В последнее время нередко приходится сталкиваться с мнением о том, что Русская Православная Церковь, будучи в Советском Союзе гонимой, не прикладывала никаких усилий для победы и даже прямо или косвенно поддерживала германских агрессоров. Не только антиклерикалы, но и верующие требуют во имя исторической справедливости тему участия Русской Православной Церкви в Великой Отечественной войне не поднимать. Насколько правомерен такой подход?
22 июня во всех храмах Русской Православной Церкви по сложившейся традиции служат панихиды по воинам и мирным жителям России, погибшим в Великой Отечественной войне. В своих обращениях к верующим в этот день пастыри часто напоминают людям о "вождех и воинех за веру и Отечество на поле брани жизнь свою положивших, от ран и глада почивших, в пленении и горьких работах невинно умученных и убиенных, в блокаду скончавшихся и всех для Победы потрудившихся". О народном героизме, в свою очередь, вспоминают обычно 9 мая. А вот о патриотической работе церковного руководства в начале войны упоминают не часто, и для многих прихожан эта страница церковной истории остается неизвестной. В советской школе на уроках истории об этом умалчивалось, в современных российских учебных пособиях церковно-патриотический сюжет хотя и упоминается, но учителя, как правило, в силу опять-таки своего советского образования по привычке не уделяют ему внимания.
Это особенно прискорбно, поскольку вся Русская Церковь, подчинявшаяся патриаршему местоблюстителю митрополиту Сергию (Страгородскому), с редкой по тем временам решимостью выступила с осуждением германской агрессии против СССР. Быстрота реакции и объем работы на благо армии и тыла, которую осуществило тогда церковное руководство, поражает ещё более, если вспомнить о катастрофическом положении самой Русской Церкви. К началу войны в СССР в живых и на свободе оставалось всего лишь 4 правящих архиерея: сам патриарший местоблюститель митрополит Сергий, а также митрополиты Сергий (Воскресенский), Алексий (Симанский) и Николай (Ярушевич), которые не исключали возможности и своего собственного ареста, что ставило Церковь в СССР на грань полного и окончательного уничтожения.
Митрополиты Николай (Ярушевич), Сергий (Страгородский) и Алексий (Симанский) в Богоявленском соборе. Москва, 1941 год, Фотоархив журнала LIFE.
Несмотря на свое униженное советским строем положение, местоблюститель в первый же день войны, 22 июня, осознал, что германский нацизм несет вовсе не "освобождение от ига коммунизма", а смерть и полное разрушение страны. По сведениям известных церковных историков Д.В. Поспеловского и М.В. Шкаровского, митрополит Сергий узнал о радиообращении Молотова и начале войны после того, как отслужил в кафедральном Богоявленском соборе Москвы воскресную литургию. Немедленно после этого, в тот же день, им был создан и разослан по немногочисленным действующим приходам текст послания с призывом к чадам Русской Православной Церкви защитить Родину. В этом послании митрополит Сергий сравнивал немецкое вторжение с нашествиями монголов, тевтонских рыцарей, шведов и французов, предостерегал от "лукавых соображений насчет возможных выгод на той стороне границы", а также предсказывал Победу над фашистами. В ходе войны митрополит Сергий обращался к верующим с патриотическими посланиями более 20 раз, откликаясь на все основные события военной жизни страны.
Советское руководство во главе с И.В. Сталиным скоро осознало важность церковной поддержки как среди советских граждан, так и на международной арене. Для того чтобы обеспечить поддержку СССР со стороны христиан всего мира, иерархи Русской Церкви обращались с посланиями к верующим и духовенству Румынии, Югославии, Чехословакии, Болгарии, Англии и других стран, где позиции Церкви были традиционно сильны. Несмотря на тяжелое военное положение, была возобновлена церковная издательская деятельность, вновь начал выходить "Журнал Московской Патриархии", ставший свидетелем патриотической работы духовенства. Сотрудничество с Всеславянским комитетом предоставило Московской Патриархии возможность напрямую, через радио и печать, обращаться к народу в Советском Союзе и в зарубежных странах. В целях противодействия фашистской пропаганде и разъяснения патриотического курса Патриархии была выпущена книга-альбом "Правда о религии в России" (1942 г.), а затем вышла книга "Русская Православная Церковь и Великая Отечественная война" (1943 г.). Кроме того, зимой 1942/1943 г. на студии Ленкинохроники при участии митрополита Николая (Ярушевича) был снят документальный фильм о сборе ленинградскими верующими средств на танковую колонну имени Димитрия Донского и эскадрилью имени Александра Невского.
Благодаря активности местоблюстителя и других архиереев, рассылавших воодушевляющие воззваниями к красноармейцам, партизанам и труженикам тыла, в патриотическую работу было включено не только духовенство, но и рядовые прихожане. В обращении к верующим митрополита Алексия (Симанского) от 26 июля 1941 г. содержался призыв жертвовать денежные средства на нужды обороны, и ставился в пример подобный случай в Ленинграде. Митрополит Алексий также засвидетельствовал факты истребления нацистами женщин, детей, стариков и осудил жестокость гитлеровцев. По подсчетам диктора исторических наук О.Ю. Васильевой, Русская Церковь с помощью верующих с 1941 по 1943 г. внесла в Фонд обороны 200 миллионов рублей. Восемь миллионов рублей из этих двухсот были внесены на целевое строительство танковой колонны имени Димитрия Донского численностью в сорок танков, из которых половина была оснащена новейшим огнеметным вооружением. К концу войны общая сумма средств, переданных на нужды обороны, увеличилась до 300 миллионов рублей. Если учесть, что средняя стоимость одного танка Т-34 в 1942 г. составляла около 200 тысяч рублей (и в дальнейшем снижалась), то нетрудно подсчитать, что Церковь осуществила помощь фронту эквивалентную как минимум 1500 танков.
Среди духовенства, действовавшего на оккупированных и прифронтовых территориях, имелись случаи награждения военными наградами. Известен случай, когда георгиевский кавалер Первой мировой войны священник псковского села Хохловы Горки Порховского района Федор Пузанов стал разведчиком советской партизанской бригады. Пользуясь относительной свободой передвижения, разрешенной ему оккупантами как священнику сельского прихода, отец Федор вел разведывательную работу, снабжал партизан хлебом и одеждой, сообщал данные о передвижениях немцев. В январе 1944 г. он, рискуя жизнью, предотвратил угон в немецкий плен односельчан, за что был награжден медалью "Партизану Отечественной войны II степени". Подобные случаи, по подсчетам М.В. Шкаровского, исчислялись десятками. Из донесений священноначалию известно, что многие священники были расстреляны фашистами за содействие партизанам. На оккупированных территориях, особенно украинских, священники нередко укрывали людей, преследуемых нацистами, в первую очередь евреев, о чем сохранились исторические свидетельства. Сотни священнослужителей, включая отбывших срок в лагерях, тюрьмах и ссылках, принимали участие в операциях Красной Армии. Так, уже побывав в заключении, заместителем командира роты начал свой боевой путь по фронтам войны С.М. Извеков, будущий Патриарх Московский и Всея Руси Пимен. Многие будущие и даже действующие священнослужители получили боевые награды за непосредственное участие в сражениях. Митрополит Алексий (Симанский), будущий Патриарх Алексий I, пережил блокаду Ленинграда. В красноярском эвакогоспитале в должности гласного хирурга трудился епископ Лука (Войно-Ясенецкий).
Тот факт, что духовенство и священноначалие Московской Патриархии, несмотря на свое отчаянное положение в условиях преследования со стороны коммунистической власти, сохранило трезвость ума, верно оценило грозные перемены и истолковало цели нацистского руководства в отношении России, не должен быть забыт или извращен. Это особенно важно в условиях современного информационного пространства, когда человек, интересующийся историей Православия, неизбежно сталкивается с огромным количеством противоречивых оценок исторического прошлого Русской Православной Церкви.
Источник: Православие и мир
