Православная проза в современной России – это, как правило, когда всё в книге нарочито православно, от сюжета до малейшего разговора. Хоть сейчас зачитывай на монастырской трапезе, так всё выверено, гладко, назидательно... Только обычно чем православнее, тем неестественнее выходит. А есть ли в современной литературе книги, которые говорят о жизни настоящих святых наших дней, да так, чтобы поверить можно было каждому слову, чтобы все персонажи выходили живыми, все ситуации – подлинными?
Мне попалась одна такая. Роман Петра Алешковского "Рыба. История одной миграции" был написан в 2001 – 2005 гг., был опубликован журналом "Октябрь" в 2006 г., а в 2009 г. книжный вариант вышел в московском издательстве "Время". Прежде всего, эта книга отменно написана – классическая русская проза о нашей современности. Всё здесь узнаваемо: история русской женщины из Таджикистана, которая выросла среди людей совсем другой культуры, на окраине советской империи. Вышла замуж, хоть и не очень удачно, родила детей. А потом республика вдруг обрела непрошенную независимость, началась гражданская война, и пришлось, бросив всё, уезжать в Россию и искать здесь свое место под солнцем. Я и в жизни видел таких беженцев. Потом – распадающаяся под натиском бессмысленного и беспощадного рынка колхозная жизнь, безденежная и бессмысленная, переезд в Москву, работа сиделкой. Я видел и такие деревни, и таких сиделок. Да, всему тут веришь, все запахи и краски – подлинные.
Женщина носит имя Вера и прозвище Рыба – но не подумайте, что в честь древнего христианского символа (хотя на глубинном уровне, несомненно, так). Люди называют ее так за внешнюю холодность и неприметность, а по сути, пожалуй, за то, что она, как рыбы, "спит, развернувшись головой против течения" – и что это значит, трудно объяснить тому, кто книги не читал. Она – медсестра, но дело не в профессии, а в даре принимать на себя чужую боль. Она из тех людей, кто на практике научился "носит тяготы друг друга"... но закона Христова она совершенно не знает, хоть и исполняет его именно в той части, о какой мы обычно забываем. Она верит в Единого Бога, но как-то смутно, неконкретно, и молится на свой лад. Эта молитва очень важна для нее и для романа, но она подчеркнуто нехристианская: "Отче-Бог, помоги им, а мне как хочешь! Аминь Святого Духа!"
Точно так же второй святой человек в этой книге, эстонский дед Юку, каждый день встречает рассвет звоном церковного колокола, уцелевшего с давних времен. Для него это тоже невероятно важно, до такой степени, что гибель колокола он пережить не может. Но при этом только звонит, но не совершает никаких обрядов, не творит традиционных молитв. Алешковский пишет книгу о вере, но специально выбирает веру предельно нецерковную, неформальную, личную. Мусульмане, впрочем, там тоже появляются (в Таджикистане), им как раз позволена некая здравая толика формализма – например, еще один важный положительный персонаж, таджик Ахрор, соблюдает рамадан. Впрочем, это не мешает ему совершать поступки, запрещенные Кораном, но явно вызывающие симпатию автора – например, вовсю крутить роман с приезжей девушкой.
А вот к христианству у Алешковского счет особый. Христиане в книге тоже есть, в основном православные. Один из них, муж Веры, в самое трудное для семьи время уходит с головой в чтение духовных книг, становится со временем чтецом и постригается в монахи. Решать все проблемы семьи приходится самой Вере, а он озабочен личным спасением и больше ничем. Еще одна женщина-сиделка дала обет помогать больным, но при этом не забывает требовать за свою помощь совсем не символическую плату...
По-настоящему святой, просто идеальный человек (каких, заметим в скобках, просто не бывает) в этом романе просто не замечает узких церковных рамок. Скажем ли, что это позиция закоренелого интеллигента-либерала, который не увидел в Церкви ничего, кроме внешних запретов и предписаний? Можно сказать и так. А можно спросить самих себя: а что, мы часто показываем образцы какого-то другого православия? Нет, не в глубинах сердца, о которых внешним судить не дано, а в повседневном поведении, в нашей жизни, в нашей проповеди?
У Алешковского те, кто следуют православным канонам, заботятся исключительно о себе, любимых, а об остальных – уж как получится. Скажем, это карикатура? Но я таких людей видел, и не единожды. Всё в книге верно нарисовано – да, тенденциозно, но без вранья, даже без преувеличения. Особенно если вспомнить о том "массовом православии" начала 1990-х годов, когда ходить в храм сперва стало можно, а потом и модно, когда на место рухнувших коммунистических идолов срочно стали водружать православные идеалы, как их понимали – и порой получали в результате таких же точно идолов, только другой окраски... Да, это мы. И если нас сегодня ругают и обзывают, то можно, конечно, обижаться и протестовать, а можно постараться понять: за что? Вот в этой книге как раз и дан один из возможных ответов.
Та, кого звали Рыбой, на самом деле оказалась Верой – живой, настоящей, спасающей людей. Но вот то, что мы спешим назвать "верой", не оказывается ли оно порой холодной и скользкой рыбой, от которой никому нет проку? Роман Алешковского описывает не только наше время и людей вокруг нас. Он говорит, и очень метко, о наших, христианских проблемах, и если слушать бывает неприятно, то не это ли имел в виду еще царь Соломон: "принимай обличение, чтобы сделаться тебе впоследствии мудрым" (Притчи 19:20)? Так что очень советую прочитать эту книгу.
Источник: Татьянин день
