Вечность в камне, или почему разрушают Москву

И убоялся и сказал: как страшно сие место! это не иное что, как дом Божий, это врата небесные. И встал Иаков рано утром, и взял камень, который он положил себе изголовьем, и поставил его памятником, и возлил елей на верх его.

Быт 28,22

Мы договорились с протоиереем Александром Салтыковым об этой беседе еще во время последних Кадашевских чтений, в декабре 2009 года, конференции, одной из задач которой является привлечение внимание "вечно спешащих москвичей" к угрозе уничтожения нашего города и исторического комплекса храма Воскресения Христова в Кадашах комплексом Пять столиц. Предлагаем вашему вниманию рассказ отца Александра о его храме и разрушении исторических памятников в Москве.

Прошлое, настоящее и будущее в Кадашах

– Отец Александр, каковы последние новости о громкой истории строительства офисного комплекса "Пять столиц" в Кадашах?

– Стройку пока удалось остановить, но документов, запрещающих ее, все еще нет. Остановить стройку удалось благодаря тому, что начала пробуждаться общественная активность. Мы устраивали пикеты, сбор подписей. Все это привело к тому, что капиталисты вынуждены были поумерить свою незаконную деятельность, правда, они могут в любой момент ее возобновить. Пресса проявила интерес к нашей истории, за что ей отдельная благодарность. Несмотря на постановление Прокуратуры, московское правительство до сих пор не отозвало свое постановление "ППМ – 889", на основании которого и ведется незаконное строительство комплекса "Пять столиц".

– Насколько реальна угроза разрушения храма в Кадашах, если начнется строительство комплекса "Пять столиц"?

– Согласно имеющимся у нас исследованиям, угроза разрушения храма существует, поскольку рытье глубоких котлованов изменит направление движения грунтовых вод и, соответственно, нарушит стабильность грунтов, на которых стоит храм.

– Кто сегодня ведет строительство на территории памятника храма в Кадашах и кто стоит за этим строительством?

– Строительство ведут две фирмы: Москапстрой и Торгпродуктсервис. Кто стоит за ними реально, мы не знаем, потому что эти люди почему-то прячутся и не выходят с нами на прямой контакт, хотя мы открыты к диалогу.

Могу сказать только одно. Строительство несет выраженную антикультурную направленность, в основе которой лежит близорукий расчет наживы. Что будет в будущем, этих людей совершенно не интересует. Это позиция людей, которые ничего не видят, кроме своего богатства, хотя они прикрывают свои действия разговорами о какой-то пользе, которую якобы принесет эта стройка городу.

Это знак нашего времени – стремление к обогащению. Оно разрушительно, потому что это слепая сила. Они же строят комплекс не в лесу, а создается впечатление, как будто они строят на пустом месте. На самом деле, это не лес, а центр города с большой, многовековой культурной и религиозной традицией, и странно, что этого никто "не замечает".

Кроме того, здесь имеет место одно большое заблуждение. Те люди искренне не понимают, что эти маленькие, невзрачные домики имеют ценность гораздо большую, чем новые здания, которые они собираются здесь построить. Они думают, что в Кадашах сидят какие-то "нехорошие люди", которые просто мешают им выполнять их обычную работу. Национальной ценностью является сама историческая застройка, которая законом называется "охранная зона Московского Кремля". Это не просто полоса земли, а застройка, которая в течении веков сложилась вокруг этого храма, которая восходит ко времени его строительства, которая стоит на фундаментах зданий XVII века, или более ранних, и фиксирует городскую планировку того времени. Таким образом, она составляет единое целое с храмовым комплексом. Хотя эти здания строили совершенно неизвестные нам архитекторы или простые строители, но значение храма не может быть выявлено без его исторической среды, поэтому разрушение этой охранной зоны есть разрушение храма в Кадашах, его исторического лица и духовного облика. Ведь храм строился в этой среде, для этих людей. Храм строили не среди небоскребов, а среди двух – трех этажных домов, в которых жили эти люди. Храм был построен не для нас. Он был построен для людей, которые здесь жили 400 лет назад. Мы, будучи благодарными потомками, если мы являемся таковыми, должны хранить и храм, и историческую среду, в которой он вырос.

Как это ни странно на первый взгляд, но средняя городская застройка это и есть та среда, из которой вырос храм, она является питательной средой этой изумительно красивой московской архитектуры, которую так тщательно уничтожает московское руководство. Дивная красота этой архитектуры выросла из этих маленьких домиков, потому уничтожение их равносильно тому, как если бы мы вырезали храм из почвы и пересадили его в какую-то чужую страну. Храм тогда превращается в занятную безделушку, которая существует на удивление туристам.

Подозреваю, что некоторые представители московского руководства так и смотрят на памятники: для них они занятные безделушки: у северо-американских индейцев есть вигвам, у чукчей – чумы, на востоке – пагоды. В ряду этих занятных вещей они видят христианский храм. Но для нас это совершенно не так. Для нас это выдающийся памятник архитектуры (который ценит весь культурный мир), являющийся религиозной святыней и памятью о наших предках. Народный дух, который создал эти домики, создал и этот храм.

Недостатком культуры обладают не только наши капиталисты, но, в огромной степени, так называемое культурное московское общество. Люди, обладающие высокими учеными степенями, тоже говорят: "Да, да, это старье, которое надо сносить и заменять новыми, современными домами". Тоже самое, к глубокому сожалению, нередко относится и к священнослужителям. Не надо думать, что священный сан, сам по себе, гарантирует высокий культурный уровень человека, его носящего. Иногда священнослужители, которые имеют даже университетское образование, говорят: "Это старье, которое дорого содержать и неудобно эксплуатировать. Его надо снести и заменить хорошими, новыми домами".

Эти люди не понимают культурной основы, из которой они сами выросли. Часто это очень хорошие люди, просвещенные в своей области. Недостаток общей культуры, когда люди считают возможным уничтожение исторической среды, из которой выросла современность, отличает современно российского интеллигента от среднего европейца, который знает простую истину, что все выросло из прошлого и что без прошлого нет настоящего. Для этого и нужно учить историю родины и историю культуры. У нас же к истории культуры относятся с пренебрежением, а слово культурология произносится с усмешкой. Это связано с тем, что написано много плохих книг по этому предмету, которые пишут те же самые малокультурные люди.

Они уже не знают Москвы, не знают, какой необыкновенной красоты был этот город. Это знают только специалисты, которые теперь изучают его уже по фотографиям и архивным материалам. Специалисты в ужасе, когда доламывают остатки исторического города, а непросвещенный интеллигент (это именно так, хотя звучит очень странно), ходит в полной уверенности, что ходит по своей земле и что так всегда и было, и даже стало гораздо лучше: мы теперь мостовые не булыжником мостим, а заливаем асфальтом. Также и старые дома сломали, а построили из стекла и алюминия: "это гораздо лучше". Они воистину "не ведают, что творят".

– Это правда, что в Кадашах обнаружены следы неолитической стоянки?

– Есть предположения об этом, но исследования до сих пор не удалось провести и возможно, в течение последних 10 лет она была утрачена.

– Какая сегодня ситуация с сохранением храма и исторических изданий в Кадашах? Государство должно охранять Кадаши? Оно как-то помогает Кадашам?

– Государство по закону должно охранять памятники, в том числе, храм Воскресения Христова в Кадашах. Тем более что это памятник федерального значения и находится в собственности государства. Оно должно его реставрировать не только, как народное достояние, но и как свою собственность.

Сегодня существует следующий порядок выделения государственных средств на сохранения памятников архитектуры. В каждой епархии епархиальное начальство подает в Патриархию список памятников, которыми пользуется Церковь. Затем интегрированный список, утвержденный Патриархом, передается в Думу. Этот список является приложением к соответствующему подзаконному акту, который утверждается Думой, и направляется в министерство культуры. Чиновники из министерства подготавливают соответствующие проекты, организовывают конкурсы, или посылают их в Спецпроектреставрацию, и начинается восстановительная работа над памятниками.

Но, как настоятель храма, могу заявить, что на сегодня государство никак не помогает Кадашам. Оно только закрывает глаза на их уничтожение. По закону выделяются деньги на восстановление памятников архитектуры, говорят, что эту сумму уменьшают каждый год, но нам это безразлично, потому что Кадашам из этих денег ничего не выделяется.

– Какие планы у прихода?

– Мы хотим создать культурно-просветительский центр. Его задачей будет объяснить людям ценность их культурно-исторического и религиозно-христианского прошлого. Именно потому, что люди не знают этой ценности, они считают, что можно строить новые здания, ломая старые. Мы хотим рассказывать людям, что такое православная культура. Для этого нужно поддержка общества и государства.

В таких просветительских работах наше общество крайне нуждается, ведь только у образованных народов есть будущее. У нашего народа не будет будущего, если он не будет образован. В наше время можно говорить, о некоей "конкуренции народов". Она очень жестка, как любая конкуренция. Главное богатство, или, если хотите, оружие, сегодня это знания. В этой борьбе есть народы лидеры, есть аутсайдеры. Чтобы выжить в конкуренции, нужно быть всесторонне подготовленным. Для этого нам нужно не только иметь сильную армию, чтобы защитить границы, но нужно защитить сознание. Защитить сознание означает защитить свое историческое прошлое. Если мы не защищаем историю, то мы не защищаем сознание, и оно начинает наполняться привнесенными чуждыми ценностями. Борьба за сознание – это борьба за выживание народа. Если мы не сохраним свое сознание, оно будет незаметно заменено другими ценностями, лишенными глубокой связи с нашими традициями. Если оно будет переориентировано на заимствованные ценности, не укорененные в родной почве, общество станет частью иной общности. Это приведет к тому, что наше общество потеряет самоидентификацию. Наше общество будет захвачено тем обществом, которое переориентирует наше сознание внедренными ценностями.

В мире идет конкуренция народов, которая связана с конкуренцией разных духовных сил. Конкуренция государств очевидна и в этой ситуации Церковь должна высоко нести непререкаемые духовные ценности. Христианское свидетельство ни с чем не сопоставимо и его нужно нести высоко, чтобы все люди его видели и могли к нему обратиться, чтобы стать сильными Духом Христовым и полноценными личностями.

Памятники сохраняют память

Теперь заключим союз я и ты, и это будет свидетельством между мною и тобою. При этом Иаков сказал ему: вот, с нами нет никого; смотри, Бог свидетель между мною и тобою. И взял Иаков камень и поставил его памятником.

Быт 31,43-48

– Какое значение памятникам придает Библия?

– Праотцы придают очень большое значение памятникам. Человечество всегда ставило памятники, отмечало места, связанные с какими-то воспоминаниями. Язычники тоже придавали им большое значение. Когда человек ставит памятник важному событию, то когда он через какое-то время возвращается к нему, он заново переживает это событие. Такое место как бы избранно Богом. Событие обретает материальную форму, становится Временем в Камне, история превращается в Вечность в Камне. Событие, которое должно на веки остаться в памяти поколений, стараются увековечить.Памятники несут в себе информацию, выражаясь современным языком. Памятники сохраняют память. От поколения к поколению происходит накопление и приращение внешнего знания, накопление внутреннего опыта. В каждом поколении есть какие-то ценные знания, идеи, религиозные откровения. Это огромное богатство, особенно когда оно связано с опытом богообщения. Так развивается общечеловеческое сознание, всемирная культура и мировые религии. Эти знания являются основанием самоосмысления народа и обеспечивают его существование в будущем. Поэтому памятники нельзя разрушать, если только мы не имеем дело с антикультурой.

Природа разрушения Москвы

– Москву разрушают потому, что, по словам Рустама Рахматуллина, ее ненавидят. Как можно привить москвичам любовь к Москве, чтобы они сохраняли, а не разрушали ее?

– Привить москвичам любовь к Москве, можно только через образование. Отсутствие любви к своему гнезду это признак дикости. В Москве живет десять миллионов москвичей, и я согласен, что некоторые из них ненавидят Москву. Правда, некоторые из них могут быть очень влиятельными.

– Раньше москвичи обладали высокой культурой и строили красивые храмы, а сегодня они разрушают памятники архитектуры и произведения искусства и равнодушны к их разрушению? Как это произошло?

– Это произошло, в первую очередь, "благодаря" советскому времени, когда были утрачены основные личностные понятия. Когда люди потеряли понятия о Боге и душе, то у них стала ослабевать тяга к прекрасному.

– Кадашевский храм сейчас переживает такое же варварское отношение к себе, как в свое время пережили Храм Василия Блаженного и Храм Христа Спасителя. Можно ли провести параллели между нынешней ситуацией в Кадашевском храме и судьбами этих храмов?

– Храм Василия Блаженного, имеющий выдающееся значение, был поставлен Иваном Грозным в память о победе над Казанью. По словам О.П. Барановской, Храм Василия Блаженного хотели разобрать и продать в Америку.

Храм Христа Спасителя это памятник в честь победы над Наполеоном. Но его разрушили коммунисты и восстановленный памятник – новодел. Такие здания ЮНЕСКО не считает памятниками, потому что у них прервана связь с исторической средой. Храм в Кадашах был построен напротив Кремля и внесен специалистами в заповедную зону Кремля. Строить здесь что-то новое это разрушение заповедной зоны и есть признак "цивилизованной дикости".

Современный варвар и дикарь обладает особыми свойствами, которые отличают его от первобытных дикарей: он очень цивилизован, он знает иностранные языки, он умет пользоваться компьютером, носит костюм и очень хорошо считает деньги. Но, тем не менее, это дикарь, именно потому, что взаимодействие общества и человека ему не понятно. Ему не понятно, что такое история, что такое прошлое и что такое будущее. Эти люди невежественны, они не знают истории, они не думают о прошлом, и не думают о будущем, они думают только о себе и о своих деньгах. Он сосредоточен сам на себе. Это и есть дикость. Культура всегда исторична, а отсутствие культуры есть признак варварства. Это мы видим в тех, кто ломает Москву.

Разрушения памятников совершенно нет в Европе, и этого нет в Азии. Это русский феномен – цивилизованное варварство. В Азии гораздо более привязаны к своим корням, чем мы. В течении советского времени это явление нарастало, но в конце советского периода стало легче, потому что, в противостоянии с Западом, коммунисты все больше обращались к историческим корням своей страны. Демократическая же революция 90-х снова все смешала и на поверхность вышли люди, некоторые из которых были не менее злы, чем люди, совершившие революцию 1917 года. Они точно также враждебны к культуре.

Кадашевские чтения

– Ваши впечатления от последних Кадашевских чтений? Удается ли привлечь внимание к Кадашам с помощью Кадашевских чтений? Как чтения помогают Кадашам?

– У нас была уже шестая конференция. Мы постепенно получаем опыт организации чтений. С каждым разом увеличивается количество желающих выступить на чтениях, повышается качество докладов. Приходит все больше людей, интерес к Кадашевским чтениям все больше возрастает. В целом я считаю прошедшие чтения очень удачными.

Мы занимаемся актуальными вопросами сохранения исторических и культурных традиций Москвы. Мы встречаемся с людьми, общаемся с ними. Сюда приходят энтузиасты, которых интересует проблема сохранения исторического наследия.

Русский народ не очень интересуется этой проблемой. Сюда ходят в основном образованные люди. Все, кто интересуется вопросами истории, и сохранения старой Москвы ходят сюда. Но это пока, к сожалению, горстка людей. Но если бы не было чтений, то не было бы и этой горстки. Чтения имеют значение, потому что здесь эти люди могут встречаться, общаться, обмениваться мнениями. Молодежи, к сожалению, проблема сохранения Москвы, в основном, не интересна. У молодых людей обычно не хватает не только развитого вкуса, но и развитого чувства времени.

Культура всегда исторична

Культура всегда исторична, потому что культура есть накопление ценностей. Вражда к истории, которую мы видим, это вражда к культуре. Перестройщики 20 века были поглощены жаждой власти и ради этого они были готовы уничтожить историческую культуру, потому что преемственность власти в обществе это тоже элемент культуры. Перестройщики 20 века до сих пор не могут обеспечить законность передачи властных полномочий. Преемственность власти предполагает накопление ценностных понятий. Будь-то монархия или парламентская власть, которая существует в Европе. Если в Англии парламентская власть существует 700 лет, то она представляет историческую ценность, (в отличие от России, где парламент не существует ни одного столетия). Так вот, им нужно было сломать эту историческую преемственность власти в России просто ради самой власти, поэтому они уничтожали все историческое.

Нынешняя "элита" продолжает уничтожать памятники истории, скорее не ради власти, а ради денег. Но потом она будет это делать ради укрепления власти, потому что, для того чтобы укрепить власть, надо оторвать население от традиционных ценностей.

У нас много говорят о культуре, но не говорят о ее историзме. А культура не может быть вне истории. Уничтожение истории это уничтожение культуры, на что любят возражать: "Башни Кремля XV века, а шатры над ними XVII века, то есть и раньше в Москве перестраивали памятники". Да, правильно, но, во-первых, это было строительство, а не уничтожение, а во-вторых, в XVII веке не существовало понятия историзма, не было культурологии, а мы живем в XXI веке, где есть эти понятия.

Европа мыслит иначе. Мы говорим, что мы "стучимся в "европейский дом"". С чем мы стучимся в этот "европейский дом"? Мы стучимся в этот дом с зажженным факелом, или, лучше сказать, в дом, наполненный горючими веществами, мы стучимся с зажженной газовой горелкой, мы подходим к ним с угрозой спалить этот "европейский дом"! "Мы, на горе всем буржуям, мировой пожар раздуем". Эти строчки написаны в 20-х годах, а сегодня, по словам одного специалиста человека, мы "забиваем в сердце Петербурга осиновый кол"! (Имеется в виду пресловутая "Башня Газпрома" на Охте). Весь мир возмущен, но нам все равно. В Москве мы ломаем исторические задания и строим гигантский дом-апельсин вместо Дома художника, имеющего свою историю и являющегося культурным центром. Какая дешевка! Почему в центре города должен стоять апельсин, огурец, морковь? Что это за огород? Там, где стояли великие символы, собираются строить балаганные символы. Это ли не варварство?

– Какая глубинна природа этого явления?

– Во-первых, храмы являются препятствием для людей, у которых высшая ценность – личная власть и личные интересы. Потому что власть, это не что-то абстрактное – это власть, прежде всего, над людьми. Чтобы укрепить власть над людьми, нужно, чтобы у человека ослабла воля к свободе, а самое главное, чтобы у людей появилась рабская психология, которая имеет следующие признаки – человек чувствует себя безвольным, свое положение воспринимает как безнадежное, говорит, что "сделать ничего нельзя", что "они все равно сделают все по-своему". Для создания этой психологии, в свою очередь, нужно сделать так, чтобы человеку не на что было опереться. Чтобы человек стал рабом, нужно, чтобы на нем были цепи, чтобы он сидел на плантации, либо в галере. То есть, весь мир должен быть превращен либо в галеру, либо в плантацию.

Если же человек встречает какую-то опору, то он опасен для господина. Помню, как в советское время говорили, что капитал в 400 рублей уже опасен для советской власти. Сегодня эта сумма (400 рублей в советской валюте) равна примерно 400 долларам. Это копейки, но это уже пугало их. Никите Хрущеву принадлежит замечательный афоризм, который я помню с 50-х годов: "Появится бугорок – сотрем. Потому что, если мы не сотрем – нас сотрут". Таков был страх советских властей перед любым "бугорком". Таким бугорком является всякое явление, которое пробуждает самостоятельную мысль, волю, является просто светлым лучом, например, религия.

Сегодня у нас нет открытой борьбы с христианской религией, но есть борьба с культурой, потому что культурные ценности это те бугорки, которые делают человека свободным. В сфере культуры человек делается свободным, потому что культура всегда есть накопление духовных ценностей, представленных в виде символов, философии, нравственных понятий, интеллектуальных знаний, произведений искусства. Это огромнейший самостоятельный мир, который пробуждает душу человека, пробуждает ум, пробуждает творческие силы. Это не нужно рабам – рабы должны работать. Поэтому, чтобы у рабов, пока еще потенциальных, не было стимула к самостоятельности, чтобы они мыслили только так: "Все равно ничего не выйдет, они сделают все по-своему", любые поводы к самостоятельности должны быть стерты, как бугорок, опасный для этих варваров.

С точки зрения религиозного человека, борьба с религией и, в первую очередь, с христианством, как и борьба с культурой, в первую очередь с христианской, (потому что в Европе, и в России, вся культура основана на христианской вере), является делом дьявола. Эта борьба есть дело демоническое и имеет конечной целью убийство людей, потому что дьявол человекоубийца. Сатана стремиться разрушить все. Как говорит преподобный Серафим Саровский: "Малейший из бесов мог бы уничтожить всю землю, только ангелы им не дают этого сделать". Но по кусочкам бесы разрушают мир. Там, где они видят высокие духовные символы, они особенно свирепствуют.

Что может быть важнее храма? Храма, имеющего высокую художественную ценность и являющегося фактом истории, то есть обладающим историчностью, которой не обладают "новоделы"?

– Эти люди или их предшественники в советское время разрушали религиозные и культурные символы, потому что сознательно служат темным силам?

– Люди, которые служат бесам сознательно это сатанисты. Я считаю, что таких людей мало. Но большинство людей борются с правдой, с верой в Бога, в заблуждении. Апостол Павел говорит, что в конце времен Бог за грехи пошлет людям духа заблуждения, и они будут верить лжи. Это с нами и происходит.

– Раньше Москва разрушалась, потому что в области архитектуры шла классовая борьба. Почему сейчас уничтожается Москва?

– Здесь две цели: с одной стороны – уничтожить связь народа с его историей, с другой стороны – заработать денег.

– Почему народу важно сохранить связь с историей?

– Связь с историей важна, потому что у народа без прошлого не бывает будущего. Культура это понятие историческое, поэтому уничтожение истории означает уничтожение возможностей культурного развития населения.

– Неужели это делается специально?

– Как говорил Ленин: "Наша главная задача – борьба с религией, но не надо этого выпячивать". Думаю, что сейчас это звучит очень странно и даже дико: зачем бороться с религией? Но именно это было в истории. Так и сейчас идет борьба с христианской духовностью, (а подлинная культура несет в себе духовность): "Но не надо этого выпячивать".

– Сейчас продолжается борьба с Церковью, которая была в СССР?

– Борьба с Церковью продолжается всегда. Апостол Павел писал, что тайна беззакония уже совершается. Неграмотным народом управлять легче, поэтому таким властям не нужно развивать образование, внушать людям высокие понятия, развивать вкус к прекрасному, ценить подлинную архитектуру, им нужны лишь исполнители. Но прямо этого никто не говорит. Часто люди говорят одно, думают второе, а делают третье.