"BBC": Ислам в вопросах и ответах. Обозреватель Би-би-си по вопросам ислама и Ближнего Востока Роджер Харди отвечает на вопросы читателей

О ваххабитах и английских шпионах Об отношении ислама к терроризму Об освещении исламизма журналистами О влиянии христианства на ислам

О ваххабитах и английских шпионах

Марлен, Казахстан: Я слышал, что ваххабизм исходит от английских шпионов, т.е. они вошли в мусульманство и стали строить свои законы.

Роджер Харди: На самом деле, все куда менее экзотично. То, что мы называем ваххабизмом, в Саудовской Аравии называют унитаризмом. Там акцент делают на том, что Бог един - в отличие, например, от христианства, где он тоже един, но в трех лицах. В истории Мохаммед ибн-Ваххаб был видным реформатором XVIII века, который попытался, если хотите, "очистить ислам", и заключил очень важный союз с одним из ведущих племен Аравии того времени, племенем Аль-Сауд.

Этот союз между духовной властью и мощным светским элементом до сих пор лежит в основе Саудовской Аравии. Так что ваххабизм - это на самом деле форма суннизма, которую связывают с именем этого реформатора. Великобритания стала союзником саудовцев значительно позже, так что Лондон здесь ни при чем.

Об отношении ислама к терроризму

S.O.Vok, Украина: Ислам - очень жестко управляемая религия, где нет места сомневающимся или инакомыслящим. Ярким примером может служить история с Салманом Рушди. Если высшие священники ислама действительно обеспокоены использованием религии в неблаговидных целях терроризма, почему они не пресекли это в корне? Если они пассивно или активно поддерживают терроризм, почему Запад не запретит ислам?

Р. Х.: В мусульманском мире уже давно идут горячие споры о том, почему из стран с исламскими культурами выходит так много террористов - что они, рождают террористов или поощряют их? И, конечно, эти споры стали еще более острыми после 11 сентября.

Некоторые сравнивают ислам с хорошо удобренной почвой, на которой могут вырасти и очень красивые цветы, и страшные ядовитые растения. Да и сами мусульмане - в том числе и мусульмане Саудовской Аравии, откуда я только что вернулся - задаются этими сложными вопросами.

Из примера одной лишь Саудовской Аравии можно вынести сразу несколько уроков. Тамошние правители на протяжении многих лет пытались откупиться от радикальных группировок - в первую очередь, от "Аль-Каиды" и Усамы бин Ладена, уроженца этой страны.

По политическим причинам многие правители этой страны, включая и принцев, искали способы договориться с этими группировками, удостовериться, что на территории самой Саудовской Аравии не будет актов насилия.

В то же время, в самом саудовском королевстве очень много сторонников таких радикальных группировок.

Вот и получается, что одна группа населения, прежде всего представители истеблишмента, совершенно не разделяют идеологию экстремистов, но значительная часть простого народа воспринимает политику радикалов иначе, поддерживает ее.

К этому нужно добавить мощную мусульманскую традицию благотворительности. До последнего времени в каждой мечети, в каждом универмаге в Саудовской Аравии стояли ящики, куда каждый мог бросить деньги для благотворительных организаций.

Сейчас власти, правда, пытаются взять эту сторону жизни под более жесткий контроль. Так вот, на ящиках часто написано: в помощь нуждающимся боснийцам. Или чеченцам, или палестинцам - неважно. Доказательств того, что эти деньги не уходят в казну радикальных группировок, нет и быть не может.

Некоторые мусульмане считают, что совершенно не важно, кто получает все эти средства. "Деньги перечислены ХАМАСу на борьбу с Израилем? Прекрасно", - говорят они.

Но есть и сторонники иной точки зрения. Они считают, что если деньги были предназначены для школ или больниц, то именно туда они и должны поступать.

На мой взгляд, то, о чем я сейчас говорю, входит в число основных характеристик исламского мира. Нельзя просто продекларировать: все мусульмане, мол, должны осудить насилие.

В исламском мире сейчас растет ненависть к США и Израилю - пожалуй, их противников сейчас больше, чем когда бы то ни было. И противники одной из этих стран - или обеих этих стран - недостатка в деньгах не испытывают.

Об освещении исламизма журналистами

Mavlon, Узбекистан: Почему вы - представители СМИ Запада - все чаще называете всяких смертников, камикадзе и экстремистов исламскими. Это, по-вашему, правильно?

Р. Х.: Эти группировки утверждают, что действуют во имя ислама - и уже поэтому очень сложно не употреблять слов типа "мусульманский" или "исламский".

Может быть, нам стоит чаще подчеркивать, что экстремисты считают себя защитниками интересов ислама, что так они себя позиционируют - а не привлекать внимание к тому, что они мусульмане. Это очень часто и так очевидно.

На мой взгляд, очень часто эти люди действуют в рамках очень широкого политического процесса, которое в мусульманском мире часто называют "исламским пробуждением". Процесс этот начался еще в 1970-х и преследует разные цели, в том числе и политические.

И вот как раз среди тех, кто занимается политикой, есть убежденные сторонники применения насилия и, конечно, террористы. Однако, на мой взгляд, словосочетание "исламский боевик" достаточно нейтрально.

И кстати, какие бы слова мы ни выбирали, нас все равно будут критиковать. Израильтяне мне не раз говорили, что "боевик" - это не нейтральное слово, что у него есть позитивные коннотации. Но я всегда отвечаю, что мы стараемся использовать нейтральные выражения. Это непросто.

О влиянии христианства на ислам

Michal, Белоруссия: Не кажется ли Вам, что ислам несколько архаичен - у них там 1400 какой-то год. Может быть, поэтому так много исламских террористов и фанатиков - потому что это такой этап развития религии. И христианский мир, отбросив политкорректность должен "наставить на путь истинный" мусульман, а то ведь скатимся в средневековье. Т.е. "огнем и мечом" поднять их (мусульман) до своего уровня, а иначе они опустят нас до своего.

Р. Х.: Мне кажется, если внимательно посмотреть на проблемы, связанные с политикой и терроризмом, то станет понятно, что исламский мир не очень отличается от мира неисламского, что ислам не очень отличается от остальных религий.

Навешивать религиям ярлыки - неправильно, в корне неправильно. И уж тем более неверно говорить, что, мол, эта религия поддерживает терроризм, а эта - нет.

Все религии, и уж абсолютно точно все основные религии, можно интерпретировать по-разному. Можно усмотреть в них почву для развития терроризма, можно подчеркивать миролюбие той или иной религии.

Это касается и христианства, и иудаизма. И в той, и в другой религии есть экстремисты, которые будут вам говорить, что, да, насилие оправданно, если к нему прибегают для борьбы с несправедливостью. Может ли Запад заставить мусульман измениться? Я думаю, что об этом не стоит даже задумываться. Изменения - если они действительно будут - должны зародиться в самом исламском мире.

Я много путешествую по мусульманским странам, и там сейчас идут горячие споры о будущем, о том, как жить дальше. Эти споры начались еще до 11 сентября, но сейчас они стали куда более острыми.

И речь идет не только об исламе и насилии, но и об исламе и современности. Можно ли быть мусульманином и современным человеком одновременно? Как этого добиться? Мусульмане сейчас активно ищут ответы на эти вопросы.

На мой взгляд, найти ответы они могут только самостоятельно. Если их к чему-то принуждать, то ситуация только ухудшится.

"BBC", 11 ноября 2003 г.