России необходим федеральный список экстремистской литературы

О своем видении проблемы списка запрещенной литературы, ваххабизма на Северном Кавказе и перспектив межрелигиозного диалога при новом предстоятеле Русской православной церкви корреспонденту "Интерфакс-Религия" Антону Левахову рассказал глава Координационного центра мусульман Северного Кавказа Исмаил Бердиев.

– Что Вы думаете по поводу создания федерального списка экстремистской литературы?

– Мы в Координационном центре мусульман Северного Кавказа эту проблему обсуждали и поручили Духовному управлению мусульман Дагестана просмотреть все книги на предмет наличия в них ваххабитских изречений. Все книги, в которых хоть что-то подобное есть, правительство России включило в список ваххабитской литературы. Мы решили создать общероссийский экспертный совет, в который войдут религиозные деятели, богословы. Они уже дадут оценки этим книгам.

– Какие основные задачи будет ставить перед собой экспертный совет, о котором Вы говорили?

– Основная задача совета – просмотреть все религиозные мусульманские книги, которые есть на руках у людей, и сказать, что вот такая-то книга такого-то издательства и автора подлежит уничтожению как экстремистская, а от другой книги просто нет никакой пользы, поскольку она откровенно неграмотная. Почти вся ваххабитская литература, кстати, в основном и делится на экстремистскую и безграмотную. Хотя одно другому не мешает. И, если авторитетные люди, богословы и ученые скажут об этом, то люди уже будут задумываться, стоит ли читать ту или иную книгу.

– Как Вы считаете, какие-то книги действительно стоит запретить на федеральном уровне?

– Конечно. Особенно у нас, я имею в виду – на постсоветском пространстве. Люди, которые жили в той, советской, системе, ничего не знают про религию. И вот у этих людей "духовный вакуум". Когда им начинают предлагать разные книги, и они читают эти книги, у них складывается впечатление, что изложенное там соответствует действительности. Книги, которые уже существуют и разжигают межнациональную вражду, обязательно нужно не запрещать, а собирать и сжигать. Мы живет сегодня в таком обществе, где каждый человек может написать все, что ему угодно. Он ни у кого не спрашивает, правильно так будет или нет, вот в чем беда.

– В последнее время, к сожалению, все больше приходит новостей об убийстве имамов. Кто их убивает, для чего это делается?

– Убивает имамов тот, кому не нравится слово "имам", кому не нравится, что говорит имам. Кто живет вразрез с его словами, тот и убивает имамов. Мы их называем ваххабитами. Хотя они об исламе ничего не знают. Они прочитают какую-то брошюрку, потом заходят в мечеть и начинают устраивать самосуд. Они считают, что если имам говорит как-то не так, как им кажется, то его можно убить, забрать. Сейчас этого уже мало. Последние инциденты – убийства имамов в Кисловодске, Карачаевске, Дагестане. Эти убийства как раз из той серии, о которой я говорил. Основная цель убийства имамов – это, безусловно, религиозная вражда. К примеру, если рассматривать случай, когда в Дагестане взорвали муфтия... Это был грамотнейший человек, я его знал, это был мой друг. Когда он выступал, люди его слушали, ему верили. И его взорвали именно поэтому, чтобы он не мешал, не направлял людей. А почему люди ему верили? Потому что у людей в душах был религиозный вакуум. Нам нужно побыстрее этот вакуум заполнить действительными знаниями. В основе всех монотеистических религий – христианства, ислама – одни и те же догматы.

Однако сектанты, которые появились в России после развала Советского Союза, обманывают людей, которые ничего не знают о религии. Если бы к христианину, знающему свою религию, подошел, к примеру, баптист и начал проповедовать свое мировоззрение, и этот христианин пошел бы за ним по своему убеждению, то ради Бога. Но если какой-нибудь сектант подойдет к человеку, который ничего не понимает в религии, то, конечно, он пойдет за этим сектантом. Ведь и в словах сектантов есть что-то такое, что может заинтересовать. Но это же обман! Вот этого мы не должны допускать.

– Как можно противодействовать убийству религиозных деятелей?

– Людям нужно разъяснять религию. Я не говорю о том, что нужно заставлять всех детей молиться. Молиться они будут, когда сами начнут осознавать религию. Но знать о религии они обязаны – об исламе, о христианстве. Если человек знает о религии, то, кто бы к нему ни подошел, его не свернешь с пути.

– Что Вы ожидаете от нового патриарха?

– Его Святейшество я знаю давно. Когда он еще был митрополитом, мы собирались вместе, сидели за одним столом... Во время патриаршества Алексия II за многие важнейшие сферы церковной жизни отвечал именно владыка Кирилл, который сыграл решающую роль в воссоединении Русской церкви и в диалоге с католиками. Я надеюсь, что в дальнейшем его успехи будут еще большими. Лично мне патриарх Кирилл очень нравится.

И поэтому я прошу Всевышнего, чтобы Аллах дал патриарху Кириллу силы продолжать свое служение. Мне кажется, что курс Алексия II будет продолжен и дальше. В том, что на Кавказе сохраняется мир между религиями и народами, особенно велика заслуга двух патриархов – Алексия и Кирилла. Кстати, шесть лет назад именно усилиями митрополита Кирилла на Северный Кавказ был направлен его ученик епископ Феофан, который удачно воплотил в жизнь многие миротворческие идеи нынешнего патриарха и под его руководством смог упрочить межрелигиозный мир на Кавказе.

– В феврале министр образования РФ говорил о том, что религиозные вузы смогут выдавать своим выпускникам дипломы государственного образца, если учебная программа в этих вузах будет лицензирована. Что вы думаете о лицензировании религиозных вузов?

– Мы уже давно добиваемся, чтобы религиозные вузы получили лицензию и приобрели статус государственных. На сегодня существует пять основных религиозных мусульманских вузов, в том числе в Дагестане, в Казани, в Москве. Молодые ребята идут учиться в эти вузы, однако их забирают в армию. В этом плане они считают себя ущемленными.