Пять вопросов редактору

Первый заместитель главного редактора "Фомы" Владимир ГУРБОЛИКОВ – о новом, майском номере

Открытие номера?

Парадоксально, но открытием номера для меня стал "Вопрос номера". Часто на планерках в редакции мы спорим, насколько важная для "Фомы" эта рубрика, однако я знаю, что многие люди читают "Вопрос" с интересом.

Для меня самое главное в том, что мы делаем – человеческий опыт. И для меня квинтэссенция этого опыта – наш опрос о том, как люди встречали тот самый День Победы – 9 мая 1945 года. И при каких обстоятельствах, на какие мысли это их наводило, о чём вспоминали и плакали в тот день... Мне кажется, в итоге из опроса получилась эдакая "книга судеб", и я этому очень рад.

Самое актуальное в номере?

Самый актуальный материал, на мой взгляд, – интервью с Галиной Клоковой "Реставратор – это не роскошь". Сейчас проходит масса дискуссий вокруг судьбы икон: разговоры о статусе церковной собственности постоянно "съезжают" именно к иконной теме. И я предвижу, что на фоне этих дискуссий нас будут упрекать в том, что мы не сделали материал остро-критическим. Словно главное, чего нам не хватает сегодня – это новых и новых обвинений и ссор. Я считаю, что в этом интервью избрана совершенно правильная тональность: просвещение, доброжелательное слово о том архиважном деле, которому, к сожалению, церковные люди по незнанию или небрежению, очень часто не уделяют внимания. Неслучайно мы поставили в материале краткую и четкую памятку о том, что следует и чего не следует с иконой делать.

Мы прекрасно понимаем, что проблема есть. И если бы нам было всё равно, мы бы, скорее всего, не стали публиковать подобные тексты. Однако мы не хотим быть еще одним изданием, в котором напишут, вслед за светской прессой, очередную порцию гадостей в адрес Церкви. Мы стремимся всеми доступными силами дать возможность специалистам, реставраторам, очень уважаемым нами людям, как можно шире говорить о необходимости правильного отношения к тем бесценным сокровищам, которыми Церковь обладает. И потому мы такие материалы печатали и будем печатать. Но без истерики и без неловких слов и выражений, которые просто порочат нашу Церковь в глазах людей.

Важная проблема, решить которую на страницах номера не удалось?

Мне кажется, что не удалось найти какого-то одного наиболее яркого и четкого акцента. То есть в номере достаточно много любопытных вещей напечатано: и фотографии хорошие, и фотоистории, и места, и люди, и воспоминания... – но вместе с тем я не могу сказать, что в нем есть один какой-то такой "восклицательный знак"...

Прошлый номер, возможно, страдал от того, что, напротив, "восклицательным знакам" было тесно.

Майский номер на его фоне более ровный. Я не считаю, что это плохо, просто констатирую – с "восклицательными знаками" в этом номере справиться нам не удалось.

Материал, который "зацепил" лично Вас как читателя?

Я уже упомянул про рубрику "Вопрос номера"...

Но есть ещё и статья "Молитвослов из тридцать четвертого". Здесь приведены очень разные примеры того, как люди сохраняли слова молитв, Священного Писания в те самые годы, когда храмы демонстративно взрывали... когда единственным нормальным тоном по отношению к верующим было осмеивание и шельмование. Конечно, этот документ эпохи – кричащий, и он не может не тронуть сердце человека.

Чем этот номер отличается от предыдущих?

Иным подходом к теме Войны. Мы долго думали над этим. Из-за затяжки с размышлениями и дискуссиями даже чуть было не задержался выход номера. Но мы не хотели складывать лапки и делать тему журнала какой-то отвлеченной, абстрагированной от юбилея Победы.

В чём суть перемены подхода? Раньше мы стремились решить вопрос с войной через кинематограф. И казалось бы, сейчас можно было бы это неплохо сделать, потому что вышел фильм новый – и не один, на эту тему. Но мы зареклись, что на этот раз мы будем говорить о Великой Отечественной войне вне контекста кино. Хотя это сложнее. И получили новый опыт – для нас, по крайней мере, новый.

А если взглянуть на этот номер в перспективе, его судьба, на мой взгляд, такова. Повторюсь: в нем нет "восклицательных знаков", сенсационности (хотя многие материалы этого номера уже переведены, например, на немецкий язык и вызывают очень сильную реакцию у читателей в Германии).

Но когда всё это окажется в копилке "Фомы" (а большинство материалов "Фомы", Слава Богу, практически не стареет), то быть может, именно этот номер окажется очень важен. Он очень многим обогатит нашего читателя, постоянного – для которого журнал "Фома" не начинается и заканчивается маем 2010 года, который действительно следит за нами и потом отбирает для себя какие-то сквозные темы. Здесь много глубоких, серьезных, пусть и небольших материалов, которые, надеемся, нашим читателям запомнятся и пригодятся.