Российские баптисты впитали как православные традиции, так и черты западного отношения к человеку

Можно ли говорить о российском баптизме как об отдельном явлении, каковы его национальные черты и традиции, почему русские баптисты не мыслят себя вне многодетных семей и социальной работы – об этом обозревателю портала "Интерфакс-Религия" Елене Жосул рассказал руководитель Отдела внешних церковных связей Российского союза евангельских христиан-баптистов Виталий Власенко.

– Какое количество общин сегодня включает в себя Российский союз евангельских христиан-баптистов?

– В прошедшем году наша организация отпраздновала свое 140-летие. Он является самым большим союзом христианских церквей в России и имеет большой исторический путь. Слово "баптист" происходит от греческого "баптистос", что значит "крещенный по вере". На данный момент наш союз включает в себя 1750 общин по всей территории Российской Федерации, от Калининграда до Владивостока. В европейской части страны находится большее количество церквей, однако более крупные, мощные церкви расположены в Сибири. Когда-то советская власть ссылала наших отцов и дедов в Сибирь, но вместо того, чтобы умереть, они основали там новые церкви – очень крепкие и успешные. Как говорил Ломоносов, что Россия будет прирастать Сибирью, так и Союз баптистов прирастает Сибирью. Общее количество членов нашей Церкви – более 80 тысяч, если говорить о взрослом населении, тех, кому старше 18 лет, ведь обряд святого водного крещения у евангельских христиан-баптистов происходит в сознательном возрасте. Динамика развития общин положительная – идет небольшой, но рост. Конечно, если сравнивать с 1990-ми, когда у людей была особая духовная жажда, рост, можно сказать, немного снизился. Но мы ожидаем, что после периода переоценки ценностей, когда многие люди считали, что вот, дайте нам деньги, или что нам нужна хорошая экономика – и у нас все будет хорошо, – произойдет новый виток роста. Люди уже сегодня начинают задумываться над тем, что духовные ценности важнее, чем экономическое благосостояние.

По этническому составу наши общины разнообразны. В Сибири сегодня уже появляются этнические церкви. В Татарстане сами татары, обращенные в христианство, организуют свои баптистские церкви. Приятно осознавать, что христианство – это не только религия русских или греков, но оно открыто для всех. Ведь Сам Господь Иисус Христос сказал: приидите ко Мне, все труждающиеся и обремененные. Любой человек может стать христианином, если обратится к Христу в молитве. Христос не разделил людей по национальному признаку. Поэтому для евангельских христиан открыто большое будущее, мы не разделены национальными барьерами.

– Среди баптистов много многодетных семей?

– В основном, да, баптистские семьи очень многодетны. К примеру, семья нашего башкирского епископа была награждена дипломом как лучшая многодетная семья Башкирии. У нашего председателя, епископа Юрия Кирилловича Сипко, десять детей. Но, к сожалению, сегодня у молодого поколения, особенно проживающего в городах, прослеживается снижение количества детей. Например, я вырос в семье, где было пятеро детей, я был пятым ребенком. У меня сейчас двое, мы надеемся родить третьего. Тенденция снижения рождаемости есть в обществе в целом, она продиктована и нынешним непростым временем, и загруженностью на работе, необеспеченностью жильем, эмансипацией женщин. Но мы, христиане-баптисты, со всех высоких трибун, церковных кафедр говорим о том, что семья должна быть большой, дети должны жить в коллективе. Надо рожать детей, и не потому, что это важно нашему государству, не потому, что это ответ на вызовы нашей национальной безопасности, но потому, что Бог призывает нас к заботе о будущем поколении. Бывает в жизни так, что своих детей нет. Значит, нужно усыновлять. В Российском союзе христиан-баптистов принята программа по усыновлению брошенных детей. Очень жаль, что в нашей стране дети воспитываются в детских домах. Ребенок должен жить в семье и иметь отца и мать. Быть отцом и матерью – это великая честь и дар Божий.

– В чем, на Ваш взгляд, специфика сегодняшних русских баптистов по сравнению с единоверцами на Западе, в США? Может быть, есть какие-то отличительные черты национального характера?

– Мы русские баптисты, и это все объясняет. Всегда считалось, что наше, российское, общество более духовно. На мой взгляд, российские баптисты самоотверженны, они верят в Бога, несмотря ни на какие трудности... И это доказала история, когда наших отцов и дедов за их веру сажали в тюрьмы и ссылали в Сибирь, и они безропотно шли, а вслед за ними – их жены, как декабристки. Есть такое выражение: христианство пришло в Грецию и стало Церковью, христианство пришло в Рим и стало государством, христианство пришло в Россию и стало культурой. Так вот, мы выступаем за то, чтобы христианство было устремлением сердец, личной верой, связанной с Богом личными отношениями, нежели чем-то другим. Думаю, мы отличаемся общинностью. Все наши церкви взаимосвязаны и всегда готовы прийти на помощь. Наши вероучительные принципы очень схожи, но мы отличаемся большей консервативностью, более бескомпромиссны в вопросах доверия Священному Писанию – Библии, чем наши западные братья и сестры. Мы, родившиеся и выросшие в России, пропитаны нашей русской историей, православной традицией. Мы не хотим отделяться от наших единоверцев в других странах, но сохранять свою культурную особенность, быть именно в общей христианской обойме, так как для Евангелия не существует границ.

– Бытует мнение, что западные баптистские общины более модернистски ориентированны по сравнению с русскими, что баптистам в России свойственна большая приверженность традиционным ценностям – например, в вопросах традиционной семьи, неприятия однополых браков.

– Это, наверное, действительно так. Наши общины, как и наше общество, более консервативны. Исторически сложилось так, что мы впитали в себя как православные традиции, так и черты западного отношения к человеку. Наши церкви больше волнуют евангельские принципы устройства общины, нежели какой-то модернизм.

Говоря о гомосексуализме, я хочу категорически заявить, что российские баптисты не приемлют ни однополых браков, ни гомосексуальных отношений. Это грех, и мы будем стоять на этом до конца. О невозможности таких отношений ясно и четко говорит Библия. В этом вопросе мы солидарны с подходом Русской православной церкви, которая осуждает подобные отношения.

Возможно, есть отдельные общины на Западе, которые в этом вопросе несколько "заносит" в модернистском направлении. Но я лично не слышал, чтобы какая-то баптистская церковь заявляла о таких вещах. Мы должны понимать также, что и для таких людей есть возможность спасения и оставления этой греховной практики. Многие наши баптистские пасторы на Западе открыто заявляют о своем несогласии с пропагандой гомосексуализма. Если Вы слышали, в Норвегии одного пастора даже лишили лицензии и посадили в тюрьму за то, что он назвал эти вещи своими именами. Хотя потом суд его восстановил. Нельзя говорить голословно обо всех. В России все протестантские церкви, и не только баптистские, придерживаются единого мнения по этому вопросу. Эта тема поднималась на Консультативном совете глав протестантских церквей России, и мы четко заявили, что она неприемлема для нашего общества и является ни чем другим, как грехом.

– Как Вы оцениваете уровень диалога РСЕХБ с Московским патриархатом?

– Как очень высокий. Представитель Московского патриархата присутствовал на Национальном молитвенном завтраке и очень сердечно к нам обратился. Мы очень благодарны Русской православной церкви за то, что она не забывает о нас. Нас всегда приглашают на все светские и религиозные мероприятия, проводимые Московским патриархатом.

– Как развивается диалог между православными и баптистскими общинами на местном уровне?

– Очень сложно ответить однозначно, все зависит от региона и от местного архиерея. Мы открыты к диалогу, сотрудничеству, взаимодействию. Например, у нас сложился очень хороший диалог с Белгородской областью. Архиепископ Белгородский и Старооскольский Иоанн, глава Миссионерского отдела Московского патриархата, человек очень продвинутый, он принял нас открыто, предложил сотрудничать. С такими людьми приятно иметь дело. В других регионах ситуация совершенно другая, порой просто отсутствует диалог. Наше руководство специально воссоздало Отдел внешних церковных связей, чтобы возрождать этот диалог и строить доверительные долгосрочные отношения.

– Активны ли российские баптисты в социальном плане? Распространено мнение, что протестантам свойственно повышенное осознание гражданского долга, социальной активности.

– Мы это называем пятым Евангелием, так как христианство всегда сопряжено с добрыми делами. Еще апостол Иаков писал: покажи мне веру твою без дел твоих, а я покажу тебе веру мою из дел моих (Иак. 2. 18). Мы показываем добрые дела, и в некоторых регионах эта работа очень заметна. По разным причинам нам не разрешают посещать какие-то больницы, хосписы, хотя мы готовы это делать. Большая работа проводится у нас в тюремном служении. Нам часто говорят, что мы "не той конфессии, которой нужно быть", однако нас нельзя упрекнуть за то, что мы социально пассивны. Сейчас работает общехристианский координационный центр по борьбе с ВИЧ/СПИДом, там есть и наш представитель. Мы распространили огромное количество гуманитарной помощи и теперь и сами собираем помощь. Наши братья и сестры приносят одежду, продукты питания. Очень обидно, когда средства массой информации иногда упрекают нас в том, что мы делаем добрые дела лишь для того, чтобы заполучить адептов. Трудно объяснить мотивы людей, совершающих добрые поступки, но я уверен, что это идет просто от благодарного сердца и потому, что Бог призывает верующих заботиться о ближних, сиротах и вдовах.

– Какую позицию занимает Ваш Союз в дискуссии о преподавании в школах религиозной культуры?

– Мы уже не раз высказывались по этой тематике. Думаю, что в наших школах обязательно нужно преподавать культурологический предмет "Религии мира", потому что в них учатся дети из разных семей и верований. Давайте будем говорить открыто: кто и из какой конфессии будет преподавать, в то направление и будет идти уклон. Ведь, как известно, "каждый кулик свое болото хвалит". И трудно найти такой баланс, когда это будет четко разделено. Уверен, что в первую очередь всем детям нужно внушать добрые нравственные ценности, чтобы они могли знать, что слово Божие, книги Библии содержат те истины, которые необходимы им для жизни. По моему глубокому убеждению, местом духовного воспитания детей должна стать семья, в которой отец и мать с раннего детства прививают нравственные ценности своим чадам. Если же мы возлагаем надежду на школу или другие учреждения, то мы запрограммированы на неудачу. Это показал исторический опыт церковноприходских школ в дореволюционной России, воспитавших поколение революционеров и атеистов.

– Какова Ваша позиция относительно возможности совместных молитв с христианами других конфессий?

– Как Вы видите, мы совершаем молитвы вместе со всеми, мы открыты к этому. Хотя по разным причинам Русская православная церковь отказывается совершать молитвы вместе с протестантами, считая нас несколько другими верующими, потому что мы не являемся частью Русской православной церкви. Мы же открыты к совместной молитве, к принятию друг друга со своими разностями и к диалогу, в котором не размывались бы наши конфессиональные берега. Были времена, когда всех верующих притесняли и сажали в тюрьмы. Вот в таких условиях и православные, и евангельские христиане молились вместе. Если говорить о христианах-баптистах, то мы исповедуем принцип "всеобщего священства", который позволяет нам молиться с другими христианскими конфессиями. Считаю более важным не то, с кем молиться, а то, Кому молиться.

23.03.08