Патриарх Третьего Рима

В русской истории необычайно тесно переплетены судьбы государства и Православной Церкви. Интересы державной внутренней и внешней политики нередко отображались в событиях церковной жизни. Иногда религиозные деятели становились заложниками этих интересов, подобно первому московскому Патриарху Иову.

Из Старицы в Москву

Будущий Патриарх родился около 1525 года в городе Старице (нынешняя Тверская область) и в миру звался Иоанном. Его родители, числившиеся между посадскими людьми, отдали сына на воспитание в Старицкий Успенский монастырь. По словам древней "Истории о первом патриархе Иове Московском", Иоанн "от той же святой обители архимандрита Германа воспитан и грамоте и всему благочинию изучен и страху Божию добре обучен".

После первоначального обучения грамоте Иоанн тщательно изучил церковные книги. В то время образованные люди уделяли особое внимание развитию памяти. Эта способность у будущего архиерея была развита вполне: "Всю Псалтырь, и Апостол, и Евангелие без книг толкование сказывал и читал". Даже в глубокой старости, потеряв зрение, он совершал литургию по памяти. Кроме того, Иоанн был обучен переписыванию книг и так овладел искусством излагать свои мысли на бумаге. Юноша принимал самое близкое участие в жизни монастыря, особенно в богослужении, ибо у него был звучный голос: "Прекрасен бо был в пении и во чтении, яко труба дивна всех веселя и услаждая слухи сердца слушателей".

По достижении совершеннолетия Иоанн принял иноческий постриг и был наречен Иовом. Многие годы провел он в Старицкой обители, пройдя путь от смиренного послушника до почитаемого настоятеля. Как сказано в житии Иова, в христианских добродетелях он превзошел всех: "Во дни же его не обретался человек подобен ему ни образом, ни нравом, ни гласом, ни чином, ни поступью, ни вопросом, ни ответом... Дарование Божие бысть ему паче же прочих человек".

На эти качества инока обратил внимание царь Иоанн Грозный, однажды посетивший Старицкий монастырь. Государевым изволением Иов был назначен архимандритом этой обители. В 1571 году он был переведен в Москву настоятелем Симонова монастыря, а в 1575 году стал архимандритом Новоспасского монастыря, считавшегося царским. В 1581 году Иов был посвящен в епископы на кафедру подмосковного города Коломны, а в 1586 году стал архиепископом Ростова Великого. В том же году по воле царя Федора Иоанновича, сына Иоанна Грозного, Иов стал митрополитом Московским и всея Руси – главой Русской Церкви. Ради этого царь и его шурин Борис Годунов, фактически правивший страной, поспешно удалили с московской кафедры митрополита Дионисия.

Этому архиерею выпал жребий совершить предсмертный постриг в иночество Иоанна Грозного, отпеть и похоронить его, а потом венчать на царство Федора Иоанновича. "Премудрый грамматик" Дионисий слыл за человека умного и образованного, обладающего силой воли и характера. Вместе с князьями Шуйскими, некоторыми боярами и купцами он принял участие в заговоре против Годунова. Но тот успел предупредить действия недругов: Шуйские и бояре были отправлены в ссылку, "торговые мужики" – казнены, а Дионисий был лишен кафедры и сослан в новгородский Хутынский монастырь.

Отречение от Византии

В начале XVI века ученый старец Филофей из Пскова в споре с католиками, утверждавшими, что первенство в христианском мире принадлежит Риму и Римскому Папе, сформулировал и озвучил аксиому русской средневековой национальной идеологии – учение о Москве–Третьем Риме: Первый Рим пал от "латынской ереси", Второй Рим (Константинополь) пал от нашествия турок, Третий Рим – Москва, а четвертому не бывать.

С этим учением на Руси распространилась уверенность в том, что Московское царство – последний в мире оплот истинной православной веры, а Московская Церковь – единственный гарант неизменности и чистоты этой веры. В это верили и этому учили все старорусские церковные мыслители от Иосифа Волоцкого до протопопа Аввакума.

Такого же мнения держался и митрополит Иов, писавший Константинопольскому Патриарху, что у русского самодержца "в его государстве, в царствующем граде Москве и во всех его великих государствах российского царствия Христовою благодатью святая наша христианская вера яко солнце под небом сияет, и благочестивые лучи во всю вселенную испущает, и неверующих души просвещает, и от тьмы на свет обращает".

Со времен Иоанна Грозного Русь возвеличилась как мировая православная держава, но ее Церковь продолжала считаться зависимой от Константинопольского Патриарха. Это не соответствовало действительному положению дел: сильная Церковь в сильной, независимой стране должна была подчиняться слабому греческому Патриархату, во всем зависевшему от произвола турецких властей.

Несоответствие это было устранено, когда на Русь прибыл Константинопольский Патриарх Иеремия. После непростых и долгих переговоров он согласился на учреждение в Москве особой патриаршей кафедры. По желанию царя Федора Иоанновича и Бориса Годунова первым Московским Патриархом был избран митрополит Иов. В кремлевском Успенском соборе 26 января 1589 года Иеремия возвел Иова на русский патриарший престол.

Как верно заметил историк протоиерей Георгий Флоровский, это стало событием не столько церковной, сколько политической жизни: "Было установлено московское патриаршество во свидетельство независимости и преобладание скорее русского царства, чем самой Русской Церкви... Это был акт политический прежде всего, и он отозвался в самых глубинах народного духа. Это было решительным отречением от Византии".

Бремя патриаршества

Ревностно исполнял Иов патриаршее служение. Главной целью его деятельности стало укрепление веры и благочестия на Руси. Заботясь об устроении Церкви, он учредил четыре митрополии: Новгородскую, Казанскую, Ростовскую и Сарско-Подонскую. Его стараниями было построено множество церквей, открыты многие обители, например, Донской монастырь в Москве.

К концу XVI века Русь покорила Сибирь. При Иове эта далекая земля была обращена в христианство: крестились сибирские инородцы, остяки и вогулы и их князьки. Патриарх также пекся об укреплении благочестия ранее крещенных казанских татар. Ревнуя о повсеместной проповеди православия, он заботился об издании и распространении душеполезных книг. При Иове на московском Печатном дворе было издано девять наименований церковных книг. Некоторые из них (Минея общая, Октоих и Служебник) были напечатаны впервые.

Живя в столице и занимая высочайший святительский престол, Патриарх не оставлял иноческого подвига: "Постник всегда был, николи же не имея гортани своей никакого покоя ни в брашнах, ни в питии. И всегда алчбу и жажду держал волею. И гладен был, а глас его был во обличение питающимся и упивающимся... И обычая своего яко в нищете убогого иночества, тако и в величестве, и в богачестве патриаршества никак не изменил".

Но за относительно спокойными временами последовало кровавое лихолетье Смутного времени. Не оставив по себе наследника, умер 6 января 1598 года "ангел-царь" Федор Иоаннович. Земский Собор избрал на престол Бориса Годунова. Деятельное участие в его избрании принял Иов, приведший народ к крестному целованию новому самодержцу.

В память о почившем государе святитель сочинил хвалебную "Повесть о житии царя Федора Иоанновича". В этом панегирике он описал не столько то, "что было", сколько то, "что должно было быть". Патриарх изобразил болезненного и безвольного Федора Иоанновича благочестивым самодержцем и кротким богомольцем, имевшим единственное попечение – "вечных благ насладиться и Небесного Царствия сподобиться". Борис Годунов был совершенно идеализирован как "изрядный правитель" и "великий воевода", украшенный "зело преизрядною мудростью" и "благим разумом".

В 1604 году на западных границах Руси объявился самозванец Лжедмитрий. В нем Патриарх узнал своего беглого дьякона и писаря Гришку (Юшку) Отрепьева. Стремясь пресечь действия самозванца, святитель рассылал по всей стране обличительные грамоты: "А тот страдник, расстрига, ведомый вор, в мире звали его Юшком Богданов сын Отрепьев, жил у Романовых во дворе и заворовался. От смертной казни постригся в чернецы, и в Чудове монастыре во дьяконах, да и у меня, Иова Патриарха, во дворе для книжного письма побыл во дьяконах же. А после того сбежал с Москвы в Литву".

В грозные годы

Иов призывал не потворствовать самозванцу, а выдать властям для наказания. Он предал проклятию тех, "которые государю изменили, а тому вору и богоотступнику последуют и именуют его князем Дмитрием". Но народ был глух к этим воззваниям. Он давно уже ждал прихода "доброго царя", и с этим ничего нельзя было поделать.

Тогда святитель предал анафеме Лжедмитрия и его сообщников как злодеев и еретиков, замышляющих "церкви Божии разорять, и веру христианскую попрать, и учинить в российском государстве во святых Божиих церквах костелы латынские, и люторские, и жидовские". По указу Патриарха анафему возглашали во всех храмах.

Неожиданно 13 апреля 1605 года скончался от апоплексического удара царь Борис, оставив престол сыну Федору. При его кончине, ярко изображенной А.С.Пушкиным в драме "Борис Годунов", присутствовал и Иов. Великий классик был верен истории, вложив в уста умирающего самодержца слова:

Все кончено – глаза мои

темнеют,

Я чувствую могильный хлад...

Кто там?

А, схима... так,

святое постриженье...

Повремени, владыко Патриарх,

Я царь еще. Внемлите вы, бояре!

Се тот, кому приказываю

царство,

Целуйте крест Феодору...

Басманов,

Друзья мои... при гробе вас молю

Ему служить усердием и правдой!

Но "друзья" не спешили присягать юному Федору Борисовичу. Среди всенародного смятения только Иов сохранял твердость духа и до конца оставался верным Годуновым. Он призвал войско целовать крест царевичу. Но крестное целование оказалось неискренним, вскоре последовала измена, Федор был вероломно убит, а самозванец вошел в столицу. Святитель отказался признать царем расстригу, своего беглого служку, и разгневанный Лжедмитрий решил свести его с патриаршего престола.

Через несколько дней после убийства царевича Федора мятежники с оружием и дрекольем ворвались в алтарь Успенского собора, где Патриарх совершал литургию. Не дав окончить богослужение, они сорвали с Иова ризы и потащили из храма. Боярин Басманов проклинал святителя перед всем народом, называя "Иудой" и виновником "предательств" Годуновых по отношению к "прирожденному государю Дмитрию". Беснующаяся толпа хотела растерзать старца, но тут раздался крик: "Богат, богат Иов Патриарх! Идем и разграбим имения его!" Погромщики оставили архиерея и кинулись грабить патриарший двор, палаты и ризницу.

Измученного Иова в простой иноческой одежде посадили на телегу и повезли в Старицкий Успенский монастырь. Так под конец жизни святитель вернулся в обитель своей юности.

Здесь его с почетом принял архимандрит Дионисий, ставший впоследствии настоятелем Троице-Сергиевой лавры и руководителем ее прославленной обороны. Лжедмитрий приказал Дионисию держать Патриарха "во озлоблении скорбном", но архимандрит не выполнил этот жестокий наказ, оказав узнику уважение и заботу.

"Пастырь предобрый"

Между тем в Москве по велению самозванца состоялся Собор, который лишил Иова патриаршества и возвел на его место грека Игнатия, рязанского архиепископа. Игнатий приехал в Старицу, желая получить благословение от опального святителя. Но Иов, как гласит предание, несмотря на угрозы, отказался благословить предателя и только сказал: "По ватаге атаман, а по овцам и пастырь".

Вскоре Лжедмитрий был убит, Игнатий лишился патриаршего сана, а на царский престол был избран князь Василий Шуйский. Бояре и архиереи молили Иова возвратиться на свою кафедру и венчать на царство нового государя. Но Патриарх к тому времени ослеп и посему благословил на свое место казанского митрополита Ермогена.

Ради освобождения Руси от захватчиков Патриарх Ермоген и царь Василий призвали народ к церковному покаянию, которое просили принять старца Иова. Он прибыл в столицу, и 20 февраля 1607 года в Успенском соборе состоялось всенародное моление. Москвичи, возглавляемые царем и Патриархом, со слезами взывали к Иову: "О пастырь предобрый! Прости нас, словесных овец бывшего твоего стада... Мы же, окаянные, малодушные, своими нравами отбежали от тебя, предивного пастуха. И заблудили в дебри греховодные и сами себе дали на снедь злолютому зверю, иже всегда готов губить души наши. Восхити нас, о богоданный решитель, от нерешимых уз, по данной тебе Божественней благодати".

На это Иов отвечал: "Чада духовные! В сих клятвах и крестного целования преступлении, надеясь на щедроты Божии, прощаем вас и разрешаем соборно, да примите благословение Господне на главах ваших".

Простив и благословив народ, Патриарх вернулся в Старицу. Его земные подвиги были завершены – как жил он в этом мире в совершенной простоте, так и уходил из него: в смирении и бедности, вдали от мирской суеты. Четыреста лет назад, в ночь на 19 июня 1607 года, Иов скончался и был погребен в Успенском монастыре. После него не осталось никакого имущества: в скромной келье были найдены пятнадцать рублей, несколько икон и кое-какой домашний скарб. Свое единственное сокровище – келейную библиотеку в 56 томов – святитель завещал Старицкой обители.

Спустя почти полвека, в 1652 году, при царе Алексее Михайловиче Романове и Патриархе Иосифе останки Иова были торжественно перенесены в Москву и перезахоронены в Успенском соборе. Глядя на бесчисленных богомольцев, пришедших поклониться первому русскому Патриарху, Иосиф плакал и говорил царю: "Вот смотри, государь, каково хорошо за правду стоять – и по смерти слава". При погребении Иова царь и Патриарх обсуждали: "Кому ж в ногах у него лежать?" И Патриарх просил: "Пожалуй, государь, меня тут, грешного, погресть".

Спустя несколько дней, 15 апреля 1652 года, Иосиф скончался и был погребен возле первого Патриарха. С его смертью окончилась целая эпоха русской истории, начавшаяся при Иове. Царь Алексей Михайлович и его "собинный друг", новый Патриарх Никон отказались от прежней идеологии Третьего Рима. Начался новый период отечественной истории, когда мнение греков и прочих чужестранцев стало решающим в судьбе Русской Церкви.