Патриарх не будет пилить рублевскую "Троицу"

По договоренности между РПЦ МП и Министерством культуры икону Андрея Рублева "Троица" на три дня перевезут в Троице-Сергиевскую лавру. СМИ обвиняют церковь в попытке забрать шедевр навсегда. Ситуацию комментирует советник Председателя Совета Федерации Александр Щипков.

– Александр Владимирович, СМИ обвиняют церковь в попытке завладеть рублевской "Троицей". Что вы думаете об этом?

Очень многие журналисты подозревают Церковь в нечистоплотности и обмане. В 90-е годы в моде была тема реституции церковных ценностей. Тогда пресса обвиняла священнослужителей в продаже за рубеж икон и старинной церковной утвари. Возможно, подобные случаи имели место, но документальных доказательств так мы и не увидели. Напротив, совсем недавно выяснилось, что из запасников музеев продавали предметы искусства, в том числе и церковного. Виновные уже сидят в тюрьме, их показывают по телевизору.

Многие люди, в том числе и журналисты, получают удовольствие лишний раз уколоть Церковь. Здесь нет ничего нового. Так было во все времена: никогда Русская Церковь не переставала быть объектом критики или нападок, почти всегда верующие становились объектом насмешек или укоров, достаточно вспомнить недавнюю историю нашей страны.

Я не являюсь сторонником той точки зрения, что из музеев нужно забрать все предметы церковного искусства и передать их Церкви, да и сама Русская Православная Церковь не претендует на то, чтобы, скажем, забрать навсегда "Троицу" преподобного Андрея Рублева из Третьяковки и поместить в лавре.

– Вы полагаете, что эта история появилась практически на пустом месте?

– Судите сами, на прошлой неделе произошел вброс этой информации в СМИ, люди стали говорить "о гибели национального достояния", хотя на самом деле никакой проблемы нет. Вот уже три месяца идут спокойные переговоры между патриархом Алексием II и представителями музея о том, на каких условиях можно передать икону на три дня в Лавру. Обсуждаются технические вопросы – охрана, транспортировка, температурный режим и прочее. Но сам факт того, что икона может попасть в церковную среду, вызывает раздражение, и нам начинают рассказывать страшные истории о том, что икону могут расколоть, распилить или, что Церковь не вернет её вовсе.

Уверяю вас, что патриарх не намеревается распилить "Троицу" и спрятать её от народа. Эта святыня действительно когда-то принадлежала Церкви, и патриарх просит дать ее на три дня на один из главных христианских праздников и привезти в Троицкий собор, в лавру преподобного Сергия, чтобы икона хотя бы на короткое время вернулась на свою "историческую Родину", и верующие могли бы перед ней помолиться.

– Разве нельзя молиться перед другими иконами? А "Троицей" любоваться в музее?

Конечно, в Третьяковской галерее икона доступна всем посетителям, включая верующих. В советское время, когда я мальчиком ходил в Третьяковку, я видел, как люди перед ней шепотом читали акафист Пресвятой Троице. Но вообще-то музей не лучшее место для молитвы. Хотя в Третьяковке нашли идеальный выход из положения – рядом с музеем находится храм святителя Николая в Толмачах, где Владимирская икона доступна для поклонения верующим, и в то же время за ней могут наблюдать реставраторы и обеспечивать нужные условия.

Стоит отметить, что сам факт того, что "Троица" на три дня может перестать быть "музейным экспонатом" и станет святыней, вызывает у некоторых людей иррациональное раздражение, которое нельзя объяснить логически. Можно прикрываться разговорами про "заботу о шедевре", но все понимают, что истинная причина этой атаки совсем в другом.

– И в чем причина?

Этот случай не имеет никакого отношения к проблеме реституции, к вопросу о возвращении церковных ценностей. Конфликт на самом деле заключается в другом – в отношении к иконе преподобного Андрея Рублева как сакральному предмету. Что это –святыня или только "произведение искусства", сакральный это предмет или несакральный. Если это музейный экспонат, то Церковь не имеет права прикасаться к произведению искусства, перед ним нельзя молиться, нельзя передавать его для религиозного поклонения. Если это сакральный предмет, то музейщики теряют абсолютное обладание иконой, которую они обожают, которую лелеят, к которой только они одни могут прикасаться. Физически прикасаться. Это очень важный момент. А тут на целых три дня они теряют монопольное право владения.

Повторяю – это не просто противостояние музея и церкви. Это мистическая борьба.

Путешествие "Троицы" в монастырь преподобного Сергия будет свидетельствовать, что это живая святыня, принадлежащая православному миру. Вот этого и не хотят допустить некоторые служители мира искусств.

Так что здесь мы имеем дело с прямым случаем антирелигиозной борьбы, центральным вопросом в которой является выяснение того, чем является икона. Это нешуточная борьба длится уже две тысячи лет и некоторые журналисты осознанно или неосознанно тоже включились в неё.