Протоиерей Александр Ильяшенко: "Версии повреждения рельс необходимо рассматривать самым пристальным образом"

Крушение поезда "Невский экспресс" – это страшная трагедия. Погибли люди. Горько, что теперь их нет в живых. Больно и за тех, кто выжил, они пережили такие страшные минуты. Многие получили тяжелейшие травмы не только физические, но и духовные. Нужно молиться об упокоении усопших и о здравии живых.

Святейший Патриарх Кирилл очень точно сказал, что мы привыкли к изображениям трагедий и аварий на экране, а это не виртуальная трагедия, эти люди – наши современники, знакомые, близкие. В том поезде ехал и прихожанин нашего храма, и коллега и собрат протоиерей Александр Степанов.

Такие события сильно ударяют не только по оказавшимся в эпицентре, они касаются всех нас. Не только состраданию мы должны учиться. В интернет-сообщениях очевидцы пишут, как люди теряются в таких страшных обстоятельствах – мы не готовы к тому, чтобы деятельно и продуктивно работать, помогать людям. А ведь если просто правильно положить жгут – это может уже стать спасением жизни. Мы должны готовиться к таким событиям заранее, хотя бы освоив правила оказания первой помощи – навык этот может потребоваться ежедневно в самой бытовой ситуации, незнание этих правил – цена жизни.

Думаю, только немногие бы оказались на высоте в такой стрессовой ситуации.

Следствие рассматривает несколько версий произошедшего, одна из главных – террористический акт. Но никто не слышал грохота взрыва, а ведь7 кг тротила – не хлопушка. Это примерно соответствует начинке 122 мм снаряда, от которого должна остаться воронка диаметром 1,5-2 метра. Последние вагоны сошли с рельс, и их на огромной скорости протащило несколько сот метров, поэтому так много людей пострадало. Один из очевидцев, протоиерей Александр Степанов, ехавший на этом поезде говорит, что в их вагон "зашла немолодая женщина и мужчина средних лет, возбужденные, с вытаращенными глазами, начали рассказывать, что вагон трясся по шпалам".

Выйдя из своего вагона, отец Александр увидел следующую картину: "Мы побежали и довольно далеко, метров через 500, увидели вагон, лежащий на путях на боку, а на дороге – обломки вагона, оставшегося в сцепке. Вокруг люди – кто ползает, кто ходит... Темнота непроглядная. Меня потрясло, что крыша вагона была собрана гармошкой, как будто он на крыше по шпалам ехал. Еще метров через 200 – 300 лежал самый ужасный последний вагон. Он не был перевернут, но стоял без колес. Колеса, пружины, сорванные провода были разбросаны вокруг. Мы об них спотыкались, я несколько раз упал. Потом в Интернете писали, что вагоны улетели, но это не так. Их сбросили уже потом, в ходе ремонтных работ. Оторвавшиеся вагоны стояли на путях, но без колес".

На снимке сделанном на месте катастрофы в понедельник, видно, что вагон стоит на земле без колес. По-видимому колеса оторвало, пока локомотив продолжал тянуть сошедшие с рельс вагоны.

Взрыв опрокинул бы вагон, и он сразу бы отцепился от состава. Думаю, что версии повреждения рельс, вызванные какими-то иными причинами, необходимо рассматривать самым пристальным образом, так же как и теракт. На следующем снимке видно, что лопнул левый рельс, в то время как любой подрывник подложит заряд со стороны насыпи под правый рельс, чтобы не залезать на пути, где его видно издалека. На снимке видна арматура от разбитых шпал, лежащая горизонтально, в то время как взрыв задрал бы ее вверх.

Хочется надеяться, что истинная причина катастрофы будет установлена точно.

В Интернете идет горячее обсуждение рассказа отца Александра Степанова, высказываются суждения, что священник в эпицентре трагедии должен, в первую очередь, оказывать духовную помощь – исповедовать умирающих, а физическую помощь должны оказывать другие.

Эта острая дискуссия поднимает важную проблему, на которую я не могу дать однозначного ответа Мы действительно не готовы к тому, чтобы эффективно действовать в критической ситуации. Что делать, если человека придавило – как можно скорее снять с него придавившую его тяжесть, или принимать исповедь, которая в противном случае действительно может оказаться последней?

Думаю, что главное одно – христианин – мирянин или священник – не должен оставаться безучастно-равнодушным в любой ситуации. Он должен уметь правильно увидеть, где его помощь важнее – помогать разгребать завалы, вызывать помощь, спросить у умирающего о желании исповедоваться, накладывать жгуты. Такое понимание часто приходит интуитивно, но и готовиться к подобным ситуациям нужно. Отец Александр проявил добрую и необходимую активность, стойкость и мужество, так же как и многие пассажиры и члены поездной бригады, оказавшиеся в этой трагической ситуации.