Прочитал о скандале в Санкт-Петерубргском Государственном Университете на конференции "Религия в современной системе международных отношений": молодые люди из некоего антиклерикального "Комитета-68" устроили антицерковную акцию – пытались сорвать выступление иеромонаха Филиппа (Рябых), заместителя председателя Отдела внешних церковных связей МП (см. статью Станислава Минина "Святой отец и внемлющие проститутки"). Меня это не оставило равнодушным. Во-первых, потому что я сам – международник, этим летом закончил МГИМО. Во-вторых, отца Филиппа знаю лично – познакомились в прошлом году на международном форуме в Казани: открытый, приветливый человек, глубокий и умный собеседник.
Удивило меня в этой акции одно: а зачем? Помните, один из героев Довлатова говорил: "После коммунистов я больше всего не люблю антикоммунистов"? Это потому, что любая позиция анти – контрпродуктивна. Довлатов хотел бороться не против тирании и тоталитаризма, а за свободу и демократию. Так и здесь: чего добьешься, если демонстративно покричишь и встанешь в позу: "Мы против"? К чему это приведет?
А потом, если у меня есть ценная идея, мне принципиально важно донести ее до другого. Но любой полемист Вам скажет, что, чтобы Ваше мнение услышали в споре, нельзя хамить – хама слушать не станут и на то, о чем он говорит, даже не подумают обращать внимания. Если бы я сам был участником такой акции, мне было бы не очень понятно, какую мысль мы доносим. Возможно, сам факт акции для этих ребят важнее ее сущностного наполнения. При этом видно: они все делали искренне, но вот какой-то позитивной позиции, с моей точки зрения, в этом не проглядывается.
Возможно, напрашивается числовая параллель "Комитета-68" и волнений в Париже в мае 1968-го года. Скажу как человек, который в институте специализировался по Франции: параллель проводить не стоит. Хотя та "студенческая революция" проходила в том числе и под антиклерикальными лозунгами, протестующим хватало такта не перебивать Шарля де Голля во время обращенных к ним выступлений. Потому что им очень хотелось что-то очень важное сказать в ответ.
Но самый интересный вопрос, над которым меня лично прошедшая акция заставила задуматься: откуда в нас – активных молодых людях – возникает желание именно протестовать, а не предлагать? Выступать "против", а не "за"? Вставать в позу, а не удивляться открытиям и пытаться разбираться?
Наша жизнь в мегаполисе – приятная, удобная. Мы "упакованы" со всех сторон: родители, образование, развлечения. Я сейчас не говорю о сиротах или "вторых Ломоносовых", приезжающих из деревень в крупные города и по своему таланту поступающих в институты. Такие ребята акций не устраивают. По большинству социологических исследований, те, кого мы по поведению считаем "маргинальной молодежью", – дети из благополучных, обеспеченных семей.
Так почему же нам в голову приходит рядиться и пытаться срывать конференции? По моим ощущениям, причина всему – наша сытость. Должно быть, сытость успокаивает сердце. А с успокоенным, скучающим сердцем очень трудно "гореть" и бороться "за", намного проще выступать "против".
Я сейчас сам не готов, а потому и не не призываю раздать все нищим, хотя, как мне кажется, и об этом призыве Христа забывать не нужно. Не призываю отказаться от высшего образования или закрыть кинотеатры и дискотеки. Я говорю о другом. У нас есть, где поработать умом – к нашим услугам университеты, и это здорово. Есть, где эмоционально развеяться – перед нами вся индустрия развлечений, в ней есть и безвредные вещи. Но мы все чаще считаем лишним заботиться о состоянии собственного сердца. И успокаиваемся. А если сердце успокивается, значит, оно заболело. Удивительно сказал Честертон: "Если человек потерял способность удивляться, его пора лечить". И кроме кардиодиспансера, сердце можно лечить только в одном месте – в Церкви.
В журналистских возгласах относительно акции на санкт-петербургской конференции слышалось мнение о том, что "Церкви нужно найти свою нишу в современном обществе". Не могу этого понять. Ведь общество – это же не абстракция, а живые люди. А Церковь – пространство, где вера в Бога формирует в этих живых людях мировоззрение. И в этом плане я бы перевернул фразу: не Церкви нужно найти свое место в современном обществе, а человеку нужно найти смысл жизни в современном мире.
И то, что мне – как представителю молодежи – в этом плане готова предложить Русская Православная Церковь, не предложит больше никто.
За свои недолгие двадцать два года я тем не менее успел в этом убедиться.
