Интервью с профессором Московской Духовной академии А. И. Осиповым, посвященное 1600-летию преставления свт. Иоанна Златоуста

Почему так велико значение святителя Иоанна Златоуста для христианской Церкви? Как правильно понимать слова св. Иоанна Златоуста о чистоте священства? Почему гонителями св. Иоанна Златоуста были архиереи? На эти и другие вопросы отвечает заслуженный профессор Московской Духовной академии Алексей Ильич Осипов.

---

– Алексей Ильич, каково значение св. Иоанна Златоуста для христианской Церкви?

– Нет ни одного христианского народа, который бы не знал имени этого великого святителя. Его слава широко зазвучала уже при жизни, она еще более распростра­нилась после его страдальческой кончины вдали от родной кафедры. Благодарные потомки вот уже 1600 лет с благоговением вспоминают его имя, назидаясь святостью его жизни и подвижническими трудами во имя Христово, не перестают молитвенно обращаться к нему.

Церковные труды святителя Константинопольского охватывают, можно сказать, все сферы христианской жизни, включая и самый широкий круг богословских наук. Всюду он показал себя удивительно творческой личностью, ставшей примером для огромного числа не только его современников, но и всех последующих поколений христиан народов Востока и Запада. Его поразительная по масштабам деятельность оказала могущественное влияние и на народы славянские во всех, фактически, сторонах их жизни: духовной, нравственной, на­учно-богословской, церковно-практической, социальной, культурной, политической, эко­номической и др. Поэтому его имя считается у них до сего дня непререкаемым авторитетом в разрешении многих вопросов христианской веры и жизни. Особенно большое влияние оказало его ревностное, не превзойденное в своем искусстве проповедническое служение, ставшее образцом для каждого пастыря-проповедника слова Божия.

Разносторонняя деятельность Святителя коснулась и такой актуальной задачи Церкви как проповеди христианского Благовестия народам языческим. Как бы предвосхищая апо­стольскую деятельность святых Кирилла и Мефодия, просветителей славян, он уже направ­ляет своих миссионеров к скифам на Дунае и в близ лежащие северо-восточные области, которые захватывали и территорию древней Руси.

– Алексей Ильич, как правильно понимать слова Иоанна Златоуста, когда он говорит, что душа священника должна быть чище лучей солнечных, чтобы не отошел от нее Дух Святой?

– Этот вопрос касается, прежде всего, понимания таинства вообще, природы самого таинства. Дело в том, что дохристианские и позднейшие языческие представления о своих "таинствах"-мистериях исходили из того, что самое важное в них – правильное совершение определенных действий и произнесение необходимых священных слов, поскольку только благодаря этому некая сверхъестественная сила будет уловлена, и с ее помощью достигнута цель. Внутреннему состоянию человека при этом не придавалось значения. Христианство принципиально иначе смотрит на таинство и условия его действенности для человека. Прежде всего, оно говорит о том, что Бог есть Личность, а не безликая сила, и получение от Него дара благодати возможно только при условии обещания Богу доброй совести, обещания жизни по Евангелию. Когда человек именно с такой верой и с таким духовным устроением приступает к таинству Священства ли, Крещения, или Евхаристии и др., тогда и только тогда Бог может войти в его душу, очистить ее, действовать в ней. Свт. Феофан (Говоров) разъясняет: "Но надо при сем иметь в мысли, что в сем умертвии греху через крещение ничего не бывает механически, а все совершается с участием нравственно-свободных решимостей самого человека". (Толкование первых восьми глав послания св. ап. Павла к Римлянам. М. 1890.С. 332). Как сказано в Откровении: "Се, стою у двери и стучу: если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему, и буду вечерять с ним, и он со Мною" (От. 3,20). (Вечерять – означает праздновать.) Так вот, Бог – это Личность, а не безликая сила, которую можно поймать соответствующими словами и действиями, и потому Он, видя неверие человека и отсутствие у него решимости изменить свою жизнь, не даст Своего дара благодати, а если и войдет в душу, то вскоре покинет ее.

У Святых Отцов по этому вопросу есть слова, которые современного человека могут буквально поразить. Например, св. Марк Подвижник пишет: ""Уверился ли ты хотя ныне, что твердо верующим Дух Святой дается тотчас по крещении; неверным же и зловерным и по крещении не дается?" (Нравственно-подвижнические слова. М. 1858. С.147). Или свт. Кирилл Иерусалимский говорит: ""Если лицемеришь, то люди крестят тебя теперь, а Дух не будет тебя крестить. А если пришел ты по вере, то люди служат в видимом, а Дух Святый дает невидимое" (7-е Огласительное слово к просвещаемым. Твор. Изд. Сойкина. С.219). А наш великий юбиляр святитель Иоанн Златоуст прямо заявляет: "... ни Крещение, ни отпущение грехов, ни ведение, ни приобщение таин, ни священная трапеза, ни сподобление Тела, ни приобщение Крови, и ничто другое не может принести нам никакой пользы, если мы не станем вести жизнь честную, строгую и чуждую всякого греха" (СПб. 1897. Т.3. Кн.1. С.252-53. п.6). Священномученик Фаддей (Успенский) писал: "Правда, многих крещеных нельзя назвать воскресшими духовно, так как духовная жизнь их ничем не отличается от жизни некрещеных. Можно креститься водой, не восприняв благодати Духа Животворящего (Ин. 3,5), ибо сия благодать ни в кого не вселяется помимо желания его. Чтобы благодать Крещения была воспринята (2 Кор. 6,1) крещеный должен привиться... к доброй маслине Христу через веру и любовь, которые обильно вселяют в душу человека жизнь Христову, а также через борьбу со страстями, мертвящими душу, мешающими ей ожить" (Священномученик архиепископ Фаддей (Успенский). Радость Воскресения Христова. //Радуйтесь. М. 1998. Изд. Елеон. С. 16-17).

Если бы сейчас кто-то сказал подобное, то его, наверное, сразу же объявили бы еретиком. Как же так, человека крестили, а он некрещеный?

Да, таинства – это не языческие мистерии, не магия. Воспринимаемое же как магическое действие, таинство не только не может дать человеку благодати Духа Святого, но и навлекает и на совершителя, и на принимающего различные беды. "Да испытывает же себя человек, и таким образом пусть ест от хлеба сего и пьет из чаши сей. Ибо, кто ест и пьет недостойно, тот ест и пьет осуждение себе, не рассуждая о Теле Господнем. Оттого многие из вас немощны и больны и немало умирает" (1 Кор 11; 28-30). Это строгое предупреждение распространяется не только на Евхаристию, но и на все другие таинства, в том числе и на таинство Священства.

О каком недостоинстве пишет Апостол? Когда приступают к таинству без осознания своей греховности и покаяния, без решимости изменить свою греховную жизнь. В Иуду, по объяснению свт. Иоанна Златоуста, именно с Причастием вошел сатана.

В таинстве имеется две стороны: священнодействие, совершаемое священнослужителем, и дар благодати, ниспосылаемый Богом. Священнодействие совершается по определенному чину. Ниспосылает же дар благодати, то есть совершает таинство, Сам Господь, а не священнослужитель. За Литургией произносятся такие слова, обращенные ко Христу: "Ты еси приносяй и приносимый".

К великому сожалению, широко распространен взгляд, что главное – это принять таинство (креститься, причаститься, обвенчаться и т.д.). И думают в неразумии, что "поймали" Бога. Нет, Бог есть Личность, Он видит наше духовное состояние и, соответственно, или входит в душу человеческую, или отвращается от нее. На исповеди над каждым из православных читается молитва: "Примири и соедини Святей Твоей Церкви". Оказывается, своей недолжной жизнью мы уходим из Церкви. Благодать Духа Святого, присутствующего в Церкви, покидает нас.

Все это имеет прямое отношение к священству. Все рукополагаемые получают право священнодействовать, но все ли получают при этом и дар благодати священства? Преподобный Симеон Новый Богослов прямо предупреждает возгордившихся священнослужителей: "Итак, ни монахам по внешнему облику, ни рукоположенным и включенным в степень священства, ни удостоенным архиерейского сана, – патриархам, говорю, митрополитам и епископам, – просто так, только из-за рукоположения и его достоинства, не дается от Бога отпускать грехи – да не будет! Ибо им дозволено только священнодействовать, но думаю, что и это не многим из них, – чтобы, будучи сеном, они из-за этого не сгорели дотла, – а только тем, кто из священников, архиереев и монахов может быть сопричислен к ликам учеников Христовых за чистоту" (Преп. Симеон Новый Богослов. Аскетические произведения. Послание об исповеди. Клин. 2001.С. 91).

Оказывается, необходимо понимать, что одно дело дар благодати священства, который получает каждый принимающий со смирением, благоговением, верой, и другое – право священнослужения. Это разные вещи. И различие это можно показать на следующем факте. Вот у епископа уже заготовлен акт о лишении сана такого-то священника, но пока ему этот акт не объявлен он служит, причащает, крестит... И это понятно. За свои беззакония священник лишается от Бога благодатного дара священства, но право служения у него сохраняется до архиерейского прещения. По этой причине и мы ищем, как не редко говорят, верующего батюшку.

Так что благодать священства это не птичка в клетке, но дар личного Бога, Который есть Дух и дышит, где хочет (Ин. 3,8). А в ком Он не дышит, знает каждый верующий (не вечно Духу Моему быть пренебрегаемым человеками [сими], потому что они плоть. Быт. 6,3).

– Алексей Ильич, хотел бы задать вопрос, который часто задают студенты нашей Московской Духовной Семинарии. Они спрашивают, как правильно понять то, что врагами Святителя Иоанна Златоуста были именно архиереи, именно они были основными гонителями. Патриарх Александрийский Феофил так и не примирился со святым Иоанном Златоустом, святитель Епифаний Кипрский, также противник св. Иоанна, тоже канонизован Церковью. Как понять это противоречие?

– Здесь, по-видимому, особых объяснений не требуется. Всю историю Церкви мы наблюдаем это явление. Св. Василий Великий в одной из своих проповедей говорит: "И не зарождалось в душах человеческих более пагубной страсти, нежели зависть". И мы видим и в истории человечества, и в истории самой Церкви, сколько зла совершено по причине этой страсти. И даже когда мы говорим, что человек – святой, который прославлен по кончине, надо понимать, что не с рождения же он святой, что у многих был путь великих борений, падений, восстаний, вновь падений, вновь восстаний, раскаяния, плача о грехах. Поэтому не приходится удивляться, что подчас и в жизни святых находим вещи неприглядные. Человек всегда может пасть, как только возгордится в своей душе. В отношении же свт. Епифания Кипрского. К сожалению, на свт. Иоанна много было просто клеветы. И не всегда ее было возможно проверить. Легковерность многих подводила. Были и нестроения, недоразумения и между святыми людьми, потому что все мы грешны. И ни один святой, даже самый великий, не является абсолютно святым. Помните, Сисой Великий, когда умирал, его лицо просветилось как солнце, а он умолял Бога дать ему еще время на покаяние. Отцы, собравшиеся вокруг него, говорят: "Сисой, тебе ли каяться?" А преподобный Сисой ответил: "Поверьте, братья, я не знаю, положил ли я хоть начало покаяния моего". И это были слова видения поврежденности нашей природы, всей нашей изменчивости, если хотите. Только милость Божия, когда мы смиряемся, может удержать нас от грехов. А как только мы возгордимся, сразу падаем. Сколько случаев описано в Патериках, когда подвижники, подчас имеющие уже дары прозрения, молитвы, чудес не только падали, но и погибали. Почему? Гордость. Так что не приходится удивляться, что св. Иоанн Златоуст был гоним. Но не нужно забывать и то, что все-таки основной источник гонений исходил от императрицы, т. е. от светской власти. А мы знаем как часто церковные люди, готовы на цыпочках ходить перед властью и угождать ей, даже и в деяниях, увы, совсем неправедных.

– Алексей Ильич, что писал св. Иоанн Златоуст о посмертной судьбе души человека?

Принципиальные высказывания святителя по этому вопросу достаточно известны. И самое любопытное в них заключается в их очевидной неоднозначности, которая еще при жизни св. Иоанна явилась для его врагов одним из поводов его обвинения. Неодно­значность его мыслей выразилась в том, что он, совершенно определенно говоря о вечности мук грешников, с той же несомненностью утверждает и о полном уничтожении ада Хри­стом; убежденно предупреждая верующих о Божьем наказании за их грехи геенной огнен­ной, он в то же время утверждает, что геенна есть проявление благости Божией к грешни­кам. Эта очевидная антиномичность его высказываний, которую, исходя из контекста его речей, трудно объяснить лишь пастырскими соображениями или приёмами ораторского ис­кусства, невольно обращает на себя внимание. Однако такого объяснения и не требуется, поскольку эта двуполярность высказываний Златоуста вполне соответствует голосу святых Отцов, до и после него бывших, свидетельства которых по данному вопросу представляют собой как бы две параллельные линии, каждая из которых имеет достаточное подтвержде­ние в Божественном Откровении и является частью Священного Предания Церкви.

С одной стороны, Златоуст пишет: "Ибо и грешникам надлежит облечься бессмертием, не к славе, но чтобы иметь всегдашнего спутника тамошнего – мучения". "Итак, если не будет геенны, то где они понесут наказание!" Эти мысли разделяются многими и считаются едва ли не традиционными в правосла­вии. Например, святитель Игнатий Брянчанинов решительно исключал возможность спасения нехристиан.

– Если адские муки вечны, то может ли всеведущий Бог-Любовь, дать жизнь тому, кто осуществит свою свободу во зло и пойдет в вечные нескончаемые мучения?

– Святитель Иоанн, как и целый ряд святых Отцов, с пол­ным убеждением отвечает на этот вопрос: "Он для того и создал нас и привел в бытие, чтобы сделать участниками вечных благ, чтобы даровать Царство Небесное, а не для то­го, чтобы ввергнуть в геенну и предать огню; это не для нас, а для дьявола, для нас же из­древле устроено и уготовано Царство... Итак, геенна приготовлена не для нас, но для него и ангелов его, а Царство для нас уготовано еще до создания мира" [1]. Но особенно ярко, смело и непревзойденно по силе слова говорится о полной победе Христа над адом, над вечными муками и окончательном уничтожении геенны в зна­менитом Пасхальном слове: "Где твое, смерти, жало; где твоя, аде, победа? Воскресе Христос, и ты низверглся ecu. Воскресе Христос, и падоша демони. Воскресе Христос, и радуются ангели. Воскресе Христос, и жизнь жительствует. Воскресе Христос, и мерт­вый ни един во гробе".

Контекст всей речи прозрачно ясен: слова "мертвый ни един во гробе" говорят здесь, естественно, не о воскресении лишь тела, за которым для грешников последуют бесконеч­ные мучения, но воскресении и духовном, открывающем человеку врата вечной жизни в Боге. Святитель, говоря об адовых темницах, следующим образом раскрывает эту мысль: "Ибо они были поистине темными, пока не сошло туда Солнце справедливости, не освети­ло и не сделало ад небом. Ибо где Христос, там и небо". Не удивительно поэтому, что эти мысли явились удобным поводом для его обвинения в оригенизме его противником архиепископом Александрийским Феофилом на "соборе под Дубом". Однако в учении Святителя не содержится никаких оригенистских идей ни о круговраще­нии бытия вселенной, ни о предсуществовании душ, но утверждается великая истина – пол­ная и окончательная победа над злом Христа, сделавшего ад небом. Этим ничему новому и необычному Златоуст не учил. Целый ряд Отцов утверждает то же самое.

Так, святитель Григорий Нисский, был уверен, что "по совершенном устранении зла из всех существ, во всех снова воссияет боговидная красота, по образу которой были мы созданы в начале"[2]. И на Пятом Вселенском Соборе (553 г.), осудившем оригенизм, никто из Отцов не поднял голоса, чтобы причислить и свт. Григория Нисского (и иже с ним) к еретикам. Напротив, на Шестом Вселенском Соборе святитель Григорий Нисский вместе с Григорием Богословом и Иоанном Златоустом, двуполярность мыслей которых по этому вопросу были хорошо известны Отцам Собора, не только не подверглись осуждению, но были и особо выделены на нем в качестве избранных святых. На Седьмом же Вселенском Соборе святитель Григорий Нисский – общеизвестный выразитель идеи всеобщего спасения – был назван даже "отцом Отцов".

Святой Ефрем Сирин также не сомневается, что "во гласе Господа [при сошествии во ад] ад получил предуведомление приготовиться к последующему Его гласу [при втором пришествии], который совершенно упразднит его"[3].

Святой Исаак Сирин писал еще более сильно: "Грешник не в состоянии и представить себе благодать воскресения своего. Где геенна, которая могла бы опечалить нас? Где мучение, многообразно нас устрашающее и побеждающее радость любви Его? И что такое геенна перед благодатью воскресения Его, когда восставит нас из ада, соделает, что тленное сие облечется в нетление, и падшего во ад восставит в славе?... Есть воздаяние грешникам, и вместо воздаяния праведного воздает Он им воскресением; и вместо тления тел, поправших закон Его, облекает их в совершенную славу нетления. Эта милость – воскресить нас после того, как мы согрешили, выше милости – привести нас в бытие, когда мы не существовали"[4]. Эти слова Преподобного из его знаменитых "Слов подвижнических", которые никогда и никем из святых Отцов Православной Церкви не были подвергнуты какому-либо сомнению или критике, конечно, поражают. Еще бы: не праведник, а грешник не в состоянии и представить себе благодать воскресения своего. Более того, Христос падшего во ад восставит в славе, вместо воздаяния праведного... облекает их в совершенную славу нетления. Всеобщее воскресение, убежден св. Исаак, упраздняет геенну: где геенна, которая могла бы опечалить нас, грешников, – восклицает он?

Эта мысль проходит и через множество стихир и канонов Октоиха, Триоди постной, Триоди цветной и других богослужебных текстов. В последовании, например, Утрени в пятницу страстной седмицы на Блаженных слышим радостное обращение ко Христу: "... избавль всех от уз смертных воскресением Твоим". Особенно убедительно это звучит в Великую Субботу: "Царствует ад, но не вечнует над родом человеческим...". Христос, поется на Пасху, "смертию смерть поправ", "смертное жилище разори своею смертию днесь", то есть полностью подорвал корень древа смерти. Во втором же Своем пришествии, как говорит прп. Ефрем Сирин, Он совершенно упразднит его.

Мысль свт. Иоанна Златоуста о том, что Своим Воскресением Христос ад сделал небом, является, как видим, выражением Священного Предания Церкви.

Откровение о Боге Любви дает возможность понять, почему в Священном Писании находятся та­кие сильные выражения: "и пойдут спи в муку вечную" (Мф. 25; 46), "извержены Будут во тьму внешнюю: там Будет плач и скрежет зубов" (Мф. 8;12), почему с такой настойчиво­стью Церковь предупреждает о вечных мучениях грешников. Да, любовь не может не сде­лать всё возможное, чтобы уберечь, спасти любимого от страданий. Мать использует все средства, чтобы отвести ребенка от беды.

– Алексей Ильич, что бы вы посоветовали почитать верующим людям из творений святителя Иоанна Златоуста, что Вам кажется наиболее доступным из его трудов?

– Относительно доступности – язык его всюду один. А вот в отношении пользы, то нет сомнений, что для всех учащихся духовных школ, в которых готовят будущих священников, крайне необходимо не только чтение, но и тщательное изучение его знаменитых шести Слов о Священстве. Всем же христианам надо бы, прежде всего, читать его толкования, особенно, на Новый Завет, потому что именно толкования дают нам возможность правильного понимания Священного Писания и, следовательно, правильного понимания христианской жизни.

---

[1] Свт. Иоанн Златоуст. Творения. Увещание к Феодору падшему. СПб. 1895.Т.1. Кн. 1. С. 11.

[2] Григорий Нисский, свт. Творения. М. 1865. Ч. 7. С. 530.

[3] Св. Ефрем Сирин. Творения. Сергиев Посад, 1914. Ч.8. С. 312.

[4] Исаак Сирин, св. Слова подвижнические. Сл. 90. М. 1858. С. 615.