Николай Бурляев: "Книга, которая ведет к Истине, бесценна"

– Николай Петрович, как изменилось, на ваш взгляд, отношение к книге в России со времен распада СССР, когда мы назывались "самой читающей страной в мире"?

– Отношение к книге меняется на наших глазах. Это очевидно. Я думаю, что этот процесс идет под влиянием электронных СМИ, в частности, телевидения. Телевизоры практически не выключаются в домах, и забирают у значительного числа людей практически все их время. А ведь время – это самое дорогое ныне, самое ценное, что есть у современного человека. Сегодня время сжимается, и это ощущают даже дети. Уже им, детям, не хватает дня, они многое не успевают. У нас такого ощущения не было в детстве и отрочестве. Время тянулось бесконечно. А телеканалов было мало, да и не у всех телевизор был поначалу, поэтому мы больше читали. Сейчас люди стали меньше читать, это заметно.

– То есть телевидение – главная причина этого?

-Да, телевидение подменило книгу, вытеснило.

– Это необратимый, на ваш взгляд, процесс?

-Думаю, что да.

– В этой ситуации ценность книги, хорошей книги, повышается?

– Книга, которая ведет человека к Истине, бесценна. Приведу такой пример. Во времена нашей юности чтение Библии, обретение Библии было поступком. Помню, как после фильма "Андрей Рублев" архимандрит Аллипий, Псково-Печерский настоятель, подарил мне эту книгу и как я ее тайно увозил в Москву и читал. Такая литература была не то что запрещена, но у воцерковленного человека могли начаться проблемы. А сейчас появились Евангелие во многих изданиях, а также другие духовные книги, в частности святоотеческие. Ценность этих книг огромна, хотя к ним люди подходят осторожно, читают не все. Я считаю, что в них есть истина, примеры подвижнической жизни.

– На ваш взгляд, насколько перспективно приобщение к христианству, Церкви через издание религиозной литературы, через ту деятельность, которую ведет, в частности, портал "Православная книга России"?

– Я думаю, что перспективы есть, и то, что духовных книг становится все больше, это прекрасно. Люди должны к этим книгам приходить. Но это очень долгий процесс воцерковления. Нас очень долго уводили от Церкви. Теперь будет не менее длительный путь приближения ко Храму... Когда ко мне в руки попала Библия, мне было 20 лет. Я Библию перечитывал от корки до корки раз пять в те годы, делал выписки, что-то подчеркивал. Мне это помогало и очень пригодилось в моей работе режиссерской. Уже все то, что делал дальше, я создавал с опорой на Библию. И фильм "Ванька-Каин" (это дипломный мой фильм), и "Лермонтов", и "Все впереди" – все я делал в опорой на эту книгу.

– Как вы своих детей приучали к чтению, в частности, к пониманию религиозной литературы?

– Детям моим, особенно младшим, было очень легко прийти к этой литературе. В доме очень много литературы религиозной, бабушка была очень верующим человеком. И у детей этот процесс был органичным. И то, что они сами, без "подталкиваний" и назиданий, выучили и утренние, и вечерние молитвы, это о многом говорит. И сейчас они нам, взрослым, помогают. Мы еще не знаем все наизусть, путаемся, а они уже все выучили. Причем у сына и дочери был прямо такой азарт – кто больше и лучше выучит. А вообще отрывки из Евангелия мы в семье читаем каждый день, перед сном. И на полках у нас очень много святоотеческой литературы: о святых Сергие Радонежском, Иоанне Кранштатском, Серафиме Саровском.

– Книга – это всегда определенное знание. На ваш взгляд, знание может быть разрушительным?

– Постижение Истины, заключенного в Евангелие, не может быть разрушительным. А познание того, что идет от лукавого – да, разрушительно. И такой литературы, кстати, очень много. Тот же "Код да Винчи" и прочая псевдомистика, антирелигиозная макулатура. Ее полно, и ее читают люди молодые, делая неправильные выводы, их искушает подобная литература, им трудно будет обретать Истину.

– Тогда попробую заострить вопрос. Есть ли книги, которые стоит запретить?

– Я думаю, что если бы некоторые книги "отфильтровывали", плохо бы не было. Но попробуй в нашем псевдодемократическом обществе, обществе вседозволенности об этом говорить! И тем более – реализовывать. Тут же лукавый поднимет визг: о правах человека потреблять все, что ему угодно.

– Что означает для вас понятие "свобода"?

– Трудно сказать, потому что я большую часть своей жизни прожил в обществе тоталитарном, якобы несвободном. Но я был всегда свободен. Во-первых, я думаю, сказалась генетика вольного человека, казака по корням. Во-вторых, мои окружение было особенным. Все, с кем я дружил и общался, были внутренне, и внешне даже, свободными. Это и Тарковский, и Высоцкий, и Виктор Некрасов, Гена Шпаликов.

– Николай Петрович, в фильме Юрия Кары "Мастер и Маргарита", который, к сожалению, так и не вышел на большие экраны, вы сыграли роль Иешуа. Насколько я знаю, до сих пор у вас неоднозначные чувства по отношению к этой работе...

– Это очень просто объясняется. То, что я пошел на эту роль – это был акт творческой гордыни, желание дать бой Воланду на его территории и одержать победу. Ведь на пространстве этого романа царствует Воланд, а у Иешуа Га-Ноцри есть там только один эпизод по сути. Но я не учел, что я, как грешный человек, артист, не должен браться за это. Как играть Истину? Ее играть невозможно. Хотя я получил благословение в Иерусалиме, у Гроба Господня, на эту роль, перед Причастием.

– Как вы относитесь к перспективе введения Закона Божия в школе к качестве обязательного предмета?

– Ну, про Закон Божий – не знаю, а вот введение в школьную программу основ православной культуры – это да, это однозначно нужно всей России, всем народам, которые здесь живут. Чтобы они понимали, где они живут, понимали традиции русского православного народа, обязательно. Потому что это доминирующий, "стержневой" народ. И в этом смысле очень интересно то, что говорят люди других национальностей, не русской, понимающие, что такое Россия. Приведу пример. Когда я хоронил маму, на кладбище встал в очередь, чтобы оформить документы. Очередь была длинная, долго ждал, а сзади стоят две женщины еврейской национальности, преклонного возраста. Одна из них тронула меня за рукав, говорит: "Вы Бурляев?". Я отвечаю: "Да". Я ожидал, что они станут меня критиковать, что могут сказать: "Вот вы затеяли кинофорум всеславянский, а как же мы?" Иногда такое говорилось мне. А тут эта женщина мне говорит: "Спасибо вам за то, что вы делаете. Потому что пока есть Россия, есть все мы". Вот это правильное отношение. От понимания своих истоков зависит выживание нашего народа, который должен опереться на традиции.

– Но если вводить православие к школе как обязательный предмет, как все-таки быть представителям других конфессий?

– Вы знаете, потерпят. Я считаю, что государствообразующая конфессия у нас Православие. И прав Александр Лукашенко, который законодательно обозначил в Белоруссии Православие как государственную религию. И не надо этого бояться, это так. Все-таки православных и отождествляющих себя с православием у нас в стране 85 процентов. И когда представители других конфессий начинают возмущаться: "А как же мы? Все должно быть на равных", я отвечаю: "Какой на равных! Вы где живете? Вы в России Православной живете". А Православие, кстати, самая веротерпимая религия, поэтому у нас в России не погиб ни один народ. В отличие от Америки, где убивали миллионами индейцев в резервациях.

– Фестиваль "Золотой Витязь", который вы возглавляете, утверждает всеславянские ценности. Как развивается форум и как меняется к нему отношение в обществе?

– Я думаю, что меняется, потому что даже оппоненты наши, которые долгое время критиковали нас, признают, что кинофорум "Золотой Витязь" – единственный в России, имеющий ясную, четкую идею. И в последние пять лет ничего отрицательного и критического в адрес "Золотого Витязя" и не говорят. Лишь уважительное отношение. Потому что идти против этого потока духовного – все равно что плевать против ветра. Это понимают наши оппоненты. Но при том, что у нас девиз: "За нравственные, христианские идеалы! За возвышение души человека!", в фестивале "Золотой Витязь" участвуют около 60 стран мира, причем и такие от нас по менталитету далекие, как Австралия, Израиль, Иран, Индия, Япония. И все почему-то очень тепло и уютно на нашем православном форуме. И побывав у нас однажды, они хотят быть здесь еще и еще. Чтобы побыть в этой атмосфере искренней любви, истинного творчества и гармоничных, добрых отношений.