Откуда идёт соблазн расколов?

Вот как выражает православное учение о Церкви священномученик Иларион (Троицкий): "Церковь едина, и одна она только имеет всю полноту благодатных даров Святого Духа. Кто и каким бы образом ни отступал от Церкви – в ересь, в раскол, в самочинное сборище, он теряет причастие благодати Божией" (Письмо Р. Гардинеру), "знаем мы и убеждены в том, что отпадение от Церкви в раскол ли, в ересь ли, в сектантство ли – есть полная погибель и духовная смерть. Для нас нет христианства вне Церкви. Если Христос создал Церковь и Церковь – Тело Его, то оторваться от Тела Его – значит умереть" (О жизни в Церкви).

Так же и блаженный Августин говорит: "мы веруем во святую соборную Церковь. Однако еретики и раскольники также называют свои общины церквами. Но еретики, ложно мысля о Боге, искажают саму веру, а раскольники беззаконными разделениями отступают от братской любви, хотя верят в то же самое, что и мы. Поэтому ни еретики не принадлежат вселенской Церкви, которая любит Бога, ни раскольники не принадлежат к ней" (О символе веры, Х).

Казалось бы, всё ясно и определённо.

Но, к сожалению, среди русских православных христиан ныне распространяется совсем иное, несвятоотеческое отношение к расколам, и, соответственно, иное понимание Церкви.

Одним милы греческие старостильники, особенно те, что оскверняют своим присутствием святую гору Афон, захватив монастырь Эсфигмен, иные оправдывают старообрядцев, считая их "равноблагодатной Церковью", третьи с пеной у рта готовы защищать македонских раскольников, оставаясь при этом равнодушными к нашим братьям и сёстрам из канонической Церкви Македонии, претерпевающим гонения от этих раскольников. Мне доводилось встречать не только мирян, но и клириков нашей Церкви, с симпатией относящихся либо к зарубежным раскольникам, отделившимся от митрополита Лавра, либо к разного рода псевдокатакомбникам, и даже к украинским схизматикам.

И дело здесь не в том, что хорошо относятся к самим персоналиям, а в "благодушии" именно к их схизматическому состоянию, и даже к их отступничеству от истинной Церкви Христовой. Раздаются речи о том, что "и в расколе можно спастись", "и в расколе бывают святые", что расколы – на самом деле не так уж пагубны, хотя ещё тысячу девятьсот лет назад святой Игнатий Богоносец предупреждал: "Не обольщайтесь, братья мои! Кто следует за вводящим раскол, тот не наследует Царствия Божьего" (Послание к филадельфийцам, 4).

Видя распространение подобных мнений, стоит ли удивляться, что так много у нас ныне расколов, и так легко ниспадают в них и миряне и клирики?

Люди, подверженные такому искажению веры, даже само слово "раскол" стараются поменьше употреблять. Но говорят: "официальная Церковь" и "неофициальная", или "разные юрисдикции", или предпочитают сыпать аббревиатурами (РПЦ МП, РИПЦ и т.п), этим чудовищным наследием советского глумления над русским языком. Это, к слову, характерный признак, когда человек собственную Церковь начинает называть аббревиатурой, когда ему становится лень произнести или написать полностью название Невесты Христовой, за которую Он пролил Свою кровь. Мне не доводилось встречать человека, который бы называл свою мать аббревиатурой, соответственно, те, кто так называют Церковь Христову – не относятся к ней как к матери. А кому Церковь не мать, тому и Бог не отец.

И это общий признак всех "снисходительных" к расколам – пренебрежение к истинной Церкви. Причины этого явления описал ещё свт. Филарет Московский: "Православие и раскол так противоположны друг другу, что покровительство и защита Православия естественно должны стеснять раскол; снисхождение же к расколу естественно должно собою стеснять Православную Церковь" (Записка о последствиях стеснения сект и снисхождения к ним, 2).

У "раскололюбов" пренебрежение к истинной Церкви часто сочетается и с пренебрежением к предстоятелю и священноначалию вообще, о чём также предупреждали отцы: "усилия еретиков и зломыслящих раскольников начинаются обыкновенно с самоугождения, соединенного с надменным и гордым презрением к предстоятелю. Так совершается отступление от Церкви и осквернение алтаря, так возмущается мир Христов, чиноположение и единство Божие" (Свт. Киприан Карфагенский. Письмо к Рогациану).

Удивительно наблюдать то, как иногда те, кто усиленно критикует экуменизм с еретиками, сами негласно впадают в столь же экуменическое отношение с раскольниками, объединяясь с ними на основе "антиеретической" и "антиглобализационной" позиции. Сколько ссылок на творения раскольников в трудах некоторых православных авторов, и сколько раскольнической литературы в наших православных магазинах, изданной православными издателями!

А ведь если держаться святоотеческого учения, следовало бы равно уклоняться и от того, и от другого соблазна. Ведь все раскольники находятся вне Церкви Христовой, так же, как и все еретики. Следовательно, надо не поддерживать их и не восхищаться ими, а призывать к покаянию и возвращению в Церковь. Но разве хоть кто-то говорит у нас о противораскольной миссии?

Меня поразило, что люди, которые составляли "расширенное послание епископа Диомида", неоднократно приводили цитаты из "святителя Серафима Софийского". Но такого святого нет в Русской Православной Церкви. Архиепископ Серафим (Соболев) не прославлен пока и Болгарской Православной Церковью. Единственные, кто его "прославили", – это болгарские раскольники-старостильники.

Как же так? Понятно, что тем, кого не устраивают древние прославленные отцы Церкви, которым уже нельзя навязать своих модернистских идей, естественно ссылаться на единомышленных им неканонизированных писателей ХХ века – это характерная черта всех модернистов, что "либералов", что "псевдоревнителей", меняются лишь имена "авторитетов", но не меняется тот факт, что среди этих авторитетов нет святых отцов.

Но чтобы признавать раскольническую канонизацию – это что-то новое. Ведь это всё равно что признавать католических святых!

По сути перед нами "экуменизм справа", то же типичное экуменическое представление о том, будто "перегородки между церквями не доходят до неба", только не в отношении еретиков, а в отношении раскольничьих "церквей", тогда как на самом деле в духовном плане разницы между ересью и расколом нет – святитель Иоанн Златоуст свидетельствует: "производить разделения в Церкви не меньшее зло, как и впадать в ереси" (Толкование на послание к Ефесянам, 65) а также: "грех раскола не смывается даже мученической кровью" (там же, 11).

Если бы "псевдоревнители" действительно держались святоотеческого предания и здравой экклезиологии, то они бы обличали раскольников не меньше, чем еретиков – католиков и протестантов. Но кто-нибудь хоть раз видел, к примеру, от борцов с ИНН и глобализацией обличение старостильных расколов?

Ведь это же очевидное зло. Да, мы сами держимся старого стиля и знаем, что не должно его менять на новый. И в некоторых новостильных Церквах постепенно осознают, что их переход к новому календарю был ошибкой. Однако дозволительно ли под предлогом сохранения старого стиля, скажем, убивать, грабить или блудить? Всякий скажет, что нет. Но ведь раскол – такой же смертный грех. А значит, старостильники своими действиями не отстаивают, а, напротив, порочат старый стиль, не говоря уже о том, что губят для вечности тысячи доверившихся им людей, уводя их из Церкви Христовой, и закрывая им путь в Царство Небесное.

Святитель Игнатий (Брянчанинов) предупреждает: "смертный грех православного христианина, не уврачеванный должным покаянием, подвергает согрешившего вечной муке... Смертные грехи для христианина суть следующие: ересь, раскол, богохульство, отступничество... каждый из них умерщвляет душу и делает ее неспособною для вечного блаженства, доколе она не очистит себя покаянием" (Слово о смерти).

Вот какова эта пагуба, какова беда!

Некоторые любят оправдывать раскольников, говоря, что тех будто бы вынудили отступить от Церкви какие-нибудь тяжёлые обстоятельства – с кем-то из них плохо или несправедливо обошлись, обидели и т.д.

Но эти оправдания не стоят и выеденного яйца. Так говорил о них святитель Дионисий Александрийский, в письме к раскольнику Новату: "Если, как говоришь, ты отделился от Церкви невольно, то можешь доказать это возвращением в Церковь по своей воле. Лучше было бы тебе все вытерпеть, лишь бы не рассечь Церкви Божией. Не менее славы доставило бы тебе мученичество за целость ее, как и мученичество за отречение от идолов; а по-моему, и еще более, потому что в последнем случае всякий принимает мучения за одну собственную душу, а в первом – за всю Церковь. Если бы ты даже и теперь убедил и заставил братьев возвратиться к единению, то твоя доблесть была бы сильнее твоего зла. Последнее тогда не вменилось бы тебе, а первая заслужила бы похвалу. Но когда уже ты не в состоянии положиться на послушание братьев, то по крайней мере всячески спасай собственную душу" (Церковная История Евсевия Памфила, VI, 45).

Послушаем же совета св. Иоанна Кронштадтского: "Достигай, человек, единства: всячески бегай духовного разделения... Единение – Бог. Разделение – диавол. Разделение церквей – дело диавола; ереси, расколы – дело диавола" (Моя жизнь во Христе. Часть II,9).

И убоимся предостережения святителя Иринея Лионского: "Христос рассудит тех, которые производят расколы, – не имеющих любви к Богу и заботящихся больше о собственной выгоде, чем о единстве Церкви, по маловажным и случайным причинам рассекающих и разрывающих великое и славное тело Христово и, сколько от них зависит, разрушающих его, говорящих о мире и производящих брань" (Пять книг против ересей, 4.7).

Итак, все отцы – и древние и новые, единогласно свидетельствуют о тяжком грехе раскола, который выводит впавшего в него человека из Церкви Христовой, даже в этой небольшой статье удалось привести в подтверждение этой истины слова святых Игнатия Богоносца, Иринея Лионского, Дионисия Александрийского, Киприана Карфагенского, Иоанна Златоуста, Августина Иппонийского, Филарета Московского, Игнатия (Брянчанинова), Иоанна Кронштадтского и Илариона (Троицкого).

Да дарует нам Господь сил и разума держаться их учения, если мы хотим оказаться там же, где сейчас они.