"Мытарства блаженной Феодоры" (святцы такой не знают), входящие в состав "Жития Василия Нового" – текст сомнительного происхождения и содержания. Догматически он неверен потому, что не оставляет места для Божия Суда. Спаситель сказал, что "Отец весь суд передал Сыну", но в этой книжке весь суд вершат бесы. Христу остается только вручить медали победителям. Подобно тому как вручает медали победителям чемпионата глова спортивной федерации, сам, быть может, болевший за другую команду, но вынужденный так поступить по протоколу.
Происхождение этого "Жития" не вполне церковно и нравственно чисто по той причине, что Григорий, автор "Жития" в нем издевается над святым – константинопольским патриархом Николаем 5 Мистиком, который был "причислен к лику святых в греческой и римской церкви. В обеих церквах память патриарха чтится 15 мая, в день его смерти" (см. Попов Н. Император Лев 6 Мудрый и его царствование в церковно-историческом отношении. М., 1892,с. 190). В "Житии" же "имя этого патриарха Николая злонамеренно искажается в Агриколаос ("мужик") и Эттилаос" (там же, с. 175).
Есть полезная книга Ирины Грицевской "Индексы истинных книг". Оказывается, житие Василия Нового с мытарствами Феодоры на Руси XVI-XVII веков относили к апокрифам: "А Василии же новый и Андрей Уродивы и Мефодий Патрьский и странник подобает о сих вещаго и ведущаго вопрошати, аще истинна есть". Именно в "Житии Василия Нового" содержится описание видений, подробно повествующих о посмертных мытарствах...
В XIX веке св. Филарет Московский также предупреждал, что "Видения, имеющие свою истину, не всегда удобно обращать в общие догматы. Вы догматствуете о мытарствах, а потом приводите изложение посмертных состояний из св. Макария, который ни слова не говорит о мытарствах. Отсюда родятся затруднительные вопросы" (Письма московского митрополита Филарета к покойному архиепископу Тверскому Алексию. 1843-1867. М., 1883. с. 62).
Ср. слова иеромонаха Серафима (Роуза): "Даже младенцу ясно, что нельзя буквально воспринимать описания мытарств, хотя сами описания – отнюдь не "вымысел" и не "басни", а честный рассказ очевидцев в наиболее доступной для них форме. Если кому-то мерещатся буквальные мытарства, то лишь по незнанию причин той повседневной незримой борьбы, которую мы претерпеваем в мире сем. Здесь нас тоже постоянно ожидают соблазны и обвинители, да только дремлет наше духовное око и мы видим лишь результат бесовских козней – грехи, которые совершаем, и страсти, которым поддаемся. После смерти же душа прозревает, видит духовную действительность (обычно впервые), и тех, кто беспрестанно докучал нам при жизни" (цит. по: иеромон. Дамаскин (Христенсен). Не от мира сего. Жизнь и учение иеромонаха Серафима (Роуза) Платинского. М., 1995, с. 830;т при этом: преп. Никодим Святогорец: "Те, кто пустословил, что души умерших праведников и грешников сорок дней обретаются на земле и посещают те места, где они жили", сеют предрассудки и мифы. Ибо такие утверждения "невероятны и никто не должен принимать их за истину" (цит. по Василиадис Н. Таинство смерти. Троице-Сергиева Лавра, 1998, с. 397)).
В 19 же веке цензор профессор Московской Духовной Академии П. С. Казанский боролся с подобными текстами: "Чаще издаются повести, полные самых странных чудес, одним словом, духовные романы о мытарствах, жития Андрея Юродивого, Иоанна Новгородского и т.п. Все эти сочинения представляются большей частью безграмотными. Сколько приходилось исправлять или останавливать книжек, направленных к распространению суеверных понятий в народе. Сколько раз ко мне приносили житие Киприана и Иустины, домогаясь пропуска. Совесть не позволяла, хотя из Четьи-Минеи выбрали. Ругатели духовной цензуры знают ли эту неустанную службу цензуры духовному образованию народа?" (Переписка проф МДА П. С. Казанского с А.Н. Бахметовой. Письмо от 8.2. 1868 // У Троицы в Академии. 1814-1915. М., 1914, с. 525).
Сегодня же именно эти "духовные романы" (дополненные уже прямыми "интервью" с бесами) заполонили церковные лотки.
Источник романа о мытарствах – это апокрифы, испытавшие влияние языческого герметизма. Именно там это сюжет логичен. Душа у гностиков и герметистов вне-космична (христиане с этим согласны). Она создаётся где-то в мире богов, неподвижных звезд. Затем эта душа входит в тело, но, попути она пересекает орбиты планет. А планеты это боги. И в зависимости от того, как близко эта планета, этот бог, будет к траектории движения этой души, настолько будет сильна эта его печать и его дар. Дар Венеры, Меркурия, Марса, Юпитера или Сатурна на эту душу. Эти космические печати воспринимается у гностиков и герметистов как зло, страсть, травма. И на обратном пути, когда человек умер, а душа возвращается в мир высших богов, она должна расплатиться с планетарными богами и стереть с себя их печать.
Но мы бесам и планетам ничего не должны.
(Прим.: В Житии юродивого Андрея Константинопольского, написанном в 10 веке, "любопытен ряд пророчеств о грядущей судьбе империи, окрашенных чисто народными упованиями на лучшее время, на своего рода "золотой век" перед последним концом" (Рудаков А. П. Очерки византийской культуры по данным греческой агиографии. – СПб., 1997, с. 219).
Источник: Киевская Русь
