Романовы: дети нашлись?

Раскопки на Старой Коптяковской дороге уже стали историей. Главным ньюсмейкером по теме останков, предположительно цесаревича Алексия и великой княжны Марии, теперь будет Генпрокуратура. Именно она должна через несколько месяцев объявить результаты экспертизы. Но еще не описана сама история обретения останков. А в ней немало интересного и загадочного.

23 августа появились первые сообщения о том, что раскопки в Поросенковом логе увенчались успехом – найдены останки мальчика-подростка и девушки, а также пули от короткоствольного оружия и черепки от сосудов. Очень вероятно, что в деле о расстреле Царской семьи и сокрытии их останков будет поставлена точка.

В 1991 году здесь же, в Поросенковом логе, было найдено захоронение девяти человек, которые впоследствии были идентифицированы как император Николай II, члены его семьи и слуги. В 1998-м эти останки с почестями захоронили в царской усыпальнице Петропавловского собора Санкт-Петербурга. Однако сомнения и споры сопровождали те события. Те это останки или не те? Не в последнюю очередь сомнения возникали потому, что из 11 расстрелянных в ту страшную ночь, с 16 на 17 июля 1918 года, были найдены останки только девяти.

Участники раскопок заявили, что связь найденных останков с первым захоронением очевидна, возможность подлога практически исключена и, значит, найденные останки принадлежат цесаревичу Алексию и великой княжне Марии.

Как эти находки были сделаны? Кто искал – серьезные профессионалы или авантюристы? Пожалуй, этот вопрос был самым важным в первые дни после того, как об останках сообщили в СМИ. Известно, что поиски с небольшими перерывами продолжались последние 16 лет, но безрезультатно. Что произошло этим летом – кому-то улыбнулась удача или это результат кропотливой работы? Сделать однозначный вывод здесь трудно.

Известно, что все участники раскопок работали самоотверженно, без всякого бюджета, за идею. Но кого сегодня можно увлечь идеей? Могут ли профессионалы работать как добровольцы? Сомнений будет меньше, если знать характер екатеринбуржцев и их особое отношение к поискам царских останков. Буквально по первому зову собралась команда ведущих археологов и антропологов Урала. Никто из них в особых рекомендациях не нуждался.

Но началось все с двух краеведов – Виталия Шитова и Николая Неуймина. В первых сообщениях СМИ упоминалось, что они нашли неизвестный ранее документ, позволивший сделать новые предположения относительно места захоронения. Но это верно лишь отчасти.

Дело в том, что гриф секретности с упоминаемого документа снят уже давно. Однако этот документ – стенограмма выступления Якова Юровского перед старыми большевиками в 1934 году – широко известен лишь в литературной, то есть обработанной версии. Но в соседней папке находилась другая, необработанная версия выступления с весьма интересными деталями. Ее обнаружение и подтолкнуло двух местных краеведов еще раз реконструировать, как именно цареубийцы пытались скрыть останки членов Царской семьи.

Помимо воодушевления у них было и еще одно важное преимущество: Николай Неуймин в прошлом работал следователем. Приехав в Поросенков лог, он попытался реконструировать события, используя логику цареубийц. Получалось, что есть большие перспективные участки земли, где раскопки еще не велись. Как эти участки определялись? На самом деле просто: если два трупа были сожжены отдельно от остальных, следует предположить, что костер разводили не на мокрой земле, а на сухой. В самом Поросенковом логе постоянно влажно. Значит, убийцы должны были отправиться на ближайшую сухую поляну.

Этими предположениями в 2006 году краеведам удалось увлечь Андрея Григорьева, заместителя генерального директора областного Научно-производственного Центра по охране и использованию памятников истории и культуры Свердловской области. Денег удалось найти всего 12 тыс. рублей, и потратить их пришлось на археологический надзор, без которого любые раскопки были бы нарушением закона.

Средств не было, и встал вопрос о поиске добровольцев. Николай Неуймин предложил обратиться к членам военно-исторического клуба "Горный щит". В нем, в частности, состояли поисковики, которые имели большой опыт обнаружения останков воинов, погибших в Гражданскую и Великую Отечественную войны. С помощью щупа, простого металлического штыря, они могли исследовать большие территории, на слух определяя, что находится в земле – камень, металл, угли или кости. Вызвались девять добровольцев, которые стали регулярно приезжать в Поросенков лог. Два поисковика – Сергей Плотников и Леонид Вахмяков – работали каждые выходные начиная с середины июня.

"Миноискателем было бесполезно искать, так как захороненные люди были раздеты, металла при них не было, – рассказывает Леонид Вахмяков. – Я постарался себе представить, как все тогда было: голодные, усталые солдаты делали все через пеньколоду, на скорую руку – далеко тела они не потащили бы. Максимум 200 метров вперед по дороге и около 50 метров в лес. Они старались найти сухое место, чтобы развести костер".

29 июля щуп Леонида Вахмякова уткнулся в кость. Сняв дерн с помощью саперной лопаты, Вахмяков обнаружил угли и в них затылочную кость. "В этот день я вышел на поиски и стал планомерно проходить свою территорию. Около дороги нашел ножичек, его, наверное, потеряли современные грибники, неглубоко лежал. Потом осмотрел небольшое заиленное место, затем вышел на поляну. Смотрю, крапива растет, такая высокая, густая. Я крапиву посшибал щупом, стал тыкать и почувствовал, что там яма, примерно метр в диаметре и глубиной полметра. Я взял лопатку, вскрыл, дерн перевернул. И увидел, что под дерном мощный слой угля, сантиметра два. Потом я копнул еще, увидел, что яма копаная, и понял: "Я нашел!" Что я испытал в тот момент? Конечно, большую радость... И облегчение, еще благодарность моей жене. Я ее приглашал с собой на раскопки, она верующий человек, и я просил, чтобы она молилась за меня..."

Многие задавались вопросом: почему именно Вахмякову посчастливилось найти останки? Что в нем такого особенного? Вроде бы ничего... Но екатеринбургские священники не сомневаются, что это один из законов духовной жизни и все дело в молитве. Поиски тех, кто прославлен Церковью в лике святых, – это не простые раскопки. Пренебрегая молитвой, не уповая на помощь Божию, ничего не добьешься. Многие вели раскопки, многие хотели найти останки, но они лишь отмахивались, когда им советовали – начните с молитвы. Супруга Леонида Вахмякова стала первой...

"Он с июня брал меня с собой на поиск, но я землю совсем не чувствую, помогать не могу, и я просто молилась... Ходила, молитвы читала – "Царю Небесный", "Отче наш". Иисусову молитву про себя читала... Во время Царских дней в уме у меня постоянно было: "Ну помогите найти, это же ваши дети!" – вспоминает Серафима Вахмякова.

29 июля Леонид снова уговаривал супругу поехать с ним. "А я даже не хотела в это воскресенье ехать, говорю: "Хоть в церковь схожу". А он: "Ну пожалуйста, поедем, помолись!" Я взяла с собой молебный канон и там у креста на первой могиле читала... Потом в обед он шепнул: "Кажется, я нашел, еще помолись". А после обеда он уже закричал: "Я нашел!" То есть он, когда удостоверился, что нашел фрагмент кости, тогда закричал. Было потрясение, все сбежались, а я сразу внутренне опять молилась, как бы почувствовала – надо же отблагодарить Господа, что так случилось. Почувствовала, что это и ответ на молитву". Особое духовное состояние переживали в те дни многие участники экспедиции. Даже недели спустя они не могли без волнения говорить об этом.

В тот день поисковики закончили свою работу, все было законсервировано и к раскопкам приступили профессиональные археологи во главе с Сергеем Погореловым. К этому времени все они уже имели серьезный опыт работы с Православной Церковью. Сам Погорелов вел раскопки на месте дома Ипатьева, перед началом строительства Храма-на-крови. Археолог Евгений Курлаев и антрополог Дмитрий Ражев участвовали в идентификации останков Василиска Сибирского, прославленного Церковью в лике святых. Не удивительно, что в первые дни раскопок они пригласили священников, и прямо в лесу была совершена первая заупокойная молитва.

В результате было найдено 44 крупных костных останка и множество мелких, шесть зубов, три пули, черепки от сосудов с серной кислотой и металлические уголки от ящиков, в которых эти сосуды находились.

Вскоре первые исследования антропологов подтвердили, что в захоронении найдены останки именно двух человек. "Все обнаруженные кости являются фрагментами, ни одной целой кости не найдено, – поясняет антрополог Дмитрий Ражев. – И это накладывает серьезные ограничения на исследование и на возможность интерпретации результатов". Однако на основании анализа затылочных костей, ключиц и костей таза с очень высокой долей вероятности можно утверждать, что найдены останки подростка 10 – 13 лет и девушки 18 – 23 лет.

В середине августа все крупные костные останки археологи передали в Генеральную прокуратуру, которая возобновила уголовное дело по факту обнаружения останков Царской семьи. Дело вновь ведет старший следователь Генпрокуратуры Владимир Соловьев. Все останки хранятся в специальном холодильном шкафу в генетической лаборатории Свердловского областного бюро судмедэкспертизы. Там же находятся образцы костных тканей из первого захоронения. А рядом, на соседнем с холодильным шкафом столе, стоят две иконы – Спасителя, которая сопровождала останки из первого захоронения, и небольшая икона цесаревича Алексия, написанная монахинями Ново-Тихвинского монастыря по просьбе Владимира Соловьева. Все эти годы он не терял надежды, что останки Алексия и Марии обязательно будут найдены.

На прошлой неделе Генеральная прокуратура поставила перед экспертами шестнадцать вопросов. И комплексная судебно-медицинская экспертиза должна дать на них ответы. Николай Неволин, начальник Свердловского областного бюро судебно-медицинской экспертизы, признался, что, в отличие от 90-х годов, у них сегодня не стоит вопрос оборудования: в Екатеринбурге есть своя лаборатория для проведения генетических исследований. Нет проблем и с финансированием. Но это не значит, что нет других проблем. "Как сохранилась ДНК, мы сейчас сказать не можем, – поясняет Неволин. – Захоронение подвергалось термическому воздействию, и в нем обнаружены мелкие фрагменты костей в состоянии серого и белого каления. Как это отразилось на ДНК, сейчас сказать никто не может, и удастся ли нашим специалистам выделить ДНК в необходимом для проведения исследования количестве – основная проблема". Вероятнее всего, исследования будут проводиться двумя независимыми друг от друга группами экспертов, но их результаты будут представлены в одном отчете.

Уже сегодня начались антропологические исследования, которые позволят ответить на вопрос о том, действительно ли это человеческие останки, и если да, то каковы пол и возраст тех, кому они принадлежат.

"Каждая из костей будет изучена и на предмет выявления следов от огнестрельных или иных повреждений, будет выясняться механизм их образования, – отметил Неволин. – Поскольку кости находятся в разрушенном состоянии, это будет сделать непросто".

Конечно, спешить не стоит, но и затягивать экспертизу нельзя. В следующем году будет отмечаться 80-летие расстрела Царской семьи. Странно, нарочито неестественно будет выглядеть позиция Генпрокуратуры, не сумевшей закончить исследования. Сможем ли мы получить новые убедительные данные о подлинности останков? Здесь ученые крайне осторожны, прогнозов не делают. Однако сам факт обнаружения останков для многих стал поводом пересмотреть свое отношение к проблеме в целом и к тем останкам, которые ныне покоятся в Петропавловском соборе. В частности, это касается позиции академика Вениамина Алексеева, директора Института истории и археологии, одного из последовательных критиков работы Правительственной комиссии в 90-е годы и противников признания подлинности "екатеринбургских останков".

Русская Православная Церковь занимает пока крайне осторожную позицию. Митрополит Крутицкий и Коломенский Ювеналий, председатель Синодальной комиссии по канонизации, отметил, что "единой позиции в Русской Православной Церкви пока не сформировано". "Ученые должны доказать, есть ли связь между теми останками, которые захоронены в Петропавловской крепости, и только что найденными, – считает митрополит Ювеналий. – Может быть, мы будем рассматривать вопрос о признании только тех останков, которые были найдены недавно".

На этом фоне "уральский патриотизм" Эдуарда Росселя выглядит почти провокативно. Он уже заявил, что останки подлинные и для них будут установлены раки в Храме-на-крови. По всей видимости, ни с Патриархом Московским и всея Руси Алексием, ни с архиепископом Екатеринбургским и Верхотурским Викентием Россель не советовался.

А чиновники идут дальше – они уже планируют создать сугубо светский мемориал на месте обретения останков в Поросенковом логе. Их логика проста: православным мы отдали Ганину яму, там у них монастырь, а здесь сами справимся. Но будет ли это символом подлинного покаяния? Возможен ли в таких вопросах "светский формат"? Царская семья приняла смерть с подлинно евангельским смирением, в ее подвиге Церковь увидела сияние святости. Совершенно неуместно даже говорить о "светском мемориале". И будет просто позорно, если нынешние российские чиновники вместо покаянного мемориала поставят монумент собственной гордыне, еще раз свидетельствующий, что никакого преемства с историей нашей великой Родины до 1917 года они не чувствуют и чувствовать не хотят.

Какими мы придем к трагической годовщине расстрела Царской семьи? Каким будет наше свидетельство перед лицом Церкви, перед лицом тысячелетней истории России? Есть еще немного времени об этом подумать.