В России с недвижимой собственностью и операциями с ней – бюрократическая беда. В полной мере на личном уровне это ощущаешь, когда нужно вышеозначенную собственность как-либо законно оформить. Особенно если ты де-факто ей и так владел, в ней жил и прочее... Оформление справок, документов, собирание и еще кучи непонятных бумаг занимает несколько месяцев и тратит вагон нервов. И чем значимее собственность – тем, естественно, больше с ней проблем.
Например, табличка на заборе или иной постройке "Является народным достоянием, охраняется законом" фактически почти всегда обозначает тотальную ветхость постройки и острую необходимость реставрации. Просто потому, что для того, чтобы "подлатать оградку", нужно заверить ворох бумаг, поставить несколько десятков печатей и собрать гору разрешительных документов. Естественно, ни одному нормальному человеку возиться со всем этим крайне не хочется. В том числе и чиновнику, который отвечает за "памятники народного достояния" в том или ином регионе. Так они и стоят в массе своей обветшалые, больше похожие на готовые декорации к фильму в жанре "постапокалипсис".
Проблема архитектурных памятников российской истории и культуры непосредственно касается и Русской церкви. Ведь многие из этих памятников – это храмы или хозяйственные постройки при храмах. И каждый раз, когда происходит столкновение интересов Церкви и государства, мы имеем как минимум скандал в публичном пространстве, как максимум – еще и разбирательства судебного характера. Не возьмусь давать каких-то однозначных оценок на тему "кто виноват и что делать?", а просто расскажу о нескольких примерах "плясок с конями" вокруг недвижимости и постараюсь объяснить, в чем заключаются основные проблемы для обеих сторон конфликта, то есть Церкви и государства.
Поле для повествования у меня имеется широкое, и прямо перед глазами: в отношении архитектурных памятников "православного толка" город Великий Новгород, да и Новгородская область в целом, ни много ни мало, а культурно-исторический центр России...
Начать стоит с Софийского (кафедрального) собора, который сейчас в "половинчатом пользовании". С одной стороны, это музей, который находится в ведении органов Росохранкультуры. Там проводятся экскурсии, и свою копейку органы с экскурсий имеют: иностранные туристические делегации в Новгороде – обычное дело. С другой стороны, собор Софии, Премудрости Божьей, является собственностью Новгородской епархии. Службы в храме ведутся регулярно. Но вот ведь странно: ремонт и реставрационные работы Софийского собора оплачивает исключительно епархия. Впрочем, службы идут, и то слава Богу. Ведь есть в Новгороде и не действующие или действующие "совсем не по назначению" церкви. Ниже приведу несколько самых ярких примеров.
Церковь св. Прокопия на Торгу – памятник архитектуры 16-го века (1529 год), внутренняя фресковая живопись того же периода. В настоящее время вход в часть помещений храма (верхний храм) замурован, и находящаяся там живопись недоступна даже для изучения и реставрации специалистов. В нижнем храме находится овощной склад.
Церковь Сретения Антониева монастыря – памятник архитектуры, постройка 16-го века на основе более ранней постройки 12-го века. Помещение переоборудовано под спортивный зал Новгородского государственного университета и по сей день используется в этом качестве. Под юрисдикцией Новгородского государственного университета находится весь комплекс построек Антониева монастыря. Нужно отдать должное преподавателям Гуманитарного института в составе НовГУ, который располагается в стенах и постройках монастыря. Несколько месяцев назад они начали сбор подписей под обращением к руководству НовГУ с тем, чтобы освободить архитектурный памятник от спортзала. Как минимум храм не будет использоваться не по назначению. Да и речь об открытии университетской часовни в Гуманитарном институте идет уже не первый год, как и о создании факультета теологии. Пока это только слова, но сам ход мысли университетской администрации и преподавательского состава обнадеживает.
Однако настоящей феерией является случай с церковью Покрова Божьей Матери в Новгородском кремле, памятником архитектуры федерального значения. В настоящее время в помещении располагается ресторан "Детинец". Здание разделено на два этажа. На верхнем находится бар, а на первом – туалеты. В алтарной части храма устроен слив для пищевых отходов.
Во втором по величине городе Новгородской области, Боровичах, уже несколько лет в вялотекущем режиме продолжается история с городским Домом культуры, который до 1930 года был Троицким собором. Городской Дом культуры помимо того, что служит кинотеатром, концертной площадкой, местом сбора нашей провинциальной интеллигенции, "оборудован дополнительно" и несколькими кафе.
Конечно, новые храмы по Новгородской области строятся и реставрируются старые (понятное дело, на деньги православных ктиторов). Но здесь возникает уже епархиальная проблема – недостаточное количество священников. В Новгородской епархии кадровый дефицит стоит достаточно остро. И тот же новгородский архиепископ Лев может, конечно, начать кампанию по "отвоевыванию православных храмов", но в итоге они будут большей частью пустовать. Тут же на эти "пустующие храмы" начнет "возбуждаться" "прогрессивная общественность". С вышеупомянутым Троицким собором, например, как объяснил мне один священник, проблема заключается в том, что, если его вернуть Церкви, реставрационных работ будет лет на десять, это раз, а тех, кто сейчас культурные мероприятия в нем устраивает, девать особо некуда, это два. Выселять провинциальную интеллигенцию на улицу как-то не очень красиво... Поэтому процесс возврата храмов епархии идет медленно, по мере появления новых священников и оформления всего бюрократического пакета документов. Недвижимость, оно и понятно.
Я не стремлюсь сейчас обвинять новгородские власти, которые часто идут навстречу епархии, потому что видят ненормальность сложившегося положения. Нужно понимать, что время, и еще раз время, решает все, и времени требуется много. Например, еще в 2007 году одним из замов новгородского губернатора (тогда еще М.М.Прусака) С.Ю.Фабричным была высказана необходимость более плотного и "задокументированного" сотрудничества с объединением российских реставраторов по вопросу восстановления церквей. Ситуация – сложная и многогранная. Проблемы есть и у власти, и у епархии. Ну а на выходе мы имеем то, что имеем: оскверненные в "лучших советских традициях" храмы 16-го века.
Но и удачные примеры решения вопроса церковной собственности в России уже есть. Когда, как говорится, "никто не в обиде". Это, скажем, Пермская епархия Русской православной церкви. Нужно понимать, что финансовое положение в Перми лучше, нежели в Новгородской епархии. Пермь – это юго-восток России, самые обеспеченные материально диоцезы РПЦ находятся именно там. Положение в Пермской епархии во многом обусловлено конструктивным диалогом между владыкой Пермским Иринархом и мэром Перми Игорем Шубиным. Последний относительно недавно был награжден церковным орденом святого князя Даниила за труды на благо возрождения России. Игорь Шубин сумел создать нормальные условия для решения имущественных вопросов между властями города и епархией. Показательна история с городской картинной галереей. Ранее это был Спасо-Преображенский кафедральный собор. Собор отдали епархии, но, чтобы не обижать "культурную общественность", галерею перенесли, устроив конкурс на проект здания галереи. В итоге епархия получила назад свою исконную недвижимость, Пермь – новое здание картинной галереи, пермяки же получили и новый храм, и новую галерею. Вообще, в Перми происходит методичное и достаточно быстрое возвращение собственности Церкви. Епископ Иринарх озвучивает списки объектов, которые ранее принадлежали Церкви, власти Перми создают условия для передачи этой собственности, чтобы впоследствии не выселить на улицу тех, кто ранее занимал церковные помещения.
Такое решение вопроса требует определенных, и весьма солидных, финансовых трат и определенных, очень крепких, внешних позиций епархии. Но существует распоряжение о возвращении государством церковной собственности, и собственность-то изначально была построена Церковью, на церковные пожертвования, для церковных же нужд. Процесс возврата недвижимости изначальному собственнику вполне нормален. И говорить в данном случае стоит не только про РПЦ, но и про иные конфессии. В советский период недвижимость изымалась не только у Православной церкви, но и у всех прочих религиозных общин. Хотя "православного имущества" было намного больше. Именно поэтому так часто и громко поднимается вопрос о церковной собственности, а не собственности, например, Союза мусульман России. Совершенно очевидно, что при нынешнем отношении к собственности вообще и к недвижимости, принадлежавшей религиозным общинам, в частности процесс передачи имущества законным владельцам затянется на несколько десятилетий. Как и говорилось выше, очень важным фактором является не только готовность и возможность государственной власти отдать, но и возможность Церкви в лице той или иной епархии принять и использовать.
Возвращаясь к Новгородской епархии, могу сказать, что перечисленные мной примеры использования храмов под что угодно – самые яркие, но не единственные. На сегодняшний день в городской черте Великого Новгорода всего семь (!) действующих храмов. И несколько десятков не действующих. Но если их сейчас всех разом вернуть епархии, они еще долгое время будут "крайне редко действующими", поскольку на все церкви не хватит священников. Но вот если епархия морально и материально готова вернуть себе в пользование некую недвижимость, то долг государства состоит в том, чтобы подготовить все условия для адекватного перевода этой недвижимости в церковное пользование и собственность. При этом крайне желательно, чтобы те, кто занимал помещение на момент передачи недвижимости назад во владение Церкви, не пострадали. Государство, таким образом, в глазах верующих, да и просто граждан безотносительно их вероисповедания, легитимизирует себя.
Выполнение всей системы действий на практике сегодня регламентируется 21-й и 22-й статьями закона "О свободе совести и вероисповедания", которые, в частности, гласят:
"В собственности религиозных организаций могут находиться здания, земельные участки, объекты производственного, социального, благотворительного, культурно-просветительского и иного назначения, предметы религиозного назначения, денежные средства и иное имущество, необходимое для обеспечения их деятельности, в том числе отнесенное к памятникам истории и культуры.
Передача религиозным организациям в пользование по функциональному назначению культовых зданий и сооружений с относящимися к ним земельными участками и иного имущества религиозного назначения, находящегося в государственной или муниципальной собственности, осуществляется безвозмездно".
Напомню, что закон был принят в 1997 году. И выполнение его долго и муторно, с проблемами и задержками, идет до сих пор. Решение имущественного вопроса, если это имущество принадлежало и передается назад Церкви или иной традиционной для России конфессии, – постоянный повод для общественной истерии. Помимо бюрократии нельзя скидывать со счетов и "прогрессивную общественность" с острой аллергией на традиционные религии и особенно на православие. Ряд людей в России сегодня действительно живет со стойким убеждением, что "чем хуже будет РПЦ, тем лучше будет России". Здесь я не берусь оценивать этот тезис как "правильный" или "неправильный", я лишь указываю на то, что он есть. И он довольно значим, поскольку превращает любую церковно-государственную операцию с недвижимостью в скандал.
Хотя возвращение недвижимости есть не что иное, как выполнение закона. Церковная собственность, которой владеет непонятно кто, и явно не Церковь, – это ущемление религиозных прав, а порой и оскорбление чувств верующих. Ничего ненормального в возвращении собственности нет. Ненормально как раз искусственное замедление этого процесса. Ненормально не когда некий музей снова становится храмом, которым и был до революции 1917 или до 30-х годов 20-го века, а когда некий храм таки продолжает оставаться музеем, пребывая в "мерзости запустения". У религиозных общин нечто отняли, перестроили, передали или перепродали другим людям, но от этого изначальное воровство церковного имущества воровством быть не перестало. И возврат ранее украденного – поступок, единственно возможный и естественный для государства.
Источник: Русский журнал
