Накануне лета (а "их" лето это когда у нас, в северном полушарии, зима) в православном храме св. мц. Зинаиды в Рио-де-Жанейро собралась необычная компания знаменитый кинорежиссер, известная киноактриса и... министр культуры Бразилии.
А соединило их в церкви православное Таинство Крещения.
"Санта-Тереза"
"Наша церковь никогда еще не принимала таких гостей, как сегодня..." говорил, заметно нервничая, отец Василий Гелеван, настоятель храма святой мученицы Зинаиды в Рио-де-Жанейро. Конечно, когда бразилец ходит в православную церковь, а тем более принимает Православие это всегда маленькое событие, но священника, служащего в Бразилии, этим не сильно удивишь. Однако недавно здесь прошли очень необычные даже по местным меркам крестины: семья знаменитых актеров крестила своего восьмилетнего сына, а на крестинах мальчика присутствовал... министр культуры Бразилии, ветеран бразильской эстрады, певец и композитор Жильберто Жил.
Министр приехал в район Санта-Тереза, где находится единственная в Рио-де-Жанейро русская православная церковь, на такси. И не случайно: личный водитель едва ли нашел бы нужный адрес в запутанных улицах этого района. Появившись, господин Жил сразу обратил на себя внимание: афроамериканец с дредами* на голове в ослепительно белых брюках и такой же рубашке навыпуск смотрелся достаточно необычно в русской церкви, построенной в лучших традициях псковского храмового зодчества. Впрочем, людей, удивленных появлением министра, было не так много всего несколько бразильцев, задержавшихся в церкви после еженедельных курсов церковнославянского языка, которые для них устраивает настоятель. В остальном, как и полагается на крестинах, люди, пришедшие в этот день в церковь, были либо родственниками, либо друзьями. Оно и понятно: кому, как не богемной бразильской семье, быть в близких отношениях с министром культуры.
Маму мальчика зовут Фернанда Торрес. Она обладательница премии Каннского кинофестиваля за фильм "Люби меня всегда или никогда" (1986) в номинации "Лучшая актриса", лауреат премии Сан-Паульской ассоциации критиков за фильм "Полночь" (2000) в той же номинации. Интернет дает ссылки более чем на тридцать фильмов с ее участием. Ее родители киноактриса Фернанда Монченегро и режиссер Фернандо Торрес тоже широко известны. Про актрису Монченегро говорят, что восемь из десяти самых популярных бразильских фильмов это картины с ее участием, и востребована она настолько, что может позволить себе не играть в сериалах, а только выходить на сцену театра и сниматься в полнометражном кино. Ну а Фернандо Торрес (почти полный тезка собственной дочери), одинаково много сделавший в театре и в кино, во многом олицетворяет бразильское драматическое искусство для всего остального мира.
Фернанда Торрес восемь лет замужем за бразильским кинорежиссером с совершенно небразильским именем и фамилией Андрюша Уоддинтгтон. Мама Андрюши, Ирина из русских послевоенных эмигрантов, уже достаточно давно живет в Рио-де-Жанейро. Она рассказала, что "по паспорту мой сын, разумеется, Эндрю, но ни разу в жизни его никто так не назвал он для всех был Андрюшей. Я еще в детстве говорила ему, что он будет единственным человеком в мире с таким именем". И действительно: в титрах имя режиссера так и пишется латинскими буквами Andrucha Waddington. Его фильм "Я, ты, они" (2000) удостоен в Каннах специального приза, а картина "Дом из песка" была представлена на кинофестивале "Cinema Brazil Grand Prize" сразу в двенадцати номинациях.
В тот день все семейство собралось в церкви св. Зинаиды, чтобы крестить восьмилетнего Иоакима Уоддингтона.
Если крестные католики
Мальчик очень хотел, чтобы крестной мамой стала тетя папина сестра Елизавета Уоддингтон. Однако ситуация складывалась непростая: получалось, что восприемницей была католичка. Елизавета, а вместе с ней и мама мальчика Фернанда, почему-то полагали, что священник закроет на это глаза то ли из-за специфики православного прихода в католической стране, то ли из-за "звездности" пришедших в церковь людей. Но настоятель храма отец Василий увидел ситуацию иначе: "Крестным ребенка должен стать человек православный". Результат был неожиданый: за полчаса до крещения маленького Иоакима его тетя, Елизавета Уоддингтон, готовящаяся стать крестной матерью, исповедалась. И перешла в Православие.*
Позже Елизавета рассказывала, что такой переход стал для нее не случайностью, а своеобразной точкой над "i" итогом долгих размышлений и оформлением того, чем она на самом деле старалась жить всю свою жизнь. Ее нетрудно понять: она росла с русской мамой, в их семье всегда праздновали именно православную Пасху. Она живо интересуется Россией, и в особенности Православием. "Вера всегда требует жертв и самоотречения, делится она, и вы знаете, мне кажется, что сегодня люди в России уже не готовы на такие жертвы..." Я изумился: "Почему Вы так думаете?" А Елизавета пояснила: "Потому что те семьдесят лет советской власти, когда вера была запрещена, им приходилось столь многим жертвовать, что теперь когда "все можно" они от жертв устали". Однако мама Елизаветы Ирина, выступающая в нашем разговоре в роли переводчика, не дожидаясь моей реакции, отвечает: "Нет-нет, Бета, ты немного не понимаешь: в советскую эпоху была запрещена не вера, а религия. Вера-то в людях оставалась всегда..."
"Вы видели их лица? говорила Ирина после крестин. Они же всю службу плакали". И действительно, во время Таинства (да и после него) эмоции переполняли и крестную маму, и родителей. Только когда Фернанда нечаянно встречалась глазами с кем-то из стоящих в церкви, она вспоминала о том, что вроде бы нужно улыбнуться, закон вежливости, да и праздник все-таки. Чаще же актриса тихо смахивала слезы с глаз... Андрюша Уоддинтгтон, хотя и не мог удержаться от проявления чувств, был более сдержан. Впрочем, неудивительно: он с детства православный, и церковная служба, какой бы завораживающей она ни была, все же ему привычна.
Чего нельзя было сказать о друге семьи, возглавляющем культуру Бразилии. Нет, Жильберто Жил, конечно же, не плакал. Но и спокойным назвать его тоже было сложно. Скорее предельно сосредоточенным на происходящем. Действия священника, трехкратное омовение головы Иоакима, отрезание волос с головы мальчика ничто не ускользало от заинтересованного взгляда господина Жила. Отец Василий попросил прочитать отрывок из послания св. ап. Павла к Римлянам (в переводе на португальский) именно его. Министр был удивлен, но просьбу выполнил.
Держаться корней?
"В том спектакле я играла Нину", рассказывала Фернанда Торрес о постановке "Чайки". Ничего особенного: артисты любят рассуждать о своих ролях. Только вот слово "Нина" прозвучало непривычно твердо: буква "и" больше походила на "ы". Впрочем, неудивительно: знаменитая бразильская актриса говорит на португальском языке...
Нину Заречную в "Чайке" она играла на сцене главного театра города Рио-де-Жанейро. "Система Станиславского без сомнения могла родиться только в России", считает Фернанда. Почему? Потому что, с точки зрения актрисы, в глубинном проникновении в суть человека, присущем системе, заложено чисто русское отношение к человеку. "Пытаться видеть, что в человеке главное, а что второстепенное, это, мне кажется, и есть русский взгляд. А научил меня так смотреть на человека именно Чехов. Ведь он очень четко выявляет все важное и драгоценное, что в нас есть, но еще более четко все вредоносное". И для Фернанды Торрес эта мысль обрела свое воплощение в актерском ремесле: "После работы над "Чайкой" такой подход к людям стал для меня творческим методом, который я теперь буду использовать всю жизнь, с этим критерием я отныне стану подходить ко всем остальным образам и персонажам. Для себя я это сформулировала так: надо понять русский характер, тогда можно браться за любую роль".
Говоря о русском характере, Фернанда без конца ссылается на своего мужа: "Таких глубоких и острых переживаний, как в нем, я не встречала ни в одном бразильце. Мне кажется, они могут родиться только в русской душе". Поначалу эти слова могут показаться наивными: для русского взгляда Андрюша Уоддинтгтон настоящий иностранец, думающий на португальском языке и, хотя в общих чертах русский язык понимающий, но по-русски не говорящий. Он не кичится своим "русским" именем. Он, живя в Бразилии, не рассуждает о России как о чем-то "своем, знакомом и понятном", что порой так свойственно потомкам наших эмигрантов. Его "русскость" в осмысленном отношении к собственному происхождению. Он, как это принято говорить, "держится корней". "Знаете, я не уверен, что у меня есть основания считать себя русским до конца, делится Андрюша. Но то, что я русский исторически, для меня очевидно. Я это ощущаю. И немалую долю этого ощущения составляет, конечно же, вера. Меня крестили здесь, в Рио-де-Жанейро, в церкви св. Зинаиды много лет назад. И двое из моих сыновей были крещены здесь же. И я счастлив, что сегодня здесь крестили и третьего сына. И еще я, конечно же, рад, что и моя жена, которая всю жизнь была католичкой, сегодня приняла Православие..."
...Оказалось, за полчаса до крещения мальчика отец Василий принял две исповеди Елизаветы Уоддингтон, будущей крестной, и Фернанады Торрес. И мама мальчика тоже перешла в Православие. Но если можно предположить, что для тети Иоакима переход в Православие был, кроме всего прочего, необходимым (иначе крещение не было бы возможным), то у Фернанды такой "объективной необходимости" не было... Так почему же?
Выбор непринципиален?
"Я долго к этому шла, рассказывала Фернанда уже после крестин. Путь к вере вообще не может быть быстрым и прямым, а решение перейти в Православие не может родиться в одночасье". И особенно в Бразилии стране, где все веры считаются "одинаковыми" и нет традиционной религии. По мнению самих бразильцев, человек здесь почти обязан признать, что одна конфессия никак не противоречит другой. Значит, и выбор веры становится непринципиальным, а по большому счету просто ненужным. С таким убеждением жила и Фернанда: "Молодость прошла в нигилизме и скептицизме. Кажущееся равенство религий приводило тогда к отрицанию религии как таковой". Но с годами потребность в вере вдруг начала ощущаться все острее и острее. Для актрисы стало очевидно: "Отсутствие веры путь к депрессии, и человек без веры просто потерян".
А переломным моментом в осознании необходимости веры стало появление ребенка. "Я задумалась о настоящем, о будущем, о его судьбе, о своей. Вообще мне кажется, что, когда у человека появляются дети, его просто толкает к вере. Впрочем, это может быть только мое личное ощущение". Может быть, и так, но все-таки, наверное, не случайно, что Православие окончательно вошло в жизнь Фернанды именно в тот день, когда крестили ее сына и когда, как сказал священник, "родился новый христианин".
Впрочем, знакомиться с Православием Фернанда начала, конечно же, раньше. Ее муж православный, его дети от первого брака тоже. Но настоящим откровением, по признанию актрисы, для нее стала русская литература: Чехов, которого она играла в театре, и Достоевский. "...Через них-то я к вере и пришла".
"Преступление и наказание", "Игрок", "Бесы" для Фернанды больше, чем просто литература: это олицетворение русской культуры, в которую она, по собственному признанию, с каждой новой страницей влюблялась все больше и больше. Почему? "Потому что в русской культуре стремление к вере главное. Ведь Достоевский в своих романах как раз это и показывает: если даже человек находится на краю пропасти и вот-вот в нее сорвется, у него все равно есть за что ухватиться, чтобы выжить, чтобы вернуться, вера".
И как бы подчеркивая эту особенность русской культуры, актриса Фернанда Торрес привела пример из собственной профессиональной практики: "Американская культура, например, основана целиком на психологии. Знаете, для того, чтобы сыграть на сцене театра американскую пьесу, мы непременно зовем психолога, и он нам объясняет, что мучит человека, как возможно решить его проблему так мы понимаем, что нужно играть. Но вообразите себе русскую пьесу... В мире не существует такого психолога, который мог бы в ней разобраться! Никакой психолог тут не поможет!"
Когда актер рассуждает о Православии, вопрос "насколько вера помогает или мешает в профессии", возникает сам собой. И, честно говоря, самый частый ответ таков: вера и профессия связаны друг с другом минимально. Слова Фернанды Торрес разрушили стереотип: "Вот посмотрите: православная служба внешне выглядит достаточно театрализованной, хотя, разумеется, не имеет ничего общего с театром то есть с игрой. Но, тем не менее, она заставляет тебя очень внимательно относиться к тому, что происходит что ты делаешь, какие слова ты произносишь, какую музыку ты слышишь. И мы сегодня во время Таинства не просто повернулись на запад, а потом обратно на восток: мы сделали какое-то осмысленное движение, потому что священник объяснил, что это символ отречения от сатаны. И это потрясающе! Ведь это знание, с которым я теперь пойду в театр! Поэтому мне и кажется, что актерскую профессию Православие может только обогатить".
...Еще до начала чина крещения Фернанда вышла из церкви с покрасневшими от слез глазами. "Отец Василий твердо сказал, что оба крестных не могут быть католиками и что крещение возможно, только если тетя перейдет в Православие. И Вы знаете, я плакала..." рассказывала актриса. Позже Фернанда объяснила, что это были слезы... радости. "Я своими глазами увидела, как священник остался верен тому, что на протяжении веков является незыблемым", продолжила она. Можно было предположить любой повод для слез (пускай даже и слез радости), но только не такой. Однако Фернанда пояснила: "Просто у Православия есть очень привлекательная для меня черта: оно не меняет своих традиций в угоду времени и современным веяниям".
Есть устоявшееся мнение, что обретение веры со временем ведет к необходимости от чего-то отказываться, в чем-то себя менять. Фернанда, по собственному признанию, этого не чувствует. Возможно, пока. Зато чувствует нечто совсем другое: "Ко мне пришло что-то очень важное, что-то очень ценное добавилось. Как минимум то, что через Православие я смогу еще больше прикоснуться к русской культуре. А для меня это уже очень и очень немало".
Гора Корковадо, на вершине которой 38-метровая статуя Иисуса Христа символ Рио-де-Жанейро.
Купол храма священномученицы Зинаиды среди крыш в районе "Санта-Тереза" Рио-де-Жанейро.
В доме настоятеля храма священномученицы Зинаиды (слева направо): бабушка Ирина, Елизавета Уоддингтон, директор Санкт-Петербургского представительства "Фомы" Денис Маханько, министр культуры Бразили Жильберто Жил, Фернанда Торрес, и Андрюша Уоддингтон.
Источник: Фома. Ру