"НС" попросил известного русского художника-концептуалиста Гора ЧАХАЛА ответить на "детские вопросы": что такое современное искусство и что в нем хорошего? Вместо ответа он написал очередное художественное произведение.
Начнем с того, что современное искусство к области, маркируемой обыденным зрителем как "изобразительное искусство", не имеет, в общем-то, никакого отношения. Система искусства, сложившаяся под влиянием идей эпохи Просвещения о возможности на основе рационального знания построения единой картины мира и занявшая место религиозной его картины, закончилась в середине ХХ века движением, называемым "абстрактный экспрессионизм". Революционные научные открытия, радикально изменившие представления людей о мире, в котором они живут, и кризис философии XIX века, исказившие ясную линейную перспективу видения мира, заставили некоторых художников, впоследствии названных модернистами, искать "подлинного" реализма. Поиски эти, начавшись безобидными экспериментами импрессионистов, попытавшихся выразить изменчивую оптику мгновенных состояний природы, субъективный индивидуальный взгляд на мир, трагически закончились в 1960-е годы смертельным прыжком обмазанного краской японского художника с крыши небоскреба на разложенный внизу чистый холст. Конец искусства.
Правая перчатка впечаталась точно в подбородок Мурера, который моментально отправился в нокдаун на пол. На счет "один" поднялась только голова Мурера, чтобы тут же снова опуститься на прежнее место. При счете "десять" Форман опустился на колени в своем углу и горячо поблагодарил Господа за дарованную ему для последнего удара силу, а любители бокса свято уверовали в чудеса. ( Игорь Ч е ркасов, "10 боев, которые потрясли ринг" )
Приблизительно в это же время возникло направление искусства, называемое концептуализмом, сделавшее предметом искусства собственно проблему границ искусства. То есть сама постановка вопроса "что такое современное искусство?" становится для художников этого течения, актуального в 1970-е годы, основой их художественной практики. Первым художником, задавшим этот вопрос и опередившим свое время на полвека, считается французский художник Марсель Дюшан, еще в 1917 году выставлявший в качестве произведения искусства нехудожественные объекты (писсуар, сушку для бутылок и т. п.). Как пишет немецкий философ Никлас Люман, не только любой индивидуум не способен определить, что такое искусство, но вообще никакой субъект не способен это определить, а есть некая уже автономно сформировавшаяся художественная система, которая действует помимо нашей воли и почти бессознательно навязывает нам свои критерии.
Без знания развитой за последнее столетие философской и эстетической теории искусства понять современное искусство невозможно. Эволюция искусства привела его обратно в сферу природы – чего-то, что мы можем только наблюдать и описывать. Мнение зрителя об искусстве художественную систему, как и природу, уже не интересует. Конец искусства.
Вамбери ( Vambery ) рассказывает о дервише, которого он встретил в Персии, что тот тридцать лет тому назад дал торжественный обет употреблять свои органы речи только для непрерывного повторения обожаемого имени: Али. Этим способом он желал засвидетельствовать миру, что он является самым ревностным поклонником этого Али, умершего тысячу лет назад. Когда он был у себя дома, то в разговоре со своей женой, с детьми и друзьями употреблял только одно слово: Али. Хотел ли он пить или есть, он все желания выражал только этим словом: Али. ( Уильям Джеймс, "Многообразие религиозного опыта" )
Эсхатологическая и вообще религиозная проблематика, надо сказать, становится очень актуальной в постсекулярном обществе. Современный теоретик искусства Борис Гройс пишет: "Мы можем воспринимать современное искусство как страшное издевательство над картиной. Ее режут ножами, оплевывают, бросают в мусор, затаптывают ногами, поджигают... То есть <...> мы можем сказать, что любое современное произведение искусства является как бы некой метафорой тела Христа на кресте... любое произведение искусства в современную эпоху не изображает ничего иного как конец искусства". Гройс, конечно, передергивает и оперирует сакральными понятиями, не понимая или не желая понимать их сути, но характерно, что даже по мнению светского искусствоведа, секулярное искусство бессознательно стремится стать религиозным феноменом.
Истинное покаяние ко мне пришло, как ни странно, не в церкви, а в Эрмитаже. Я ходила по залам... и думала: "Зачем эта красота? Ведь ее люди придумали, чтобы не так тошно было жить настоящей жизнью. А может, есть все-таки светлая и чистая жизнь? тогда грязь, в которой я барахтаюсь – какое-то недоразумение!" С такими мыслями я вошла в очередной зал, где все картины были посвящены Иисусу Христу: как Он нес крест, как Он страдал... Я поняла, что на кресте Иисус страдал за мои грехи. Я знала о Христе с детства, даже молилась Ему, но только тогда я осознала, что моя жизнь прошла в стороне! ( Ира К., "Рассказ бывшей наркоманки, которая получила освобождение 11 лет назад благодаря вере в Иисуса Христа и теперь делится своим свидетельством" (по материалам "Христианской газеты") )
В свое время я тоже пришел к религиозной концепции современного искусства. Если глубже проникнуть в природу искусства, можно заметить, что действие художественного метода всегда заключалось в акте выявления. Художник являет воочию невидимое обыденным (профанным) взглядом, опредмечивает явление, подчас вопреки общественному мнению (социальной реальности), уверенный в своей правоте и часто оплачивающий эту уверенность всей своей жизнью. "Вера же есть осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом" (Евр. 11: 1). Поэтому, можно сказать, искусства без веры не бывает, и вопрос может стоять только о ее характере. Искусство религиозно по сути.
Что же в нем хорошего?
Лично для меня любое искусство есть средство коммуникации, способ общения художника со зрителем, окружающим миром. Первичным критерием качества произведения я считаю ясность художественного высказывания. Поэтому для меня, собственно, кроме современного, никакого другого искусства просто не существует. Следующим критерием качества произведения искусства для меня является характер художественного высказывания. Искусство, не имеющее прямого отношения к представлению о Прекрасно м , меня, например, оставляет равнодушным. Язык искусства является необходимым только при описании Прекрасного, не изъяснимого никаким иным образом (Р олан Барт). Ну и наконец, х орошая работа не просто передает сообщение от автора адресату, а является своеобразным информационным генератором, фабрикой смыслов, наполняет атмосферу выставочного пространства таким творенным "умным" воздухом, которым порой физически можно дышать. Например, недавняя работа Андрея Филиппова "Скрытый имам". На размазанной по окружности неопознаваемой фотографии, лежащей на полу, стоит зеркальный цилиндр, отражаясь в котором, если зритель подходит ближе, фотография вдруг фокусируется в четкое изображение имама – духовного иранского лидера. По словам художника, это своего рода комментарий к "Столпу и утверждению истины" Павла Флоренского, работе, в которой главным был вопрос теодицеи – пути восхождения к Богу. В своем анаморфозе художник захотел наглядно показать, что только вертикальная иерархия смыслов может спасти от расфокусированной, размытой картины плоских будней, в которых мы барахтаемся, как в луже. А одно из наиболее любимых произведений современного искусства из моей коллекции – это ранняя работа художника Юрия Альберта. Фотография, документирующая его художественную акцию 1978 года, когда художник ходил по заснеженной Москве с табличкой на шее: "Ю. Ф. Альберт все выделяемое им тепло отдает людям".
В четверть часа я увидел и узнал больше, чем могло бы мне дать долголетнее пребывание в университете, ибо я увидел и познал существование всех вещей, глубину и бездну, вечное зарождение Св. Троицы, происхождение мира и всех тварей от божественной мудрости. Я познал и увидел в себе три мира, причем внешний видимый мир представлял собою порождение двух миров, внутреннего и духовного. (Из в оспоминани й Якова Беме )
По роду деятельности мне приходится довольно часто посещать выставки. И большинство из них, конечно, вызывают у меня упадок сил, усталость или в лучшем случае – безразличие. Хороших художников никогда не было и не будет много. Зато изредка посещение выставки доставляет удивительную радость и дает силы жить дальше и терпеть все плохое, что есть в нашем современном искусстве.
Источник: Православие и мир
