Импульсивная реакция

Глава "внешнеполитического ведомства" Русской православной церкви

архиепископ Волоколамский Иларион о прекращении диалога с евангелической церковью Германии и отношениях с Папой Римским Бенедиктом XVI.

– Ваше Высокопреосвященство, вы прервали ваш диалог с евангелической церковью Германии ( ЕЦГ) из-за того, что председателем Совета ЕЦГ была избрана женщина – госпожа Маргот Кессманн. Почему вы не желаете продолжать диалог с ней?

– Так ситуацию представили в некоторых средствах массовой информации. Я же говорил только о том, что мы не сможем продолжать богословский диалог в прежних формах, в каких он велся последние 50 лет.

– Что в конечном счете сводится примерно к одному и тому же: вы не хотите вести переговоры с госпожой Кессманн.

– Несмотря на то, что мы не признавали евангелическую церковь Германии церковью в нашем понимании слова "церковь", до сих пор у нас проходили встречи между главами наших церквей, то есть между патриархом и председателем Совета ЕЦГ. Теперь такая встреча становится невозможной. Патриарх не может встречаться с женщиной – "епископом".

– В Германии это вызывает большое непонимание. Ваша церковь предстает как представитель ультраконсервативных сил.

– Мы на это идем. Избрание председателя – это внутреннее дело евангелической церкви Германии, мы уважаем право выбора тех людей, которые отдали голос за госпожу Кессманн. Но у нас тоже есть свои права – в частности, определять формат нашего участия в диалоге, когда изменяются обстоятельства.

– И все-таки объясните, почему диалог с женщиной-"епископом" вы считаете невозможным?

– Это не вопрос пола, а вопрос отношения к христианской традиции. Мы считаем, что женщина не может продолжать линию апостольского преемства, как это делают православные и католические епископы. Кроме того, встреча патриарха Кирилла с госпожой Кессманн выглядела бы как признание нашей церковью женского священства. Наши верующие этого не поймут. Мы должны очень внимательно прислушиваться к их

голосу – в нашем понимании именно церковный народ является хранителем православной веры.

– Госпожа Кессманн считает, что смысл экуменического диалога заключается в признании различий в понимании церковного устройства и миссии церковнослужителей, – вы с этим согласны? Как в таком случае вы хотите устранить женщин от участия в нем?

– В диалоге между нашими церквами и прежде участвовали женщины – но они были в сане священников, а не епископов. В ноябре и декабре должны были состояться торжества по случаю 50-летия нашего диалога в Москве и Берлине. После того как произошло избрание

госпожи Кессманн, я предложил, чтобы торжества в Москве состоялись в запланированном формате, с тем чтобы епископ Хубер мог приехать в Москву.

– Это бывший председатель ЕЦГ.

– Но для меня лично приехать в такой ситуации в Берлин на торжества оказалось затруднительным, поэтому я предложил, чтобы торжества в Берлине возглавил мой заместитель. В ответ на это новое руководство ЕЦГ, даже не посчитав нужным связаться со мной лично, заявило об отмене всех торжеств. Я сожалею об этом, не думаю, что следует реагировать таким образом.

– Нам такая реакция кажется понятной: ваше предложение прислать заместителя сочли оскорбительным.

– Возможно. Однако такая импульсивная реакция не соответствует тому уровню, на котором между нами до сих пор существовали отношения. Мы не хотим прекращать диалог, а, наоборот, хотим развивать его. Я готов встретиться с представителями евангелической церкви, чтобы обсудить пути дальнейшего взаимодействия.

– Но только не с госпожой Кессманн?

– Думаю, с моим визави в евангелической церкви Германии.

– И это мужчина?

– К счастью, да. Епископ Мартин Шиндехютте.

– Госпожа Маргот Кессманн и епископ Мартин Шиндехютте обратились к патриарху с письмом с просьбой прояснить свою позицию. Есть ли уже какой-то ответ?

– Авторы письма получат ответ либо за подписью патриарха, либо за моей подписью.

– Вы сказали, что не признаете евангелическую церковь церковью в вашем понимании слова "церковь". В чем ее отличие от православной и католической церквей?

– Православную и католическую церкви разделяют лишь некоторые различия в богословии и в моделях церковного устройства. Так, мы не признаем верховную власть Римского Папы над другими церквами. Однако различия между православием и католичеством не носят фундаментальный характер. Мы признаем Таинства католической церкви. Если католический священник переходит в православие, мы его принимаем как священника – и наоборот. Что же касается протестантских церквей, их мы не признаем церквами и видим в них лишь сообщества христиан. У нас имеются фундаментальные различия во взглядах на богословские и нравственные вопросы.

– Какие именно?

– Многие протестантские церкви в последние десятилетия либерализовали свои представления о нравственности, с богословских позиций оправдывают гомосексуализм и даже благословляют однополые пары. Некоторые отказываются считать грехом аборт. А еще, в отличие от нас и от католической церкви, протестанты рукополагают в

священники женщин.

– Отношения с католической церковью в последние годы вряд ли можно назвать безоблачными. Католическая церковь создала четыре епархии в России, в результате чего православная церковь стала упрекать ее в переманивании верующих. Теперь эти разногласия устранены?

– Разногласия были и остаются. После распада Советского Союза на Западной Украине греко-католики силой захватили сотни православных храмов, тысячи православных верующих практически были выгнаны на улицу. Нам говорят, что греко-католическая церковь автономна, но, коль скоро греко-католическая церковь является частью католической церкви, мы считаем, что Рим должен найти возможность повлиять на ситуацию там.

– Разговоры о возможности встречи Папы Римского и Патриарха Московского ведутся уже многие годы. Недавно Москва и Ватикан договорились об обмене послами – последует ли за этим встреча глав двух церквей?

– Мы такой встречи не исключаем и очень надеемся, что она состоится. Папа Бенедикт XVI хорошо понимает существующие трудности и потому не форсирует вопрос о своей встрече с патриархом и тем более о посещении России, как это было при его предшественнике. Мы благодарны ему за это. Кроме того, мы следим за его высказываниями и поддерживаем его, когда он защищает традиционные христианские нравственные ценности. Однако просто протокольная встреча и рукопожатия перед

телекамерами нас не интересуют.

– Тогда что же интересует?

– Мы хотим прорыва в наших взаимоотношениях. Когда ситуация на Западной Украине радикально улучшится, когда мы, православные и католики, раз и навсегда договоримся, что мы не соперники, переманивающие друг у друга верующих, тогда встреча между Папой Римским и Патриархом Московским станет возможной. Мы союзники, мы стоим перед одним вызовом – вызовом воинствующего секуляризма.

– Этот "воинствующий секуляризм", с вашей точки зрения, локализован в первую очередь на Западе. Или же он присутствует и в России?

– На Западе. В России он не является государственной идеологией. Он присутствует, но наши верующие противостоят его проявлениям, выступая за традиционные ценности, такие как семья, деторождение и ценность человеческой жизни.

– Что вам больше всего не нравится в ситуации на Западе?

– Например, Европейский суд по правам человека в Страсбурге намеревается запретить Распятия в итальянских школах. Это попрание традиционных христианских ценностей.

– Но тогда и школьницам-мусульманкам тоже должно быть разрешено приходить на занятия в платке.

– А почему бы и нет? Но здесь есть еще один фактор – то, что мы называем "религией большинства". Для Саудовской Аравии это ислам, а для России – православное христианство. В Курске чудотворную Коренную икону Божией Матери "Знамение", главную святыню русского православного зарубежья, встречали более 60 тыс. человек. 4 ноября, когда в России праздновался День народного единства, мы совместно с представителями других религий устроили шествие на Красной площади. Патриарх шел в первом ряду, лидеры мусульман, иудейской общины и буддистов – во втором. Это был своего рода видимый символ: у нас многоконфессиональное общество, но патриарх – это глава "церкви большинства". Он объединяет наших верующих и способствует эффективному функционированию механизма межрелигиозного взаимодействия. Патриарх должен в каком-то смысле быть духовным лидером всего народа, а не только православных верующих.

– Сегодня новый Патриарх Московский и всея Руси Кирилл, наряду с президентом Дмитрием Медведевым и премьер-министром Владимиром Путиным, является одним из самых влиятельных людей России. Это ставит под угрозу разделение церкви и государства.

– Отнюдь. Мы не вмешиваемся в политику и не даем рекомендаций, за кого голосовать. Церковь открыта для людей разных политических убеждений.

– Сегодня в России активно обсуждается роль Сталина в истории. Как РПЦ относится к этой дискуссии?

– Мы должны смотреть в глаза исторической правде. Существуют неопровержимые доказательства того, что при Сталине происходили массовые репрессии. Мы, наверное, никогда не узнаем точное число репрессированных, но речь идет о миллионах расстрелянных, лишенных имущества, изгнанных с родной земли. Это была репрессивная система, которая уничтожала свой собственный народ.

– Однако нередко приводится довод, что у Сталина также были заслуги.

– Преступления, которые я назвал, нельзя оправдать ни этими заслугами, ни победой во Второй мировой войне. Победу в войне одержал не Сталин, а народ.