Единственный путь для человека – это путь любви, и отношения, построенные на ней, единственно приемлемые для человека и Бога

"Любовь и зависимость" – цикл лекций с таким названием начинается 22 января в московском культурном центре "Покровские ворота". Один из докладчиков, декан факультета психологии Российского православного университета имени апостола Иоанна Богослова священник Андрей Лоргус, в интервью обозревателю портала "Интерфакс-Религия" Елене Жосул рассказал о том, почему зависимость оказывается сегодня одной из самых распространенных психологических проблем, мешающих полноценной жизни людей.

– Почему у Вас возникла идея прочитать серию таких лекций? На основании каких наблюдений Вы подбирали для него материал, строили выводы?

– Наш курс не заимствован из учебника – он появился из жизни, из терапевтических бесед, консультаций, многочисленных семинаров. Образовательные программы, которые мы ведем в нашем центре "Собеседник", относятся к смежным темам – теме семьи, психологии мужчины и женщины, религии в семейных отношениях, аномалий в родительских и супружеских отношениях. Наш курс является составляющей частью программы "Практическая христианская психология", которую мы разрабатывали в последние шесть лет в Российском православном институте. Здесь был учтен мой 12-летний опыт преподавательский работы христианским антропологом, мой пастырский опыт и, конечно, опыт жизненный – человека и семьянина.

Курс "Любовь и зависимость" появился как результат развития темы семьи. Многие гендерные проблемы, которые мы обсуждали, такие, как психология мужчины, проблема влияния инфантильности личности мужчины на формирование семьи, убедили нас в том, что корень проблемы – внутри семьи как системы. Именно там формируется личность, которая затем строит новую семью. Корень проблемы заключен аномалиях развития детско-родительских отношений, а еще раньше – в аномалиях супружеских отношений. Так или иначе, все сводится к семье. Тогда и возникла эта тема – формирование зависимой, или созависимой личности.

Нельзя сказать, что любовь есть единственная альтернатива зависимости. Но отношения – супружеские, семейные и вообще отношения между двумя людьми, основанные на любви, исключают возможность зависимых и созависимых отношений. Напротив, там, где отношения построены без любви и встречи двух личностей, может возникнуть зависимость.

– Рассматриваемая Вами проблема по своему характеру вневременная, вечная, или сегодня она обостряется особенно, и современные социальные обстоятельства могут ее как-то форсировать?

– С одной стороны, она вечная, с другой – действительно, она становится более заметной в сообществе, пережившем период тяжелых исторических деформаций. Наше общество находится в глубоком антропологическом кризисе. В нем находится и весь остальной мир, но у нас этот кризис особенно проявился: это революция, несколько войн, геноцид, социальная депрессия. Результатом этого стало уничтожение, прежде всего, мужского сознания и мужского места в семье. Сформировалось общество "женского" типа, в котором объективно, за счет социально-исторических, а не только семейных факторов, сместились гендерные роли.

– Получается, что социальная неуверенность, чувство беспокойства, уже много лет присутствующее в общественной психологии, отражаются на межличностных отношениях, и эта аномалия патологической зависимости возникает во все большем количестве пар, семей?

– Есть ряд таких, из рода в род переходящих, проблем, которые транслируются за счет не чьей-то злой воли, а объективных обстоятельств, когда семья поражена горем или последствием какой-то травмы. Семья может переживать дефицит цельности в отсутствие мужчины, когда все берет на себя женщина. Естественно, возникает такой дисбаланс, когда ребенок растет в отсутствие супружеского опыта, вообще не видит счастья – ни на лице несчастной матери, ни на лице отсутствующего отца.

– Социальные роли мужчины и женщины сегодня все чаще меняются местами. Насколько, на Ваш взгляд, критичны масштабы этого процесса, и должна ли Церковь проявлять какое-то беспокойство по этому поводу?

– Церковь никакого беспокойства проявлять не может по причине того, что она есть Церковь – Царство Божие на земле. Она содержит благодать присутствия Божия, несет в себе мир и упокоение и не тревожится, потому что знает Истину. Церковь в вечности хранит некоторые истины о человеке, и в данном случае это истина о том, что женщина – это женщина, мужчина – это мужчина. И если женщина берет на себя функции мужчины, даже если не по собственному выбору, а по необходимости, хорошего из этого ничего не будет.

Чтобы увидеть масштабы этого процесса, достаточно посмотреть на сегодняшнее количество разводов, суицидов, психических заболеваний. Эти явления находятся в прямой зависимости от состояния семьи и искажения гендерных ролей. Ведь что такое шизофрения? Это когда в голове человека смешиваются несмешиваемые явления. Например, когда ребенок в семье видит, что мама несет на себе все тяготы и несчастлива до того, что хочет умереть, жизнь такому ребенку будет представляться ужасом. Тогда он будет прятаться – в компьютер, в болезни, в наркоманию и еще во что-нибудь. Так может возникнуть, и чаще всего и возникает, зависимая личность.

– Зависимость может быть с положительным знаком?

– Нет. Зависимость – это всегда инфантильность личности, всегда ее некоторая остановка в развитии, в росте. Это несвобода и страх.

– Может быть, определенный эгоизм?

– Нет, эгоизм – это как раз свойство личности, может быть, развитой в большей степени, чем зависимой. Надо только различать эгоизм и эгоцентризм. Вот эгоцентрик – это как раз человек, который остановился в личностном росте и не может приподняться над своим состоянием, чтобы увидеть иных личностей.

Единственный путь, о котором я могу свидетельствовать как христианин, пастырь, психолог, называется любовью. То есть отношения друг с другом, построенные на основе любви, ответственности. Такие отношения позволяют нам увидеть друг друга, радоваться встрече, дарить, давать и брать. Единственный путь для человека – это путь любви. И отношения, построенные на этом, единственно приемлемые для человека и Бога.

– Можно ли сказать, что человек в процессе своего воцерковления будет постепенно изживать искаженное восприятие отношений между мужчиной и женщиной?

– Не факт. Потому что воцерковление и развитие личности – это совсем не одно и то же. Понимаете, духовное развитие личности без ее общего развития невозможно. Предначертанный Богом путь становления личности обязателен и для религиозного, и для нерелигиозного человека. А о духовном развитии личности говорить не приходится, если человек инфантилен и не понимает, каково его отношение к самому себе. Очень хорошо в свое время сказал об этом митрополит Антоний Сурожский: "Нельзя стать хорошим христианином, не став хорошим человеком". Хорошим не в смысле нравственности, а в смысле полноты человечности.

Для православных семей все проблемы, о которых мы говорим, свойственны точно так же, просто они к таким проблемам более восприимчивы, и у них есть Евангелие любви. А это значит, что у них есть особый шанс благодатного построения отношений в семье. Христианство открывает православным семьям путь любви.

– В своих интервью Вы как правило говорите прекрасную вещь – что каждый человек должен ориентироваться на любовь, дожидаться этого чувства, встречи со своим избранником, которую посылает Господь. Однако многим это может показаться чересчур идеалистичным. Вам не приходилось сталкиваться с подобным упреком? Может быть, чем дожидаться неземного чувства, стоит выстраивать союз на рациональных основаниях?

– Расплата потом за это будет очень велика – за рационально построенный брак по расчету. Расплата жизнью, смертью, счастьем. Никому не пожелаю такого компромисса.

– А как же тезис о том, что любовь может прийти со временем, родиться из чувства взаимного уважения, взаимной заботы?

– Может прийти, а может и не прийти. Но это не в наших руках, а в воле Божией. Распоряжаться любовью – наверное, это не наше дело. Но я как пастырь видел очень много семей, распадавшихся именно потому, что в самом начале не было взаимной любви. Очень часто женщины выходят замуж без любви – потому, что "пора", потому, что "надо". А потом спрашивают: а почему наши мужья пьют? Нет, это не завышенное и не идеализированное, а, на мой взгляд, единственно возможное правило.

– Но в этом случае альтернативой "рационального" брака может оказаться одиночество до конца жизни – слишком тяжелый удел для многих современных людей...

– Это не альтернатива. Во-первых, одиночество одиночеству рознь. Одиночество – это не смерть, это возможная форма жизни. Все зависит от того, как мы понимаем одиночество, как мы к нему относимся. Если как наказание – такому человеку тяжело выжить. А если это возможность реализовать себя внутренне, глубинно – это счастье.

– Должна ли Церковь сегодня брать на себя более активную роль помощи при разрешении семейных проблем, организации семейных отношений?

– Церковь не должна исправлять дефекты развития личности или общества, это не ее дело. Церковь благодатно врачует душу, открывает человеку путь к Богу и создает уже здесь, на земле, Царство, в которое люди могут входить и получать новый опыт – общения с Богом. Тот, кто входит в это Царство, начинает понимать жизнь иначе и заново. А в своем социальном служении Церковь может помочь и одиноким, и парам, переживающим кризис, и разводящимся, и ищущим свою половину. Вообще приходская жизнь как жизнь общины – это наиболее удачный пример. Если это открытая жизнь, если в приходе люди встречаются, после богослужения обсуждают свои проблемы, пьют чай, ездят вместе в паломничество. Такая жизнь может помочь всем – и больным, и семьям, и одиноким, и детям.

– Сегодня все чаще при приходах возникают службы православных психологов. Насколько широко стоит распространять такую практику?

– Я бы сказал, их необходимо вводить повсеместно, потому что потребность чрезвычайно велика – и в психологах, и в психиатрах. Священник не справляется один со всеми вопросами. Во-первых, это не его специфическая работа, а во-вторых, сегодня у прихожан возникает слишком много вопросов, которые не входят в компетенцию священника. У него нет достаточного времени и сил, чтобы ответить на вопросы и социолога, и психолога, и психиатра, и врача.