Этой весной в Баку и Стамбуле одновременно собрались форумы, посвященные религиозному миротворчеству. Трудно сказать, почему их организаторы, часто представители одних и тех же религиозных объединений, не захотели провести общую встречу и выбрали – одни столицу Азербайджана, другие – самый большой город Турции, страны, политически и этнически близкой азербайджанцам. Мы можем лишь констатировать, что для Русской Православной Церкви более значимым представлялся проведенный на берегах Каспия Всемирный саммит религиозных лидеров. Именно на него поехал (и открыл его) Патриарх Московский и всея Руси Кирилл, сопровождаемый председателем ОВЦС митрополитом Волоколамским Иларионом (Алфеевым). В Стамбул же Церковь направила зампреда ОВЦС игумена Филиппа (Рябых).
В рамках бакинского саммита была проведена трехсторонняя встреча, посвященная перспективам урегулирования последствий карабахского конфликта. В этой встрече наряду с Предстоятелем РПЦ участвовали председатель Управления мусульман Кавказа шейх-уль-ислам Аллахшукюр Паша-заде и Патриарх-Католикос всех армян Гарегин II, чей приезд в стан недавних врагов стал по существу главной сенсацией форума. Три религиозных лидера подписали совместную декларацию.
Далее, однако, мы вступаем в область, где вопросов больше, чем ответов. На пленарном заседании форума Патриарх Кирилл высказался "за создание механизма диалога религиозных лидеров с международными организациями на площадке ЮНЕСКО". Его поддержали все взявшие слово участники форума (помимо уже упомянутой "тройки", это были лютеранский епископ из Финляндии, заместитель министра из Кувейта, представители иудаизма и директор бюро ЮНЕСКО в Москве). Затем митрополит Иларион вручил представителю этой международной правительственной организации для передачи ее генеральному директору Ирине Боковой одобренные форумом предложения по религиозному измерению работы группы высокого уровня "Мир и диалог культур".
В Стамбуле же была представлена деятельность "Альянса цивилизаций", одним из создателей которого является Турция. В центре внимания оказалось предложение Европейского совета религиозных лидеров, у истоков которого стояла опять-таки РПЦ. Совет рекомендовал принять специальный Кодекс по защите святых мест. В рассмотренном тексте говорится о необходимости обеспечения доступа к религиозным святыням всем, кому они дороги. Однако начатая работа не была доведена до конца: представлявший Московский Патриархат игумен Филипп (Рябых) заявил, что подготовленный документ требует доработки, так как в нем "не прописаны меры по защите юрисдикционных прав религиозной организации, владеющей святым местом".
Мне, человеку, родившемуся и выросшему еще при Сталине, невольно вспомнились подобные форумы времен холодной войны. Они начали собираться после того, как 6 января 1949 года политбюро ЦК ВКП (б) приняло решение о развертывании "кампании борьбы за прочный мир", выделив на подготовку и проведение первого в длинной серии "миротворческих" конгрессов 100 тыс. долл. Среди приглашаемых "борцов за мир, против поджигателей войны" были прямо названы и религиозные организации. Работая в агентстве печати ТАСС, я неоднократно присутствовал на этих форумах и на одном из них (конгрессе "За разоружение и международное сотрудничество", проходившем в Стокгольме в мае 1958 года) познакомился с первым председателем ОВЦС МП митрополитом Николаем (Ярушевичем).
Сейчас мы знаем, по чьим указаниям составлялись речи, в которых православный митрополит и его коллеги излагали тезисы официальной советской пропаганды. И все же было бы несправедливо упрекать в сервилизме тех, кто, цитируя священные тексты своих религий, проповедовал мир, а не благословлял смертоносное оружие и не осыпал церковными наградами генералов, как это происходит в наши дни.
В те времена на всех уровнях межгосударственной и общественной дискуссии речь шла о мирном сосуществовании двух систем, теперь же, после развала СССР, стало модным рассуждать о конфликте (и, наоборот, диалоге) цивилизаций. При этом цивилизации выдаются за некие застывшие и неизменяемые образования, которые, по мнению некоторых известных религиозных деятелей, должны совпадать с их "каноническими территориями" на более или менее обширном пространстве. Другими словами, нам предлагается новый раздел мира, но уже не по идеологическому принципу, как это было в годы холодной войны, а по различиям вероисповедного характера. В одном из структурных подразделений РПЦ даже появилась географическая карта религий России, которая разделяет единую, хотя и многоконфессиональную страну на удельные владения нескольких "традиционных" религиозных объединений с претензией на их особые права и привилегии в каждом из выделенных районов.
Диалог, вне всякого сомнения, всегда был и будет важнейшим атрибутом международных отношений, и он может выиграть от подключения к нему общественности, в том числе представителей серьезных и действительно влиятельных религиозных организаций. Это уже и происходит, о чем также свидетельствуют форумы в Баку и Стамбуле. Однако было бы неправильно, более того – опасно передоверять религиозным структурам функции, которые должны принадлежать исключительно государствам в лице их законных официальных представителей. К сожалению, обретя свободу от диктата правительств, отдельные религиозные деятели используют ее в узко корпоративных целях, не замечая (или не желая замечать), как из вчерашних гонимых превращаются в новых гонителей свободы мировоззренческого выбора граждан. Этого не произойдет, если главным направлением их миротворчества станет не убеждение друг друга в своих добрых намерениях, а работа с единоверцами, воспитание собственных верующих в духе уважительного отношения к "другим", которые все-таки составляют большинство населения земного шара.
Источник: НГ-Религии
