Анатолий Сафонов: Как отобрать у агрессивного, радикального исламистского меньшинства право говорить от имени ислама, которое они фактически приватизировали?

Эксклюзивное интервью Специального представителя Президента РФ по вопросам международного сотрудничества в борьбе с терроризмом и транснациональной преступностью Анатолия Сафонова РИА "Новости".

– Что включает в себя международное сотрудничество по борьбе с терроризмом?

– Борьба с глобальной угрозой терроризма – и это наша принципиальная установка – всеобщая задача в силу глобального характера угрозы. Для ее преодоления государствами и всем международным сообществом в последние годы предпринимается много усилий – индивидуально и совместно.

Расширена и укреплена международно-правовая база антитеррористического сотрудничества, созданы и активно действуют универсальные, региональные, двусторонние структуры антитеррора.

Очень важно, что отныне никем не ставится под вопрос центральная роль ООН в организации международного антитеррористического взаимодействия. В этой связи следует отметить принятие Генассамблеей ООН 8 сентября 2006 г. Глобальной контртеррористической стратегии. Огромное преимущество Стратегии в том, что она содержит согласованные позиции всех государств практически по всем приоритетным аспектам борьбы с терроризмом. В документе нашли отражение наши инициативы о противодействии террористической идеологии, запрете подстрекательства к совершению террористических преступлений.

Хочу особо подчеркнуть, почему мы так часто упоминаем главенствующую роль ООН в вопросе борьбы с терроризмом? На самом деле за этим простым принципом стоит очень важный и политический, и юридический момент. Решениями ООН международное сообщество получает законную "лицензию", правовой мандат на те, или иные, в том числе и на крайние, меры. В сегодняшнем конфликтном, подчас непредсказуемом мире, наличие такой лицензии, полученной на консенсусной основе, имеет принципиальное значение.

Мощным фактором активизации совместной, решительной и бескомпромиссной борьбы с терроризмом, в том числе в глобальном масштабе, является проявляемая мировым сообществом солидарность с жертвами терроризма, странами и регионами, подвергающимися атакам террористических преступников. Так было и с резолюцией 1624 Совета Безопасности ООН от 14 сентября 2005 г., инициированной Великобританией после июльских (2005 г.) терактов в Лондоне, и с предложенной Россией резолюцией 1566 СБ ООН, единогласно одобренной после бесланской трагедии в сентябре 2004 года.

Первым универсальным договором, направленным на предотвращение "террористических актов массового поражения" является разработанная во многом по нашей инициативе и принятая 13 апреля 2005 г. Генассамблеей ООН Международная конвенция о борьбе с актами ядерного терроризма. Россия ратифицировала Конвенцию 2 октября 2006 г.

Следующий назревший знаковый шаг в укреплении международного антитеррористического законодательства – принятие Всеобъемлющей конвенции по международному терроризму, работа над которой идет по линии ООН.

Продвинутый характер носит наша работа на антитеррористическом направлении и в иных международных форматах – в региональном, например, европейском – в ОБСЕ, СЕ, по линии отношений с НАТО, ЕС, а также в рамках "восьмерки". Особый приоритет – отношениям с нашими ближайшими соседями, членами ОДКБ, ШОС, СНГ.

В двустороннем плане налажено и укрепляется взаимодействие России с ведущими государствами-участниками международной антитеррористической коалиции, прежде всего, в рамках соответствующих двусторонних рабочих групп и консультаций – с США, Великобританией, Францией, Китаем, Индией, Японией, Испанией, Францией и др. Особо выделю работу в рамках таких групп с рядом стран исламского мира – Египтом, Пакистаном, Саудовской Аравией, Кувейтом. Высоко ценим такой двусторонний формат антитеррористического взаимодействия – именно он часто позволяет выходить на новаторские, оптимальные решения, которые потом могут быть закреплены и развиты на многосторонних форумах.

– Что Вы подразумеваете под "терроризмом"? Ведь определения этому явлению до сих пор нет?

– Здесь Вы не совсем правы. В российском законодательстве, например, определение понятия "терроризм" существует.

Следует, однако, уточнить: действительно, пока не выработано универсальное определение терроризма, т.е. такое определение, с которым согласны все государства (или подавляющее большинство государств) мира. Вопрос о выработке единого общепризнанного определения терроризма – один из важнейших, и в то же время наиболее сложных в международном антитеррористическом сотрудничестве. Соответствующая работа идет, в частности, по линии ООН, где разрабатывается Всеобъемлющая конвенция о международном терроризме.

В части уже предпринятых шагов на направлении выработки определения терроризма можно сослаться, в частности, на резолюцию 1566 (2004) СБ ООН, в которой терроризм определен как "преступные акты, в том числе против гражданских лиц, совершаемые с намерением причинить смерть или серьезный ущерб здоровью или захватить заложников с целью вызвать состояние ужаса у широкой общественности, или группы людей, или отдельных лиц, запугать население или заставить правительство или международную организацию совершить какое-либо действие или воздержаться от его совершения и представляющие собой преступления по смыслу международных конвенций и протоколов, касающихся терроризма, и в соответствии с содержащимися в них определениями, ни при каких обстоятельствах не могут быть оправданы никакими соображениями политического, философского, идеологического, расового, этнического, религиозного или другого подобного характера".

– Является ли природа терроризма материальной или это новая идеология? Достаточно ли бороться с бедностью, чтобы ликвидировать "зародыши" терроризма?

– Природа терроризма является преступной. Об этом можно судить вполне однозначно, не вдаваясь в философский спор о единстве и борьбе противоположностей идеалистического и материалистического.

Важно также, что одним из опаснейших аспектов современного терроризма является умение вести информационную, идеологическую, пропагандистскую работу. В частности, чуть ли не главным своим идейным прикрытием многие террористические группировки сегодня избрали радикальное, извращенное толкование ислама. Многие террористические идеологи зачастую весьма успешно эксплуатируют в своих интересах и имеющиеся в современном мире проблемы, противоречия, конфликты.

В этом – тоже их умение использовать сложившийся в современном мире разрыв между "богатым Севером" и "бедным Югом". Схема примитивна, во многом неверна, но отчаявшиеся люди часто склонны искать простые объяснения своим проблемам, и террористы такие схемы умело и настойчиво предлагают.

Хотелось бы обратить внимание на очень важный момент. Современный международный терроризм развивается и функционирует одновременно на трех площадках. С одной стороны, каждая из них имеет свою конфигурацию, свои закономерности, свои приоритеты, но одновременно это сообщающиеся сосуды, причем имеющие не одностороннюю взаимную природу, а динамику встречную, меняющуюся, и в каком-то смысле обогащающую все три площадки и сам терроризм. Терроризм активно действует на глобальном уровне – Аль-Каида, к примеру, – глобальные планы, глобальные действия, глобальная природа.

Локальный театр, где терроризм носит, вроде бы, ярко конкретную форму: конкретные "ближние" враги, конкретные цели, конкретные местные участники.

Наконец, региональный театр, к примеру, зона Магриба или Ближневосточный узел, Северный Кавказ, Балканы, занимающий как бы промежуточное положение между глобальным и локальным терроризмом. И главное, цель террористов при этом, чтобы локальное явление быстро переходило в стадию регионального и "накрывалось" бы глобальными идеями и целями.

Это, кстати, мы видели и на примере Чечни, да и не только Чечни.

А наша главная цель – не только давление на эти театры, – которое кроме положительного эффекта имеет и негативное значение – под таким силовым воздействием терроризм эволюционирует, приобретает развитие, приспосабливается и мутирует, поэтому стоит задача "разведения" этих театров, изолирования их друг от друга. В условиях глобального мироразвития это задача не простая.

Противодействие террористической идеологии и пропаганде – все более важная задача, в том числе в рамках международного антитеррористического сотрудничества. Особое значение необходимо в современных условиях придавать противодействию распространению террористических идей, разоблачению террористической пропаганды, пресечению подстрекательства к терроризму. Подчеркну тезис о том, что фокус нашего внимания должен постепенно перемещаться с собственно террористов на среду, от имени которой они выступают, на среду, подпитывающую терроризм своей симпатией, своей энергией, финансами, людскими ресурсами. Именно там сейчас будет главный фронт. Хорошо бы и нам создать свою среду – среду активного сопротивления, среду неприятия терроризма, среду поддержки всем антитеррористическим начинаниям. И на этом направлении у нас есть, что предъявить позитивного: Россия была одним из ключевых разработчиков Конвенции Совета Европы о предупреждении терроризма, первой этот новаторский договор ратифицировала. Именно в нем заложены первопроходческие позиции по международному сотрудничеству в борьбе с подстрекательством к терроризму, с вербовкой и подготовкой террористов.

Важно то, что все эти позиции уже введены в российское законодательство. Это точно соответствует и важнейшей, я бы сказал, стратегической резолюции Совета Безопасности ООН 1624, призывающей все государства законодательно запретить подстрекательство к терроризму.

Россия выступает и за совершенствование международно-правовой базы борьбы с террористическими проявлениями в Интернете, который активно эксплуатируется террористами. Интернет стал настоящей энциклопедией терроризма, энциклопедией полной, общедоступной, каждодневно развивающейся и пополняющейся. Убеждены, что действующего правового инструментария недостаточно для эффективного взаимодействия государств на этом направлении. Выступаем за разработку нового международного договора – возможно, Конвенции Совета Европы о противодействии использованию киберпространства в террористических целях.

– Угроза терроризма сегодня глобальна. Кого можно отнести к союзникам официальной Москвы в этой борьбе? Можно ли рассматривать в этом смысле Совет Россия-НАТО, насколько тесно сотрудничает здесь Россия с США (если сотрудничает)?

– Союзниками, как Вы выражаетесь "официальной Москвы" в глобальной антитерористической борьбе являются в первую очередь все здравомыслящие россияне, равно как и подавляющее число граждан большинства стран мира. А вот международное сотрудничество в этой области наша страна стремится развивать со всеми государствами и организациями, заявляющими о своем желании активно и коллективно бороться с террористической угрозой, в том числе и со странами, расположенными на евроатлантическом пространстве. Партнерами для нас в этом смысле являются, безусловно, и страны-члены НАТО.

В целом мы удовлетворены антитеррористическим взаимодействием России и Североатлантического альянса. Оно имеет свое особенное качество при всей насыщенности регионального, российско-европейского и российско-евроатлантического сотрудничества на антитеррористическом треке – по линии Совета Европы, ОБСЕ, в рамках взаимоотношений России с Евросоюзом. "Добавленная стоимость" взаимодействия России и НАТО в области антитеррора – в его нацеленности на обмен опытом, информацией между практиками, причем в достаточно открытой, партнерской атмосфере в рамках реализации Плана действий Совета Россия-НАТО по борьбе с терроризмом.

Что касается США, то мы рассматриваем контртеррористическую проблематику в качестве одной из центральных тем российско-американского диалога, в том числе и в формате Совета Россия-НАТО. Важным и эффективным механизмом российско-американского взаимодействия в области антитеррора является созданная в 2000 году Рабочая группа по борьбе с терроризмом (РГБТ), заседания которой проходят регулярно в России и США.

– Терроризм и организованная преступность: насколько сегодня близки эти явления?

– Одна из главных особенностей современного терроризма и состоит фактически в устойчивой тенденции взаимного слияния, переплетения и, в конечном счете, симбиозе криминальных структур и террористических сетей. Эта тенденция ярко проявилась особенно в последние годы. Ранее разная природа этих угроз, разные цели предопределяли их автономное функционирование, допуская лишь иногда короткое соприкосновение и тактические контакты.

Сегодня мы имеем встречный интерес и кое-где видим "совместные" предприятия, преступно-террористические холдинги, имеющие одну тыловую базу, одну логистику, одних носителей.

Многочисленные факты убедительно свидетельствуют о существовании такой взаимосвязи. Достаточно упомянуть всем известные примеры активного сращивания афганской наркомафии с талибскими террористами. Важно также подчеркнуть и интернациональный аспект такой взаимосвязи – сегодня явно проявляются очертания угрозы, которую несет в себе сращивание разрушительной деятельности международного терроризма и транснациональной организованной преступности.

– Имеет ли терроризм в странах СНГ какую-то специфику? Можно ли говорить об исламском факторе в странах Центральной Азии как одном из поводов для усиления террористической угрозы?

– Представляется некорректным увязывать терроризм и все, что с ним связано, с какой-либо религией, или национальностью. Как подчеркивал в одном из своих выступлений Президент Российской Федерации В.В.Путин, терроризм не имеет ни национальных, ни религиозных корней, тем более, когда речь идет о странах Центральной Азии, где подавляющее число людей исповедует ислам.

Мы принципиально исходим из того, что терроризм не связан ни с какой религией или национальностью, с чем полностью согласно руководство всех мусульманских государств. Те, кто связывает понятие "терроризм" с исламом сознательно или невольно противопоставляет мировое сообщество исламскому миру, что контрпродуктивно с точки зрения интересов борьбы с международным терроризмом и выводит мировое сообщество на грань глобальной религиозной войны.

Здесь хотелось бы обратить внимание на два момента. Да, с одной стороны, в настоящее время терроризм сплел свое осиное гнездо на теле ислама. Вчера это было другое тело, другое пространство, другая среда. Завтра это может быть также абсолютно новое место "гнездования" терроризма. Применительно к этой теме у нас стоит очень важная задача – как отобрать у агрессивного, радикального исламистского меньшинства право говорить от имени ислама, которое они фактически приватизировали? Как услышать голос исламского большинства, как дать проявиться этому голосу?

Хотелось бы добавить, что во всех странах Центральной Азии приняты законы о борьбе с терроризмом. Кроме Туркменистана, все центральноазиатские государства в той, или иной степени осуществляют антитеррористическое сотрудничество как в рамках ООН, так и в различных региональных организациях.

– В рамках СНГ существует целый ряд структур по борьбе с терроризмом: это и АТЦ, и Региональная антитеррористическая организация ШОС, и подразделения ОДКБ. Дает ли информационный обмен между этими организациями реальное представление о тех силах, которые угрожают России и ее партнерам по СНГ?

– Прежде всего, хотелось бы отметить, что СНГ, Организация Договора о коллективной безопасности (ОДКБ) и Шанхайская организация сотрудничества (ШОС) – это три самостоятельные международные региональные организации, общим для которых является то, что государства Россия, Казахстан, Киргизия, Таджикистан и Узбекистан являются членами каждой из этих названных организаций. Все эти организации в вопросах борьбы с терроризмом признают головную роль ООН.

Сотрудничество различных структур СНГ, ОДКБ, ШОС происходит путем обмена информацией и участия представителей сторон в мероприятиях антитеррористической направленности.

Представители РАТС ШОС принимают участие в совещаниях руководящего состава антитеррористических подразделений государств-участников СНГ, совместных командно-штабных учениях и командно-штабных тренировках (типа "Каспий-антитеррор", "Антитеррористический центр-антитеррор").

Представители Секретариата ОДКБ и Объединенного Штаба ОДКБ принимают участие в качестве наблюдателей в антитеррористических учениях типа "Юг-Антитеррор" в формате СНГ, а представители АТЦ СНГ в качестве участников – в совместных командно-штабных учениях типа "Рубеж" в рамках ОДКБ. Налажено взаимодействие между Постоянной оперативной группой Штаба Коллективных сил быстрого развертывания ОДКБ в Центральноазиатском регионе (ЦАР) с Отделением АТЦ СНГ по ЦАР. В сентябре с.г. в Армении АТЦ СНГ провел командно-штабные учения "Атом-Антитеррор-2006" в которых приняли участе делегации ОДКБ и РАТС ШОС. Установлены рабочие контакты РАТС ШОС с ОДКБ.

– Что может противопоставить новым вызовам и угрозам Россия?

– Отвечая на предыдущие вопросы, я уже во многом осветил основные аспекты тех усилий, которые предпринимает наша страна для успешного противодействия новым вызовам и угрозам. Сделано, особенно в сфере антитеррора, совместно и индивидуально, действительно немало. Хотел бы отметить некоторые дополнительные моменты.

Сегодня очевидна необходимость комплексного подхода к проблеме противодействия терроризму. Успешному решению этой задачи весьма способствует функционирование созданного недавно Национального антитеррористического комитета (НАК) в том числе и через механизмы завязанных на нем антитеррористических комиссий в субъектах Российской Федерации, федерального и местных оперативных штабов.

Мы должны также учитывать и то, что угроза международного терроризма (да и угроза, исходящая от связанной с ней транснациональной организованной преступности) постоянно мутирует, приобретает все новые черты, все более опасные аспекты.

Международный терроризм, теперь, это не централизованное образование, а именно сетевая структура, практикующая, как говорят военные, рассредоточение сил и средств. Продолжает расти жестокость, я бы сказал, бесчеловечность действий террористов.

В этих условиях следует отчетливо понимать, что усилия государств на этом направлении должны быть дополнены скоординированной деятельностью всех слоев общества.

Здесь уместно будет упомянуть об инициативе российского председательства в 2006 году в "восьмерке" по запуску механизма антитеррористического партнерства государств и бизнеса в противодействии терроризму, их совместных усилий по защите государств, граждан и частных предприятий от террористической угрозы. Лидеры "восьмерки" на саммите в Санкт-Петербурге приветствовали решение о созыве в Москве в 2006 году Глобального форума по партнерству государств и бизнеса в противодействии терроризму. Они обязались тесно сотрудничать в рамках "восьмерки", а также с другими государствами с тем, чтобы придать "данной инициативе характер устойчивого и успешного процесса".

Глобальный форум состоялся в Москве в ноябре 2006 года. В его ходе поддержан ключевой документ инициативы – Стратегия партнерства государств и бизнеса в противодействии терроризму. Мы считаем, что, по сути, Форум и Стратегия запускают достаточно самостоятельный международный процесс сотрудничества. Кстати, руководством страны принято решение и далее продолжить работу на этом перспективном направлении – согласованное, конкретное партнерство государства, бизнеса, гражданского общества и на стратегическом уровне, и на тактических площадках, закрепляя политическое согласие, наполняя его конкретными проектами, программами, а значит конкретными делами.

Развитием инициативы российского председательства в "Группе восьми" по укреплению партнерства государств и бизнес-сообщества в борьбе с терроризмом на региональном европейском уровне призвано стать проведение в мае 2007 г. Политической конференции ОБСЕ по партнерству государств, гражданского общества и бизнеса в борьбе с терроризмом (совместная антитеррористическая инициатива России и США в ОБСЕ). Предполагается, что тематические блоки повестки дня конференции будут рассматриваться через призму взаимодействия именно в треугольнике "государство – гражданское общество – бизнес".