Масштаб исторической личности принято измерять тем, насколько длительными оказываются последствия её деятельности, как велик тот отрезок будущего, в котором она продолжает присутствовать своим именем и своими свершениями. Скажем, когда мы говорим, что Александр Македонский был великий человек, эта оценка обосновывается тем, что созданная им империя открыла эпоху эллинизма, в которой половина мира жила в течение 500 лет. Однако, этот критерий, будучи правильным, является недостаточным он только половина действительно исчерпывающего критерия. Его надо дополнить симметричной характеристикой величиной того отрезка исторического прошлого, который присутствует своими результатами и своими заветами в деятельности того лица, масштаб которого мы пытаемся измерить. К лицам, которые жили совсем недавно, мы можем применить только эту мерку, ибо их воздействие на будущее откроется только в самом будущем, но чаще всего бывает так, что зона будущего, в которой он присутствует, обычно сопоставимы.
В случае скончавшегося в декабре прошлого года Патриарха Алексия II можно сказать с абсолютной уверенностью, что миссия, которую он выполнял, была преемственной, и груз этой преемственности накапливался в течение многих веков, становясь всё более тяжёлым. Нам не понять смысл его деятельности, если мы не поймём смысл деятельности четырёх предыдущих Патриархов послесинодального периода. А обнаружить преемственность в их деятельности можно, лишь заглянув в прошлое ещё дальше.
Последние Патриархи Русской Православной Церкви несли крест служения всемирно-историческому делу свидетельства перед миром о Христовой Истине. В этом служении им приходилось делать кое-что такое, значение чего не понимали даже верующие, так что недостатка в критике они не испытывали.
Эта удивительная верность скрытой от поверхностных взоров цели у всех пяти последних Патриархов, претерпевших немало поношений, несомненно была руководима Святым Духом.
Итак, вспомним, в чём состоит предназначение нашей Церкви. Оно определяется речением Господа: "Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют её" (Мф. 16, 18). "Моя" Церковь это в устах Христа, конечно, та, которую Он сам основал, т.е. Святая Апостольская Православная Церковь, в которой дышит Святой Дух. После падения в 1453 году под ударами турок Византии, Россия осталась единственной великой страной, где государственной религией, охраняемой со всей бережностью, было Православие. И наша историческая задача в том, чтобы сохранить свою Церковь с Божией помощью, ибо нам сказано, что и врата ада не одолеют её.
Богодухновенный инок Спасо-Елеазаровского монастыря под Псковом Филофей выразил это в чеканной формулировке: "Два Рима пали, Москва Третий Рим, а четвёртому не бывати".
Зачем кто-то на нашей грешной земле обязательно должен сохранять в неприкосновенном виде учение Христа? Почему Бог в этом нуждается? Нуждается, конечно, не Бог. Это учение нужно людям, поскольку оно спасительно. Сегодня мало кто это понимает, но в конце времени, когда мир начнёт явно погружаться в бездну беззакония и греха, многие начнут искать, за что ухватиться, чтобы не утонуть в зловонной трясине, и тогда призыв Сына Божия: "Покайтесь!" будет услышан, и каждое Его слово востребовано. Вот тогда-то Православная Церковь поделится сбережённою ею Истиной со всеми, кто к ней потянется. Вот для чего нужен третий и последний Рим Россия и её Церковь.
Но тут необходимо учитывать очень важную деталь. Чтобы выполнить выпавшую на её долю задачу сохранения для всего мира подлинного христианства, Россия должна сохранить его целиком, продемонстрировать заключённую в нём Истину во всей полноте, иначе это не будет спасительным примером для кающихся. Следовательно, мы обязаны сберечь не только догматические вероучительные и богослужебные аспекты Православия, но и экзистенциальный его аспект показать гибнущему человечеству, каким образом следует организовывать общественную жизнь, чтобы она не препятствовала, но и содействовала спасению душ. Здесь в первую очередь возникает вопрос о правильном соотношении двух главных социальных институтов: Церкви и государства. Этот вопрос давно решён православным богословием наилучшее соотношение есть так называемая "симфония" (созвучие), состоящая в следующем: Церковь спасает души пасомых и воспитывает их в духе законопослушания и служения государству, а государство защищает граждан от внешних и внутренних врагов, спасает Церковь, а также поддерживает её законодательно, если нужно, и материально. Этот принцип устроения христианского социума сформулирован ещё в V веке и нашёл юридическое воплощение в шестой новелле кодекса Императора Юстиниана.
Вот что должна явить миру в последние времена Россия помимо апостольской веры симфонию в жизнеустроении, иначе её свидетельство не будет убедительным и врачующим. Об этом почему-то совершенно забывает большинство наших православных верующих, в остальном достаточно богословски грамотных.
Однако Бог об этом не забыл и только этим можно объяснить принятие Поместным собором 1917 года решения о восстановлении Патриаршества и избранием в Патриархи святителя Тихона одновременно с воцарением богоборческой и анти¬церковной власти. И русские люди, как на Родине, так и в эмиграции, долго ещё не понимали сокровенного значения этого акта, а главное, не понимали всей мудрости управления Церковью Патриархами в атеистическом государстве и нередко сурово осуждали их.
Дальновидную позицию занял уже первый послесинодальный Патриарх свт.Тихон, чьи святые мощи, покоящиеся в Донском монастыре, служат ныне источником чудес и исцелений. Памятуя слова апостола: "Нет власти не от Бога", он ни разу не осудил Советскую власть как политическую форму, и его знаменитая "Анафема" 1918 года относилась не к государственному устройству, а к людям, совершающим кощунства. Когда же началось изъятие церковных ценностей, он, запретив священникам участвовать в этом, в то же время дал им указание не препятствовать изъятию. А незадолго до смерти, в 1925 году, подписал "Завещание", где открыто признал легитимность большевистской власти. Лояльность новому режиму подтвердил и Патриарший Местоблюститель Сергий в своей "Декларации" 1927 года, вызвавшей бурю негодования в Зарубежной Церкви.
Чем же оправдывалась такая непопулярная стратегия Патриархов? Конечно же, необходимостью выполнения Россией и её Церковью предписанного ей Богом назначения. Иными словами, все пять предстоятелей нашей Церкви, начиная со святителя Тихона, исполняли Господню волю, и это был настоящий подвиг, ибо у заметной части паствы они не встречали понимания.
Сегодня харизматичность последних Патриархов становится очевидной. Может быть, только они одни видели русских революционеров теми, кем те действительно были заблудшими сынами Отечества, соблазнившимися марксистской ересью, сулившей всемирное братство и рукотворный рай, в котором все люди будут счастливы. Они понимали, что этот порыв к "научно обоснованной" псевдорелигии неизбежно будет ослабевать, так как неосуществимость утопии начнёт осознавать всё большее число людей, и властям придётся искать выход из тупика, в который они сами себя загнали. И, оказавшись в безвыходном положении, власть начнёт искать помощи у той силы, которая и прежде неоднократно спасала Россию в критических ситуациях, у Церкви. Зная это, Патриархи заранее протянули руку помощи правительству, не смущаясь тем, что оно не торопилось за неё ухватиться. Первый сигнал SOS поступил в 1943 году от Сталина, когда он встретился с будущим Патриархом Сергием для обсуждения того, как совместно победить гитлеровских агрессоров.
Подлинный и необратимый поворот руководства России к Церкви произошёл при недавно почившем Патриархе Алексии II, и его заслуга в этом громадна. Будучи всегда подчёркнуто лояльным, он нигде ни на йоту не отступил от Христовой правды и этим, наряду с личным обаянием, воспитанностью и выдержкой, заслужил безоговорочное уважение практически всех политических лидеров. Он "повернул" к Православию двух последних президентов России. Это ли не реальный шаг к симфонии, от которой России не уйти?
Вечная память великому Первосвятителю, чья миссия была всемирно-исторической.
Источник: Русский дом