"Мусульманам не следует перегибать палку"
Об отношениях немецких католиков с мусульманской общиной рассказывает католический епископ Гамбурга и председатель комиссии по межрелигиозному диалогу Ханс Йохен Яшке
– Ваше преосвященство, существует ли в Европе страх перед исламом?
– Разумеется, в Европе существует глубинный страх перед мусульманами. Он обусловлен историческими событиями: турки в свое время стояли под стенами Вены, они оккупировали значительную часть Европы. А сегодня в Европе растет число мусульман, в Евросоюзе идут дискуссии о возможном включении Турции в ЕС. Разумеется, европейцы чувствительны к этому вопросу, и многие полагают, что мусульмане, турки могут нас захлестнуть. Они многочисленны, сильны, их семьи многодетны. Отдельные турецкие политики уже заявляли: "Наши женщины, рожающие много детей, смогут решить все проблемы Европы". Но надо понимать ситуацию правильно, в общем и целом немецкое общество вполне толерантно к мусульманам. Германия приглашала турок в свое время как гастарбайтеров, и они зарекомендовали себя как добросовестные трудолюбивые люди. Немцы живут с ними бок о бок. Скажем, в Гамбурге около 100 тысяч мусульман, во многих школах более половины учеников составляют дети турок – они очень активны в спортивных клубах, например. Никаких проблем это не создает. Хотя определенная дистанция между мусульманами и не мусульманами сохраняется. Не вражда, но дистанция.
– Чем она вызвана?
– Турки постоянно повторяют, что не хотят ассимилироваться. Они хотят сохранять свою идентичность, свою культуру, язык, традиции. Мы, немцы, говорим: мусульмане должны интегрироваться в наше общество. Они должны принять основы демократического общественного устройства. Принять конституцию, права человека. И в первую очередь выучить язык. Интегрироваться – не значит ассимилироваться. Но отдельным турецким политикам это не нравится, например, турецкому премьеру Эрдогану, который призывает своих сограждан, живущих в Германии, сопротивляться тому, что он называет ассимиляцией. По-моему, нам следует найти середину: разумеется, мусульмане должны интегрироваться, учить язык – иначе они не смогут обрести будущее в этой стране, но никто не заставляет их отказываться от религиозной идентичности. Мусульманин должен иметь возможность оставаться мусульманином в Германии.
– В Кельне после многомесячного конфликта мусульмане получили наконец право построить большую мечеть с 55−метровыми минаретами. Как вы относитесь к этой новости?
– Я представитель церкви, католический епископ. Мы, христиане, говорим: мусульмане имеют право исповедовать свою религию, и в том числе возводить мечети. Что касается мечетей, я полагаю, что при их строительстве надо соблюдать уважение по отношению к большинству населения. Мечети не должны превращаться в демонстративные здания. Но ведь мусульмане и не хотят построить в Кельне демонстративную мечеть – они лишь хотят вырваться из крохотных мечетей, размещенных на задних дворах жилых домов. Новая мечеть в Кельне будет более современной и красивой. Не думаю, что это повод для конфликта – если обе стороны будут сохранять спокойствие и разум и воздержатся от провокаций.
– Согласно статистике, за последние годы по меньшей мере 18 тысяч этнических немцев перешли в ислам. Рассматривает ли католическая церковь ислам в качестве конкурента?
– Мы находимся в диалоге с мусульманами, с исламскими организациями. Мы не воспринимаем мусульман как конкурентов. Мы не собираемся обращать мусульман в христианство. Когда мусульманин принимает христианство, это его личное решение, и мы радуемся этому факту, но мы не хотим заниматься миссионерством среди мусульман. И наоборот, мы не хотим, чтобы мусульмане обращали в ислам христиан – путем давления или с помощью угроз. В Германии такой угрозы нет, но в исламских странах она сохраняется, например, если христианка выходит замуж за мусульманина.
– Несколько месяцев назад вы подвергли критике антиисламский фильм "Фетва".
– Я его, честно говоря, так и не посмотрел. Но, в любом случае, мусульман нельзя оскорблять. Религиозные чувства – это особенно сильные чувства, и здесь человека очень легко оскорбить. Этого делать нельзя. С другой стороны, нужно уметь говорить правду. Существуют радикальные организации, которые используют ислам как прикрытие терроризма. Мусульмане сами страдают от этого. Существуют также исламские страны, где отсутствует религиозная свобода, например Турция. Или Саудовская Аравия, где нельзя служить христианскую службу. На эти вещи надо смело указывать. Хотя я и не большой сторонник карикатур на Мухаммеда, но пресса должна быть свободной. Сожжение газет, угрозы терактов – это не тот путь, который можно приветствовать. Мы не должны позволять затыкать нам рот.
– Почему мусульмане так восприимчивы к критике?
– Мусульмане ощущают, что на них оказывается давление со стороны Запада – США, Израиля, Западной Европы. Поэтому достаточно даже мелочи, чтобы они почувствовали себя оскорбленными. Например, когда два года назад папа римский произнес речь в Регенсбурге, многие мусульмане даже не слышали ее, но они знали, что папа сказал про ислам что-то критическое, и этого было достаточно.
– Между тем у мусульман немало и реальных причин чувствовать себя дискриминируемыми западными обществами. Например, в Италии охранники государственного музея недавно не пустили мусульманку с закрытым лицом. А в Германии учительницам запрещено приходить в школу в платках – в то время как католические монахини имеют право преподавать, будучи одетыми в хабиты.
– Я придерживаюсь либеральных взглядов и не считаю, что общество должно предписывать своим членам, как им надо одеваться. Если кто-то хочет носить платок – пусть носит. Проблема заключается в другом. Учитель – это государственный чиновник. И если он на работе носит платок, то это может быть расценено как пропаганда определенного религиозного мировоззрения. Платок на голове мусульманки – это декларация мусульманского мировоззрения. Поэтому большинство федеральных земель запретили учителям приходить в платках – при том, что ученицы могут свободно носить их и дальше. Представитель государства – а учитель является чиновником и представителем государства – не имеет права на такую демонстрацию. Что же касается монахинь, во-первых, в школах не так уж много монахинь, ведущих уроки. Во-вторых, для общества, в котором христиане составляют большинство, для общества христианской культуры монахини не являются чем-то особенным. Поэтому я не вижу здесь какого-то конфликтного потенциала. Разумеется, монахиня не должна вести в школе религиозную пропаганду.
– С другой стороны, в Германии уже насчитывается более двухсот школ, в которых есть официальный предмет "ислам".
– Право на изучение собственной религии – это право каждого ученика, будь он католик, протестант или мусульманин. Единственное ограничение: религия должна преподаваться на немецком языке и по утвержденному учебному плану. В настоящий момент предпринимается множество попыток внедрить такие планы, но ситуация осложняется тем, что в исламе нет четкой иерархии, как, например, среди христианских церквей.
– Вы возглавляете комиссию, ответственную за диалог живущих в Германии христиан и мусульман. В чем заключается этот диалог?
– Обе немецкие церкви – и католическая, и протестантская – готовы к диалогу. Но он должен быть четким и открытым, а не сводиться к набору приятных фраз. Германия – очень открытое общество, однако я не думаю, что оно должно стать мультикультурным. Мы христианское общество, 80 процентов жителей страны – христиане, но нам следует быть толерантным обществом, не принуждающим граждан к принятию или исповеданию той или иной религии.
– То есть Германия должна и дальше оставаться страной, в которой телеканалы еженедельно транслируют богослужения, где магазинам запрещено работать в воскресенье, где взимается церковный налог и так далее? Но не в этом ли причина конфликтов с мусульманами – когда на словах провозглашаются ценности секулярного общества, а на деле общество диктует своим членам христианскую модель поведения?
– Мы хотим жить в светском государстве, но не в секулярном. В светском государстве граждане свободны в выборе религии, а в секулярном государство и религия разделены абсолютно – как, например, во Франции. В Германии же церковь и государство хотя и разделены, но во многих сферах мы сотрудничаем. Государство поручает церкви осуществлять многие виды деятельности. Церковь имеет школы и детские сады, работает в социальных учреждениях, поддерживает органы культуры. Церковь же передает государству право сбора церковного налога – это самое выгодное решение и для нас. Если бы мы собирали налог сами, это было бы дороже.
– Вы полагаете, Германия останется светским государством?
– Как епископ, я надеюсь на это. Наша религиозная культура – это огромное достояние, которые мы должны сохранить: наши церкви, религиозные праздники, традиции, звон колоколов.
– А если к звону колоколов примешается крик муэдзина?
– Пока мусульмане остаются небольшой группой, им стоит сдерживать свои выступления. Хотя на втором канале немецкого телевидения уже пытаются создать пятничную передачу для мусульман. Такие попытки вполне легитимны, хотя и здесь не надо перегибать палку.
Источник: Эксперт
