Во времена самой рьяной антирелигиозной пропаганды, при Хрущеве и раннем Брежневе, лекторы советского агитпропа очень любили повторять афоризм Вольтера: "Если бы Бога не было, его следовало бы изобрести". По странной аберрации сознания лекторы не замечали, что афоризм этот – "агитация за Бога", поскольку по Вольтеру выходит, что Бог все же есть.
Был тогда еще такой антирелигиозник, расстрига-священник Александр Осипов. Так вот, у него в одной из книжек была такая иллюстрация: фотография Гагарина и Терешковой в скафандрах, а под ней подпись: "Советские космонавты побывали за облаками, но никакого бога там не встретили". Никакого.
К сожалению, нынешняя полемика вокруг школьного курса "Основы православной культуры" недалеко ушла от аргументов такого сорта.
Наделавшее столько шума открытое письмо академиков президенту Путину стало ответом на открытое же письмо тому же адресату автора курса Аллы Бородиной, опубликованное месяц назад. Эта кавалерственная дама (перечисляя свои многочисленные титулы, она называет себя "кавалером ордена Прп. Сергия Радонежского", но в русском языке кавалеров женского пола не бывает) призывает президента "взять под личный контроль", причем срочно, введение новой дисциплины в российских школах и пресечь "провокационную деятельность" "человеконенавистнических сил" в лице руководства Министерства образования и науки, которое чинит препятствия ее подвижническому труду на благо России. Разногласия с критиками своего курса она называет "глубоким социальным конфликтом" и фактически угрожает гражданским неповиновением, а то и чем-нибудь похуже: "Даже если наверху управления окажутся все ненавистники России, ее вселенскую миссию будет осуществлять народ. Как это уже было в истории".
Из трескучей псевдопатриотической риторики г-жи Бородиной можно понять, что она готова не только заменить своим курсом другие гуманитарные дисциплины, но и берется решить с его помощью тяжелейшие социально-политические проблемы страны. Своих оппонентов она фактически обвиняет в уголовно наказуемых деяниях, называя их испонителями "заказа на борьбу с православием, разжигание национально-религиозных конфликтов и оказание содействия экстремизму".
Почитаешь сообщения православных организаций – и впрямь поверишь, что мы накануне восстания: создан "оперативный штаб", рассылаются прокламации, принимаются резолюции... Оперетта, конечно, но далеко не безобидная.
Чем же ответили члены РАН на эту атаку? Надо честно признать: если бы не слово "сволочи", которым нобелевский лауреат Виталий Гинзбург обозвал воинствующих клерикалов (причем добавил, что еще мягко выразился), о письме академиков говорили бы гораздо меньше. Академик Гинзбург употребил его совершенно сознательно, чтобы заострить вопрос. И правильно сделал.
Но в письме президенту "сволочей" нет. Оно содержит аргументы в пользу научного мировоззрения, несовместимого, по мнению их авторов, с религиозным. "Какое отношение имеет "библейское учение о происхождении мира" к фактам, твердо установленным современной астрофизикой и космологией? Что же в школе изучать – эти факты или "библейское учение" о сотворении мира за семь дней?" – вопрошают академики. "Мы не можем оставаться равнодушными, – пишут ученые, – когда предпринимаются попытки подвергнуть сомнению научное Знание, вытравить из образования "материалистическое видение мира", подменить знания, накопленные наукой, верой". Поминают и Галилея, и Дарвина с его обезьяной, и "религиозные церемонии окропления новой боевой техники"...
Этот спор бесперспективен, если вести его в таком ракурсе. Подобная аргументация с обеих сторон вульгаризирует проблему. Отношения науки и веры глубоко анализировались выдающимися мыслителями. Подробно разбирались судебные процессы Джордано Бруно и Галилея. Над коллизией размышляли и богословы, и ученые.
Не будем далеко ходить за примером – обратимся к статье выдающегося физика, одного из создателей советской космической техники академика Бориса Раушенбаха, которую он написал в 1995 году в ответ на вопрос журнала "Природа".
Раушенбах называет мифом представление об антагонизме науки и религии: "Hаука – это царство логики, религия – внелогического знания. Даже физиологически это разные полушария головного мозга... Вера, религиозное чувство ни в коем случае не теория, они не ставят себе задачей истолковывать явления, объясняемые естественными науками, их задача – проповедь любви, этических норм и аналогичных ценностей". Пишет он и о мнимых противоречиях теории Коперника-Галилея с христианским учением: "Hи в Священном Писании, ни в других авторитетных источниках, которые лежат в основе христианской религии, ничего не говорится о схеме мироздания, нигде не утверждается, что Земля шарообразна, Солнце и планеты движутся вокруг нее по концентрическим сферам и т.п.". Церковь и не возражала против гелиоцентрической теории до тех пор, пока на нее не набросились европейские гуманисты. Проблема этой теории, объясняет Раушербах, состояла в том, что Коперник считал, что небесные тела вращаются по геометрически правильным окружностям, – в результате геоцентрическая система Птолемея оказалась точнее, а это было важно в эпоху астрологии. Учение Коперника критиковали не с точки зрения христианской космогонии, а с точки зрения господствовавшей науки. Как только Кеплер установил, что небесные тела движутся по эллиптическим орбитам, и астрономы, и церковь, как католическая, так и протестанские, с этим согласились.
Проблеме мнимого противоречия посвятил статью "Религия и наука" выдающийся русский религиозный философ Семен Франк. Перечисляя выдающихся ученых, которые были и глубоко верующими людьми, – Ньютон, Паскаль, Пастер, Дарвин (да-да, и он тоже) – Франк задается вопросом: как объяснить их искреннюю веру? И отвечает: "Религия и наука не противоречат и не могут противоречить одна другой по той простой причине, что они говорят о совершенно разных вещах, противоречие же возможно только там, где два противоположных утверждения высказываются об одном и том же предмете".
Но если религия не противоречит науке, то почему бы и не ввести новый предмет в школьную программу? Да вот именно поэтому и не надо: школа – храм науки, а у Бога есть свой. Да и дело-то совсем не в этом. Все гораздо проще и банальнее. Аллу Бородину и ее единомышленников волнуют совсем другие вещи.
Беспокойство Бородиной понять можно: приближается 1 сентября. Но в ее подвижничестве и бескорыстии легко усомниться – для этого достаточно посетить веб-сайт издательства, которое она возглавляет, где школьные пособия по курсу ОПК предлагаются отнюдь не задаром.
ОПК – это грандиозный коммерческий проект сродни почившей в бозе реформе русского языка академика Лопатина. Но, в отличие от Лопатина, в данном случае задействована тяжелая артиллерия в виде духовного возрождения России.
Никакого возрождения от преподавания ОПК в школе не произойдет и произойти не может. В аттестате зрелости Ленина, как известно, в графе "закон Божий" стояло "отлично". Такую же оценку по тому же предмету имел Лаврентий Берия. Сталин окончил духовное училище и учился в семинарии. На их мировоззрении это никак не отразилось или отразилось негативным образом.
Достаточно вспомнить некоторые произведения русской литературы, чтобы увидеть, что закон Божий был самым ненавистным предметом гимназистов царской России. Корней Чуковский, повесть "Серебряный герб". Юный герой застигнут батюшкой за употреблением мяса в великопостный день:
"Я гляжу на него с изумлением, и тут мне становится ясно, что теперь мне не будет пощады! Потому что пирожок у меня с мясом! Сегодня же, как нарочно, пятница, а Мелетий тысячу раз говорил нам, чтобы по средам и пятницам, особенно великим постом, мы, православные, и думать не смели о мясе, ибо господь бог будто бы обижается, если мы съедим в эти дни кусочек ветчины или, скажем, говядины. Я этому не слишком-то верил: неужели господу богу не скучно заглядывать каждому школьнику в рот! Но Мелетий уверял нас, что это именно так...
– Как христианин, – сказал он, – я прощаю тебя. Как твой духовный отец, я молюсь за тебя. Но как законоучитель я обязан тебя покарать... ради твоего же спасения".
Так оно и будет – лиха беда начало. Преподавание "Основ православной культуры" обернется казенщиной и начетничеством. Было бы величайшей удачей, если бы каждому из наших детей преподавал такой священник, как светлой памяти отец Александр Мень – он был не только прекрасным вероучителем, но и человеком отменных душевных качеств. Но ведь не напасешься таких на всю Россию. Придут другие, бездушные педанты. Такое ученье способно лишь отвратить детей от веры.
Всему свое время и место. Вера – вопрос свободного выбора. Ребенок найдет дорогу к храму, если почувствует, что там его ждут любовь и понимание.
Источник: Грани. Ру
