Чтобы понять это, наш корреспондент отправился к мусульманам Карелии
Во вчерашнем номере «КП» мы рассказали о самой активной в России мусульманской общине, костяк которой составляют бывшие православные: русские, вепсы и карелы.
Есть ли в России исламофобия?
Есть. Чтобы убедиться в этом, достаточно заглянуть на любой интернет-форум - даже необязательно пропатриотический или профашистский. Буквально на каждом можно обнаружить с десяток писем с общим смыслом (который не совпадает с мнением редакции! - Ред.): «Ислам плодит убийц, и разговаривать с мусульманами надо на их языке - языке оружия...»
Опрос, проведенный не так давно фондом «Общественное мнение», иллюзий не оставляет тоже: каждый второй россиянин считает, что ислам оказывает негативное влияние на современный мир. Почему? Потому что первое, что приходит в голову не слишком образованного человека при слове «ислам», - это террористы, Усама бен Ладен и женщины-самоубийцы. И это в то время, как 13 процентов российских граждан - этнические мусульмане, а ислам традиционной для России религией признала еще Екатерина Вторая! Примерно тот же страх многие немусульмане испытывают и при слове «Коран», не подозревая, что фразы «Убей неверного!» в нем никогда не было и нет. Ее видят только те, кто очень хочет увидеть. Коран - потрясающая по мудрости книга, такая же, как Библия, а ислам - великая культурообразующая религия, не уступающая христианству, и не замечать его обаяния было бы глупо. Кто сказал, что воспитанным в атеистических традициях россиянам обязательно нужно сделать единственный выбор? Пусть из земли бьют несколько ключей, и если вы пьете только из одного - нужно ли травить все остальные?
Но карельским мусульманам, состоящим либо из новоявленных граждан России, либо из новообращенцев, эта ситуация непонятна. Защищая ислам, они поносят православие, формируя именно тот агрессивный имидж, которого и стараются избежать.
Но ответа на вопрос - почему они уходят в ислам? - это не дает.
Почему русские меняют веру?
Председатель совета муфтиев России Равиль Гайнутдин говорит, что ислам уже приняли десятки тысяч русских. Православная церковь эти данные опровергает, утверждая, что новоявленных мусульман в стране всего 2 - 3 тысячи.
То же разночтение и в масштабах Карелии: Висам Али Бардвил уверенно заявил, что в Петрозаводске в ислам перешел 41 человек, во всей республике - примерно 100. А в кафедральном Александро-Невском соборе моему беспокойству подивились: стоит ли волноваться по пово- ду исламского прозелитизма в Карелии, если ислам приняли всего человека 2 - 3?
Правда посередине. Прав православный священник, пожелавший остаться неизвестным, который сказал: «Для всплеска популярности ислама среди русских сейчас исторически не те времена». И правы русские мусульмане, которые подтвердили библейское правило о запретном плоде. Чем больше истерических нот будет звучать в репортажах об исламской угрозе миру, тем интенсивнее наши граждане будут демонстрировать желание проверить эту аксиому на жизнеспособность.
Считается, что чаще всего в ислам вслед за мусульманскими мужьями переходят жены-славянки. Самый яркий тому пример - Алла Дудаева. Есть и другие примеры - их тиражирует на видеокассетах телекомпания «Исламский мир»: казанская учительница Светлана Карпова перешла в ислам, чтобы вылечить от алкоголизма мужа. Вылечила. Тем, кто устал от семейных и прочих жизненных проблем, ислам удобен: на него можно встать, как на лыжню в санатории, и больше ни о чем не думать. Регламентирован каждый шаг: что носить, что есть, чего не пить, как разговаривать с мужем и во сколько молиться. Истерзанным борьбой за существование постсоветским женщинам в этом смысле он подошел идеально.
Понятны причины, по которым ислам принимали пленные российские солдаты в Афганистане и в Чечне.
Кроме объективных обстоятельств - принятого в 1990 году Закона о свободе совести и открывшейся вместе с ним калиткой для иностранных миссионеров, - есть еще несколько причин того, почему русские начали изменять своей традиционной религии.
Дело не в церковных скандалах - в Карелии за 18 перестроечных лет не «прокололся» ни один священнослужитель. И не в общем криминогенном фоне - здесь не было зафиксировано ни одного (!) преступления на национальной или религиозной почве. Первый и единственный за всю историю Карелии религиозный конфликт случился в 2001 году и был связан именно с мусульманами. Это когда им выделили место под строительство мечети, а горожане, доселе равнодушные к вопросам веры, вдруг встали под плакаты: «Нет мечети в православном крае!»
Православные священнослужители, заняв благородную позицию «Кому надо - тот сам к нам придет!» и не оказывая процессу исламизации никакого противодействия, проигрывают мусульманам в темпераменте. Вы слышали в троллейбусах объявления типа: «Доктор философских наук приглашает желающих на лекцию об исламе»? Приезжайте в Петрозаводск - услышите.
Церковь расслабилась в мелочах. Помните бизнес-вумэн Светлану Савас, мусульманку, интервью с которой было опубликовано в первой части статьи? Она рассказывала: «Моя близкая подруга сделала аборт и попросила меня сходить с ней в церковь, так ей было плохо. Приходим: вдруг выбегает бабуся и орет: «Вечером приходите, я тут полы мою!» Все - я больше туда никогда не пошла. Мы уходили молча и даже не делились впечатлениями. У меня бывает такой порыв - хочется сходить в храм. В православной церкви мне отказали, а к мусульманам я могу прийти в любое время дня и ночи». Скажете, мелочи? Нет, это очень важно и очень хрупко. Это называется душой.
О руке международного экстремизма
Вернемся в начало девяностых, когда в России только завертелась вся эта религиозная карусель. Еды не хватает, деньги превратились в мусор, вечерами заняться нечем, ни пионеров с их металлоломом, ни комсомольцев с собраниями больше нет. Эти бреши были заполнены незамедлительно. Кого мы тогда только не видели: кришнаитов, мунитов, свидетелей Иеговы, пятидесятников, мормонов. Одно время даже тихий Петрозаводск был по уши оклеен листовками «Белого братства». Все рассосалось само собой: у американских мормонов очень кстати закончились визы, кришнаиты - хиппующие студенты - окончили вузы и разъехались по домам, и ни о первых, ни о вторых в Карелии больше никто никогда не слышал. А студенты-мусульмане остались и прижились. «Я не исключаю, что приезд в Петрозаводск Висама Али Бардвила был не случайным», - деликатно намекнул мне в интервью консультант карельской администрации по вопросам религии Борис Детчеев.
Сейчас, когда Бардвил облачается в одежды муллы и с гордостью демонстрирует роскошную библиотеку из арабских книг - подарок короля Саудовской Аравии, этот вывод кажется очевидным.
Но вряд ли сын коммуниста Висам Али, собираясь в Россию, мог предположить, что станет имамом. Шерше ле ом - ищите, как говорится, мужчину. Ищите русского мужчину...
О роли личности в истории
Мусульманская община в Карелии возникла без помощи ЦРУ или зарубежных исламских центров. Агитировать хиппующих петрозаводских неформалов за ислам несколько лет назад начал москвич Олег Стародубцев, которого теперь следует называть Абу Ахмад Мустафа.
По его версии, события выглядели так:
«Ислам я принял в 1992 году, путешествуя автостопом по Восточному Казахстану. Поворотный миг помню прекрасно: человек в белой чалме и с белым посохом в руке надевает мне на шею четки и говорит: «Не сомневайся! Действуй!» Что было дальше? Красивый, обаятельный, в меру наглый 28-летний сын московских художников (язык подвешен - дай Бог каждому, кое-что в жизни повидал, кое-что читал, в общем, харизма!) приехал в Петрозаводск с целью проповеди ислама. Замороженные карелы первое время от меня тащились...
Когда мы познакомились с Висамом Али, он был обычным ленивым студентом и целыми днями валялся на диване перед телевизором. Честно говоря, мне просто стало интересно: удастся ли мне его расшевелить? Удалось. Результат - Духовное управление мусульман в Петрозаводске.
Ну а разошлись мы с Бардвилом по той же причине, по которой когда-то уехал с Кубы, отказавшись от всех должностей, регалий и даже кубинского гражданства, команданте Эрнесто Че Гевара: я не хочу и не могу позволить, чтобы мной «духовно управлял» кто-то, кроме Единого Господа!..»
Революции сжирают своих детей. Жена Олега Стародубцева Лида давно сняла хиджаб - за что остальные петрозаводские мусульмане, те, кого ее муж втянул в этот увлекательный процесс самопознания через религию, не говорят ей при встрече: «Ас Салям Алейкум». Да и вообще - в университете она изучает шведский язык, а не арабский. Крошечного сына Стародубцевых зовут Ахмад, и это экзотическое для русских мест имя - едва ли не единственное, что сегодня связывает их семью с исламом. Да, еще сайт в Интернете, из которого следует, что, затевая эту авантюру, основатель мусульманской общины Карелии Олег Стародубцев рассчитывал воспитать приверженцев одного исламского направления - суннитов, а оказалось, что арабские студенты, которых он упросил стать проводниками веры, придерживаются шиитских основ. Разница между ними невелика: шииты считают имамов проводниками веры, сунниты хотят поклоняться Аллаху без посредников.
В общем, поприкалывался человек. А вышло вон что...
Вместо послесловия
Чем обернется для нас сегодняшнее увлечение русских исламом? Некоторые религиоведы считают, что это поветрие пройдет точно так же, как любая другая мода. В начале ХХ века общество сходило с ума по спиритическим сеансам, что сильно обогатило русскую литературу, но и только. В принципе в процессе исламизации Россия идет в ногу со всем остальным миром: французы, итальянцы и голландцы давно размешали традиционные цвета желто-черной мусульманской палитры. Ученые прогнозируют, что через 20 лет количество британцев, принявших ислам, сравняется с числом мусульман-иммигрантов, коих в настоящее время около полутора миллионов.
Как журналиста меня во всей этой истории беспокоит одно: то, что мусульмане ставят законы религии выше законов государства и пытаются лишить четвертую власть голоса и мнения.
Как человека - другое: с какой легкостью они находят врагов там, где их нет. После того как мусульманская община Карелии написала заявление в прокуратуру, все поисковые интернет-системы мира - на русском языке и на английском - стали дружно и радостно выдавать один и тот же результат: «Галина САПОЖНИКОВА - известный российский исламофоб». При том, что на полке у меня стоит целых два Корана.
Но слава Салмана Рушди, приговоренного к смерти за «Сатанинские стихи», мне, ей-богу, не по размеру...
Звонок режиссеру фильма «Мусульманин» Владимиру Хотиненко:
- Героя нашего фильма, роль которого исполнил Евгений Миронов, в ислам привели другие обстоятельства. Мы понимали, что сыграть это, просто повторяя незнакомые слова, невозможно - это можно только почувствовать. Договорились с муфтием, и Женя, православный человек, ходил в мечеть, чтобы попытаться понять суть религии.
Интересно другое: этот фильм потом собрал множество призов. Вернее, их получили все актеры, кроме одного. Кроме Миронова - хотя сыграл он фантастически. Мне кажется, это тоже показатель...
Почему русские переходят в ислам? Потому что на атеистическую почву можно посеять любые зерна. Если человек был бестолочью, а, приняв ислам, стал Человеком - это уже хорошо. Если же он стал вести себя агрессивно - значит, для него это - способ укрепить не душу свою, а себя.
"Комсомольская правда", 22 октября 2003 г.
