Есть ли у РЦП и Ватикана шанс устранить разногласия?

Известие о том, что Русская Православная церковь (РПЦ) и Ватикан сядут за стол переговоров, чтобы устранить свои давние разногласия, большого интереса не вызвало. Что и понятно. Каждый из читателей быстро прикинул, каковы шансы на успех, и тут же сделав пессимистический вывод, о новости благополучно забыл.

Тем не менее, рекомендую информацию еще раз перечитать. Как заявил митрополит, представитель Римско-Католической церкви в России, Тадеуш Кондрусевич: "За 9,5 столетий (разделение церкви на католическую и православную произошло в 1054 году) нагромоздилось немало завалов: здесь и исторические предубеждения, и литургическая практика и опыт религиозной жизни – все это нужно постараться привести к общему знаменателю. Однако путь в тысячу миль начинается с первого шага. Важно, что мы сели за стол переговоров".

Итак, некоторые выводы. Шансов на успех действительно мало, но сегодня они хотя бы появились: еще вчера их не было вовсе. Уважаемых отцов и той, и другой церкви к сближению усиленно подталкивает сама жизнь. Здесь и нарастающее влияние радикального ислама, и явно пошатнувшиеся среди паствы фундаментальные нравственные ценности христианства, и – если говорить о Ватикане – очевидная попытка европейских политиков забыть о той роли, которую сыграло христианство в рождении и становлении своих государств. Достаточно вспомнить нежелание Евросоюза включить в свою Конституцию даже упоминание о христианских корнях европейской цивилизации.

У РПЦ также имеются свои дополнительные проблемы – она все еще ослаблена десятилетиями репрессий, да и вынуждена работать с человеком, изрядно исковерканным советским временем. И хотя в России светская власть, в отличие от ЕС, делает, кажется, все для сближения с церковью, тем не менее, накопившиеся в прошлом проблемы решены далеко не полностью. К тому же светская и религиозная власть в России после длительного перерыва еще не "притерлись" заново друг к другу, так что границы влияния каждой обозначены нечетко. Из-за чего в обществе и возникают периодически острые дискуссии, вроде той, что идет в России сейчас – о целесообразности религиозного образования в государственной школе.

"Вызовы времени сегодня в мире очень сильны, – вновь и вновь озабоченно повторяет Кандрусевич. – Принимаются законы, противоречащие нравственным основам и традициям христианства. И перед этими вызовами времени мы (т.е. Ватикан и РПЦ) являемся союзниками".

Учитывая все эти "вызовы", элементарная логика подсказывает, что продлевать состояние раскола не в интересах мирового христианства. Тем не менее, и преодолеть те завалы, о которых упоминает Тадеуш Кандрусевич, фантастически сложно. В числе основных богословских расхождений между РПЦ и Ватиканом митрополит назвал "примат Папы", а также "так называемую проблему "филиокве" (в переводе с латинского filioque – "и от сына" – утверждение Католической церкви, что Дух Святой исходит не только от Бога-Отца, но от Бога-Сына). Кроме того, Кандрусевич упомянул "догмат о непорочном зачатии" (согласно учению Католической церкви, Дева Мария с самого момента зачатия была освобождена от первородного греха).

Ясно, что любое из упомянутых противоречий, непреодолимо, если только христианские иерархи не возьмут на себя смелость отойти от канонов в поисках компромисса. При этом, как это не парадоксально звучит, сегодня шанс на успех выше благодаря консерватизму нового понтифика Бенедикта XVI. Чем консервативнее позиция Ватикана, тем она ближе к ортодоксальной позиции РПЦ.

Любопытно, что сами верующие, православные и католики, уже неоднократно (кстати, на века опередив отцов церкви) пытались продвинуться навстречу друг другу, однако, каждая такая попытка заканчивалась крахом. Далеко не каждый католик, пребывавший в Россию, обязательно занимался прозелитизмом. Можно вспомнить немало имен и тех католиков, что искренне стремились восстановить мост между тем и другим христианским берегом. Другое дело, что этих людей, оказавшихся на нейтральной полосе, мало кто понимал по ту и другую "линию фронта".

То же самое движение наблюдалось и со стороны России. Император Павел I, являясь мистиком, легко сочетал православие и католицизм, поддерживал дружеские отношения с Ватиканом и de facto возглавлял католический Мальтийский орден. В годы его царствования мальтийский крест даже был вписан в официальный российский герб. Отчего, кстати, православие в России не претерпело ни малейшего убытка.

Были времена, когда в России при Екатерине Великой и позже – вплоть до царствования Александра I, лучшими российскими учебными заведениями среди русской аристократии считались иезуитские – Екатерина приютила иезуитский орден в России как раз в то время, когда тот был объявлен вне закона в Европе.

Наконец, уже на заре XX века в России существовала группа сторонников известного философа Владимира Соловьева, которых так и называли "русскими католиками". Их лозунгом стали слова: "И будет едино стадо и един пастырь". "Соловьевцы", признавая формально главенство Папы, во всем остальном желали оставаться православными и русскими. "Русские католики" говорили о полюбовном объединении, а не о подчинении. По мысли "соловьевцев", в случае объединения русский патриарх лишь извещал Папу "о своем поставлении общительной грамотой". И только. Как писал в журнале "соловьевцев" "Слово Истины" протоиерей Александр Устьинский, римские католики и восточные православные христиане в случае объединения "остаются всецело, каждые, при своих догматических верованиях и при своих литургических, административных и дисциплинарных порядках". Но и это очень осторожное движение в сторону Ватикана вызвало тогда у православных иерархов крайне негативную реакцию.

Нынешнюю попытку сблизить позиции предпринимают уже не простые верующие, а высшее руководство РПЦ и Ватикана. Они, естественно, много свободнее в своих решениях, чем паства, но устоявшиеся традиции, каноны и предрассудки сковывают и этих авторитетных людей. Так что шансы на успех, если рассуждать здраво, невелики. Но они, повторяю, хотя бы появились. Да, и пути Господни, как известно, неисповедимы. Ситуацию во многом прояснит уже первый осенний раунд переговоров Италии.