Процесс рехристианизации в секуляризованном российском обществе

АНДРЕЕВА Лариса Анатольевна – доктор философских наук, ведущий научный сотрудник Центра цивилизационных и региональных исследований Института Африки РАН.

Понимание особенностей процесса рехристианизации посткоммунистической России требует определения понятий "секуляризация" и "дехристианизация" и уточнения специфики одноименных процессов в начале XX в. Историко-философский и культурологический термин "секуляризация" является продуктом западной мысли XIX столетия. Этот термин стал употребляться в историко-правовом контексте для описания процессов перехода лица или вещи из духовного состояния в светское. "Расколдовывание мира" являлось в западном мире в последней трети XIX в. одним из важнейших пунктов интеллектуального осмысления в естественных и социальных науках. Под секуляризацией стало пониматься ослабление ориентации индивидов, групп и всего общества на сверхъестественные инстанции и силы, что означало отказ от религиозного миропонимания. Это также означает, что традиционные религиозные ценности начали утрачивать доминирующие позиции в различных сферах общественной жизни и вытесняться новыми, светскими. Секуляризационный процесс не является линейным и протекает инвариантно в различных обществах. Для Европы он был обусловлен индустриальной революцией и связанными с ней изменениями в ментальных структурах (процесс рационализации). В России этот процесс начинается в XVIII в. в правление Петра Великого и неотделим от процессов модернизации общества.

Процесс дехристианизации может быть составной частью процесса секуляризации, т.е. являться следствием отказа человека на уровне сознания от ориентации на сверхъестественное. Однако дехристианизация не всегда является следствием секуляризации. Иногда она проявлялась в форме стихийного отпадения от церкви при сохранении сознательной ориентации на сверхъестественное. В России начала XX в. наблюдались обе эти тенденции.

Дехристианизация как отказ на уровне сознания от ориентации на сверхъестественное имела место вследствие распространения естественнонаучных знаний и научных идей, основанных на критическом мышлении. В силу неграмотности подавляющей части населения, в XIX в. она затронула лишь представителей образованных слоев. Русская разночинная интеллигенция (революционно-демократическая – В. Белинский, A. Герцен, Н. Огарев, Н. Чернышевский, Н. Добролюбов, Д. Писарев, народническая – П.Лавров, М. Бакунин, П. Ткачев, Н. Михайловский и социал-демократическая – B. Ульянов, Г. Плеханов, В. Засулич, А. Потресов, П. Аксельрод) явилась той средой, где ярко проявился этот тип дехристианизации, принявший форму атеистического мировоззрения.

В середине XIX в., на закате царствования Николая I, согласно статистике Священного Синода, стали фиксироваться факты массового религиозного индифферентизма. Процент "не бывших у исповеди "по нерадению" православных из года в год возрастал. В 1852 г. 9,1% православного мужского населения и 8% женского игнорировали выполнение этой важной религиозной обязанности (в эти цифры не включены зарегистрированные раскольники)" [1, с. 23]. Согласно переписи населения 1897 г., численность православных составляла 87,3 млн. человек, или 69,5% населения. Синод в отчете за 1902 г. констатировал: "Православный русский народ, по природе глубоко верующий, рассматривает все явления жизни не только семейной и общественной, но и государственной не иначе как в свете веры" [2, с. 23]. В то же время в 1916 г. Синод в определении N 676 признал, что началось массовое отпадение от веры.

Важнейшим этапом в этом процессе явится первая мировая война. На рубеже 1915-1916 гг. в донесениях и отчетах духовенства стали преобладать панические настроения. В подобном духе выдержана записка думского духовенства обер-прокурору Святейшего Синода А. Самарину: "Не только в образованных слоях, но и в сфере простого народа, искони бывшего верным началам Православия и церковности, замечается ныне охлаждение к Церкви, оскудение религиозного духа ... Авторитет духовных пастырей ... падает все больше и больше ... Народ все больше и больше удаляется от храма" [3, с. 3, 7].

А через год "народ глубоко верующий" с энтузиазмом воспримет идеологию, провозглашавшую религию "опиумом народа". Характерно, что дехристианизация произошла при массовой неграмотности населения, которая по переписи 1897 г. составляла 76%.

Февральская революция "легализовала" процесс дехристианизации. Крах самодержавия стал и крахом государственной религии, поскольку прежний социальный строй оказался нерасторжимо связан в народном сознании с Православием. Массовое отпадение от веры привело к тому, что образовавшийся вакуум был заполнен идеологией, являвшейся своеобразной формой квазирелигиозности со всеми внешними признаками религии, кроме веры в Бога. Успеху большевизма способствовал процесс дехристианизации, который у большинства населения не был связан с отказом от ориентации на сверхъестественное на уровне сознания, т. е не был следствием секуляризации [4].

Крушение Советского Союза привело к процессу рехристианизации в России. Для понимания этого процесса необходим анализ религиозного состава населения. В последнем десятилетии XX в. структура религиозного пространства России была представлена 15-20 религиозными направлениями, а в настоящее время 20-30 [5].

Сегодня перспективы процесса рехристианизации определяются двумя факторами: во-первых, религиозной самоидентификацией населения, во-вторых, уровнем религиозности (т.е. долей верующих в общем составе населения).

Религиозный состав населения в XX в. изучался только однажды – в ходе переписи населения 1937 г. Во Всесоюзной переписи населения 2002 г., несмотря на позицию Российской академии наук, отсутствовали вопросы о конфессиональной принадлежности, что привело к тому состоянию, когда официальные службы (Министерство юстиции, Госкомстат) не располагают сведениями об общей цифре верующих и религиозных направлений как по стране в целом, так и по отдельным регионам. В отсутствие статистики по религиозной принадлежности, критерием определения численности последователей того или иного религиозного направления могут служить, прежде всего, данные социологических опросов.

По данным социологических опросов и по количеству зарегистрированных религиозных организаций доминирующее положение в религиозном пространстве России занимает Православие в лице Русской православной церкви. По данным всероссийского социологического опроса, в 2004 г. в 14 субъектах РФ 76,1% от числа опрошенных отнесли себя к православным [5, с. 21]. По данным общероссийского опроса 2005 г., 79% респондентов отнесли себя к православным [6, с. 114]. Несколько иную картину дают опросы Левада-Центра и ВЦИОМа. В 2007 г., по их данным, 56-63% россиян назвали себя православными [7, 8].

Однако этот уровень православной самоидентификации россиян (56-63%) свидетельствует о том, что произошел крах самоидентификации ("советский человек"), что вызвало стихийный процесс поиска населением новой модели сознания и поведения – на основе религиозных ценностей. Можно однозначно говорить о складывании в общественном сознании "проправославного консенсуса", в основании которого лежит культурная и национальная самоидентификация. Понятия "русский" и "православный" в общественном сознании сближены. Именно этим объясняется тот феномен, что на основании опросов 2005 г. к православным отнесли себя 39% неверующих и 22% атеистов [6, с. 115].

Особенностью процесса рехристианизации в современной России является ситуация, когда понятие "православный" не является частью более общей категории "верующие" [6, с. 114]. Количество верующих значительно ниже тех, кто причисляет себя к православным. Так, в 2004 г. православных – 76,1% респондентов, при цифре верующих – 59,1% [5, с. 101], в 2005 г. соответственно 79% и 53% [17]. По уровню веры в Бога Россия "отстает" от "постхристианской" Европы. Например, в 2000 г. верующих в Европе насчитывалось 71% [6, с. 79].

Православие в идеологическом аспекте (как способ национально-культурной идентификации) востребовано общественным сознанием. Однако православие как религия – это религиозная вера. Уровень собственно религиозности определяется верой в религиозные догматы, которые являются фундаментом религиозного мировоззрения и которые воплощают трансцендентные ценности бытия.

В 2005 г. в загробную жизнь верили 31%, в воскресение мертвых – 15%, в ад – 36%, в рай – 39%, в ангелов – 37%, в дьявола – 38%, в сотворение мира Богом – 45% [6, с. 79]. По данным на 2004 г. не знают и не могут объяснить смысл символа веры 80,2% респондентов [5, с. 21-22].

Такой низкий уровень знания религиозных догматов свидетельствует о доминировании в сознании россиян нерелигиозной картины мировидения. Большинство сообразует свои поступки, опираясь на посюсторонние ценности. Опрос, проведенный Институтом Гэллапа в 2006 и 2007 гг., свидетельствует о почти тотальном принятии людьми ценностных установок, резко отвергаемых церковью: 53% поддерживают женщин, ставящих карьеру выше семьи, 80% – откладывание брака в пользу карьеры или учебы, 87% – использование противозачаточных средств, 77% – рождение ребенка вне брака как норму [9]. По совокупности этих показателей, Россия может считаться одной из наиболее секуляризированных европейских стран. Общество ориентировано на эффективность, на ощутимый результат, на успешность, ничего общего не имеющих с религиозной ориентацией человека. Важность Бога в жизни признали всего 16% от числа всех опрошенных и 29% от числа верующих (результаты опроса 2005 г.) [6, с. 82]. Религия как мировоззрение лишилась главной своей опоры – ощущения людьми (и как ни парадоксально – большинством верующих!) присутствия Бога в их жизни.

Вызывает размышления и такой показатель уровня религиозности как институциональная религиозность (посещение церкви, причащение, соблюдение постов и т.п.). По данным опроса 2004 г., раз в месяц храм посещало 7,7% респондентов [6, с. 101], 2005 г. – 11% [6, с. 83], 2007 г. – 4% [7]. При этом, в 2007 г. по сравнению с 2005 г. частота посещений россиянами богослужений снизилась на 4%, на 1-2% сократилось число тех, кто посещает службы несколько раз в год [7]. По критерию посещения церкви раз в месяц Россия находится на одном из последних мест в Европе и мире. По данным общеевропейского опроса 2000 г., данный показатель составляет 10%, при среднеевропейском уровне 31% [6, с. 82]. В 2007 г. 78% опрошенных заявили, что никогда не причащались (о регулярном причастии говорят 3%) [7]. По данным опроса 2005 г. никогда не молятся 45% респондентов, никогда не молятся 21% верующих [6, с. 83].

По ряду параметров российская религиозность находится еще на более низком уровне, чем в секулярной, "постхристианской" Европе. В 2007 г. о своем внерелигиозном или атеистическом восприятии высказались 30-33% опрошенных [8]. Если к этим цифрам прибавить еще приблизительно 15% респондентов, причисляющих себя к православным, но заявляющих о своем религиозном неверии, то приблизительно 50% респондентов являются либо атеистами, либо агностиками, т.е. людьми вне-религиозной ориентации.

Таким образом, православие является востребованным в общественном сознании, прежде всего, в идеологическом аспекте, однако, эта востребованность слабо связана собственно с религиозной верой, что является следствием секулярных процессов.

В таких условиях судьба рехристианизации во многом зависит от линии поведения Московского Патриархата и, прежде всего, от так называемой "политизации православия".

После крушения СССР власти новой России оказались в идеологическом вакууме, что и послужило предпосылкой поиска в православии базы для мировоззренческой легитимизации новых российских политических и экономических реалий, т.е. российская идентичность стала рассматриваться властями через призму конфессиональной православной идентичности. Этим объясняется государственная поддержка РПЦ и создание для нее привилегированного положения. В тексте преамбулы Федерального закона "О свободе совести и о религиозных объединениях" от 1997 г. указано на "особую роль" православия, что фактически является юридическим закреплением признания государством особого статуса РПЦ.

В этих условиях и сама Православная церковь стала постепенно "политизироваться", заявляя о желаемом для нее типе государственного и общественного устройства [10].

Несмотря на то, что Конституция РФ провозглашает мировоззренческий плюрализм, отчетливо проявляется тенденция одного конфессионального мировоззрения стать "единственно верным" и легитимным в государственном масштабе. В "Основах социальной концепции РПЦ" заявлена претензия на трактовку государственных законов с позиций религиозного мировоззрения, что размывает основной посыл правового государства – единство прав и обязанностей всех граждан, независимо от их социального статуса, вероисповедания и т.п. [И].

Отчетливо оформилась и другая тенденция – противопоставление православных конфессиональных ценностей правам и свободам человека, сформировавшимся в эпоху либерализма, что также нашло отражение в социальной концепции РПЦ и в принятой в 2006 г. Всемирным русским народным собором "Декларации о правах и достоинстве человека".

20 августа 2007 г. произошло событие, которое можно считать знаковым в тенденции "политизации православия". В Москве состоялись "соборные слушания" Всемирного русского народного собора, посвященные обсуждению "Русской доктрины". Вел слушания митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл, который выступил с высокой оценкой доктрины, заявив, что "русская доктрина это не идеология, а разумный, нормальный ход мыслей".

Программа была создана еще в 2005 г. по инициативе общественной организации – фонда "Русский предприниматель" и представляет собой проект "консервативных преобразований России". Статус ее обсуждения и поддержка митрополита Кирилла позволяют сделать вывод, что доктрина выражает позицию Московского патриархата. Основные тезисы доктрины в области социального устройства следующие: 1) необязательность и дискуссионность ряда юридических норм, таких как: принцип разделения властей, верховенств прав человека и т. д. 2) Россия не может считаться многоконфессиональной страной; 3) высшее руководство принадлежит первенствующей религии – православию; 4) в обязательные программы государственных и муниципальных школ должны быть введены предметы по изучению религии; 5) изменение сетки официальных праздников России с учетом православного календаря. И главный тезис – предусмотреть возможность перехода из режима светского государства в режим государства конфессионального.

Следует заметить, что авторы доктрины неадекватно оценивают реальный уровень религиозности россиян, считают, что с православием отождествляют себя 85% населения, автоматически ставят знак равенства между религиозной самоидентификацией и религиозной верой, игнорируя мусульман, буддистов, иудеев и другие конфессии.

Реакция на открытый призыв к установлению православного конфессионального государства незамедлительно поступила от представителей ислама – два заместителя Председателя Союза мусульман России муфтии Н. Аширов и М. Бибарсов. Они считают, что православный клерикализм – адекватный диагноз российскому обществу, что продвигаемая Всемирным русским народным собором идея "устранения прав человека как прав всех и каждого и возврат в эпоху феодально-сословного общества" [12].

Лидер общероссийской мусульманской организации "Аль-Хак" К. Каландаров считает, что "Русская доктрина" – документ очень опасный, направленный не только на подрыв многоконфессиональной основы российского государства, но и являющийся последним гвоздем в крышку гроба многонационального российского общества [13].

Таким образом, переход к православному конфессиональному государству однозначно неприемлем для представителей других конфессий. Очевидно, что для второй по значимости российской конфессии – ислама недопустим переход к дореволюционной модели "терпимой" конфессии, о чем в обращении от 20.07.2007 г. к патриарху Алексию II заявил сопредседатель Совета муфтиев России Н. Аширов: "Многие проблемы, с которыми сталкиваются граждане Российской Федерации, которых, как и в царской России, некоторые иерархи Русской православной церкви, считая иноверцами, пытаются лишить их гражданских прав. Словно они стремятся вернуть времена церковной инквизиции, когда иноверцев, в лучшем случае, всего лишь терпели" [14].

При слабости и размытости веры, торжестве материальных ценностей и целей, на которых основывают свои помыслы и поступки подавляющее количество россиян, православная клерикализация общества не встретит поддержки у большинства населения.

Выразителем взглядов секулярноориентированной части населения можно считать десять академиков РАН (в том числе двух Нобелевских лауреатов), обратившихся в 2007 г. с открытым письмом к Президенту РФ. Российские ученые выразили беспокойство "все возрастающей клерикализацией российского общества" и "вмешательством Русской Православной Церкви во все сферы жизни". Академиков поддержал глава комиссии Общественной палаты РФ по вопросам регионального развития и местного самоуправления В. Глазычев. "Я с уважением отношусь к Церкви, но у нас она отделена от государства. Бурное вмешательство Церкви во все государственные дела вместо того, чтобы заниматься приходскими делами, чрезмерно". Он призвал бороться с распространяющимся "ползучим клерикализмом" и "отстаивать позиции нормального, толерантного, но светского государства" [14].

Письмо академиков РАН вызвало бурную дискуссию. Оценки письма со стороны православной общественности колеблются в диапазоне от "нового тоталитаризма" (Наталья Нарочницкая) до сдержанного "навязывания материалистического понимания мира" (диакон Андрей Кураев). Письмо вызвало поддержку у представителей ислама. В обращении к руководству РПЦ сопредседатель Совета муфтиев России Н. Аширов солидаризировался с позицией академиков и В. Глазычева: "Как известно, разрушение единого государства начинается с малых нарушений основ его конституционных норм, а разрушение светскости государства – незаметным наступлением "церковников" на основы конституции, декларирующей его светский характер. Такая тенденция сегодня налицо во многих регионах страны".

Министр образования и науки А. Фурсенко в сдержанных выражениях поддержал письмо академиков, что вызвало всплеск негодования среди православной общественности. Широкий отклик письмо академиков вызвало в Интернете. В "Живом журнале" шел сбор подписей против клерикализма в обществе. Президент РФ 13 сентября 2007 г. отреагировал на письмо академиков, вполне однозначно выступив за светский характер государства и школы [15].

Следует заметить, что попытки насильственной клерикализации общества совершенно игнорируют факт социоэкономической модернизации, поскольку главным следствием ускоренной экономической модернизации и перехода к обществу постиндустриального типа (что декларирует само российское руководство) является трансформация принципов рационального мышления в определенные общие социальные и политические цели.

Попытка основать на православии государственную идеологию, положить его в основу национальной самоидентификации вряд ли осуществима. Государство с поликонфессиональным и полиэтническим составом населения, для того, чтобы быть стабильным и функционировать бесконфликтно, должно включать в свою идеологическую систему наднациональные и надконфессиональные элементы.

Попытки клерикализации, на мой взгляд, наносят вред самой Русской православной церкви, ставя ее в конфликтные отношения со значительной частью общества и угрожая успешности процесса рехристианизации. Перспективы рехристианизации связаны и определяются, прежде всего, РПЦ. Однако христианство представлено не только православием – в стране функционируют протестанты и католики. Это тем более важно, что происходит бурный рост численности протестантских общин (в 1992 г. – 510, в 2006 г. – больше 3000). Следует заметить, что по уровню религиозности протестанты значительно опережают православных. По данным социологических опросов, в свободное время склонны посещать общину 57,1% молодых протестантов, соответственно – 4% православных.

Приверженцев католицизма в России начитывается приблизительно одинаковое количество с протестантами – менее 1% населения. При этом, в сравнении с протестантами, они имеют в 10 раз меньшее количество зарегистрированных религиозных организаций (на конец 2006 г. – 251 [6, с. 110]). При этом в общественном мнении католицизм одна из наиболее приветствуемых христианских деноминаций. В 2005 г. очень хорошо и хорошо к католицизму относился 61% населения [7].

Деятельность Римско-Католической церкви в России сталкивается с антикатолическими настроениями, часто направляемыми РПЦ. При этом упор делается не столько на религиозном, сколько на культурно-историческом аспекте. В 2002 г. РПЦ выступила против учреждения в России четырех католических епархий. Министерство иностранных дел РФ обнародовало заявление по поводу учреждения епархий католической церкви в России, нарушив тем самым принцип нейтральности и невмешательства государства во внутренние дела религиозных объединений. Однако следует указать на то, в чем РПЦ и Ватикан сходятся – в неприятии западного секулярного общества. Митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл приветствовал избрание в 2005 г. папой Римским консерватора Й. Ратцингера. В чем действительно сталкиваются интересы РПЦ и Ватикана – в вопросах прозелитизма в Западной Украине и Белоруссии, где стремительно растет число униатов.

Представляется, что судьба процесса рехристианизации в России связана именно с судьбой РПЦ, которая осуществляет свою миссию в условиях секуляризированного и прагматически ориентированного российского общества, втянутого в процессы глобализации.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Русское православие: вехи истории. М., 1989.

2. Персиц М.М. Атеизм русского рабочего (1870-1905 гг.). М., 1965.

3. Записка думского духовенства, поданная в августе 1915 г. обер-прокурору Св. Синода А.Д. Самарину. Пг., 1916.

4. См. Лопаткин Р. Конфессиональный портрет России: к характеристике современной религиозной ситуации // www.religare.ru. 2003.

5. См. Синелина Ю.Ю. Изменение религиозности населения России: Православные и мусульмане. Суеверное поведение россиян. М., 2006.

6. См. Каариайнен К., Фурман Д.Е. Религиозность в России на рубеже XX-XXI столетий // Общественные науки и современность. 2007. N 1.

7. См. Коробов П. "Обоснование новых гонений на церковь" // Коммерсант. 2007. 9 августа.

8. Павликова О. Религия на дому // Газета. 2007. 9 августа.

9. См. Смысл. 2007. 1-31 августа.

10. См. подробнее: Тощенко Ж.Т. Теократия: фантом или реальность. М., 2007.

11. См. подробнее: Мчедлов М.П. Религиоведческие очерки. М., 2005.

12. Цит. по: Минин С. Когда в товарищах согласья нет // НГ-Религия. 2007. 5 сентября.

13. www.portal-credo.ru/site/print.php?act=authority&id=882

14. www.regions/ru/news/2087447/print/

15. Цит. по: Минин С. Президент высказался, вопрос закрыт? // НГ-Религия. 2007. 19 сентября.

16. Элбакян Е.С., Медведко С.В. Интеллигенция и молодежь в контексте российской цивилизации. М., 2000.