Представитель Патриарха Московского и всея Руси в Дамаске архимандрит Александр: "Иерусалим – это и христианский город"

Радикальная шиитская организация "Хезболла" (Партия Аллаха) и Израиль не устают обвинять друг друга в провоцировании новой гражданской войны в Ливане. Одновременно ХАМАС (Исламское движение сопротивления) вновь выражает готовность открыть против Тель-Авива "второй фронт" – с территории Палестины. О том, как ощущают себя в таких условиях христиане Ближнего Востока в интервью "НИ" рассказал архимандрит АЛЕКСАНДР (ЕЛИСОВ), представитель Патриарха Московского и всея Руси при Антиохийском патриархате, окормляющем православных Сирии, Ливана, Иордании и ряда других стран Ближнего Востока.

– Отец Александр, в ходе последней войны в Ливане в адрес Антиохийского патриархата неоднократно звучали упреки в том, что он занял ярко выраженную антиизраильскую позицию. Как вы это прокомментируете?

– Я бы не говорил о "ярко выраженной антиизраильской позиции" Антиохийской Православной Церкви. Для Патриарха Игнатия (главы АПЦ. – "НИ") самым важным является стремление сохранить христианский фактор в палестино-израильских отношениях, о котором политики часто забывают, когда обсуждают ближневосточный конфликт. Иерусалим, полагает Патриарх, является и христианским городом. Об этом нельзя забывать. Несправедливо рассматривать здесь только мусульмано-иудейские отношения. Осуждения достойны и исламские, и иудейские экстремисты, которые разрушают библейские святыни. Но, с другой стороны, христианская совесть не может быть спокойной, когда проливается человеческая кровь как арабов, так и израильтян. Не может быть она спокойной и когда сегодня в Сирии и Ливане в лагерях беженцев можно видеть уже поколения палестинцев, изгнанных с оккупированных Израилем территорий. Они выросли в рабских, нечеловеческих условиях. Полагаю, что все это необходимо подразумевать, когда формулируется отношение Антиохийской Православной Церкви к израильско-палестинскому противостоянию.

– Ближний Восток особо важен для РПЦ в плане дальнейшего развития отношений с Русской Православной Церковью за рубежом, учитывая споры по поводу церковного имущества в Израиле и Палестинской автономии. Как на этом фоне вы смотрите на перспективу объединения двух Церквей?

– Вопрос единства Русской Православной Церкви в моем личном восприятии стоит однозначно, без всяких имущественных оговорок, которые я считаю второстепенными. Главное "единым сердцем и едиными устами" исповедовать православную веру, не имея разобщенности в евхаристическом и духовном общении. Модели имущественного и иного внешнего обустройства могут дискутироваться до обретения приемлемого для всех варианта. Конечно, духовенство зарубежной Церкви осторожничает, опасаясь материальных потерь, однако эта боязнь вызвана недоверием из-за долгого отсутствия личного, человеческого общения между двумя частями единой Русской Православной Церкви, а, следовательно, будет отступать по мере нашего братского общения. Кстати сказать, в мою бытность настоятелем русского православного прихода в Бейруте мне достались из прошлого две общины: Московского Патриархата и Русской Православной Церкви за рубежом, которые не молились вместе. "Зарубежники" посещали храмы бейрутской митрополии Антиохийской Православной Церкви. Однако мое личное общение с представителями зарубежной Церкви привело их в наш приход. Постепенно они влились в нашу литургическую жизнь. Остаток ливанского раскола был исчерпан в 2000 году после канонизации на архиерейском соборе Русской Православной Церкви собора святых новомучеников и исповедников российских, в числе которых был канонизован и святой государь-страстотерпец Николай с его семьей.

– Что удивляет в Сирии, так это широкое распространение русского языка. Но сегодня один из острейших вопросов – доставка в Сирию книг на русском языке, в том числе религиозного содержания, не так ли?

– Доставка литературы из России – это действительно большая проблема. Пару раз в год "челночными рейсами" я привожу сюда собственными силами Евангелия, Библии и другую церковно-богословскую литературу, крайне необходимую в моем служении, равно и литургические принадлежности. Однако никто содействия мне в этом не оказывает. Как говорится – "спасение утопающих...".

– В чем состоит специфика служения русского священника в таком экзотическом и неспокойном регионе, как Ближний Восток?

– Мои повседневные дела не имеют ничего героического. Это кропотливая работа с местной церковной иерархией, духовенством и верующими с тем, чтобы заинтересовать их жизнью Русской Православной Церкви и поддерживать уважение и доброе к ней отношение. Это мои пастырские поездки по региону, где я совершаю богослужения в разных городах Сирии, Ливана и, когда это удается, других государств (Ирак, Бахрейн), которые сопровождаются встречами с интересными для меня людьми, оказавшимися далеко от Родины по разным обстоятельствам. Это просветительская деятельность среди наших соотечественников, работа в средней школе при посольстве РФ в Сирии, поддержка филиалов этой школы в Алеппо и Бейруте и т.д. Это моя жизнь.