Преподавать нельзя проповедовать

Вот уже года два, как в обществе и собственно в СМИ идет бурная и почти непрерывная дискуссия о том, что, как и когда преподавать в школе "о религии". Поводом для ее активизации стала публикация в Интернете циркулярного письма министра образования (от 22 октября 2002) о введении курса "Основы православной культуры" (ОПК), к которому (письму) был приложен текст "примерной программы" этой дисциплины.

Дебаты были страстные, столкнулись две непримиримые партии, имели место митинги, публичные протесты и даже судебные иски. Создается, однако, впечатление, что никто не дал себе труда как следует разобраться в существе спора. Мы сегодня тоже не претендуем на то, чтобы выполнить эту задачу, так как для этого потребуется провести серьезную аналитическую работу. Но некоторые соображения привести все-таки можно (так сказать, "до кучи").

В некоторых публикациях (см. обзор СМИ на портале "Религия и СМИ" от 10 сентября) обсуждается недавний приказ Минобразования относительно преподавания религии в школе (приказ от 01.07.2003 №2833 "О предоставлении государственными и муниципальными образовательными учреждениями религиозным организациям возможности обучать детей религии вне рамок образовательных программ"). Его можно рассматривать как очередной "шаг" министерства, которое пытается как-то разрешить конфликтную ситуацию, приняв в учет противоборствующие точки зрения. В то же время, предлагаемое "решение" не является измышлением министерства. Это просто ведомственное распоряжение, целью которого является реализация Закона, и об этом прямо говорится в разъяснении приказа.

Дело в том, что в ходе "медийной" полемики очень часто спорящие запутывались сами и запутывали других, не отдавая себе отчета в том, о чем же речь. Одно дело – обучение религии в школе (условно говоря, "Закон Божий"), другое – некий курс "о религии" (или о "религиозной культуре"), который мыслится как светский по характеру. ОПК были представлены как дисциплина не религиозная. И поэтому формально дискуссия об ОПК не имеет отношения к вопросу об "обучении религии" в собственном смысле. Но такое различение диспутанты делали с трудом и далеко не всегда – с обеих сторон.

Вопрос же об "обучении религии" в школе не является и не может являться предметом спора. По очень простой причине: действующее законодательство предусматривает, в соответствии с международными нормами, такое обучение. И в разъяснении к вышеуказанному приказу Минобразования как раз и дается ссылка на норму Закона. А именно:

Федеральный закон от 26 сентября 1997 г. № 125-ФЗ "О свободе совести и о религиозных объединениях" (с изменениями от 26 марта 2000 г., 21 марта 2002 г.).

Статья 5. Религиозное образование
1. Каждый имеет право на получение религиозного образования по своему выбору индивидуально или совместно с другими.
2. Воспитание и образование детей осуществляются родителями или лицами, их заменяющими, с учетом права ребенка на свободу совести и свободу вероисповедания.
3. Религиозные организации вправе в соответствии со своими уставами и с законодательством Российской Федерации создавать образовательные учреждения.
4. По просьбе родителей или лиц, их заменяющих, с согласия детей, обучающихся в государственных и муниципальных образовательных учреждениях, администрация указанных учреждений по согласованию с соответствующим органом местного самоуправления предоставляет религиозной организации возможность обучать детей религии вне рамок образовательной программы.

Вот и все. И нет здесь никакого новшества. Уже несколько лет, как родители, взяв в руки текст Закона, могли придти в любую школу и потребовать от администрации реализации законодательной нормы, то есть "предоставления религиозной организации возможности обучать детей религии вне рамок образовательной программы". Это будет именно обучение религии – в светской школе. Иначе говоря, приказ Минобразования от 01.07.2003 не имеет никакого отношения к вопросу об ОПК.

Но вокруг ОПК, конечно, была своя интрига.

Весь сыр-бор вокруг ОПК по существу сводится к следующему. Православные хотят проповедовать детям. Но у них нет ресурсов для того, чтобы осуществлять эту проповедь массово – при храмах (в форме воскресных школ). Кроме того, в воскресной школе будут учиться только те дети, которых приведут родители. А церковь хочет идти с проповедью ко всем детям, которые и так ходят в обычные школы. Поэтому нужно ввести культурологическую дисциплину (в общей сетке) и посредством этих обязательных уроков осуществлять проповедь – не прямую, а, так сказать, косвенную.

Таков, судя по сему, был план. Конечно, не лишенный лукавства. И очень сомнительный с точки зрения достижения поставленной цели, поскольку соответствующими кадрами общеобразовательная школа не располагает. Ведь одни учительницы, сами будучи православными, будут преподавать именно православие, а другие, индифферентно или атеистически настроенные, будут (по предложенной программе) преподавать Бог весть что. И вся загвоздка здесь – в этой самой культурологичности ОПК. Потому что в нынешней ситуации самая сложная проблема заключается как раз в том, чтобы создать методику, найти корректный стиль, вполне освоить малознакомый (и, скажем прямо, весьма специфический) материал, а затем подготовить кадры – для всей страны.

Противники ОПК "раскусили" намерения православных. И они, конечно же, поняли всю проблематичность реализации предлагаемой культурологичности (которая сама по себе, как подход, вряд ли может быть воспринята как "клерикальная агрессия").

И вот теперь Минобразования, после нескольких официальных заявлений, что ОПК – только добровольно и что "конечно, нужно и о других религиях преподавать" (но для этого необходимо то же самое: программа, учебники, методика, кадры…), находит выход: "перевести стрелки" на то, что и так законно и не подлежит обсуждению.

Потому что не только с точки зрения международных правовых документов, защищающих права человека, но и с точки зрения международного (по крайней мере, европейского) опыта преподавание религии в школе – в специально выделенное время, с согласия учеников и родителей и с участием соответствующих религиозных организаций, функционирующих на законных основаниях, – является и нормой, и распространенной практикой.

И здесь уже нет никакого лукавства – все честно. И здесь уже реальный конфессиональный "расклад" будет учтен, так сказать, автоматически. Если есть спрос и есть реальные возможности его удовлетворения (со стороны религиозных организаций), будет и "обучение религии в школе". И никто не будет ущемлен – потому что всё добровольно и с санкции (и при участии) самих представителей религий. А государство лишь должно предоставить своим гражданам возможность реализовывать конституционное право на "религиозное образование", создать необходимые условия для этого.

Но для религиозных организаций (и РПЦ, в частности) такая реализация прав граждан – большая проблема. Потому что опять все возвращается на круги своя: требуется активность самих православных. Или священников и других представителей церкви, которые должны побуждать православных родителей к организации обучения религии (православия) в школе. То есть инициатива должна идти не сверху, а снизу.

При этом остается еще один "камешек преткновения", который до сих пор дает о себе знать: антиклерикалы никак не могут понять и признать, что светскость государства и государственного образования не описывается формулой "не пустим попа в школу". Светскость – это не отрицательное (анти-религиозное, а-теистическое) понятие, а положительное. Оно означает следующее: гражданство и права человека суть позитивные ценности общества в целом, а мировоззрение (т.н. мировоззренческий выбор), религиозность или нерелигиозность, идеологические установки и предпочтения – это следствия реализации (индивидуальной и/или групповой) прав человека и гражданина.

В ходе споров о светскости было очень много глупых высказываний и интерпретаций этого понятия (в том числе и тех, в которых содержалась апелляция к "опыту цивилизованных государств"). Но мы не беремся утверждать, что это глупость в прямом смысле слова. Проблема понимания светскости, проблема соотношения светского (секулярного) и религиозного действительно существует. Более того, сегодня, в ходе известных изменений в "религиозно-культурно-политической карте мира", эта проблема, которая (как казалось и кажется некоторым) вроде бы уже была окончательно решена в "европейской культуре", – сегодня эта проблема становится по-новому актуальной. И разрешать ее надо умно.

(Хотим, в связи с этой темой, отослать заинтересованного читателя к недавно вышедшему исследованию Игоря Понкина "Правовые основы светскости государства и образования" (М.: Про-Пресс. 2003. 414 с.). Мы не беремся сейчас давать оценку этому труду в целом, но его несомненная ценность заключается в том, что автор взял на себя труд (простите за тавтологию) собрать богатый материал, касающийся актуального правового понимания этой категории во многих государствах современного мира.)

И последнее. Клерикалы и антиклерикалы "столкнулись лбами" в споре о преподавании сведений "о религии" в школе. Министерство образования не смогло справиться с темой. Предприняло зигзагообразные движения и вернулось к поддержке формальной статьи Закона, реализовать которую на практике непросто (чтобы удовлетворить запросы и соблюсти права граждан на религиозное образование детей).

Но ведь одно ("обучение религии") не исключает другого (преподавания в государственной школе сведений о религии и о ее вкладе – довольно противоречивом – в современную культуру). Культурологические курсы, посвященные религии и религиям – культурологические и по содержанию, и по форме подачи материала – тоже должны быть в школе. С этим согласны практически все участники дискуссии. Может быть, не в младших классах, но в старших – обязательно. Более того, они не могут быть просто культурологическими. Потому что религия отвечает на смысложизненные, экзистенциальные вопросы. И (что не менее важно) – на вопросы этические, то есть те, которые имеют непосредственное отношение к задачам государства. Иначе зачем школа – если в ней не будет этического воспитания?! А религиозная этика не только остается, но и в каком-то смысле актуализируется в сегодняшнем мире. О ней нужно сказать, ее нужно объяснить, ей необходимо найти место в общем этическом пространстве.

Это значит, что дебаты о том, о чем говорили в связи с ОПК, будут продолжаться – с участием и религиозных организаций, и ответственных работников государственного образования, и представителей общественности. Приказ Минобразования не закрывает темы.

Но нельзя ли извлечь уроки из состоявшейся уже дискуссии? Смогут ли представители обеих спорящих сторон, а также представители какой-нибудь третей, или четверной, или N-ой стороны, повысить уровень дискуссии и уровень своей ответственности? В том числе и СМИ?

Ссылки по теме:

Филипп Щипков. Дискуссия о преподавании основ православной культуры в общеобразовательной школе
17.07.2003

Подборка материалов на сайте Сова-центр (Религия в светском обществе)

Владимир Вигилянский. СМИ и православие. Информационные войны вокруг "Основ православной культуры". // "Новый мир", №9, 2003.