Русское старообрядчество может стать народсберегающией религией

Ныне русское староверие переживает далеко не лучшие времена. Эпоха Морозовых, Рябушинских, Зиминых давно уже в прошлом. Для большинства древлеправославных смысл существования их веры заключен в зачастую чисто автоматическом сохранении лишь старого обряда. Десятилетия советской власти нанесли старообрядчеству сильнейший удар, от которого прийти в себя не так-то просто. Изначальный оппонент старообрядчества – РПЦ – мысленно староверие похоронила уже давно. В политической жизни Российской Федерации старообрядчество себя вообще никак не проявляет, но может быть это и к лучшему.

В тяжелом положении ныне пребывает не только русское старообрядчество, но фактически и вся русская культура, русская цивилизация. Настоящая культура не может выдержать проверки рынком, и подлинная русская культура неизбежно проигрывает "a-la-rus" более приспособленной к существованию в коммерческих условиях. Что же касается русской цивилизации, то она переживает кризис заметный невооруженным взглядом. Говоря проще, великая нация, создавшая огромную империю, к началу XXI столетия фактически выдохлась. Это видно и по демографической ситуации, которую пытается изменить президент, и по многим другим моментам.

С одной стороны в стране идет мощный натиск западной псевдокультуры, влиянию которой подвержены молодые поколения, с другой все больший и больший вес начинают приобретать растущие диаспоры, прежде всего мусульманские и китайская. О точной цифре осевших в России на постоянное жительство выходцах из ближнего и дальнего зарубежья приходиться только догадываться. У мигрантов более высокий уровень рождаемости и путем не только миграции извне, но путем естественного прироста диаспоры растут.

В ближайшем будущем русские могут из доминирующей нации стать одним из меньшинств. А понятие "Россия" из национально-государственного может вскоре стать лишь политико-географическим.

Поэтому встает важная проблема сохранения русской культуры, русской самобытности. Вот здесь и может сослужить свою службу старообрядчество, являющее собой осколок Древней Руси. Именно старообрядцы, а не приверженцы господствующего исповедания сохранили множество не только вероисповедных, но и бытовых черт национального прошлого.

Старообрядцы бежавшие спасаясь от преследования на родине в соседние земли, весьма спокойно уживались с местным населением в Прибалтике, Польше, Румынии, и даже в Турции. Так что опыт мирного существования с представителями разных культур, включая и мусульманскую, и китайскую, у старообрядцев есть.

Некоторые деятели из РПЦ МП заявляют, что именно она истинная носительница и хранительница всего русского. Но давайте рассмотрим ситуацию более внимательно. Эта церковная структура вот уже не одно столетие являет собой структуру имперскую. Здесь совершенная противоположность старообрядчеству, которое сохранило и преумножило элементы русской христианской демократичности. Разделение Православия на старообрядчество и господствующее исповедание произошло в тот исторический период, когда стала зарождаться государственная имперская идеология, подчинившая себе и Церковь. Старообрядцы оказались в оппозиции империи. Пришедшая на смену Патриаршей Синодальная Церковь целых два века была "ведомством православного исповедания", придатком светской власти, что является откровенным нарушением принципа данного. Спасителем: "Богу – Богово, Кесарю – кесарево".

В прошлом обрядовая и традиционалистская разница между старым и новым обрядом, хотя основная причина не в них, была незначительной. Значительная часть русских христиан не порвавших с официальной Церковью открыто продолжала сохранять в быту многие дораскольные традиции, отвергнутые на официальном уровне, включая двоеперстие.

Еще во второй половине XIX века практически все православные Макарьевского уезда Костромской губернии, а также прихожане села Большие Всегодичи Ковровского уезда Владимирской губернии, не являясь ни старообрядцами, ни единоверцами, продолжали креститься двумя перстами и были привержены старине. Об этих примерах, которые были явно не единственными в России, нам свидетельствуют приходская летопись Больших Всегодичей и миссионерские издания. Еще в первой половине ХХ столетия часть паствы РПЦ, особенно на селе, можно назвать носителями русских православных традиций. Но минувшее столетие в силу известных трагических событий не дало возможности для сохранения и продолжения традиции в прежней форме.

Вплоть до 1970-1980-х годов, а в ряде мест и дольше были живы носители православной культуры в лице знаменитых "бабушек" и представителей старого духовенства. 1988 год и последовавшая за ним религиозная свобода, когда быть православным стало модно, а то и желательно, число верующих резко выросло. Новые православные, как правило, не стремились перенять "бытовое православие", которое и есть выражение культуры народной веры. Неофиты, воспитанные в советской среде, создали свои фантазии на темы каким должно быть "настоящее" православие и стали их активно исповедовать и пропагандировать.

Русское православие отождествлялось ими не столько с народной сельской и городской культурой, сколько с самодержавием, имперской политикой царской России. Для многих православие стало не христианством, а заменой идеологии коммунистической. Карикатурными представительницами нового, постсоветского, православия стали женщины преимущественно среднего возраста, о которых говорят "из коммунисток в православные". Таким людям абсолютно не интересно, что представляло собой русское не официозное христианство до 1917 года на самом деле, исконные духовные традиции народа. Им нужно нечто иное, созвучное "Самодержавию, православию, народности".

Поскольку в лоне РПЦ пребывает и Украина, являющаяся все послевоенные десятилетия основным поставщиком кадров духовенства, то и она делает свое дело в борьбе с русской православной самобытностью. Несмотря на вроде бы близость в истории, культуре и многом другом, украинское православие являет собой нечто самобытное, отличное от православия русского. Священник-украинец, оказывающийся в России попадает в среду, где он с одной стороны не может практиковать свои обычаи, украинские, с другой он в подавляющем большинстве случаев не хочет перенимать на месте культуру православия русских.

"Попы-украинцы" сделали очень много для искоренения многих бытовых традиций на местах. Украинскому духовенству также крайне выгодно поддерживать идеологию имперского православия, в которую они очень хорошо вписываются ("Великая, Малая и Белая Россия). Православие в России начала XXI века мало напоминает православие начала ХХ века.

Но фактически процент активных православных в России не высок. Большинство же "пассивно-православных", тех, кто заходит в церковь лишь на Пасху поставить свечи – не более чем среда, которая постепенно пополняет ряды адептов других исповеданий. Сейчас нет точной статистики, сколько этнических русских исповедует то или иное течение протестантизма, католицизм или иное исповедание.

Ясно одно, их уже давно не один миллион. Протестанты распространились повсюду, кое-где даже численно превосходя количество православных прихожан. В азиатской части России из Китая и других стран наступает буддизм. На тысячи идет счет и русским мусульманам. Далее, как следует полагать, русский ислам проявит себя как явление весьма серьезное. Вообще, всем активно развивающимся в России исповеданиям, особенно протестантизму и исламу, свойственна мудрая политика развития и занятия позиций в скрытой форме, не афишируя себя и свои достижения. Официальная Церковь и светская власть заметит "изменение" в конфессиональном соотношении населения страны как всегда поздно.

К сожалению, русские люди, переходящие в протестантизм, ислам или буддизм, отрываются от своих этнических культурных корней. Процесс формирования русского протестантизма, начавшийся во второй половине XIX века был прерван после 1988 года сильным натиском протестантизма западного. Католицизм находится под духовным контролем польских, словацких и других священников, также не озабоченных появлением его самобытного национального варианта в России. Вообще, принимающие другие исповедания зачастую сознательно порывают с русской культурой и стремятся через смену веры приобщиться к иной традиции. В дальнейшем, скорее всего, произойдет превращение значительной части таких русских в абстрактных "россиян", а также частичная ассимиляция среди других народов, прежде всего протестантских и мусульманских. Но не исключено, однако, что со временем начнут формироваться русский национальный протестантизм, ислам, русский буддизм, русский католицизм и тому подобное. Правда, можно ли будет считать эти "традиции" подлинно народным, это вопрос.

В таких условиях у старообрядчества, испокон веков могущего существовать среди иноэтничного и иноконфессионального населения есть шанс стать этносохраняющей (или как писал Солженицын народосберегающей) религией. В отличие от официального православия старообрядчество, за небольшим исключением, явление чисто русское. Именно оно хранит и развивает традиции русского народа. Ренессанс старообрядчества необходим для сохранения русскими своей самобытности.