Материалы "Юридической недели" подготовлены совместно с Ассоциацией юристов России.
В последнее время в обществе обострилась дискуссия о формировании в России системы ювенальной юстиции.
Внимание к этой теме усилилось после широко растиражированных в СМИ конфликтов по поводу раздела детей в "звездных" семьях.
На практике введение в некоторых регионах отдельных элементов системы ювенальной юстиции обнаружило как положительные (создание специализированных судов для несовершеннолетних), так и отрицательные (противостояние родителей и органов опеки) ее стороны. Чтобы правильно оценить существующую сегодня ситуацию, мы обратились к председателю Комитета Госдумы по вопросам семьи, женщин и детей Елене Мизулиной и председателю синодального отдела Русской православной церкви по взаимодействию с Вооруженными силами и правоохранительными учреждениями протоиерею Димитрию Смирнову.
С учетом особенностей России
– Насколько оправданно, на ваш взгляд, введение в России системы ювенальной юстиции?
Елена Мизулина: У нас ювенальную юстицию нужно создавать с учетом российских особенностей. В России административными правонарушениями занимаются административные органы. А это прежде всего комиссии по делам несовершеннолетних. В соответствии с административным кодексом такие комиссии рассматривают дела по несовершеннолетним и правонарушения родителей в отношении своих детей. Ряд органов имеет право составлять протоколы по правонарушениям несовершеннолетних. Не учитывать эту ситуацию нельзя.
Если мы хотим создать эффективную систему ювенальной юстиции, которая серьезно занимается детьми, совершающими правонарушения или преступления, то мы должны как минимум сделать следующее.
Первое – создать систему социального профессионального сопровождения, которая занимается ранним выявлением семейного неблагополучия и работой с такими семьями. Только подобная служба способна обеспечить профессиональную деятельность ювенальных органов. Готовить специальные доклады по ребенку и по ситуации в семье и сопровождать ребенка после вынесения решения.
Второе – нужно учитывать, что введение в чистом виде системы ювенальной юстиции в России у нас не получится. Она должна включать в себя не только ювенальные суды в тех регионах, где они имеются, или в тех, где это нужно, но и суды общей юрисдикции с разрешением рассмотрения таких дел, и комиссии по делам несовершеннолетних. Кроме того, в эту систему должны входить те органы, которые правомочны составлять протоколы об административных правонарушениях, совершенных несовершеннолетними.
Протоиерей Димитрий Смирнов: Создание ювенальной юстиции совершенно не оправданно. Создается новый орган, главным делом которого будет разрушение семьи. Я, например, знаю одну семью, которую разрушили абсолютно без доказательств, с нарушением процессуальных норм.
Сначала посадили отца, обвинив его, что он изнасиловал дочь. Хотя не было даже следов насилия. Девочку изъяли, обработали, записали ее слова на видео и предъявили это на суде. Детей было трое, но их забрали всех. Причем, отдав в приемные семьи, разделили. Это второе нарушение.
Третье нарушение было в том, что один ребенок по возрасту уже был способен решать, с кем ему жить, но это проигнорировали. Теперь отец сидит в тюрьме по тяжелейшей статье. Мать – работающая, непьющая женщина. Поскольку не могли ни к чему придраться, ее лишили родительских прав частично.
Какая ювенальная юстиция в коррумпированном насквозь государстве? Затраты будут большие, а толку никакого. Будет только лишний инструмент обогащения для чиновников. Как гражданин и человек, у которого на воспитании 50 сирот, я не хочу, чтобы кто-то делал бизнес на наших детях.
Семья без чиновников
– Защита прав ребенка предусматривает и то, что несовершеннолетний может подать в суд на родителей. Не приведет ли это к подрыву авторитета родителей и разрушению традиционной системы воспитания?
Елена Мизулина: Действительно, в Европе существует практика рассмотрения обращений детей в ювенальных судах. Но у нас вряд ли такой вопрос возникнет. Поскольку уже создан и на федеральном, и на региональном уровне институт уполномоченного по правам ребенка, задача которого в том числе рассматривать обращения и жалобы детей. Встречаясь с представителями сторон и выступая в роли профессионального посредника, уполномоченный по правам ребенка сможет разрешать такого рода споры без всякого суда. Поэтому я думаю, что опасения на этот счет преувеличены.
Упор нужно делать не на жалобы детей, это неэффективный путь, а на создание профессиональных центров и служб сопровождения, направленных на раннее выявление такого рода конфликтов, независимо от того, было обращение ребенка или нет.
Протоиерей Димитрий Смирнов: Это самоочевидно. В Америке, если в аэропорту двухлетний ребенок заорал, подходит полицейский и говорит, что ребенок никуда не едет. А родители, которые хотят ребенка успокоить, вынуждены прижимать его к себе и укачивать. Наподдать уже нельзя – права человека! Но американцы странные люди, они вне традиций, вне культуры. Почему мы должны так?
Я лично знаю одну семью, в которой богатый папа добился решения суда, чтобы дети жили с ним. Матери разрешили раз в неделю посещать. Охранники приводили детей, все общение снимали на камеру. С детьми работали психологи. В конце концов довели детей до того, что они ей сказали: "Мамочка, не приходи". А это лучшая из мам, которую я когда-либо знал: педагог, работает и в школе, и в детдоме. Воспитывает чужих детей, а родных у нее отняли. С помощью законов. Тут и опека была заряжена, и суды, и адвокаты. Родители это право детей могут использовать для борьбы друг против друга, а чиновники – в корыстных интересах.
– Согласны ли вы с тем, что введение системы ювенальной юстиции приведет к упрощению процедуры изъятия ребенка из семьи?
Елена Мизулина: Наш комитет считает, что изъятие ребенка из семьи – это крайняя мера. И оно допустимо только тогда, когда есть система профессионального сопровождения семьи. В сорока регионах такая система патроната уже отработана. Но ювенальная юстиция тут ни при чем, потому что ювенальная юстиция в том виде, в котором она существует в Европе, рассматривает только уголовные дела в отношении несовершеннолетних.
Протоиерей Димитрий Смирнов: Даже больше. Когда будет отдельная структура, государство вообще перестанет семьей интересоваться, мол, вот есть ювенальная юстиция, пусть они и занимаются. А откуда возьмутся эти люди? Кто их уполномочит определять, имеет ли эта семья право на существование или не имеет? Кто сказал, что чиновник – более эффективный защитник детей, чем родители?
Семья – это высшее благо. Она не должна находиться в руках чиновников.
Источник: Российская Газета – Юридическая неделя
