Владимир Зорин: нужен новый алгоритм взаимоотношений власти, СМИ и религии

Стенограмма выступления Министра по национальной политике В. Ю. Зорина на круглом столе "Роль СМИ в формировании толерантности и предотвращении межрелигиозных конфликтов", состоявшемся 22 октября 2003 г. в Министерстве по делам печати.

Впервые Общественный методический совет по освещению религиозной тематики в СМИ пригласил на свое заседание пресс-службы религиозных объединений и организовал круглый стол с их участием. Это, с одной стороны, налагает на организаторов особую ответственность а, с другой стороны демонстрирует состояние диалога между исполнительной властью и третьим сектором – неправительственными организациями. Я благодарю Министерство по делам печати за приглашение высказать некоторые суждения, связанные с отношениями СМИ и религиозных организаций.

Если мы попытаемся, в целом, охарактеризовать межконфессиональную обстановку в Российской Федерации, то можно констатировать, что она отличается сегодня определённым ростом роли религиозного фактора в жизни страны. Это объективная ситуация. Она отражается, как во внешних проявлениях – протокольных акциях власти, партийных организаций, общественных объединений, так и в нашей реальной, практической жизни. Результаты социологических опросов показывают, что в различных регионах нашей страны от 43 до 57 % респондентов заявляют, что они являются верующими. Эта тенденция растёт, и постепенно растут цифры, правда, сейчас медленнее, чем раньше. Но, тем не менее, процесс продолжается.

У нас в стране сегодня зарегистрировано более 22 тысяч религиозных объединений и организаций. Если на начало 90-х годов было всего 23 конфессии, то сегодня 69. Мы с Павлом Ивановичем Пучковым вместе работали над конфессиональной картой Приволжского федерального округа, теперь мы делаем такую карту и по стране, и, я надеюсь, скоро издадим.

Особенно рост организаций заметен после принятия соответствующего закона Государственной Думы в 1997 году. Для примера скажу, что за этот период число организаций иудаистского направления возросло вдвое, Русской Православной Церкви – на 23%, старообрядцев – 29%, мусульманских – на 14 %. Наблюдается рост как традиционных конфессий, так и конфессий, которые появились в последнее время.

Конечно, эти важные процессы не могут не находить отражения в средствах массовой информации. Существует два медийных среза – светские СМИ, с одной стороны, и СМИ самих религиозных организаций – с другой. Проблемы, с которыми им приходится сталкиваться, носят разный характер. Однако, можно говорить и об общей тенденции.

Мониторинг, который мы проводим, говорит о том, что, в целом, освещение религиозной тематики светскими средствами массовой информации оставляет желать лучшего. Я бы здесь выделил и вопросы профессионализма, и вопросы некорректности, допускаемые определёнными средствами массовой информации в освещении событий и в оценке тех явлений, с которыми мы сталкиваемся.

Я внимательно проанализировал многие материалы перед нашей встречей и даже думал привести несколько примеров. Но, знаете, в этой аудитории мне неудобно цитировать перлы нашей журналистики, которая относится нередко с чувством пренебрежения и неуважения к чувствам самих верующих. Порой мы наблюдаем и обратное явление: некоторые средства массовой информации не уважают настроения и ощущения людей, которые являются неверующими. Особенно это проявляется в ситуациях, которые вызывают в обществе споры. Я бы хотел напомнить вам дискуссию, которая велась вокруг православного образования в средней школе, дискуссию по поводу открытия новых кафедр католической церкви. Можно было бы выделить и тему освещения проблем исламского фактора, которая, я хочу подчеркнуть это, очень часто ведется некорректно, допускаются научно необоснованные понятия.

Очень часто по проблемам религиозных отношений начинают писать люди, которые просто незнакомы с вопросом, видят только внешнюю сторону. У меня есть классический пример. Однажды во время моей встречи с журналистом, который считал себя ведущим специалистом по вопросам ислама, в конце нашей беседы он спросил меня чем же всё-таки шииты отличаются от сунитов. Я ответил на вопрос и в свою очередь поинтересовался как он пишет об исламе, не зная основ. Ответ был простодушно прост: "Мне заказывали, я и писал. Главное сдать материал в срок". Это анекдотический пример, но он говорит о том, что нам не хватает таких изданий как "НГ-Религии" или интернет-портал "Религия и СМИ". К сожалению подобных качественных изданий очень мало. Думаю, что здесь есть о чем поговорить и посоветоваться. Это важно как для самих религиозных объединений, так и для их изданий.

Самое главное, что я хотел бы подчеркнуть, это то, что в нынешней ситуации необходима выработка нового алгоритма взаимоотношений власти, СМИ и религии. Почему я говорю о новом этапе? Если в советский период государство и средства массовой информации, обслуживающие это государство, были явно атеистическими, то потом наступил период, когда они совсем ушли из этой сферы, никаким образом не проявлялись. Сейчас стоит вопрос о возвращении, о модели взаимодействия государства и религиозных объединений. И я бы сказал, что предпочтительно, чтобы эта модель сотрудничества, была моделью сотрудничества и моделью партнёрства, потому что у нас сегодня, у всего общества, в том числе и у религиозных объединений, организаций и средств массовой информации есть общая задача.

Она состоит в том, что мы можем и должны совместно решать общие наболевшие вопросы. Прежде всего, я выделил бы вопросы совместного противодействия экстремизму. Это очень важная, очень тонкая, очень актуальная сегодня тема.

Можно взять социальный аспект и социальную сферу, можно говорить сейчас о борьбе с наркоманией, СПИДом, о пенитенциарной системе, вооружённых силах, лечебных учреждениях, благотворительности. И исполнительная власть, и средства массовой информации, и сами религиозные объединения и организации должны искать эти новые формы сотрудничества, а мы их (формы сотрудничества) должны пропагандировать, обобщать и рассказывать об этом.

Я бы хотел выделить очень важную, принципиально важную тему для сегодняшнего времени – необходимость достойно ответить на модную сегодня теорию о якобы неизбежном конфликте цивилизаций. Самюэл Хантингтон в своих работах отождествляет цивилизацию с культурой, а культуру с религией и говорит о неизбежности конфликта цивилизаций. Самое опасное то, что в этой теории признаётся и пропагандируется образ врага. Это опасная тенденция. И нам всем надо подумать, как можно ответить, опираясь на наш собственный опыт.

Я хотел бы подчеркнуть, что, если мы говорим о практическом опыте, о модели, которая могла бы ответить на якобы существующий конфликт цивилизаций, то, конечно, это модель Российской Федерации, где на протяжении нескольких столетий плодотворно взаимодействуют различные конфессии, несмотря на все трудности, которые были, есть и будут. Модель сотрудничества между двумя ведущими конфессиями нашей страны, между православием и исламом, имеет общеевропейское, общемировое значение. Эта модель межконфессионального диалога и сотрудничества является самым правильным ответом на существующие теории о якобы неизбежном конфликте цивилизаций. Культуры обогащают друг друга. Диалог культур позволяет развиваться обществу, обогащаться и, чем разнообразнее это общество, тем оно богаче. И в этом смысле наша страна является одной из самых богатых стран мира.

Я хотел бы ещё раз подчеркнуть, что, несмотря на все сложности и перипетии нашего исторического развития, Россия не потеряла ни одного народа. Мы сейчас провели перепись. Думаю, что в недалёком будущем завершится очередной этап подведения итогов переписи, и мы сможем назвать цифры. Но уже сегодня ясно, что Россия является одной из самых многонациональных, многоконфессиональных стран мира – около 170 народностей и этнических групп проживает у нас в качестве постоянного, коренного населения. Я уже говорил, что в России 69 конфессий. Это говорит о том, что мы были, есть и будем многонациональной и многоконфессиональной страной. Это есть наше основное богатство и источник развития.

Конечно, это не значит, что мы не имеем фактов ксенофобии, попыток разжигания межконфессиональной, межнациональной розни, но в последнее время, особенно с принятием закона о противодействии экстремистской деятельности, государство усилило работу по противодействию этим явлениям в трёх направлениях.

Первое направление – это усиление административных мер. Мы являемся свидетелями того, что этот год начался с предупреждения МПТР изданию Национальной державной партии за попытку разжигания межнациональной розни. А вообще уже в течение этого года МПТР сделало около 60 предупреждений различным изданиям. Решением Верховного суда 15 религиозных объединений и организаций определены как экстремистские и подлежат запрещению. Впервые в стране идут два судебных процесса (Новосибирск и Волгоград) по так называемым скинхедам, которые обвиняются в создании экстремистских сообществ и разжигании межнациональной розни. Государство и дальше будет предпринимать усилия по применению административных мер. Но одними административными мерами нам этих задач не решить.

Второе направление. В стране существует целевая государственная программа формирования толерантного сознания и противодействия экстремизму. Эта программа рассчитана до 2006 года, охватывает около 15 министерств и ведомств. Выделяются деньги. В субъектах федерации предусмотрен целый ряд мер по воспитанию подрастающего поколения.

И третье направление, которое я хотел бы выделить, это участие самих институтов гражданского общества, неправительственных организаций, общественных и религиозных объединений в противодействии экстремизму, ксенофобии и розни. Здесь роль общественных объединений и организаций как нельзя более велика. Цели у нас одни – чтобы Россия была страной, где комфортно бы себя чувствовали представители всех народов, всех религий и конфессий независимо от их происхождения. Чтобы чувствовали они себя не как дома, как неоднократно подчёркивал наш президент В.В. Путин, а чтобы чувствовали они себя дома.