Парадокс толерантности

Последние несколько дней одной из самых обсуждаемых ситуаций в мировых СМИ и интернете является конфликт вокруг строительства мечети в непосредственной близости от разрушенного террористической атакой 11 сентября 2001 года Всемирного Торгового Центра в Нью-Йорке. Сторонники такого строительства подчеркивают право каждого на свободу вероисповедания; противники говорят о том, что мечеть можно построить и в другом месте, а строить ее именно там – значит оскорблять память людей, ставших жертвой радикальных исламистов. Президент США Барак Обама поддерживает строительство мечети – как предполагают, в рамках своих усилий по улучшению отношений с исламским миром.

Чтобы понять эту дискуссию в ее контексте, нам стоит обратить внимание на глубокое расхождение, которое существует между Христианством и Исламом в вопросах общественного устроения. В истории Церкви с самого начала присутствует понимание того, что государство и Церковь – разные институции с разными задачами. Святой Апостол Павел призывает христиан быть законопослушными подданными языческой Римской Империи; проживая в странах с разными формами правления и разным конфессиональным составом населения, христиане ставят перед собой, прежде всего, духовные, а не политические задачи. Церковь может нести свое служение при языческих императорах, при императорах православных, или при демократически избранных президентах в светских государствах. Насилие, как инструмент поддержания государственного порядка, Церковь предоставляет государству, не претендуя на владение светским мечем.

Для Ислама это выглядит не просто странным, но глубоко неверным. Ислам видит себя не только как путь вечного спасения, но и путь земного благоустроения. Чтобы построить процветающее, гуманное, справедливое общество, люди должны жить по законам, установленным Всевышним, а не парламентами. Деятельность законодательных собраний допускается (как, например, в Иране) постольку, поскольку найти в Коране и Хадисах все ответы на вопросы о жизни современного общества невозможно. Но и в этом случае специальная комиссия мусульманских богословов следит, чтобы принимаемые парламентами законы ни в коем случае не противоречили нормам Шариата – исламского закона, которому усваивается божественное происхождение.

Поэтому в мусульманских странах не существует – и не может существовать – религиозной свободы в европейском понимании. Потомственным христианам и иудеям, чье далекие предки были некогда завоеваны мусульманскими полководцами, дозволяется исповедовать свою веру, но любая миссионерская деятельность запрещена, а христианам, обратившимся из Ислама, во многих странах грозит суровое наказание. Время от времени приходят сообщения, например, об афганце, которому пришлось бежать из страны спасаясь от смертной казни, после того, как он обратился ко Христу, об иранских женщинах, заключенных в тюрьму за переход в христианство. Как предполагают, мечеть рядом с местом, где стоял ВТЦ, будет строиться на деньги из Саудовской Аравии – страны, где шариат соблюдается в особенно суровой форме, а любое вообще немусульманское поклонение (и, безусловно, строительство церквей) категорически запрещено.

Надо отметить, что подобное отношение к свободе вероисповедания не является признаком каких-то особо нетерпимых и экстремистских форм Ислама; даже те саудовские богословы, которые порицают такие эксцессы, как действия бомбистов-самоубийц, отнюдь не ставят под вопрос существующий порядок вещей.

Ситуация с мечетью вновь напоминает о так называемом "парадоксе толерантности" – будут ли толерантные люди терпеть утверждение интолерантных взглядов? Будет ли общество, приверженное идее личных прав принимать мировоззрение, отрицающее такие права? Может ли общество принимать ситуацию, когда его приверженность свободе вероисповедания будет использована для того, чтобы распространять влияние учения, которое не признает такой свободы и устраняет ее везде, где приобретает достаточную власть для этого?

В случае, когда общество достаточно сильно, а противники свободы – разрознены и слабы, звучит ответ – да, свобода для всех, включая врагов свободы. В тех же США проходят демонстрации воинствующих исламистов под антиамериканскими лозунгами, и никто их не разгоняет.

Вопрос в том, достаточно ли сильно современное западное – и, в частности, американское общество, чтобы относиться к перспективе нарастающей исламизации с таким великодушием. Американское – пока еще, может быть; позиции христианства в этой стране еще сильны, хотя нельзя не заметить, что могущественные силы работают над их подрывом. Как события будут развиваться в будущем – остается неясным.