Хиландарский типикон как церковно-юридический документ

I

Хиландар, Сербская Царская Лавра и монастырь всех сербских королей и царей, был построен родоначальником дома Неманичей, великим жупаном Стефаном Неманей, как ясно свидетельствует об этом хрисовул, данный им самим этому монастырю: "Изыдох из отечества своего в Святую Гору, и найдя монастырь некогда званый Хиландар, Введения Святой и Преславной Богородицы, где не осталось камня на камне, но совсем развален. И потрудившись старость свою, с помощью сына своего Великого Жупана Стефана, сподобил мне Владыка мой быть ему ктитор..."[1]. В документах этот монастырь в качестве греческой обители первый раз упоминается в 1076 году[2]. По преданию, Хиландар был построен в 985 году ктитором Георгием Хиландариосом, по имени которого монастырь и получил свое название. До восстановления его Стефаном он подвергался многим нападениями со стороны арабов и морских разбойников, так что к концу XII века представлял собой одни лишь развалины. Последний раз в рукописных документах Хиландар упоминается в протатском акте 1169 года, после чего его след теряется [3].

Новое восстановление Хиландара начинается в конце XII века и связано с именами свв. Симеона и Саввы Сербских.

Византийское монашество достигло вершины своего развития в середине X века, причем столь широкому распространению монашества способствовало покровительство византийских императоров. Движимые религиозным чувством, византийцы стремились строить как можно больше монастырей и жертвовать для них большие имения, одаривая обители разного рода привилегиями.

Основание новых монастырей вплоть до IV Вселенского собора в Халкидоне (451 г.) не было юридически отрегулировано, ни со стороны Церкви, ни со стороны государства. Разрешение о построении не зависело от законной церковной организации, а являлось правом каждого человека, который в зависимости от своих финансовых возможностей мог строить монастырь по своему проекту. Согласно правилам IV Вселенского Собора строительство новых монастырей строго зависело от разрешения правящего архиерея, причем вновь основанный монастырь оставался под его юрисдикцией. Только таким образом, т. е. после получения благословения, монастырь законно получал юридический статус в рамках церковной организации. Римское государственное законодательство во время царя Юстиниана санкционировало четвертое правило Халкидонского собора, касающееся основания монастырей, и приняло новые законы по этому предмету[4].

Установление определенных норм церковного и государственного законодательства, которыми было определено отношение монастырей к Церкви и государству, не нарушало свободы монастырей, которой они обладали. Вплоть до середины Средневековья монастыри продолжали обладать автономными правами, Церковь же имела лишь функцию надзора над ними.

В период с X по XII вв. большинство монастырей теряет свою самостоятельность и переходит в собственность представителей церковных и государственных властей и даже частных лиц. Появляются царские, патриаршие, епископские обители и монастыри, которые стали принадлежать отдельным лицам. Патриаршие и епископские монастыри в административном положении были зависимы от своих церковных органов и одновременно облагались налогами[5]. Царские монастыри не подлежали налоговым взысканиям, в административном положении обладали полными автономными правами.

Наличие института ктиторов и ктиторских прав в средневизантийской эпохе привлекло внимание многих исследователей. В своих работах Сергий Троицкий пришел к выводу, что под ктиторами подразумевались только основатели отдельных церковных учреждений, и поэтому их права ограничивались лишь правами основателя[6]. По определению того же исследователя: "ктиторские права – это собрание прав и обязанностей владельца имущества, которое предназначено для пользования Церкви"[7]. По способу приобретения ктиторские права разделяются на: оригинерные и дериватные[8]. Получение оригинерных прав осуществляется: 1) путем основания ктиторского учреждения; 2) путем восстановления и 3) с помощью привилегии[9].

В отличие от оригинерных прав дериватные ктиторские права приобретались посредством передачи их одним ктитором другому, наследованием, путем дарения или обмена. Ктитор, основавший церковное учреждение, с полным правом назывался первым ктитором, а все остальные, которые приходили после него, "второй" либо "новый" ктитор. Права и обязанности ктитора по отношению к зависевшему от него монастырю распространялись, главным образом, на внешние дела; на внутренние он имел самое ограниченное влияние. Законные права, которыми ктитор мог пользоваться, обычно разделяются на четыре группы: статусные, административные, имущественные и ритуальные. Эти последние, по мнению С. Троицкого, представляют собой главную часть ктиторских прав и в основном состоят из указывания чести ктитору, например, относительно похорон в храме, ежедневного молитвенного помина, портрет ктитора в церкви и видное место при совершении церковной литии.

Ктиторские права монастыря Хиландаря передавались по наследству[10]. В истории сербского монастыря сложилась традиция, по которой права ктитора принадлежали только преемнику Немани на сербском престоле. С изменением ситуации на престоле приобретались или терялись ктиторские права в Хиландаре. Имя предыдущего ктитора не забывалось, он имел право на помин; в случае, если он терял королевскую корону, то сразу лишался и ктиторских прав.

Каждый ктитор, строя свой монастырь, старался сделать его более богатым и независимым, однако не все монастыри могли иметь свои особые права. Утверждение монастырских привилегий, данных ктитором, и получение особого юридического статуса зависело не только от ктитора, но и от императорского хрисовула, т. е. самого императора. В отличие от царских монастырей, которые, будучи основаны царями, являлись вполне независимыми и самоуправными, остальные для получения каких-то выгод должны были обращаться к императору. Следовательно, "единственный способ для закрепления недвижимости в неотъемлемое владение, полного или частичного освобождения от налогов и получения независимости был императорский хрисовул"[11].

Как видно из Хиландарского устава, св. Савва очень ревностно отстаивал самобытность своей Лавры. По императорскому хрисовулу Хиландар получил статус самоуправляемого монастыря, а свв. Симеон и Савва закрепили свое юридическое право на монастырь. В знак согласия император вручил преподобному Савве игуменский жезл, на котором по-славянски была вырезана надпись "Сей жезл даровал Царь Алексей Комнин Святому Сербскому Савве в знак царской власти поставлять игумена самовластно, лета от Христа 1181"[12].

Благодаря грамотам сербских царей и королей Хиландар через некоторое время стал одним из первых известных святогорских монастырей. Вторым его ктитором был король Стефан Милутин (1275-1320), который построил новую величественную церковь на месте первой. Но самым благоприятным периодом для сербской обители было время правления царя Стефана Душана (1331-1355), когда вся Святая гора входила в состав Сербского царства. Сам царь прожил в Хиландаре около четырех месяцев, укрепив все владения монастыря хрисовулами и даровал ему многие земли в Македонии. Душан поднял Хиландар на самой высокий уровень за всю его средневековую историю.

После смерти своего отца Савва принял управление Хиландаром, стараясь сделать его поистине центром духовной жизни и поставить его наравне с первыми святогорскими монастырями. Для устроения иноческой жизни св. Савва написал Хиландарский устав, в основу которого лег Евергетидский устав известного Константинопольского монастыря.

II

Учреждение обители τής θεοτοκν τής Εύεργέτιδος (Благодетельницы), построенной недалеко от стен Константинополя, произошло в 1048 году, благодаря усилиям монаха Павла. Однако об устроении монашеской и богослужебной жизни позаботился второй игумен – Тимофей, который был автором Евергетидского типикона. Его авторство подтверждается заглавием ктиторской части устава, где четко упоминается: "Хипотипосис переданный от Тимофея", – а также в третьей главе, где автор говорит о себе от первого лица.

Науке известно, что только небольшое число средневековых греческих монастырских уставов сохранилось в полном составе, включающем как дисциплинарную, так и синаксарную часть. Одним из таких редких, полностью сохранившихся памятников, является Евергетидский устав[13]. Евергетидский типикон содержит полный церковный устав с правилами, определяющими все стороны монашеской жизни, и подробное изложение служб на каждый день года, т. е. по Синаксарю и Триодям Постной и Цветной.

Ктиторская часть ЕТ состоит из 43 глав. Во вступительной части (гл. 1-3), даются сведения о положении монастыря, его ктиторах, об основании и расположении монастырского комплекса. Далее помещены предписания, определяющие устроение монастырской жизни: совершение молитв и служб суточного круга, избрание на должность игумена и эконома, затем правила, касающиеся трапезы в посты и в обычные дни, положения о правах и обязанностях монахов (4-34). В конце устава излагается характерное для средневековых уставов предписание о чтении типикона в начале каждого месяца. Сам типикон заканчивается постановлениями, касающимися монастырской больницы (40-43).

А.А. Дмитриевский замечает, что последняя статья ктиторской части списка 788 появилась позже и не входила в первоначальный текст. Новая, дополнительная статья, предписывающая праздновать память второго игумена Тимофея вместе с первым, преподобным Павлом, в один день 16 апреля, а также окончательная обработка данного списка была сделана ближайшим преемником иг. Тимофея.

Устав определяет юридическое положение монастыря. Он является вполне независимым и свободным от всякой власти. Не подлежит управлению ни царскому, ни церковному. Его надзирает только Всехвальная Богородица Благодетельница, молитвами приснопамятного основателя его и заботами игумена. Независимость Евергетидского монастыря была обеспечена императорским хрисовулом, единственным документом, который в это время мог определить юридическую независимость монастыря[14]. Независимость монастыря Тимофей утверждает, ссылаясь на императорские хрисовулы: "...каждый, дерзнувший завоевать монастырь, наступает на кресты славных царей, которые оны своим Боголюбовым решением заложили в свои хрисовулы, давая свободу монастырю" (гл XII).

Богослужебная часть Евергетидского типикона во многих случаях последовательно совпадает с Типиконом Великой Церкви, различными уставами студийской богослужебной традиции и уставами, отражающими литургическую традицию монастырей в Малой Азии.

Наличие в Евергетидском синаксаре элементов кафедрального Константинопольского богослужения первый заметил А. А. Дмитриевский[15]. Обратив внимание на наличие двух упоминаний о богослужебной практике Великой Церкви в конце "Глав о праздновании Благовещения" и сравнив литургические нормы, содержавшиеся в Евергетидском синаксаре, с литургическим нормами, содержавшимися в Патмоском списке Типикона Великой церкви, А. А. Дмитриевский сделал вывод о зависимости ЕТ от ТВЦ[16].

Помимо устава Великой Церкви составитель ЕТ обращался и к типикону известного студийского монастыря, которого придерживались и многие другие византийские монастыри[17].

Существенной особенностью богослужебной традиции Евергетидского монастыря стало наличие в ней фрагментов, совпадающих с богослужебными элементами палестинского происхождения[18].

Таким образом, отмеченные особенности Евергетидской литургической практики представляли собой свод правил разного рода типиконов, т. е. отражали совсем новую богослужебную практику, характерным признаком которой являлась компиляция богослужебных обрядов разных регионов империи.

Упоминание синаксаря Евергетидского типикона о двух датах памяти преподобного Лазаря Галисийскаго (7 ноября – память его кончины и 17 – перенесение его мощей[19]), дало исследователям повод сделать предположение о том, что начало этой компилятивной литургической традиции было положено в монастыре Христова Воскресения на горе Галисии. Сопоставление ЕТ с житием преподобного Лазаря Галесийского, в котором помимо описания его жизни помещались богослужебные и дисциплинарные предписания об устроении монашеской жизни, показало очень близкое совпадение.

Монастырь Воскресения Христова на горе Галесии был основан иноком Лазарем при содействии императора Константина Мономаха. С первых же лет своего существования Галисийская обитель сделалась одной из самых значительных в Византии. Высокий авторитет, которым она пользовалась, способствовал тому, что уставные предписания преподобного Лазаря был заимствованы многими другими монастырями империи. Результаты исследований показали, что несохранившийся Диатипосис Лазаря Галесийского (регламентирующий богослужебную и дисциплинарную стороны жизни монастыря) был использован в процессе составления ЕТ.

Как в Евергетидском, так и в Хиландарском типиконе отразилась богослужебная практика, которая создавалась в течение нескольких веков длительного развития устава. При составлении нового устава, как уже было отмечено, в качестве образца обычно использовался уже сложившийся и принятый ранее вариант типикона. Степень самостоятельности нового устава в первую очередь зависела от воли его составителя. ХТ как раз является одним из типиконов, создававшихся по этой схеме, поскольку, как уже мы отметили, представляет собой переработку и адаптацию ЕТ. Определенная степень его самостоятельности проявляется благодаря дополнениям, изменениям и, прежде всего, авторскому замыслу св. Саввы.

На основании исследований Ватрослава Ягича можно увидеть, что 28 глав ХТ полностью соответствуют греческому источнику (4, 5, 6, 8, 7, 11, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 29, 31, 32, 33, 34, 36, 37, 38, 39, 40, 41 и 43). Хотя и Хиландарский и Евергетидский типикон совпадают по своему объему (включают в себя 43 главы), они отличаются порядком нумерации. Св. Савва в определенных местах пропускал содержание некоторых глав и иногда по-другому организовывал уже имеющийся материал. Например: шестую главу Хиландарскго типикона (О чине девятого часа, панихиде, полунощнице и об утрене) составляют текст шестой и первой половины седьмой главы ЕТ; седьмая глава (О душеспасительном исповедании) включает вторую часть седьмой и первое предложение восьмой главы ЕТ.

Через сопоставление содержания ЕТ и ХТ можно прийти к выводу, что Саввиными оригинальными дополнениями являются следующие главы: XV – Об поставлении экклесиарха ; XVI – Поучение братии о воздавании чести игумену; XXVII – Как надо выдавать одежду и обувь; XXVIII – О том, как надо наказывать не встающих на церковную службу; 42 – К карейской келии святого отца Саввы.

Из греческого в сербский типикон не были взяты главы, связанные с скевофилаком (охранителем ризницы), дохиярами (казначеями) и предписания, касающиеся посещения монастыря женщинами, составляющие 39 главу ЕТ.

Помимо глав, которые являются самостоятельной работой св. Саввы, в составе ХТ существует и несколько глав, в которых встречаются отличные явления по сравнению к ЕТ. Речь идет о дополнениях к уже существующей модели и о некотрых ее адаптациях. Такого содержания следующие главы: I – Введение; II – О том, как преподобный отец наш Симеон и смиренный Савва унаследовали этот святой монастырь; III – О временной смерти преподобного отца Симеона-монаха; VII – О душеспасительном исповедании; X – О святом Великом посте и о двух малых постах: святых апостолов и Рождественском; XII – О свободе монастыря; XIII – О поставлении игумена: как подобает поставлять игумена; XIV – Как подобает поставлять эконома; XXXV – Как подобает петь панихиды по ктиторам.

Содержание Хиландарского устава довольно интересно. По содержанию условно он подразделяется на три части: введение, пролог и заключительную часть. Заглавие типикона свидетельствует о том, что первое письменное изложение ХТ принадлежит самому ктитору Хиландарского монастыря преподобному Савве Сербскому: "Письменный устав жизни в монастыре Пресвятой Богородицы Наставницы – Хиландаре, который я, грешный и смиренный монах Савва, передал вам возлюбленные о Господе чада и братия"[20].

Во введении, которое составляет целую первую главу типикона, св. Савва излагает нравственно-поучительные наставления для своих монахов. Большая часть введения является его самостоятельной работой, только в некоторых местах можно найти соответствие с ЕТ.

Отличительной чертой первой главы является то, что при ее составлении св. Савва неоднократно обращается к текстам Священного Писания. Свое мнение о значении монашества и о духовных качествах, которыми должны обладать монахи, он выражает не собственными словами, а ссылается на фрагменты Библии, желая таким образом придать тексту значительность и глубину. Если проанализировать все использованные им библейские цитат, то можно заметить, что в большинстве преобладают тексты из посланий апостолов Иакова и Иоанна. Характерно также наличие в тексте слов Спасителя, в частности, когда речь идет о серьезных и важных правилах для монахов. Вступительную часть заканчивает словами, которые подтверждают его участие в составлении ХТ: "...поминая в ваших преподобнических молитвах в Бозе почившего отца нашего и наставника Симеона-монаха, не забывая и о моем недостоинстве"[21].

Во II и III главах рассказывается краткая история об основании монастыря и его ктиторе, святом отце Симеоне. Здесь св. Савва решил не следовать древней традиции составителей уставов, которая обычно выражалась в изложении подробного жития ктитора в начале типикона, а ограничился введением кратких исторических сведений о восстановлении Хиландаря и упоминанием о смерти св. Симеона, из чего становится ясным, что типикон написан после 1200 года.

Здесь автор показал себя настоящим мастером. Ему удалось остаться в рамках традиции древнего источника, однако при этом он проявил авторскую независимость. Говоря несколько раз о себе от первого лица в данном разделе, как например: "Возжелав найти для вас место спасения, он вымолил у царя эту пустынь и взял меня, грешного, из Ватопеда..."; "Поселившись здесь и оставшись на некоторое время со мной..."[22]; "...завещав мне этот монастырь"; "Меня постигла большая..."[23], – он подтверждает свое авторство.

Последняя часть третьей главы содержит введение в последовательное изложение правил самого типикона.

Кроме того, интерес для нас представляет текст X главы, в которой говорится о больших и малых постах. В нее входит перевод и адаптация соответствующей главы ЕТ. Однако при этом некоторые места из греческого источника пропущены, например, место, где излагаются особенности, связанные с празднованием памяти святого великомученика Феодора Тирона, затем указания, как употреблять рыбу во время святой Четиредесятницы и на праздник Благовещения. В текст также внесены новые уточнения, касающиеся правил соблюдения поста св. Апостолов (где в среду и пятницу запрещается вкушать пищу с маслом, пить вино и употреблять рыбу в воскресенье).

С другой стороны, из ЕТ небыли заимствованы те предписания, которые запрещали во время поста святых Апостолов вкушать рыбу, приносимую в монастырь мирянами. Составитель ЕТ опасался принимать рыбу, поскольку в такое жаркое время года она могла испортиться. В Хиландарском монастыре ситуация совсем другая. Там не существовало таких обычаев. О питании хиландарских подвижников заботились сами монахи, и поэтому не было опасности отравиться рыбой[24]. Это все ясно указывает на то, что св. Савва устраивал монашескую жизнь согласно жизненным условиям монастыря Хиландар.

Изменения в тексте, взятом из ЕТ, замечаются и в XII и XIII главах. С юридической точки зрения, эти главы имеют большое значение, поскольку говорят о статусе монастыря и правилах избрания игумена. Согласно ХТ, монастырь Хиландар является независимым от всех святогорских, а также и от царских и церковных властей. Он находится исключительно под "покровительством Святой Богородицы, ее основателя Симеона и игумена, который им управляет"[25]. Для подтверждения этого автор ссылается на хрисовулы блаженнейших царей, т. е. на соответствующий юридический документ, которым обеспечивается и гарантируется автономия монастыря. Здесь имеется в виду хрисовул царя Алексея III 1198 г. и его золотой сигилий 1199 г.

В случае изменений уставных предписаний и нарушений монастырской свободы св. Савва использует указания из ЕТ. Однако внимание привлекает один запрет, строгость и категоричность которого необычны для такого рода памятников. Помимо запрещения судом Христовым, Богородичным, судом 318 святых отцов, Иудиным проклятием (частично под влиянием ЕТ, частично самостоятельно) существует особое запрещение со стороны самого составителя: св. Савва от своего имени провозглашает три раза несчастным и проклятым каждого, кто нарушит монастырский порядок и монастырскую свободу.

Описание процедуры избрания монастырского наместника – игумена, о чем говорится в XIII главе, находится в предписаниях об автономии монастыря. Первая часть избрания полностью отличается от соответствующей главы в ЕТ. Как замечает Д. Богданович, св. Савва излагает собственную концепцию выбора и поставления игумена[26]. Решение принимает монастырский собор с символическими присутствием царской власти (в виде наличия посоха, т. е. императорского жезла в монастыре). Этот интересный способ избрания игумена в XIII главе своего устава объясняет сам св. Савва.

Чтобы избежать денежных расходов, говорит он, на поездки в Константинополь для поставления игуменов, он попросил благоверных царей отдать ему императорский жезл, который будет символически изображать царское присутствие при избрании игумена в Хиландаре[27]. Однако трудно согласиться с тем, что св. Савва в действительности решился на такой шаг только по финансовым причинам. Скорее всего, таким образом он хотел получить самую высокую степень автономии для своего монастыря.

Далее в уставе излагается порядок избрания нового игумена: после кончины последнего избирательный собор, состоящий из эконома, еклесиарха и двенадцати старших монахов, решает вопрос о выборе наместника. Устав также говорит о качествах, которыми должен обладать потенциальный кандидат на место игумена. Это должен быть монах, который имеет дерзость сказать: "Придите дети, и послушайте меня, и страху Господню научу вас"[28]. Описание и церемониал поставления новоизбранного игумена совпадает с предписаниями Евергетидского типикона.

Согласно исследованиям Филарета Гранича, порядок избрания игуменов в Хиландаре отличался от порядка избрания игуменов в греческих автономных монастырях в X – XII вв. Как уже было отмечено, в сербском монастыре игумена выбирали, а не назначали власти. Кроме того, исключением является и то, что сам выбор проходил в храме[29].

Если обратить внимание на предписания ЕТ, касающиеся выбора игумена, то сразу можно заметить интересную ситуацию. Его составитель Тимофей колебался относительно избрания игумена. Он первоначально отдавал предпочтение наличию двух игуменов в монастыре – одного затворника, т. е. клаузури (έγκλειστος), и одного свободного. В отличие от затворника свободный игумен имел право выходить из монастыря и заниматься монастырскими вопросами. В случае смерти затворника его преемником назначался свободный игумен, причем на место свободного избирался новый. Такой порядок затем Тимофей изменил, приняв решение поставлять только одного игумена, с правом выхода из монастыря только по приглашению царя, патриарха или в случае опасности нападения врагов на монастырь[30].

Глава XVI в целом состоит из ряда предписаний, связанных с избранием игумена. Что касается выбора, св. Савва выступает за соблюдение единодушия и единогласия, будучи очень жестко настроен против любых недоразумений по этому поводу. В. Ягич обнаружил сходство данной главы ХТ с XIV главой ЕТ. Посредством сопоставления текстов он заметил определенную степень индивидуальной работы св. Саввы над этой главой устава, особенно в ее конце[31].

Большая часть содержания XXVII главы ("Как надо выдавать одежду и обувь") является самостоятельной работой св. Саввы. Здесь он пишет, по поводу выдачи одежды для монахов, что сначала принял решение выдавать братии шитые рясы. Поскольку это вызывало зависть и недоумение среди братии, он отменил это правило и ввел в устав предписание, согласно которому каждый монах в конце года получал определенную сумму денег на покупку облачения. Кроме того, в рамках этого правила он обращает внимание на должности и привилегии церковников.

Данная глава только частично показывает сходство с содержанием XXV главы ЕТ. Однако греческий текст здесь выглядит гораздо проще, и в нем отсутствуют те подробные предписания, которые мы находим в составе ХТ[32]. Родственность начальной части этого правила ХТ замечается в содержании одного греческого типикона. Речь идет об уставных предписаниях монастыря 'Ηλιου Βωμων[33]. Похожие предписания, касающиеся монашеской одежды и обуви, также находятся и в правилах Студийско-Алексеевского устава Син. 330, л. 238[34].

Расхождение с греческим источником можно заметить и в XXXV главе. Здесь речь идет о совершении панихиды по ктитору монастыря. ЕТ предписывал служить панихиду своим ктиторам, Тимофею и Павлу. Поскольку ктитором Хиландаря явился Стефан Неманя, то естественно, что в данном правиле ХТ указывает совершать панихиду по нему. Помимо этого, ХТ предписывает совершать панихиду не только по ктитору, но и по монахине Анастасии, бывшей его жене. Данное предписание о совершении ктиторских панихид являлось характерным признаком для многих средневековых уставов. Так устав Син. 330 тоже содержит правило, которое указывает на ее совершение. В отличие от составителя ХТ, который назначает панихиды по своим предшественникам, ктитор Студийско-Алексеевского устава завещает совершать панихиду по себе[35].

Первой главой ХТ, которая представляет собой самостоятельную работу св. Саввы и не имеет ни прямого, ни косвенного отношения к ЕТ, является XV глава, в которой говорится об избрании на должность экклесиарха, третьей ступени в хиландарской иерархии (после игумена и эконома). В ней св. Савва предписывает, что экклесиарх должен заботиться о совершении богослужения и панихиды, чтении помянников по усопшим, о чистоте и порядке в храме и т. д. Св. Савва посвятил отдельную главу описанию должностных обязанностей экклесиарха (как и двух предыдущих: игумена и эконома), за основу взяв греческий текст и затем его дополнив.

Глава XXVIII, также его оригинальный текст, посвящена правилам наказания монахов, которые не посещают богослужение. Тридцать больших поклонов перед игуменом и всей братии в центре трапезной было первым наказанием. Если проступок повторялся, то в епитимье увеличивалось количество поклонов. Последней мерой наказания для пропускающих богослужения было исключение из числа братии. Эта глава также содержит предписание, на основании которого монах мог отказаться от послушания, назначенного экклесиархом, исключительно по причине болезни.

42 глава посвящена карейской келии. В ней св. Савва сначала пишет о причинах, по которым он решил ее построить. Далее он обращает внимание на ее юридическое положение, решая вопросы, касающиеся ее отношения к Хиландарю как покровительствующему монастырю. Одним из интересных предписаний этой главы является правило, которое запрещает неграмотному монаху подвизаться в келье и заниматься любым видом торговли.

Хиландарский типикон заканчивается повторением своеобразного предписания ЕТ о чтении устава в начале каждого месяца во время трапезы и в день поминовения ктиторов (43 глава)[36]. Однако данное правило о чтении устава не являлось характерным только для Евергетидского монастыря и зависящих от него монастырей. Подобные указания встречаются и в составе других византийских типиконов. Так, например, Diatiposis св. Афанасия Афонского читался всегда публично в кругу братии. Типикон монастыря τοων 'Ηλιου Βωμων определяет читать весь устав на трапезе шесть раз в году и в день смерти ктитора[37]. Ежегодное чтение дисциплинарных правил налагал и устав Мессинского монастыря Спасителя[38].

Вся богослужебная часть Хиландарского устава ограничивается всего лишь несколькими главами, например: 4 – О пении первого часа и о молитвах. После окончания утреней службы и первого часа братия идет в кельи и совершает установленную службу; 5 – О святой Литургии; 6 – О чине девятого часа, панихиде, полунощнице и об утрене. Эти предписания явились переводом соответствующих глав ЕТ.

В заключительных строках данного исследования дисциплинарной части ХТ мне представляется необходимым отметить следующее: вышеприведенные факты ясно показывают нам, что именно Евергетидский устав был введен в Хиландарский монастырь святым Саввой, сделавшим перевод Хиландарского устава.

Создавая типикон, св. Савва сам переводил греческий источник, сокращал его содержание и делал дополнения по своему усмотрению. Результаты текстологического исследования ясно показали, что его устав не просто перевод с греческого языка, а памятник письменности, содержащий дополнительные тексты, которые отсутствуют в ЕТ. Подвижник довольно свободно обращался с переводом Евергетидского типикона, на свой выбор то исключая из него отдельные части, то пополняя их своими собственными дополнениями. Получение Хиландарским монастырем статуса царского позволило св. Савве внести в Хиландарский типикон новые предписания, вызванные условиями святогорского образа жизни.

[1] Хиландарский хрисовул, написанный святым Симеоном и Саввой в 1198 году, являлся одним из древнейших памятников сербской письмености. Его подлинник хранился в Белградской народной библиотеке вплоть до Второй мировой войны, когда при бомбардировке Белграда он был уничтожен. Однако этот хрисовул напечатан у Аврамовича в его труде "Описание древностей Сербских на Св. Афонской Горе". Белград, 1847. С. 16-18. Хрисовул описывает обстоятельства, при которых свв. Симеон и Савва строили монастырь.

[2] Спасович Станими, проф. Лист Српске Православне епархије канадске. – 1995, № 5. – С. 19.

[3] Там же.

[4] Гранич Ф. Акт оснивања манастира у грчким областима позноримског царства у V и VI в. Гласник скопског научог друштва. – Београд, 1930. – С. 7-8.

[5] Скабаланович М. Византийское государство и церковь в XI веке. СПб, 1884. С. 434.

[6] Троицки С. Ктиторское право у Византији и неманичкој Србији. Глас СКА. Београд, 1935. С. 84.

[7] Там же. – С. 81.

[8] Там же. – С. 94

[9] Там же.

[10] Стојановић Љ. Стари српски записи и натписи. III. Београд, 1905. С. 70-71.

[11] Пентковский А. М. Ктиторские типиконы и богослужебные синаксари // Богословские труды, №38. – Москва, 2003. – С. 332.

[12] Actes de Chilandar 8-15. Глас СКА XCII 101-109.

[13] Рукопись находится в афинской Национальной библиотеке под сигнатурой 788; Афинскую рукопись опубликовал А. А. Дмитриевский под названием "Описание литургических рукописей, хранящихся в библиотеках Православного Востока" (Киев, 1895. Т. I. Τυπικά. Ч. I. Памятники патриарших уставов и ктиторские монастырские типиконы, С. 256-655). Данная рукопись является не оригинальным источником, а позднейшей переработкой и относится к первой половине XII века.

[14] Guatier, Le Typikon de la Théotokos Évergétis, P. 45: 544-547; 47: 563-564, Цит. по: Петнковский А. М. Ктиторские типиконы и богослужебные синаксари // Богословские труды, № 38. – Москва, 2003. – С. 330.

[15] Дмитриевский А. А. Описание литургических рукописей, Т. I. Ч. I. Киев, 1895. С. XXXIII-LIII.

[16] Дмитриевский А. А. Описание литургических рукописей Т. I. C. XXXIII-LIII. Цит. по: Пентковский А. М. Ктиторские типиконы и богослужебные синаксари. Богословские труды, № 38. – Москва, 2003. – С. 322.

[17] Пентковский А. М. ТИПИКОН Патриарха Алексея Студита в Византии и на Руси. – Москва, 2001. – С. 109-114.

[18] Пентковский А. М, Йовчева М. Праздничные и воскресные блажены в византийском и славянском богослужении VIII – XIII вв. Paleobulgarica. – София, 2001, T 25. – С. 42-49.

[19] Спасский С. Полный месяцеслов востока. Т I. – Владимир, 1901. – С. 161.

[20] СВЕТИ САВВА – Сабрана дела /Хиландарски устав/ Београд, 2005. – С. 101. (Далее Хиландарский устав).

[21] Хиландарский устав. I глава. – С. 106.

[22] Там же. – С. 106.

[23] Там же. – С. 107.

[24] Јагић В. Типик хиландарски и његов грчки извор. – С. 28.

[25] Хиландарский устав. XII глава. – С. 123.

[26] Богданович Д. – С. 170.

[27] Хиландарский устав. XIII глава. – С. 124.

[28] Тиа же. – С. 125.

[29] Гранич. Ф. Црквено правне одредбе Хиландарског типика св. Саве о настојатељу и осталим манастирским функционерима. – С. 176.

[30] Ягич В. Типик хиландарски и његов грчки извор. – С. 31.

[31] Там же.

[32] Там же. – С. 42.

[33] Гранић.Ф. Црквеноправне одредбе Хиландарског типика св. Саве о оснивању и автономији манастира, киновитском карактеру манастирског уређења, дужностима монаха, правним последицама монашких обета, администрацији манастирских добара и манастирском дисциплинарном поретку // Светосавски зборник. књ. 1. – Београд, 1936. – С 85.

[34] Лисицын М. Первоначальный славяно-русский типикон. – СПб, 1911. – С. 341-342.

[35] Там же. – С. 345.

[36] Дмитриевский А. А. τής Εύεργέτιδος. – С. 653-654.

[37] Дмитриевский А. А. τών'Ηλιου Βωμων ήτοι Έλεγμών. Описание литургических рукописей. – Киев, 1895. – С. 732.

[38] Пентковский А. М. ТИПИКОН Патриарха Алексия Студита в Византии и на Руси. – Москва, 2001. – С. 171.