В книге также содержится анализ мифов о последнем царе и их эволюция от "Николая кровавого" до "царя искупителя".
Двухтомник "Николай II. Пленник самодержавия" известного историка, профессора СПбГУ Сергея Фирсова, выпущенный издательством "Вита Нова", представлен 29 сентября в просветительском центре при Феодоровском соборе Санкт-Петербурга.
Исследование представляет собой развернутую биографию последнего императора России. Его трагическая судьба рассматривается через призму идеи самодержавия – служения, которому он всецело посвятил жизнь.
Попутно автор исследует развитие расхожей мифологемы, показывая, как лживый образ "Николая кровавого" вылился в наши дни в еретические представления о "царе-искупителе".
В книге вновь поднимается важный вопрос, связанный с реабилитацией последнего государя и членов его семьи, состоявшейся 1 октября прошлого года. По мнению Фирсова, это решение было продиктовано скорее политическими соображениями, чем заботой о восстановлении исторической справедливости. Тем более, что фактическая реабилитация Царской семьи совершилась гораздо раньше, в 2000 году, когда она была прославлена Архиерейским Собором Русской Православной Церкви. Состоявшееся решение тем более удивляет, что не реабилитированы слуги, расстрелянные вместе с Царской семьей, считает профессор Фирсов.
Книга включает в себя около четырехсот иллюстраций, многие из которых публикуются впервые. Среди них особого внимания заслуживает портрет, ставший живым символом разразившейся трагедии. Он был написан в год коронации Романовых монахиней Емельяной из Ново-Голутвинского женского монастыря. При штурме Зимнего дворца над ним надругались матросы, но и после реставрации этот портрет сохраняет на себе следы ударов ножом.
В приложении ко второму тому опубликован очерк петербургского историка Андрея Терещука "Полковник Романов, или Венценосный солдат". Известно, что последний самодержец считал себя, прежде всего, "человеком военным". Его любовь к армии была традиционной для русской Императорской семьи: практически все самодержцы, начиная с Петра Великого, были военными, не отделявшими своего царского служения от ратной службы.
Автор очерка справедливо замечает, что, подписав манифест об отречении, император Николай II тем самым завершил и свою военную "карьеру". Примечательно, что, став "гражданином Романовым", он продолжал носить офицерские погоны, от которых вынужден был отказаться только в апреле 1918 года по указанию большевиков.
Профессор Фирсов попытался ответить на сложные вопросы, поднимавшиеся еще при жизни государя: был ли он человеком слабохарактерным и лицемерным? По мнению исследователя, такие суждения не обоснованы. Замкнутость царя, его нарочитая "официальность" при общении с малознакомыми людьми и представителями высшей бюрократии скорее свидетельствовали о нежелании раскрывать свой внутренний мир перед представителями "общества" (в широком смысле этого слова), доверия к которому он не испытывал. Характерно в этом отношении замечание поэтессы Зинаиды Гиппиус, что царь "был завязан в молчание, точно в платок, так в молчании и отошел к прошлому".
По материалам источников: Седмица.ру
