Александрия, Антиохия, Иерусалим и другие области

Вниманию читателей портала "Богослов.Ru" предлагается очередная (пятая) часть русского перевода трудов известного французского византиниста Флюзена Бернара. Настоящая публикация подготовлена преподавателем Московской духовной академии игуменом Дионисием (Шленовым) совместно с П. Кузенковым.

С VI в. и позднее восточные патриархи, хотя и не могли противостоять силе Константинополя, тем не менее играли важную роль в жизни Церкви. Александрия и Антиохия, не во всем согласные друг с другом, обе ослабли от разделений, возникших в результате христологических споров. Что касается новооснованного Иерусалимского патриархата, в котором оказалось больше единства, то он приобрел известность в силу расположения своей кафедры, на Святой Земле.

Александрия

Александрийский "патриархат" [Martin, 1996; Maspero, 1923] выступил вполне организованным уже на Никейском соборе, который определил его юрисдикцию на основании того, что действовало и в прошлом: в нее вошли провинции Египта и две провинции Ливии. Его особенность состояла в том, что в нем не было ступени митрополитов. Архиепископ Александрийский назначал и поставлял епископов своего патриархата. Он созывал их на собор, оповещал в ежегодных посланиях о праздновании Пасхи и имел над ними непосредственную власть. Поэтому связь Египта со своим патриархом было очень сильна.

Епископ Александрии избирался и помазывался в своем городе, и особое чинопоследование, сопровождавшее его интронизацию, символизировало продолжение этого установления. С IV в. и в дальнейшем число епископов, подчинявшихся ему, достигло приблизительно ста. Более того, он имел некоторое влияние и за пределами империи, в Церквах эфиопов и химьяритов.

Широкий круг полномочий епископа и структура патриархата делали его могущественным и богатым. И, конечно, не следует забывать, что Александрия была одним из самых больших городов империи. Организация Церкви в ней имела определенные особенности: штат пресвитеров играл значительную роль, каждый его член, по крайней мере в IV в., исполнял служение в особой церкви. Способ распределения работ, которые выполняли клирики, напоминает тот, который соблюдался и в других Церквах. Александрийская Церковь располагала значительным штатом: группой из 500 или 600 параваланов, мирян, которые взяли на себя заботу о больных и которые по закону должны были подчиняться архиепископу.

Отстаивая свое апостольское происхождение, связывавшее город с Петром (поскольку Церковь основал Марк, ученик Петра), Александрия в IV в. находилась на втором месте во вселенской Церкви. Александрийские архиепископы с недоверием относились к усилению Константинопольской кафедры и, в союзе с Римом, пытались его остановить: святой Кирилл в борьбе против Нестория действовал как представитель святого папы Целестина. Александрийцы с большими затруднениями признали 28-е правило Халкидона: даже такой сторонник Халкидона, как патриарх Тимофей Салофакиол, высказал в связи с этим свои опасения.

Халкидонский собор, осудив Диоскора, обозначил переломный момент в истории египетской Церкви. Две Церкви пришли в столкновение друг с другом: одна защищала Халкидон, другая, которую можно назвать коптской или монофизитской, его отвергала и осталась верной христологии и преданиям, более понятным александрийцам.

Здесь мы можем выделить три периода. С 451 по 482 г., за исключением времени правления узурпатора Василиска (475-476), императорская власть старалась назначать в Александрию патриархов-сторонников Халкидона, но уже после смерти Маркиана (457) противники Халкидона поставили своего патриарха, Тимофея Элура. В зависимости от обстоятельств Александрийская Церковь управлялась или сторонником Халкидона (Протерий с 451 по 457 гг., Тимофей Салофакиол с 460 по 475 гг. и с 477 по 482 гг.), или монофизитом (Тимофей Элур с 457 по 460 гг. и снова с 475 по 477 гг., Петр Монг в 477 г и затем снова с 482 г. и позднее).

"Энотикон" открыл новый период: отвергавшие Халкидон патриархи законно занимали Александрийскую кафедру вплоть до 535 г. В этом году императрица Феодора смогла добиться избрания очередного патриарха-антихалкедонита Феодосия, который, однако, став жертвой разделений внутри монофизитской Церкви, не смог оставаться на патриаршем престоле, на который александрийцы возвели юлианиста (то есть последователя Юлиана Галикарнасского) афтартодокета Гаиана.

В эту эпоху императорская политика меняется радикальным образом, Юстиниан назначает в Александрию патриархов, выступающих в поддержку Халкидонского собора. Так же будут поступать и его преемники. Египет оказался разделен религиозным противостоянием.

Монофизиты делились на севириан (фтартолатры – сторонники учения о тленности Тела Христова во время Его земной жизни) и юлианистов (афтартодокеты – сторонники учения о нетленности Тела Христова с момента Боговоплощения), которые имели до конца VII в. своих собственных патриархов. Севириане являлись главной партией. Вначале ими управлял Феодосий, который нашел себе прибежище у Феодоры. Однако Феодосий отказался назначать епископов на вдовствующие кафедры.

После его смерти (566) наступил кризис, и только в 575 г. александрийским клирикам удалось избрать Петра IV, который восстановил коптскую иерархию, рукоположив за краткий срок своего служения в звании патриарха 70 епископов. Коптские патриархи непрестанно сменяли друг друга на Александрийской кафедре. Однако вплоть до арабского вторжения эта схизматическая церковь была вне закона.

Единственная официальная Церковь – та, которая поддерживала Халкидон, – удерживалась, однако, с трудом, ее существование зависело от поддержки императора. Тот факт, что Павел Тавеннисиот (537-540), так же как и многие его преемники, рукоположился в Константинополе до своего прибытия в Александрию, египтяне восприняли как унизительное новшество, знак зависимости защитников Халкидона от столицы.

Часто сталкиваясь с враждебно настроенным большинством, архиепископы-халкидониты не могли удержаться на кафедре, которую им приходилось отстаивать при помощи военной силы. Император для их поддержки предоставил значительные политические и военные силы. Данная тенденция достигла своего апогея при Ираклии, относительно патриарха Кира. Вскоре после арабского завоевания преемство патриархов Александрии, приверженцев Халкидона, прервалось и восстановилось только в VIII в.

Антиохия

Антиохийская Церковь своим устройством во многом отличалась от Александрийской [Devreesse, 1945]. Ее привилегии, признанные Никейским собором, были неопределенны. Несомненно, в их числе право патриарха Антиохийского посвящать митрополитов епархий, которые входили в диоцез Восток, согласно его границам, установленным с IV в.

В IV в. Антиохия как выигрывала, так и страдала от присутствия там императоров. Несмотря на серьезные кризисные ситуации, которые она переживала в эпоху арианских споров, город сохранял высокий авторитет и в конце IV в.: Мелетий Антиохийский председательствовал на Константинопольском соборе (381 г.), позже два антиохийца, святой Иоанн Златоуст и затем Несторий, занимали Константинопольскую кафедру. Ослабленный христологическими спорами V в., Антиохийский патриархат претерпевал уменьшение своей юрисдикции: Церковь Кипра добилась на Эфесском соборе (431 г.) признания своей автономии, а Иерусалимский Патриархат, созданный на Халкидонском соборе (451 г.), отделил от Антиохии три епархии в Палестине. Но даже в усеченном виде Антиохийский патриархат включал 11 епархий, а его влияние было ощутимо в Церквах Персии и Грузии.

История институтов Антиохийского Патриархата недостаточно известна. Известно, как во время патриаршества Севира [Alpi, 2002] патриарх пользовался своей властью: собор из епископов Востока, периодически собиравшийся главой Церкви, назначал митрополитов, которые контролировали деятельность остальных епископов. При Севире патриаршая власть столкнулась с противостоянием митрополитов, защитников Халкидонского собора. Устройство Антиохийского патриархата (халкидонитского) постепенно развилось и стало многоступенчатыми, как подтверждает Notitia Antiochena [Honigmann, 1925; Honigmann, 1947].

Эта нотиция кратко представляет следующую организацию патриархата c 570 г.: "Вот кафедры, которые зависят от Антиохии Сирийской: 1 патриарх, 7 синкеллов, 2 простых (курсив наш. – Ред.) (λιτοί)... 4 автокефала, 12 митрополитов и 128 подчиненных им епископов, то есть всего 154".

Патриарх – это епископ или архиепископ Антиохии (Феуполя после 528 г.) и одновременно митрополит Сирии I. "12 митрополитов" – в девяти случаях епископы столиц провинций. В Финикии Ливанской церковная митрополия (Дамаск) отличалась от гражданской (Эмеса). Наконец, император Анастасий создал две дополнительные полноценные митрополии (Сергиуполь и Дара).

"Автокефалы" – это архиепископы Бейрута, Лаодикии, Эмесы и позднее Кира. 7 синкеллов – это все епископы Сирии I: епископы Антиохии справедливо желали дать почетные титулы своим подчиненным епископам, которые, возможно, играли особую роль в их совете. Под "двумя простыми" имеются в виду два архиепископа, обладавшие кафедрами в Финикии Ливанской, они выполняли функцию местоблюстителей патриарха.

Таким образом, хотя к списку из нотиции, включающему имена 128 епископов, следует относиться с осторожностью, поскольку в некоторых областях он менялся, остается непреложным фактом, что Антиохийский патриарх во второй половине VI в. мог созывать многих епископов: в 553 г. из 166 епископов, подписавшихся под актами второго Константинопольского собора, был 41 сириец во главе с патриархом Домном [Chrysos, 1966]. Значит, халкидонитский Антиохийский патриархат – живая реальность. Однако он продолжал испытывать трудности со стороны монофизитства, и выступавшие на стороне Халкидона патриархи оказались еще в большей зависимости от Константинополя, где иногда совершалась их интронизация.

В середине VI в. зародилась "яковитская" Церковь: в течение многих веков одновременно существовали епископ-халкидонит (единственный, кто только признавался имперскими властями) и монофизитский епископ. Например, в Антиохии, где со времен Сергия из Теллы (приблизительно 557-561 гг.) было два патриарха: сторонник Халкидона и монофизит. Вторжение персов и подчинение им изменило положение: епископы-халкидониты были изгнаны, а яковитская Церковь получила признание.

В эту эпоху важный монофизитский патриарх Антиохии Афанасий Гаммала (595-631) укрепил свою власть: после отвоевания именно с ним вел переговоры император Ираклий. На место сторонника Халкидона святого патриарха Анастасиия II, мученически погибшего в 609 г., преемник был поставлен только в 639 г. Неудачные переговоры между Афанасием и Ираклием способствовали восстановлению этого прерванного преемства. В этот период разделения пришли арабы, способствовавшие его упрочению.

Иерусалим

Превращение Иерусалимской кафедры в патриарший престол произошло поздно. Епископ Элии Капитолины, маленького города Палестины I, который находился в зависимости от Кесарии, едва ли мог предположить, что ему удастся занять первенствующее место в Церкви, рядом с епископами гораздо более значительных городов империи. Однако при Константине Элия снова стала Иерусалимом. Более того, являясь Святым Градом и благодаря своему авторитету, она уже на Никейском соборе получила особые почести. Святой Ювеналий (422?-458), честолюбивый и деятельный епископ, c пользой использовал это особое положение [Honigmann, 1950]. Еще при императоре Феодосии II он добился издания закона (сам закон не сохранился), согласно которому в его юрисдикцию стали входить не только три епархии Палестины, но и вся Аравия, а также Финикии I и II. На Эфесском соборе он встал на сторону святого Кирилла Александрийского и открыто выступил против епископа Антиохийского, теоретически от которого находился в зависимости. Святой Ювеналий претендовал на шесть епархий, которые он пытался отделить от Антиохии.

На втором Эфесском соборе, где он сопредседательствовал вместе со своим союзником Диоскором Александрийским, Ювеналий добился этого, о чем свидетельствует одно императорское послание, где он упоминается как архиепископ. Создание патриархии, включающей в себя Палестину, Финикию и Аравию, видимо, произошло в 450 г.

Однако после смерти Феодосия II и Халкидонского собора наступил переломный момент. В начале Халкидонского собора Ювеналий появился в качестве обвиняемого, но, поменяв лагерь, он восстановил свое положение и добился, после переговоров с Максимом Антиохийским, признания за ним юрисдикции патриаршего типа, ограниченной, однако, только тремя Палестинами. Собор подтвердил это состояние, которое больше не оспаривалось.

После 451 г. Ювеналию пришлось преодолеть серьезный кризис: переход в оппозицию на Халкидоне вызвал восстание монашеских кругов в Палестине. Монах Феодосий был избран епископом Иерусалимским и поставил в городах Палестины епископат, целиком враждебный собору. Ювеналий и епископы, занявшие сторону Халкидона, взошли на свои кафедры только при помощи войск. В течение последующего полувека Ювеналий и его преемники веля себя с умеренностью, избегая открытых выступлений за собор или против него [Perrone, 1980].

В VI в. ситуация стала иной: побуждаемые монахами, уже со времени правления императора Анастасия, Иерусалимские патриархи защищали приверженцев Халкидонского собора. Они остались верными этому направлению, и Иерусалимский патриархат до VII в. был оплотом православия. Однако он претерпел некоторые испытания: в VI в. оригенизм сотрясает монашеские круги, а в начале VII в. Палестина, которую захватили персы, отторгается от империи на 15 лет.

В конце царствования Ираклия понадобилось некоторое время, чтобы на патриарший престол был избран преемник патриарха Модеста; церкви Палестины разделились на сторонников епископа Иоппийского Сергия, защищающего монофелитство, и последователей святого Софрония Иерусалимского, твердо выступавшего против христологии, которую поддерживали Сергий Константинопольский и Ираклий.

Кипр и Африка

Не все Церкви империи подчинялись какому-нибудь из пяти патриархатов. Восточный Иллирик, по крайней мере в некоторые периоды, обладал реальной независимостью. Кипр, за которым Эфесский собор признал, что его митрополит никогда не будет рукополагаться епископом Антиохийским, являлся автокефальной Церковью, и ее независимость, оказавшаяся в какой-то момент под угрозой при Зеноне, была сохранена. Наконец, к Церквам, которые вновь включил в империю Юстиниан, следует отнести Церкви Африки.

Эти Церкви входили в состав империи с начала 530 г., после отвоевания, до конца VII в.; они были созданы согласно новелле "Об Африканской Церкви" (De Africana Ecclesia) от 1 августа 535 г., в соответствии с которой собственность арианских церквей передавалась, по просьбе исповедующих православие епископов, православным. Организация Церквей в трех отвоеванных епархиях (Бизацена, Проконсульская Африка, Нумидия) при Юстиниане возвратилась в исходное состояние. Император не давал Карфагенской кафедре статус, высший митрополичьего: каждая епархия имела собственного первенствующего епископа, который избирался сообразно с имеющими силу обычаям. Несмотря на некоторые вторжения определенных пап, Африка, по всей видимости, не состояла под властью понтифика. В действительности Церкви трех африканских епархий сохраняли каждая свою независимость и единственной властью признавали власть императора, к которому обращались непосредственно.

Император возлагал управление епархией в Африке на многолюдное и преданное епископское собрание более, чем где бы то ни было еще [Durliat, 1982], в то время как Церкви Африки, получая пользу от императорского покровительства, благоденствовали – как показывают археологические находки – и развивали миссионерскую деятельность среди африканского населения, которое не входило в состав империи (см. Lepelley, в находящейся в печати Antiquité tardive, "Nouvelle Clio").

Выходные данные книги: Le Monde Byzantin I. L'Empire romain d'orient (330-641) / Sous la direction de Cécile Morrisson. Paris: Press Universitaires de France, 2004. P. 111-141 (Chap. 4. Bernard Flusin. Les structures de l'Église impériale). Русский перевод был выполнен с учетом новогреческого перевода: O Βυζαντινός κόσμος Ι. Ἡ Ανατολική Ρωμαική Αυτοκρατορία (330-641). Αθήναι, εκδόσεις ΠΟΛΙΣ, 2007. Σ. 193-224 (Κεφ. 4).