Когда закончится кризис

Любым общественным катаклизмам присущ не только материально выраженный, но и духовный смысл. И зачастую, чтобы выйти из тяжелой ситуации, нужно просто подняться над ней и попробовать проанализировать её с точки зрения действия Божественного Промысла. Это умение всегда было присуще известному московскому священнику, настоятелю храма Трех Святителей на Кулишках – протоиерею Владиславу Свешникову. О мировом финансовом кризисе с батюшкой специально для портала " Православие и мир " беседует Денис Ступников.

– Батюшка, в чём, по-Вашему, заключается духовный смысл финансового кризиса?

– Нынешний кризис кардинально отличается от предшествовавших ему экономических потрясений. Предыдущие коллапсы носили циклический характер. Они периодически повторялись и затрагивали, как правило, только социально-финансовую сферу. А этот кризис имеет системный характер и проникает во многие области. Прежде всего, он, конечно, касается нравственных отношений. В Евангелии от Матфея Христос говорит: "И, по причине умножения беззакония, во многих охладеет любовь" (24:12). В этом и состоит глобальная причина нынешних потрясений. Мы живем в разобщенном постмодернистском обществе, и закон у нас ценен лишь постольку, поскольку за его неисполнение последует наказание. А где нет закона, там не может быть Любви. В обществе воцарилась ложь, пронизывающая все сферы общества, начиная с властных структур. И пока будет царить эта индивидуалистическая ложь, ни о каком выходе из кризиса не может быть и речи.

– В некоторых высказываниях православных священников приходилось встречать такую мысль, что слово "кризис" переводится с греческого как "суд" (подразумевается Суд Божий над всеми нами). Но ведь словари дают совсем другое толкование: "решение, переломная точка, исход"

– Значение слова "суд" тоже есть. Просто для греческого языка это обычное дело, когда семантика слова включает несколько понятий. Например, одно из высказываний апостола Павла, отсылающее к пророку Осии, звучит на русском как: "Смерть, где твое жало, ад, где твоя победа?" (Ос. 13: 14) . В греческом варианте под "жалом" подразумевается "кентрум" – то есть "центр". Это означает: главное направление, срединная точка. И то, и другое, и третье понятие – справедливы. Но, сложенные вместе, они дают целостное понимание. А в русском языке такого эффекта все равно не добиться. Поэтому понятно, что слово "кризис" можно рассматривать и как суд, и как решение суда.

Но все-таки здесь ключевым понятием является переломная точка, которая и есть решение. Это как в болезни, когда есть только два исхода: либо выздоровление, либо смерть. В этом смысле, главное содержание кризиса – это та переломная точка, с которой открываются две возможности исхода. Однако и для той, и для другой нужны определенные условия. Чтобы отправиться к смерти, не нужно ничего, кроме, может быть, усталой готовности. А для того, чтобы перелом двигался к жизни (то есть – к увеличению бытия), нужна внутренняя решимость.

Речь, конечно, идет о внутренней готовности к конкретным действиям. Готовность к тому, чтобы преодолеть как движение к смерти, так и срединное неопределенное положение. Для этого нужны определенные усилия – в зависимости от данной ситуации, в которой имеют место кризисные явления.

– То есть, тут всегда надо определять задачи, в зависимости от конкретики?

– Да. Ведь кризис обычно касается не только личного, но и общественного содержания. Очевидно, необходимо соединение многих составляющих – хотя бы потому, что в общественном процессе участвует совокупность личностей. Важно общее состояние душ людей, всего народа. Могу сказать, что в социально-политическом аспекте пока такой решимости не видно – ни в целом в народе, ни в значимых элитных кругах. Учитывая тот факт, что этот кризис имеет этический характер, ни у кого нет желания даже начать некое нравственное движение. Например, перестать лгать – хотя бы той же самой элите. Между тем, когда видишь по телевизору лица её представителей, замечаешь, что они почти все лживы. Поэтому пока непонятно, ЧТО должно произойти, чтобы они перестали лгать. А без этого поступательное движение невозможно. Ну, и в целом народ совершенно не готов к преображению, покаянному переживанию и преодолению себя.

– То есть, эта внутренняя решимость и готовность должна одновременно исходить как снизу, так и сверху?

– Сверху – это, конечно от Бога. А Он всегда готов прийти в ситуации неопределенности и к человеку, и к народу. Если в нас будет готовность принять этот Божественный промысел к новому направлению жизни, то Господь не заставит себя долго ждать.

– Пятнадцать лет назад была опубликована ваша книга "Заметки о национализме подлинном и мнимом". Возможно ли рассматривать кризис, как следствие невыполнения тех задач, которые были обозначены в этой книге? И можно ли российскому народу вновь вернуться к их осуществлению или слишком много воды утекло с тех пор?

– Дело в том, что эта книга вышла в форме брошюры, поскольку по объему она не очень велика, то может восприниматься только как схема. Для того, чтобы её претворить в жизнь, нужно хотя бы дать более распространённое содержание. Но и в этом отношении у выразителей народного сознания мелькали лишь робкие намёки. Поэтому даже ни мировоззренчески, ни публицистически эта линия не была продолжена. Те карикатурные предложения, которые исходили со стороны коммунистов и газеты "Завтра", скорее дезориентировали людей в этом направлении, нежели указывали им путь. И это притом, что отдельные не совсем пустые мысли мелькали и у Проханова, и у коммунистов. Но в целом имела место именно дезориентация. И потому задача не была окончательно даже поставлена. Иногда имеют место правильно поставленные внутренние интуитивные задания народа, но и здесь тоже ничего не было совершенного. Пока положение не то, чтобы безнадежное, но нужны какие-то более сильные действия со стороны Божьего Промысла. Но уж, кажется, Промыслом было сделано всё, чтобы разбудить народ от его туманного неопределенного бездеятельного сна. Ведь сейчас деятельность если и есть, то она, в основном, направлена на частные усилия. меркантильного характера. Может быть, что-то еще и случится, но пока этого не видно.

– Как православным христианам нужно относиться к кликушеским настроениям, что Суд начался, апокалипсис вершится, и всё необратимо?

– Ну, это не новость, особенно – для русского национального сознания. За свои семьдесят с лишком лет я пережил примерно пять дат, на которые "выпадал" конец света. Особенно в этом смысле была сильная дата – 1984 год. Даже литераторы нерелигиозного сознания почему-то начинали прибегать к ней. Еще вспомним конец века. И ничего – пережили. Так что ничего в этом удивительного нет. Другое дело, что смотреть нужно внимательно, но скорее не на социально-экономическое содержание жизни, а на нравственное. В этом отношении, конечно, дело заметным образом движется к тому, что, в конце концов, появится народ, на почве которого взрастет антихрист. Но говорить о том, что мы движемся сейчас к апокалипсису быстрыми темпами, было бы при этом излишне. Ещё не всё исполнилось. Хотя если говорить в апокалиптических терминах, то времена сейчас если и не последние, то предпоследние. Но под влиянием некоторых промыслительно посылаемых обстоятельств еще все может измениться. Однако в целом о возрождении нации говорить пока абсолютно не приходится.

– Способна ли сама ситуация кризиса привести невоцерковленного человека в храм?

– Ну, это, конечно, сугубо индивидуально...

– Массовых отпадений от Церкви, в связи с кризисом, тоже быть не может?

– Скорее всего, нет. Потому что мотивация отпадений редко лежит в экономической сфере.

– Вы наверняка не раз переживали за свою долгую жизнь тяжелые, в экономическом плане, периоды. Можете вспомнить какие-то конкретные трудности и как Вы их преодолевали?

– То было время совсем другого нравственного и духовного состояния, когда люди спокойно относились к тому, что есть. Поведение нынешнего человека и человека 50-х можно сравнить с двумя больными, один из которых начинает вопить и считать, что он тяжело болен, когда у него прыщик вскакивает на, простите, мягком месте, а другой, болея раком, ведет себя достойно.

– В недавнем интервью Патриарх Кирилл сказал, что у себя в Смоленской области наблюдал, как людям тяжело живется в наши дни. По его словам, наши люди умеют терпеть, но важно, чтобы это качество русского народа никого бы не соблазняло на такие поступки, которые бы чрезмерно его эксплуатировали. Как Вы считаете, возможен ли в нынешних условиях бунт?

– Возможность такого варианта развития событий более или менее сохраняется всегда. Но по характеру нашего народа, который успел устать от подобных треволнений, можно предположить, что нам этого удастся избежать. Да и по большому счету, сейчас кризис проявляется не в том, что платить стали меньше, а просто с работой стало похуже. Так что не думаю, что перед нами ситуация, способная вызвать бунты.

Беседовал Денис Ступников