Сильному всё во благо

Антицерковное письмо десяти академиков к Владимиру Путину несколько недель широко обсуждается в СМИ. Вряд ли оно застало Кремль врасплох. Один из авторов послания, физик Виталий Гинзбург, много лет борется с "клерикализмом" в России. Доходило до того, что священников, желающих, по мнению академика, охмурить знанием основ веры подрастающее поколение, он назвал "сволочами". Общался академик на эту тему и с Президентом, оговорившись: "Нет, я не воинствующий безбожник. Я просто атеист". Но, как отметил присутствовавший на встрече журналист газеты "Коммерсант" А. Колесников, "выражался Виталий Гинзбург, между тем, будем говорить прямо, именно как воинствующий безбожник. Остаётся надеяться, что он просто очень волновался". Президент дал понять в ответ, что с позицией Виталия Гинзбурга не согласен.

Выходит, "Письмо десяти" родилось вовсе не для того, чтобы "открыть глаза" главе государства. Возможно, подлинным адресатом и одновременно заказчиком послания был совсем другой человек. А именно – министр образования и науки Фурсенко. Так же, как и Гинзбург, он категорически против изучения основ православия в школе и не раз заявлял, что "этот вопрос должен решаться обществом, а не какой-то группой лиц или властной структурой". Публикацию "Письма десяти" министр встретил, не скрывая удовлетворения. В этом, собственно, и состояла главная опасность акции. Среди подписантов двое лауреатов Нобелевской премии: либерал Гинзбург и коммунист Жорес Алфёров. Компания, что ни говори, представительная. Встретив более или менее серьёзную поддержку, она могла, действительно, окончательно закрыть вопрос о необходимости преподавания основ в школе.

К счастью, этого не произошло. Дело в том, что уровень "Письма" просто удручает. Это, быть может, самый серьёзный аргумент в пользу того, что ученым необходимо знание основ культуры. В первую очередь это касается Гинзбурга. Он, безусловно, блестящий физик, но при этом закончил всего семь классов средней школы и, как он сам признаётся, до сих пор плохо пишет по-русски. Чего стоит заявление: "Вообще-то все достижения современной мировой науки базируются на материалистическом видении мира". И тут же цитата из лауреата Нобелевской премии С.Вайнберга: "Опыт учёного делает религию совершенно несущественной".

Оспорить это нетрудно. Довольно привести несколько высказываний по-настоящему великих ученых.

Френсис Бэкон: "Малое знание уводит от Бога, а большое знание – возвращает к Богу".

Ломоносов: "Наука и вера суть две сестры".

Альберт Эйнштейн: "Я не могу себе представить настоящего учёного, который не обладал бы глубокой верой. Это можно выразить и так: нельзя верить в безбожную науку".

Вклад христианства в появление современной науки трудно переоценить, но за набившими оскомину упоминаниями о Джордано Бруно и т.д. совершенно утрачено понимание того, что почти все научные методики, принципы, подходы были заимствованы из теологии. Даже Дарвин начинал свою деятельность как богослов.

Огромна роль христианства в борьбе с бесчисленными заблуждениями и суевериями типа поисков "философского камня" или создания "гомункулуса". Авторы "Письма десяти" об этом, естественно, не знают. В советской школе их учили другому.

Местами текст письма академиков опускается до прямой дезинформации. Читаем: "Год назад петербургская школьница Маша и ее папа обратились в суд с требованием включить в программу средней школы по биологии теорию творения человека божественной силой (креационизм) вместо "устаревшего и ошибочного дарвинизма"".

Это неправда. Маша добивалась того, чтобы не вместо дарвинизма (имеющего свою ценность), а наряду с ним школьники получали представление о других взглядах на происхождение человека. Могли узнать, например, мнение Юрия Чайковского, ведущего научного сотрудника Института истории естествознания и техники РАН, полагающего, что "дарвинизм не описание эволюции, а способ толковать ее малую часть (изменения внутри вида и, с натяжкой, внутри рода) с помощью гипотетической причины, именуемой естественным отбором".

В общем, "Письмо" встретило резкое неприятие со стороны интеллигенции, исключение составили лишь явные маргиналы. Атеистов сейчас трудно найти даже в среде людей, далёких от Церкви. И здесь авторы "Письма десяти" допустили серьёзный промах. Богоборческий характер их послания настолько очевиден, что распугал даже союзников по борьбе с "православной экспансией". Зато сплотил всех, кто сознаёт, что без христианства у нашего народа нет будущего. Потому совершенно не лукавил замглавы ОВЦС о.Всеволод Чаплин, когда от лица Церкви выразил благодарность авторам "Письма". С Гинзбургом они, кстати, давние знакомые. Однажды отец Всеволод даже подарил академику фарфоровое пасхальное яйцо. Тот был тронут, бережно донес яйцо до раздевалки, но, положив его в карман плаща, случайно разбил.

В ситуации с "Письмом" отец Всеволод проявил себя превосходно. Достаточно сказать, что, выслушав его, пошёл на попятную один из подписантов злополучного документа – академик Андрей Воробьёв. Он не задумывался прежде о том, что основы – единственный школьный предмет (там, где он включён в программу), который пытается привить школьникам любовь к родине, неприятие разврата, знание каких-то фундаментальных человеческих ценностей. Теперь вот задумался. И это, с одной стороны, замечательно.

А с другой – довольно ярко показывает, как мало нами сделано для того, чтобы познакомить общество со своей позицией. В основном мы ограничиваемся публикациями в церковной прессе, где за последние годы было сказано много дельного и умного. Но сколько бы мы ни убеждали друг друга, за церковные стены наши взгляды проникают в основном лишь благодаря митрополиту Кириллу и диакону Андрею Кураеву. Но их стиль изложения даже внутри церковной ограды воспринимается не всеми. Для просвещения страны этого явно недостаточно.

Не только "Письмо" само по себе, но вся история с продвижением основ православной культуры вскрыла одну нашу существенную слабость. Православные так увлеклись диалогом с властью, что не уделили максимума внимания тому, чтобы привлечь на свою сторону ведущие силы общества. Впрочем, это не поздно сделать и сейчас. "Письмо", безусловно, способствует сознанию такой необходимости, так что примем его спокойно. Слабому слишком многое во вред. Сильному – всё во благо.