Собор изберет нового Патриарха. Кем бы он ни был, про него можно будет сказать: знакомое лицо. Так – и не так. Я много раз видел, как выпрямлялись и менялись люди, пойдя "на повышение". Как менялись парни-одноклассники, принимая монашеский постриг или священство. Как менялись друзья игумены, принимая благодать епископства.
Думаю, так будет и сейчас. Одно дело – митрополит. Другое – Патриарх, ощущающий на себе ответственность за всю Церковь. Это как водитель машины и штурман-советник. Ощущение машины и дороги у водителя все же свое, особое. Местоблюститель Кирилл (а не просто митрополит, отвечавший по должности за улыбку всему миру) говорит иначе. И я не думаю, что это просто предвыборная коррекция. Ибо зачем Патриарху дружить с чужими, если от него из-за этого будут отходить свои? Горбачев стал "лучшим немцем", но худшим руководителем России. Урок слишком нагляден, а митрополит Кирилл слишком умен, чтобы не учитывать его.
В последние годы московская церковная жизнь была поражена "юбилейной" болезнью. Назначенный 5 лет назад на пост управляющего делами патриархии митрополит Климент гордился тем, что едва приступив к исполнению своих новых обязанностей, нашел в биографии Патриарха Алексия целых четыре даты, дававшие повод к юбилейным торжествам в течение одного календарного года. Из центральной церковной прессы ушли любые проблемные материалы. Внутрицерковные дискуссии были приглушены до такой степени, что даже епископы не всегда могли понять логику действий высшей церковной власти, следствием чего и стал бунт чукотского епископа Диомида.
Полагаю, что из дипломатического ведомства в патриарший кабинет владыка Кирилл, если будет избран, перенесет с собой культуру диалога. Умение слушать другого человека. Понимание того, что даже при сегодняшнем расхождении мы все равно обречены жить на одной планете (в стране, Церкви). Экуменизм сегодня нужен внутри самой Церкви. Надо, чтобы и в высоких иерархических кабинетах поняли, о чем и почему тревожно шепчутся иноки и отчего так получается, что апокалиптическому кликуше люди порой доверяют больше, чем благоуветливому церковному ритору.
Ошибаются светские люди, которые полагают, что с приходом Кирилла в патриаршество начнется золотой век экуменизма и религиозная "общеевропейская интеграция" в очередную "Розу Мира". Градус межрелигиозного диалога скорее снизится, потому что главный его мотор (митрополит Кирилл) переключится на совсем другие проблемы.
Зная и ценя ум Кирилла, дерзну предположить, что, став главой РПЦ, прежде всего он озадачится самопознанием. Что произошло с Церковью за XX век? За 70 лет гонений и за 20 лет свободы? От чего излечилась и чем заболела? Где ее подлинная сила, а где лишь мираж?
800 монастырей возродились за постсоветские годы. Целый материк со многими тысячами обитателей выплыл из небытия. И монахи сегодня – это люди очень разных путей и характеров. У них одежда (схима-схема) одна. Но в сердцах и умах много различий. Митрополит Кирилл знает, что в монашестве к нему отношение критическое. Значит, именно с монашеской средой он, как Патриарх, должен будет вступить в диалог, а не с римским папой. И если ценой успеха этого внутрицерковного диалога станет отказ от встречи с папой – значит, Первый Рим для Патриарха Рима Третьего станет только воспоминанием.
Диалог главы Церкви с самой Церковью (духовенством, народом, монашеством) может стать стержнем патриаршества Кирилла и по той причине, что владыка Кирилл желает видеть Церковь независимой от государства. Но "царство, разделившееся в себе, не устоит".
Тем своим собеседникам, которые пытались его убедить в необходимости срочных церковных реформ, Патриарх Алексий напоминал про судьбу храма Христа Спасителя. Церковь лишилась этого храма не в 1931 году, а в 1922-м. Именно тогда в Русской церкви произошел раскол, именуемый "обновленческим". Часть духовенства решила перенести революцию внутрь Церкви. Их богослужебные и церковные новшества были отторгнуты прихожанами. Но зато были поддержаны большевистской властью. "Обновленцам" и был передан храм Христа Спасителя. Но люди не приходили на молитвы обновленцев. Огромный собор не привлекал пожертвований. Содержать его приходилось за городской счет. В течение почти 10 лет атеистическое государство финансировало содержание храма! В конце концов отсутствие прихожан было сочтено за достаточное основание для сноса обезлюдевшей святыни.
Вот почему с первых же дней своего местоблюстительства митрополит Кирилл разочаровывает тех, кто хотел бы видеть в нем инициатора чаемых ими церковных реформ: "Мы дважды научены своей историей тому, сколь бережно следует относиться к традициям, особенно же к богослужебному укладу, который люди воспринимают как часть священной традиции. Первый урок – это старообрядческий раскол XVII века, а второй – пресловутое обновленчество 1920-х годов. И то и другое разделило людей, при этом цели, которые ставили реформаторы, не были достигнуты. Реформы не достигают цели, если они не исходят из глубин народной жизни".
Это не значит, что в Церкви ничего не меняется и не будет меняться. Есть тихие перемены, связанные не с административными решениями, а с ростом людей.
Меняется интеллектуальный ландшафт Церкви. В самой Церкви создаются новые образовательные и научные центры. Принимают крещение не только младенцы: все больше людей самых разных профессий и образовательных цензов приходят в Церковь в середине или на вершине своего жизненного пути.
Постепенно меняется статус женщины в церковной жизни. Они обретают право голоса в школах, в публицистике и на соборах (на Соборе 2009 года право голоса имеют 44 монахини и 28 мирянок; на Соборе 1917 года не было ни одной женщины!).
Пресловутая "глобализация" изменяет и некоторые аспекты церковного самоощущения. На Соборе Русской церкви 2009 года граждане России впервые оказались в меньшинстве! Большинство делегатов при регистрации показывают паспорта других держав. Что, кстати, выбивает всякую почву из-под домыслов про кремлевский диктат Собору.
Еще это означает, что Патриарх должен впитывать проблемы, боль и надежды не только москвичей или россиян, но и многих других стран, народов, групп. Есть глобализация проблем: язва, возникшая в одном месте, мгновенно распространяется по всему миру (примеров масса – от "свидетелей Иеговы" до финансового кризиса). Но есть и глобализация ответов: поначалу частная, личная, удачная пастырская или педагогическая находка может стать общим лекарством. И тут именно от Патриарха во многом зависит – превратится ли глобализация проблем в глобализацию возможностей и ответов.
Источник: Известия
