Мысли у Креста

Християнство – религия крестоношения

...Я видел одну прекрасную картину, названную художником "Тень креста". Господь, еще Отрок, стоит около столярного станка Иосифа. Он только что оставил работу: стружки лежат на полу и станке. Дитя – Христос смотрит в узкое окно убогой комнаты. Видимо, наступает вечер: окно освещено красным светом заката. И перекладины окна вместе с углом тут же висящего угольника дают ясную тень осьмиконечнаго креста, прорезанного яркими последними лучами заходящего солнца. Мысль художника ясна. Он хочет сказать, что уже и Отрок-Исус видел впереди Себя Крест. Он знал, что путь Его лежит через Крест. И желал этого пути, добровольно принимал возложенное Отцом бремя. На жизнь, на мир Он смотрел через "Тень Креста". Не знаю, тому ли художнику или другому принадлежит картина, близкая по идее к этой цели. Тоже – комната назаретскаго Плотника. И тоже озаренная светом заходящего солнца. Так же освещены светом грубые столярные принадлежности по стенам. Плотник-Христос уже взрослый, усталый от дневной работы, распростер усталые руки, которые бросают тень через всю комнату. И женщина, молящаяся в углу, – Его Мать, видимо, узнает в тени очертание Креста и Распятого на нем. Христос хочет отдохнуть. Но отдых Его в КРЕСТЕ и на КРЕСТЕ. Только через Крест Он войдет в покой Отца Своего. И не только Он, а и Мать видит эту тень грядущего Креста. Глаза Марии расширены от ужаса и печали. Но в них ясна уже смиренная и радостная покорность. Она знает, что Крестом должен Сын Ее дать спасение миру, избавить его от проклятия греха и смерти и с сердцем, обливающимся кровью, благословляет Сына на крестный путь.

Как трогательны и поучительны эти две картины. Мы идем за Христом. И идти за Ним с крестом зовет Евангелие. "Кто хочет за Мной идти, – говорит Он, – пусть отвергнется себя и возьмет крест свой и за Мной идет" (Мр. 8, 34). Об одном иноке рассказывают, что он решетку своей келии сделал в форме креста, для того чтобы, как говорил он, "видеть мир через крест". Его мысль та же, что в двух названных картинах – мысль Евангелия. "Без креста не придем к Царству Божию". Християнин должен помнить всегда, что как Вождь его, Христос Бог, пришел к Воскресению и победе над злом через Голгофу и Крест, так и для него нет иного пути. Християнские отцы и матери должны своим детям еще на заре жизни показывать тень будущаго креста, то есть открывать им, что истинно человеческая жизнь не в том, чтобы хорошо устроиться и выйти в люди, а в том, чтобы с Христом и под крестом творить дело созидания царства правды Христовой. Внушить, что жизнь не праздник, а подвиг любви и самоотречения. Мало того, что человек несет крест посылаемых ему страданий и горя. Этот недобровольный крест только половина креста християнства. Християнин должен еще добровольно принять на себя истинно Христов Крест. Крест самоотречения, сознательного распятия своего "Я" с его страстями и похотями. И сознательно принять в душу свою скорбь и грех, и боли "брата своего". Иначе говоря, християнин должен проникнуться мыслью, что его долг: крестом самовоспитания и самоусовершенствования подготовить душу для службы Богу. А крестом самоотречения и любви, работой для правды Божией и блага скорбящих и обиженных меньших Христовых братии принести жертву Господу в благодарность за Его голгофскую жертву.

Но к чему, вы скажете, – крест и страдание. Неужели християнство только в Кресте, в проповеди самораспятия и страдания?

Да, оно в Кресте. Вне Креста нет християнства. Но это не значит, что оно безрадостно и скорбно. Християнский Крест прорезан светлыми лучами радости. У одного писателя (Л. Андреева) изображен, как символ отчаяния и ужаса, "Воскресший Елеазар", ослепленный цезарем Августом. Он идет, раскинув руки, тоже как огромная черная тень креста; идет в темноту смерти.

Эта фигура символ слепого человечества страдающего без просвета и веры. Символ "креста жизни", несомого без веры, без помощи Христа. Християнин идет тоже под тенью Креста, но иного Креста. Он не слепой, а зрячий крестоносец: он идет не в темноту, не в смерть, а в царство воскресения. Он знает, что дорога Креста кончается светлым чертогом Христа Воскресшаго, ведет к победе. И потому несет Крест радостно, не как раб, котораго ведут на распятие, а как знаменосец, несущий знамя победы и счастья.

Отдохнем у подножия Креста

На вершине одного холма стоит темный, обветшавший Крест. А внизу стоит село убогое, нищее, усталое. И в минуты тяжелаго горя тянется оно сюда к благословенному древу. Тянется вверх, цепляясь за скалы, вереница жалких несчастных людей, неся с собой полную ношу своих страданий. У кого есть больной или сердце болит, безысходное горе точит кого, все несчастные, убогие, все страдающие во мраке, у которых тихо плачет душа и ищет надежду, словно больное дитя – мать; все отверженные жизнью, все пасынки счастья идут к святому древу и ищут и просят у него исцеления своим страданиям. Дрожащими руками прилепляют они к Кресту свою свечечку и вместе с ней часть своей измученной души, молятся, орошая слезами почву около Креста. И кажется, "святое древо" плачет вместе с ними. А потом люди спускаются вниз, утешенные, идут снова взяться за тяжкое бремя жизни, покорные судьбе. И темная жизнь озаряется светом, жалкое существование перестает казаться бессмысленным, вера в лучшее будущее спасает. Кажется, как будто Крест принял часть страданий этих пришедших к нему.

В виде такой картины представляется мне значение Креста на дороге нашего скорбнаго бытия.

Крест наше счастье, надежда, "прибежище скорбящих". Это наш отдых и утешение в минуты уныния и скорби.

Когда страдание наше станет нестерпимым, когда душно, темно на душе ищите здесь у Креста успокоения и отрады, – идите ко Кресту. Смотрите на Него, страдающаго за нас. Он невинный носит терновый венец. Его ноги и руки в язвах... И кровавый пот на Его челе.

Неужели мы не в силах перенести нашего маленькаго горя, в котором всегда более или менее сами и виноваты... Припадите с молитвой к стопам Распятого, и Он прольет елей благодатного исцеления в вашу скорбную душу.

Вы скажете: Он страдал, но в чем же тут утешение для нас? Почему должны страдать и мы? Утешение в том, что, страдая, мы разделяем Его страдание. Страдая вместе с Ним, неся Его Крест, мы от Него получаем силу несения Креста. Примите страдание, всякое страдание, смиренно и радостно, вспоминая Страдавшаго на Кресте.

И во-первых, оно станет для вас легким и сладким бременем. А во-вторых, оно вашу душу чистым жилищем духа Божия. Страдание творит душу в "обитель Божию". Оно шлифует душу, как мутный, покрытый корой алмаз колесо гранильщика.

Много опасности лежит на нашей дороге ко спасению. Опасность забыть о Боге, даться целиком в рабство миру, его радостям, сделать себе кумира из богатства, детей и т.д. Вот первая опасность. И от нея спасают нас кресты страдания, какие посылает Господь. Он разбивает наши кумиры, отнимает самое дорогое, чтобы вырвать нас из власти ложного бога, какого мы поставили на место Его.

Другая опасность, это – опасность в постоянном соприкосновении со злом потерять красоту души, растратить свои духовные силы, загрязнить в себе образ Божий грехом, грязью страстей.

Чтобы спасти от этой опасности, Бог возлагает на нас крест страдания. Страдание, как гроза, освежает воздух. Оно озаряет душу новым светом. Под ударом страдания человек останавливается в своем обычном пути жизни, оглядывается в ужасе по сторонам, ища целения. И ищущему взору его открывается Бог, потерянная и забытая его Радость. Но, конечно, страдание так действует только тогда, когда человек сохранил настолько любви к Богу, что не бунтует против креста, а старается услышать голос Божий, звучащий в посланном испытании.

У Креста Великаго Страдальца в молитве часто ищут утешения и откровения о цели и смысле посланного креста. И я знаю людей, которые час страдания после благословляли, как начало великой радости. "Когда меч вошел до рукоятки в сердце человеческое, часто происходит в глубине величайшаго страдания какая-то неописуемая, невыразимая радость, так что душа, даже далекая от Бога, узнает Его руку и стремится поцеловать ее".

Лобызая Крест, не дадим лобзания Июдина

Один молодой человек рассматривал святые иконы в древнем соборе св. Георгия в Софии. Он удивлялся одному изображению Распятого кисти Панселина (IХ век). Юношу поразила живость изображения. Страдающий Христос казался живым. "Какие краски, – удивлялся юноша, – какая сила изображения". Он хотел идти к следующей иконе, как его внимание остановила надпись под изображением Распятого. Там было написано: "Я страдал за тебя; что ты сделал для Меня?" Юноша понял, что он смотрел на Распятого не так, как нужно. Не любоваться нужно живостью изображения около изображения Господа Распятого, а подумать о цели страданий Христовых, – о том, что говорит нам Распятый со Своего Креста.

"Я страдал за тебя, чтобы дать тебе искупление и спасение, чтобы сделать тебя святым и чистым. А ты что делаешь для Меня. Творишь ли дело Мое. Творил ли дела любви Моей?"

Мы поклоняемся Кресту. Но не похожи ли мы на этого юношу. Мы, может быть, плачем, смотря на Крест и Распятого. Плачем, вспоминая о Его муках. Но ведь плачем и над всякой трогательной историей, прочитанной в книге. Что пользы, если мы благоговейно и даже со слезами приложимся ко Кресту и потом уйдем к своим делам и своему греху? Этого мало...

Такой поцелуй будет лобзанием Июды. Представьте себе самарянина, который лежал на дороге израненный и ограбленный. Священник и левит прошли мимо. Но допустим, что они подошли бы, поцеловали раненаго и пошли дальше. Разве это не был бы поцелуй Июды?

Господа Христа распяли наши грехи... И сейчас грехи и зло умножают скорбь Распятого, как гвозди разрывают раны Его. Божественную скорбь Христа о мире и людях облегчают те, которые, как Симон Киринейский, помогают Ему нести Крест, которые служат делу Христову, во имя Его творят любовь. Созидают на земле царство любви, мира и правды, ради которого Он взошел на Голгофу.

Если мы лобызаем Его, но ничего не делаем для Христа вне храма в нашей жизни, служим не Ему, а дияволу, не добру, а злу, не любви, а вражде, не людям, а только себе – то "в суд себе" мы лобызаем Крест Христов. Это лобзание Июдино.

"Православный Старообрядческий Церковный Календарь 2006 г."
издание Донской и Кавказской Епархии