Эффективность, конкурентоспособность, инвестиции, инновации... Коррупция, утечка капиталов, гастарбайтеры... Эти понятия сегодня на слуху каждого из нас, вне зависимости от того, имеем мы экономическое образование или нет. О трудностях и перспективах развития экономики России мы разговариваем с председателем правления Российского клуба православных меценатов, предпринимателем Андреем Поклонским.
– Андрей Антонович, в минувшем двадцатом веке люди в России несколько раз полностью теряли все, что удалось заработать и накопить. Собственность отнималась, часто вместе с жизнью. Либо обесценивалась и улетучивалась в ходе реформ или экономических кризисов. Чувствуете ли Вы уверенность в том, что подобное не повторится в нашей стране, что удастся передать дело и деньги своим детям, а не Бог весть кому и при каких обстоятельствах?
– Я приехал в Москву после тринадцати лет службы в армии с дежурным чемоданчиком, где была гражданская форма одежды, ничего больше не было. Я действовал, ничего не ждал, не думал, что мне кто-то должен. Работал, и с Божией помощью все получилось. Передать что-то сыновьям? Никогда даже не задумывался об этом, видимо, потому что сам не имел "стартового капитала", всего добивался сам. Я считаю, что также как и я, они должны когда-то выпестоваться из родительского гнезда. Главное, что я должен – это вложить в них нравственные понятия, сделать их верующими людьми, настоящими, достойными людьми. Если будет такая возможность – я, безусловно, передам им все. С собой ведь ничего на тот свет не унесешь – это самая главная моя посылка в отношении к собственности. Даже обладая чем-то, я как бы со стороны смотрю на это. И не боюсь потерять.
– Чаще встречается иное отношение к материальным благам...
– Увы, иногда приходится видеть, как богатейший человек считает копейки в ресторане или даже стремится к тому, чтобы за него кто-то другой заплатил. Жалко людей, которыми управляют деньги. К собственности православные люди должны относиться очень спокойно. Богом дано и Богом же может быть забрано. Надо спокойно к этому относиться. Есть собственность – слава Богу, используем ее по назначению и на максимальную пользу общества. Нет собственности – тоже ничего страшного, главное – живы, здоровы... Господь ведет нас по разным путям. И еще неизвестно, что лучше – когда мы что-то имеем или наоборот не имеем. Потому что когда мы имеем – мы имеем груз ответственности и груз соблазнов, который тянет нас неумолимо вниз. Особенно, когда собственность становится над человеком, а не человек над собственностью.
– Слово "эффективность" – в наши дни одно из самых популярных. И означает оно преимущественно "прибыльность". Конечно, никто не отрицает, что бизнес не должен быть убыточным или работать "в ноль". Но ведь есть риск назвать "эффективными" любые действия, приносящие прибыль. А нравственные рамки, которые мешают добиваться прибыли несмотря на средства, можно попытаться объявить неэффективными...
– Эффективность – многоплановое понятие, означающее не только прибыльность бизнес-процесса. Эффективность надо рассматривать во всех направлениях, в которых действует то или иное предприятие. Я выделяю два вида эффективности. С одной стороны, эффективность экономическую, эффективность для развития самого предприятия. С другой стороны – эффективность для общества. Любое предприятие – это не только субъект экономики, но и общественный институт. Коллектив любого предприятия – всегда жители одного города или деревни. Или даже всей страны, если речь идет о крупных предприятиях. Предприятия обязаны не только производить экономический продукт, но также иметь свое социальное обличие, делать что-то доброе и полезное для того места, где они находятся. Бизнес должен помогать развитию общества, должен помогать слабым, должен находиться в нравственных рамках. Нравственные законы никто не отменял...
– А что безнравственно в бизнесе?
– Безнравственно заниматься проституцией, наркотиками, алкоголем и казино. Эти бизнесы не только сами по себе безнравственны, они уничтожают нравственность в обществе. Это очевидно, не нужно никаких исследований проводить, чтобы понять – эти четыре бизнеса уничтожают нацию. Исподволь, на третьей – пятой производной, но однозначно уничтожают. Мы должны заботиться о нации. Если бизнес разлагает общество, его надо однозначно запрещать и сворачивать.
– Это крайние и очевидные примеры. Но в мире бизнеса всегда свирепствуют нешуточные страсти. Можно заниматься важным и полезным делом, но методы могут быть различными...
– Я убежден, человек в бизнесе всегда может быть нравственным. Не нарушать законы. Не допускать неэтичной конкуренции. Не допускать черных методов в рекламе и пиаре. Если же я использую белый пиар, нормальную этичную рекламу, – это нормально и не противоречит никаким нравственным законам. Я, как и мой конкурент, имеем одну задачу – вывести на рынок продукт и продать его там. Механизмов для этого, которые не противоречат нравственности, на порядок больше, чем тех, что связаны с нарушением нравственности. Нет таких ситуаций, которые бы делали неизбежным безнравственные методы извлечения доходов...
– И все же. Возьмем такую ситуацию. Несколько православных предпринимателей вступает в конкурентную борьбу на рынке. И кто-то из них с неизбежностью проигрывает, разоряется, терпит крах... Как с православной точки зрения относится к этому вопросу? Допускает ли православный подход к бизнесу конкуренцию?
– Конкуренция, облеченная в нравственные формы, нормальна. Главное – не переходить границ и барьеров. Если я использую нормальные методы рекламы и продвижения товара, не использую запретные методы, то в конкуренции нет ничего страшного, это экономика. Если я выхожу на рынок, моя задача – максимально продвинуть товар. Безусловно, нельзя выходить на рынок с товаром, который вредит людям. Я имею в виду нормальный полезный товар. Мне кажется, что православные фирмы будут вести конкуренцию более правильно. В том смысле, что слабый не будет уничтожен. Он, конечно, будет вынужден переориентироваться на другие виды деятельности, перейти на другой уровень. Но слабый не будет уничтожен, как это происходит в ситуации, когда конкуренцию ведут люди, у которых нравственные пороги снижены или вообще отсутствуют. Проигравший лишь выведет ресурсы в другую сферу, видя, что проигрывает. И, может быть, окажется в другой сфере более успешным.
– Обязательно ли рынок – враг нравственности? В том смысле, что навязывает людям идею, что ценно лишь то, что можно продать?
– Я вижу больше позитива во внедрении рыночной экономики в России. Но сам рынок нужно контролировать, особенно на тех направлениях, где он уменьшает пороги нравственности в обществе...
– Насколько, по Вашему, бизнес-сообщество России готово идти по пути нравственного оздоровления? Хотят ли сами предприниматели жить по нравственным законам?
– Улучшения в том плане, что бизнес-сообщество постепенно двинулось к осознанию нравственных истин, начались с момента кризиса. До этого все работали по четкой формуле: деньги – товар – деньги штрих. Почти никто и не пытался думать о том, чтобы придать управляемому им бизнес-процессу нравственный смысл. Но как только наступил кризис, очень многие люди несколько по-другому стали относиться и к деньгам, и к управлению. Многие поняли, что в одну секунду можно потерять все, и что они никаким образом не могут повлиять на это. Когда люди остались с вложениями на цокольном цикле, когда вложения превратились в пыль, кредитов нет, и набегают проценты, многие вспоминают о Боге. Хотя до этого были погружены в материю по самые уши... В этом я вижу положительную сторону кризиса.
– Коснулся ли кризис непосредственно Вас и Ваших партнеров?
– Конечно, коснулся!.. Но православный бизнес как помогает, так и продолжает помогать. Ни одной программы Российский клуб православных меценатов не свернул. Все равно все материальные блага мы оставим в этом мире, с собой в тот мир не возьмем ничего. Члены клуба поняли это в какой-то момент и спокойно начали работать и жить... Например, сейчас мы разрабатываем Всероссийскую систему трудоустройства бывших заключенных. Это один из путей уменьшения напряженности в обществе. Нужно подобрать для каждого заключенного, который через несколько месяцев выйдет на свободу, нормальное рабочее место, сопроводить его туда, обеспечить его жильем. Мы планируем создать эту систему и передать ее в управление государству. Поскольку эксплуатация такой системы – это государственная задача, а не задача отдельного клуба или даже большого числа предпринимателей. Наша задача – инициировать процесс и содействовать уменьшению социальной напряженности, которая в условиях кризиса сильно возрастает.
– Вряд ли есть в России предприниматель, не столкнувшийся с коррупцией государственного аппарата. Все-таки, как Вы думаете, кто больше виноват в коррупции – чиновники, которые вымогают взятки у предпринимателей, или предприниматели, которые "соблазняют" чиновников тем, что могут дать деньги?
– Виноват низкий уровень нравственности и среди чиновников, и среди предпринимателей. А у некоторых людей, к сожалению, полное ее отсутствие. Если бы при приеме на работу – в первую очередь, в государственные органы, прежде всего смотрели бы на нравственное состояние человека, ситуация была бы иной. Что такое работа в государственных органах? Это огромная ответственность! Не только за свою семью, а за то, что происходит с нацией, что происходит с Россией. Если бы люди это понимали и чувствовали, они бы никогда не брали взяток. А если бы никто не брал, никто не смог бы дать. Какой смысл "пихнуть" то, что человек никогда не возьмет? У меня есть значительное количество друзей среди чиновников, которые не продаются ни за какие деньги. Хоть миллионы ему давай, он никогда не сделает то, что не является его нравственным принципом.
– А какими Вам видятся пути преодоления коррупции? Ужесточение наказаний?
– Прежде всего – это движение людей к вере в Бога. Потому что от веры – совесть, то есть весть свыше. Когда ты понимаешь, что Господь все видит, и ты не делаешь какого-то поступка. Хотя бы не потому, что ты стал нравственным по сути своей, а потому что ты боишься Господа, создавшего эту вселенную. Мне кажется это очевидным...
– Еще одна проблема, вызывающая неоднозначное к себе отношение, – это привлечение трудовых мигрантов из сопредельных стран. Насколько неизбежен этот процесс?
– Строители говорят: лучше таджика никто не прокопает траншею. Но миграция распространена практически на все сферы, где можно и нужно создать условия для нашего человека. Мало кто говорит о том, что мигранты несут с собой свою культуру. Замещая, руша наш собственный культурный слой. Это, безусловно, плохо. И здесь нельзя сказать, что с этим нужно бороться. Нужно создавать такие условия, чтобы наши люди, наш народ мог работать в таких местах, получая достойные зарплаты, получать достойный социальный пакет.
Главная проблема, связанная с притоком трудовых мигрантов, не столько экономическая, сколько замещение культурного слоя. У нас великая страна, великое культурное наследие, и нам нельзя это потерять...
– Однако часто говорится, что нравственный кризис коснулся ведь не только элиты нашего общества. Мы теряем наш культурный, интеллектуальный и трудовой потенциал во многом из-за духовного кризиса всех слоев общества. Пьянство, низкая трудовая дисциплина и мотивация, – все эти проблемы хорошо известны...
– Трудовой потенциал нашего народа можно возродить, если этим заниматься, уверен в этом. Потенциал интеллектуальный, подорванный утечкой умов, тоже можно восстановить.
В нашей стране рождаются удивительные люди. Нужно только решительнее менять политику СМИ, не заполнять их порнопродукцией и агрессией, а давать позитивную социальную рекламу, учить людей основам нравственного образа жизни... И постепенно все восстановится.
– Еще один экономический термин, который на слуху у всех, – "инновации". В каких сферах, по Вашему, должны развиваться инновации в российской экономике?
– Прежде всего, в сфере высокотехнологичного производства. И в сфере экологии, что не менее важно. Поскольку экология – это безопасность нации, а высокотехнологичное производство – это безопасность экономики в глобальном мире. Рано или поздно – это очевидно – будет осуществлен переход на альтернативные виды энергии. Мы уже находимся на некотором этапе этого большого скачка и нужно не упустить момент, чтобы развить соответствующие отрасли здесь, в России. Мы это можем, реально можем, для этого воля нужна просто!
– Глобализация – это зло или благо?
– Я против всеобъемлющей глобализации. Не случайно ведь православные верят, что когда все экономики сольются воедино, будет создано мировое правительство, которое будет служить князю мира сего. Об этом нужно обязательно помнить.
Но Россия не может быть закрытой системой, мы волей-неволей находимся в большой мировой экономике. Нужно, чтобы государство контролировало уровень экономической безопасности в зависимости от уровня включения экономики страны в глобальную экономику. Конечно, в мире есть огромное противодействие России. Понятно, что вокруг страны с такой территорией и ресурсами всегда происходит какая-то враждебная возня. Но наша собственная беда – что мы так и не смогли еще сделать скачок от сырьевой экономики к производству продуктов. А это уже можно было сделать.
– Насколько духовно-нравственные поиски российских предпринимателей идут в сторону нашей православной традиции... Часто ли они уходят на ложные пути?
– Господь всех призывает в свое время. Не обязательно должно быть какое-то чудесное явление. Это может быть старуха, которая сказала тебе, сходил бы ты в Церковь. Это может старик, которому ты помог, а он сказал, что поставит за тебя свечку в Церкви. Господь всех по-разному зовет. И не насилует свободу человека.
– Вы говорите, что человека к вере призывает Сам Господь. А зачем тогда нужны миссионерские проекты, которые реализует Российский клуб православных меценатов, другие общественные структуры?
– В эпоху информационной цивилизации человек живет в условиях мощного информационного шума, многообразия лишней, отвлекающей от главного информации. В данных условиях Церковь и церковные люди призваны быть более активными. Поэтому мы фактически и занимаемся "пиаром" Православия, "рекламой" нашей веры в современном обществе... Православный бизнесмен – это человек, который не просто увеличивает свой достаток и свои материальные блага. Это, прежде всего, человек, думающий об обществе и о государстве.
Источник: Социальное богословие
