Дальше что?

Размышления пастыря ...

Поиск угроз – дело само по себе неоригинальное. Их всегда хватало – политических, экономических, экологических, всяких, – и вполне реальных, и абсолютно надуманных... Но в последнее время это привычное занятие становится ещё и актуальным. Понятно почему: кризис во всём своём многообразии, так или иначе, превращается в предмет самого заинтересованного осмысления. Однако, именно в этом – в способности мыслить в нужном направлении, вернее, в её отсутствии, похоже, заключается главная кризисная составляющая.

Явление это, уверенно трансформирующееся в эпидемию, известный психолог Виктор Франкл определил в своё время как "ноогенный невроз", – болезнь душевно-духовного существа человека, суть которой в ослаблении или полной потере "стремления к смыслу". Современному человеку очень не нравится, когда его "грузят"... Впрочем, некоторый смысл всё же улавливается – быть молодым, здоровым, богатым... Вполне "свиной", в силу своей незатейливости но, в общем-то, отнюдь не оригинальный. Подобный тип мировосприятия был присущ, например, древним грекам. И всё бы ничего, если не считать, что они были язычниками...

Кризис обретает свою духовную составляющую, превращается в реальность, когда нехитрая идеология "бери от жизни всё" становится приемлемой в среде, по тем или иным причинам считающей себя христианской. Причём в самом широком спектре этого понятия: от тех, чья вера где-то между Православием и худшими видами магии и колдовства, до тех, кто активно с ними борется. Тот же популярный богослов о. Андрей Кураев, не вылезающий из телевизора, потому оттуда и не вылезает, что вполне гармонично в него вписывается. "Продвинутый" – в лояльном понимании молодёжных субкультур – поклонник Гарри Поттера, он не переходит черту установленных понятий и потому вхож в любые дискуссии. Собственно говоря, отец протодьякон находится в пёстром ряду гламурных персонажей, так или иначе формирующих современные "ценности". Свой среди чужих, чужой среди своих... И не только он. Человек в рясе, не противостоящий бездуховности, а мирно с ней сосуществующий – явление по нынешним временам довольно распространённое.

Каков поп, таков и приход... Философия среднестатистического постсоветского гражданина проста до неприличия: "пока есть чем есть – будем есть"! Национальная идея – футбол, национальный символ – Пугачёва... Попытки убедить, что существуют смыслы гораздо более высокие, что человек рождается на земле не для того, чтобы на ней навсегда остаться, что есть иная, нездешняя реальность натыкаются, за редким исключением, на стену глухого непонимания. И в этом нет ничего удивительного: своей, так сказать, квалификации враг рода человеческого не теряет, со времён Диоклетиана ненависти к Христу в мире меньше не стало. Правда, не всегда форма её проявления – кровавые гонения. Есть и другие, менее откровенные. Замалчивание, например. На том же телевидении легко и обаятельно мелькнул когда-то известный московский протоиерей о. Артемий Владимиров; мелькнул, но "не вписался в формат". Появился, сметая задорную спесь с молодых телеведущих, и исчез бесследно, как только высказал о навязываемом нам образе жизни то, что думает. Когда Истина – дороже сомнительного мира, корректных выражений не подбирают. Священник о. Даниил Сысоев, полемизируя с сектантами и мусульманами, даже и не пытался найти с ними "общий язык", называя ложь своим именем, и его убили.

Но есть миссионеры иного, противоположного, либерально-модернисткого, так сказать, толка, которым, если и суждено пострадать, то разве что от своих "более православных" собратьев. Вряд ли это будет считаться мученичеством... Ибо когда взаимоисключающие понятия "миссионерство" и "плюрализм" включаются в одну формулировку, "сливаются в синоним", появляется нечто абсурдное, способное скорее окончательно запутать, нежели указать путь к Богу.

Завзятые либералы, кичащиеся своей толерантностью, идейных противников не убивают. Пока. Но ненавидят – не меньше. Подтверждений тому множество; даже статусная фигура предстоятеля нашей Церкви патриарха Кирилла, лишь только он высказался за идею духовного образования в школе, в среде так называемой "элиты" превратилась в персону чуть ли "нерукопожатную". Компетентные лица свидетельствуют: на патриарха оказывается беспрецедентное давление. И это, кстати, не только дополнительный повод за него помолиться, но и характеристика части самой современной "элиты" – весьма специфической человеческой субстанции, сутью своею, кажется, ничего, кроме отвращения, вызвать не способной. Для того чтобы это чувство не стало общим, духовному просвещению населения предпочитается его дебилизация...

Поэтому (и не только поэтому) намерения договориться с разного рода "продвинутой" публикой, превратить нашу Церковь в "церковь успешных, молодых и образованных", представляются пусть и благими, но малоперспективными. Да и была ли Церковь такой хоть когда-нибудь? Само понятие "успешность", тем более, если её критерий – деньги и власть, в евангельском контексте – вопиющее несоответствие... Посмотрите, братия, кто вы, призванные: не много из вас мудрых по плоти, не много сильных, не много благородных; но Бог избрал немудрое мира, чтобы посрамить мудрых, и немощное мира избрал Бог, чтобы посрамить сильное; и незнатное мира и уничиженное и ничего значащее избрал Бог, чтобы упразднить значащее, – для того, чтобы никакая плоть не хвалилась пред Богом (1Кор. 1:26-29).

Ум и образование, а тем более молодость и сила в поисках Истины – средства прилагающиеся. Способные иногда больше навредить, чем помочь. С Христом соединяются жизнью, а не только "голыми" словами. Почивший недавно сербский патриарх Павел, между прочим, не стеснявшийся ездить на трамвае и сам починявший свои ботинки, одним своим видом говорил больше, чем дюжина самых златословесных проповедников. Он не "притягивал" к себе мир, – мир сам к нему тянулся... Тот самый, кстати, который если и не гонит Церковь, то, откровенно её презирая, в своих целях "использует"...

Жизнь не раз доказывала, что "метание бисера", которое представляется сейчас как "перспективный тренд" – дело бессмысленное, рискованное, а иногда и постыдное. Евангельская заповедь предупреждает: "свинья" – не лучший объект для "агрессивного миссионерства". Да и к мнению "объектов" стоило бы прислушиваться. Тем более что не все из них – "свиньи"... Те же рокеры, некоторые из них, во всяком случае, свидетельствуют: Церковь на рок-концерте – пошлость и скука... "Мы думали, вера – царевна, за которую хоть на смерть, а тут – крашеная девчонка из тусовки...", – довод в их среде довольно распространённый. Симфония Церкви с миром сим, попытка под него "подладиться" – ни что иное, как иллюзия, роняющая её достоинство... Когда Церковь, разрушая свои традиции, "играет на понижение", от "ноогенного невроза" не излечиться.

Со своими "главными смыслами" мир определился давно. В лучшем случае это, выражаясь научным языком: "биологический эвдемонизм с общественной санкцией". Проще говоря, – прижизненное стремление к благу, осуществляемое исключительно людьми. Чтоб всё было "здесь и сейчас". В пивном угаре кричать на стадионе дурным голосом: "Россия! Россия!", – тоже, наверное, "смысл"... Но у Церкви свой эвдемонизм – эсхатологический, – не имамы зде пребывающего града, но грядущего взыскуем (Евр.13:14). Ибо кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет её, а кто потеряет душу свою ради Меня и Евангелия, тот сбережет её. Ибо какая польза человеку, если он приобретёт весь мир, а душе своей повредит? (Мк. 8:36-37). Трудно представить, что бы кто-то приобрёл весь мир. Но даже если приобрёл, "взял от жизни всё"... Дальше – что?..