Российские буддисты учитывают интересы России

C 30 июля по 17 августа в Санкт-Петербурге проходил III Международный фестиваль "Россия – Индия-Тибет". Впервые в России буддийские монахи из крупнейшего тибетского монастыря Дрепунг Дацан строили мандалу – символ космоса и места человека в мироздании, посвященную Зеленой Таре и Будде Сострадания. На фестивале звучали тибетские песнопения, были показаны уникальные ритуалы и мистерии, состоялись лекции и консультации по тибетской медицине. Много мероприятий прошло и в Санкт-Петербургском буддийском храме "Дацан Гунзэчойнэй". Во время этого фестиваля наш корреспондент встретился с настоятелем этого храма – Будой Бальжиевичем Бадмаевым.

– Многоуважаемый Буда Бальжиевич, хорошо известно, что Ваш храм поддерживает многообразные связи с буддистами всего мира. Расскажите, пожалуйста, подробнее об этом.

– Санкт-Петербургский буддийский храм "Дацан Гунзэчойнэй" является северо-западным структурным подразделением сообщества российских буддистов, единственный духовный центр которых находится в Бурятии. В 1945 году там был открыт Иволгинский дацан, ставший резиденцией Пандито Хамбо-ламы, главы всех буддистов России. В Иволгинском дацане есть соответствующий отдел, отвечающий за внешние связи, международную деятельность и общение с буддийскими организациями всего мира. Тем не менее и наша община постоянно развивает зарубежные контакты. Мы поддерживаем связи с таиландскими буддистами. Тайский наставник проводит у нас лекционные и семинарские занятия. У нас существует традиционно общение с тибетскими буддистами, а в стенах нашего храма постоянно читает лекции лама из Тибета. Тесно сотрудничаем мы и с китайскими буддистами, прежде всего тибетского направления, у нас широкие связи с известным буддийским храмом Пекина – Юнхэгун. Недавно мы принимали у себя делегацию из Китая. Одновременно идет развитие и горизонтальных связей. К примеру, несмотря на весьма сложную политическую ситуацию вокруг Тибета, которая особенно обострилась в преддверии Олимпиады в Пекине, мы не только не сворачиваем, а, напротив, всячески укрепляем традиционные связи с этой китайской провинцией и с Его Святейшеством Далай-ламой: обмениваемся информацией, участвуем в совместных религиозных и культурных мероприятиях. Отрадно отметить, что все большее количество российских студентов обучается в буддийском монастыре в Индии.

В самом Санкт-Петербурге у нас сложились неплохие отношения с консульскими представительствами Таиланда, Индии, Японии, Китая, Шри-Ланки и Кореи, где распространен буддизм. Мы регулярно бываем на протокольных мероприятиях, получаем необходимое содействие по различным вопросам. В частности, благодаря почетному Генеральному консулу Таиланда в Санкт-Петербурге нам удалось восстановить разрушенную в 1930-е годы сиамскую статую "Стоящий Будда", подаренную нашему храму в 1914 году русским консулом в Бангкоке. В 1994 году в главном алтаре была установлена статуя "Большой Будда", изготовленная монгольскими мастерами в традиционном монгольском стиле из папье-маше с последующим покрытием фигуры вероучителя сусальным золотом.

– Одну из скульптур Будды Вашему храму в старину подарил принц Таиланда. Она тоже вернулась на свое место?

– Пока нет. Вероятнее всего, она находится в Музее истории религии. Поиски продолжаются, однако для нас абсолютно ясно, что все следы ведут именно в этот петербургский музей. Его сотрудники еще окончательно не определили, какая из имеющихся у них скульптур принадлежит нам. Со своей стороны мы тоже вели исследовательскую работу, знаем, что там есть очень похожие статуи, поэтому остается только окончательно определиться, какая из них является подарком принца.

– Осуществляете ли Вы взаимодействие с российским МИД или его представительством в Санкт-Петербурге?

– Эти контакты поддерживают, в основном, наши центральные органы, взаимодействуя в ходе подготовки к международным буддийским конференциям, которые проходят ежегодно в различных странах, а также форумам в защиту мира. Иногда нам приходится просить российские власти, в том числе МИД, о содействии в решении сложных проблем. Так, например, мы неоднократно просили разрешить въезд в Россию Его Святейшества Далай-ламы. Мы понимаем, что этот вопрос непростой, ведь Россия имеет тесные экономические и политические связи с Китаем и не считаться с этим нельзя. В то же время мы не перестаем надеяться на то, что позиция МИД в конечном итоге будет как-то смягчена и духовный лидер буддистов сможет приехать в Россию.

– Похоже, у руководства буддийских организаций имеется взаимопонимание с властями?

– Иначе и быть не может. Сангха, буддийская община, является российской организацией. Все законы России для нас обязательны и мы воспитываем прихожан как законопослушных граждан. Тем более что религиозные каноны бывают еще более жесткими, чем светские, глубоко верующие люди никогда не будут их нарушать. Первый принцип руководителя нашей организации – главы буддийской традиционной сангхи России Дамбы Аюшеева – неучастие в каких-либо политических мероприятиях, даже если они и затрагивают какие-то буддийские религиозные аспекты. Кроме того, исторически сложилось так, что каждый новый глава российских буддистов давал присягу царю. Эта традиция сохраняется: наша организация служит интересам России. Мы поддерживаем проводимую Президентом политику и выполняем все свои обязательства перед страной. В частности, поэтому мы не участвовали в политических акциях в поддержку независимости Тибета. И еще: мы прекрасно понимаем, что жизнь российских буддистов тесно связана с зарубежными религиозными организациями – Китая, Японии, Кореи и других стран. И в отношениях с ними мы также прежде всего учитываем интересы России.

Беседовал О.С. Давтян,

главный редактор журнала "Консул" (Санкт-Петербург)

Специально для журнала "Дипломат".