я думаю, что женщинам такой муж не нужен. Несемейный я человек...
– Правда ли, что вы не следите за жизнью своих детей?
– Если б я следил за их жизнью, я был бы сыщиком. Когда у кого-то из них происходит что-то, о чем они хотят поставить меня в известность, они звонят. Без нужды я не имею права лезть в их дела.
– Недавно у вас родилась внучка, с которой вы отказались общаться. Если через много лет она к вам придет и попросит помощи, вы поможете?
– Посмотрим, там видно будет. Сейчас сложно сказать... Вы предлагаете, чтобы я перестал заниматься творчеством и побежал ей памперсы менять? Объясняю: из 24 часов в сутках музыка занимает часов 10-15. Если вы хотите, чтобы в радиоэфир продолжала выходить программа "Аэростат", чтобы "Аквариум" продолжал играть – значит, нужно каждый день давать мне работать.
– То есть вы всю жизнь хотите отдать только творчеству?
– Те, кто хотел заниматься семьей и детьми, занимаются семьей и детьми – и пусть они ими занимаются.
– Не боитесь потом пожалеть?
– Скажите, а у меня есть выбор?
В Деда Мороза верю до сих пор
– Борис Борисович, у вас есть своя версия такой теплой зимы?
– Доигрались!
– Как будете Новый год отмечать?
– Дома. Не понимаю тех артистов, которые в новогоднюю ночь работают. Презренная профессия – ради денег забывать про праздник.
– Сложно представить, чтобы вы смотрели "Голубой огонек" и обращение президента...
– В детстве я смотрел "Огоньки". И президента порой смотрел. Помню, по одному каналу показывали Ельцина, а по другому – Бивиса и Баттхеда. Так вот, Бивис и Баттхед оказались популярнее. Но когда Ельцин сложил с себя полномочия, я понял, что лучше я уже ничего не увижу, и выключил телевизор, чтобы не портить себе впечатление. В этом году хочу вместе с женой уехать далеко к друзьям. Куда – не скажу, но там очень много снега...
– А вы до какого возраста верили в Деда Мороза?
– Я и сейчас в него верю. Дед Мороз – он же хороший...
Источник: Молодой коммунар
